Розы расцветают сердце отдохни скоро засияют благодатны дни
В.А. Жуковский. С литографии Эстеррейха (1820)
И.М. Семенко. В.А. Жуковский
«Жуковский был первым поэтом на Руси, которого поэзия вышла из жизни», [1]— эти слова Белинского чрезвычайно важны для понимания и жизни и творчества Жуковского. «Что за прелесть чертовская его небесная душа!» — говорил о Жуковском Пушкин. «Дела поэта — слова его» — это афоризм самого Жуковского. Современники высоко ценили Жуковского как человека и как поэта, хотя ему была свойственна несомненная односторонность. Реальным путем воздействия на общество он считал не гражданскую активность, а только «образование для добродетели», благотворность личного влияния, пропаганду идей просвещения и гуманности.
Превыше всего ставя то, что он называл «добродетелью», Жуковский остался в стороне от бурных событий своего времени. Нисколько не стремясь затушевать или оправдать это, мы, вместе с тем, должны уяснить непреходящую ценность творчества Жуковского. Тот высокий моральный идеал, на котором поэт основывал и свою поэзию и свою жизнь, идеал личной добродетели (которую он приравнивал к добродетели гражданской) заслуживает уважения.
Поэзия Жуковского — поэзия переживаний, чувств и настроений; ее можно назвать началом русской психологической лирики. Ее лирический герой исполнил своеобразного обаяния; обаяние это — в поэтической мечтательности, в возвышенности и благородстве душевной жизни.
Жуковский не закрывал глаз на трагическое положение человека в современном ему мире и в своих стихах выразил чувство глубокой неудовлетворенности действительностью. О «совершенном недовольстве собою, миром, людьми» как отличительной черте Жуковского-поэта писал в своих «Очерках…» Н. Полевой. [2]
В творчестве Жуковского воплотилось гуманистическое представление о человеческой личности как носительнице высоких духовных ценностей. Поэтому творчество Жуковского имело прогрессивный смысл и в эпоху деспотизма по-своему противостояло казенно-бездушному отношению к человеку. Оно оказало, как отмечал Пушкин, «решительное влияние на дух нашей словесности»; и Пушкин совершенно справедливо считал это влияние благотворным. Белинский писал, что «творения Жуковского — это целый период нашей литературы, целый период нравственного развития нашего общества. Их можно находить односторонними, но в этой-то односторонности и заключается необходимость, оправдание и достоинство их». [3]
Василий Андреевич Жуковский родился 9 февраля (по новому стилю) 1783года в с. Мишенском, Белевского уезда. Отец, поэта Афанасий Иванович Бунин, тульский помещик. Мать пленная турчанка Сальха, которую в 1770 году, в возрасте шестнадцати лет, русские крестьяне-маркитанты привезли из-под турецкой крепости Бендеры в «подарок» А. И. Бунину. При крещении Сальху назвали Елизаветой Дементьевной. Ребенок был усыновлен, по желанию Бунина, жившим в его доме бедным дворянином Андреем Григорьевичем Жуковским. Таким образом будущий поэт получил дворянство и избежал уготованной столь многим побочным помещичьим детям участи крепостного.
Мать поэта, ставшая домоправительницей Бунина, легко овладела русской грамотой. Она была умна и обаятельна, но сохранившиеся письма к ней мальчика-Жуковского не свидетельствуют об особой душевной близости между ними: Жуковский воспитывался в бунинской семье; положение не изменилось и после смерти отца (1791). С ребенком обходились ласково, но он чувствовал необычность своего положения и страдал от этого. Позднее Жуковский написал в своем дневнике многократно цитировавшиеся строки: «Я привыкал отделять себя ото всех, потому что никто не принимал во мне особливого участия и потому что всякое участие ко мне казалось мне милостию». [4]
Учился Жуковский сначала в частном пансионе X. Ф. Роде, затем в Тульском народном училище. Первые его стихотворения (не дошедшие до нас) были написаны, по-видимому, в возрасте семи-восьми лет. [5]В 1795 году им была написана не дошедшая до нас трагедия «Камилл, или Освобожденный Рим». В 1797 году мальчика увезли из Тулы и поместили в Московский университетский благородный пансион. Пансион возглавлял А. А. Прокопович-Антонский — писатель и педагог, связанный с разгромленными Екатериной масонскими кругами, с Н. И. Новиковым и И. Г. Шварцем. Директором университета был И. П. Тургенев, также масон. Воспитанникам внушались идеи нравственного самосовершенствования, филантропии, гражданского долга и, вместе с тем, политического благомыслия.
Жуковский глубоко воспринял идеалы морального самосовершенствования и личной добродетели. Он трактовал их как идеалы не только личные, но и общественные и, в сущности, остался им верен до конца жизни. Между тем друзья и единомышленники его юности, сыновья директора университета, Александр и Николай Тургеневы стали впоследствии: один — вольнодумцем, близким к декабристским кругам, другой — декабристом. Мироощущение же Жуковского несколько статично; и в жизни и в творчестве поэта процесс развития связан не столько с изменением, сколько с углублением определившихся уже в молодости воззрений.
В 1798 году Жуковский читает на акте университетского благородного пансиона речь «О добродетели»; на другом акте в том же году — одно из первых дошедших до нас своих стихотворений, «Добродетель». Совершенно очевидно, что избранная тема не имела для него казенно-нравоучительного смысла.
Занятия литературой постепенно выдвигаются на первый план и имеют вначале даже практический интерес: не располагая средствами, достаточными для приобретения интересующих его книг, юноша Жуковский переводит несколько ходких авантюрно-сентиментальных произведений А. Коцебу и за перевод одного из его романов («Die jüngsten Kinder meiner Laune», в переводе Жуковского — «Мальчик у ручья») получает 75 рублей. По окончании пансиона, с 1800 по 1802 год, Жуковский служит в Московской соляной конторе, но служба тяготит его, так как отвлекает от любимых занятий.
Если не говорить о детских ученических одах, написанных в духе классицизма XVIII века, основные литературные веяния, воспринятые Жуковским, — сентиментализм (культ природы, «чувствительности» и «добродетели», интерес к «обыкновенному» человеку, сосредоточенность на перипетиях интимной душевной жизни) и преромантизм (увлечение экзотическим и иррациональным, обращение к народной фантастике, к средневековью, романтика «тайн и ужасов»). Установка на субъективизм в художественном отображении действительности сближала сентиментализм и преромантизм; это было предвестие романтического искусства, отказавшегося от строго логического рационалистического мышления классицизма.
В конце XVIII века в России получают большое распространение сентиментальные и преромантические произведения западноевропейской литературы; популярными становятся имена Грея, Шписса, Радклиф. Жуковский увлекается Оссианом (под этим вымышленным именем английский поэт Макферсон опубликовал переработанные им древние ирландские и шотландские легенды), меланхолической поэзией английских преромантиков Юнга и Грея.
Еще в пансионе тесно сблизившись с братьями Тургеневыми (в особенности со старшим, рано умершим Андреем Тургеневым), Жуковский по выходе из пансиона (1800) организует вместе с ними «Дружеское литературное общество». Это общество отличалось широтой поэтических интересов. Андрей Тургенев, под сильным воздействием которого находился в те годы Жуковский, пропагандировал Шиллера; ему же принадлежит один из первых в России переводов гетевского «Вертера». Интерес к новой немецкой литературе (Гете и в особенности Шиллер) захватывает и Жуковского. Вместе с тем юный Жуковский находится под воздействием Ломоносова и Державина; через их поэзию он усваивает стиль торжественной оды классицизма (существенного различия между Ломоносовым и Державиным Жуковский в эти годы еще не ощущает). Из русских поэтов сентиментальной школы Жуковского привлекают Н. М. Карамзин, И. И. Дмитриев, Ю. А. Нелединский-Мелецкий, в «песнях» которых пасторальные мотивы окрашены меланхолическим лиризмом.
Жуковский В. А
На солнце темный лес зардел,
В долине пар белеет тонкий,
И песню раннюю запел
В лазури жаворонок звонкий.
Он голосисто с вышины
Поет, на солнышке сверкая:
Весна пришла к нам молодая,
Я здесь пою приход весны;
Здесь так легко мне, так радушно,
Так беспредельно, так воздушно;
Весь Божий мир здесь вижу я.
И славит Бога песнь моя!
1851
Черёмуха душистая
Слова Василия Жуковского
Музыка Анатолия Иванова
Черёмуха душистая
Цветами убрана
И шепчет солнцу ясному:
«Прохлада мне нужна.
Ласкай меня, но жаркою
Весной повремени».
Для милой, для черёмухи
Свежее стали дни.
И, вся благоуханная,
Роняя лепестки,
Цветёт, цветёт черёмуха
В овраге у реки…
Иду к Жуковскому
Анатолий Иванов
Дорога к небу тянется,
К Жуковскому иду,
Муратово им славится,
И радуюсь, как солнышку,
Иду к Жуковскому,
На Холх, его сторонушку,
Спешу через столетия,
К Жуковскому иду,
И перед ним в ответе я,
Куда деваться к старости,
Иду к Жуковскому,
Не ведая усталости,
Как он, люблю я Родину,
К Жуковскому иду,
Несу стихов смородину,
Луна мне улыбается,
Иду к Жуковскому,
Дорога не кончается.
Добрые, милые очи
Музыка и слова Анатолия Иванова
В деревню от жара столицы
Укрыться на месяц-другой,
Попить из колодца водицы
Нас манит душой молодой.
Припев:
Добрые, милые очи…
Тихий, задумчивый пруд…
Летние дни, между прочим,
Так хороши были тут.
Веселье омыто печалью,
Стихи, как листок над водой,
И скрыто тумана вуалью
Всё то, что зовётся судьбой.
Великое сердце поэта
Согрело любовью наш край,
И, если ты знаешь про это,
То помни и не забывай.
Опять над Муратово солнце встаёт
Музыка и слова Анатолия Иванова
Чертить пейзаж её рукой в руке,
Заставив сердце часто-часто биться,
Потом спуститься не спеша к реке,
Ну, как тут, право, сразу не влюбиться.
Припев:
Опять над Муратово солнце встаёт,
И, кажется, будто Жуковский идёт,
Стихи сочиняет, как птица поёт,
А Маша Жуковского любит и ждёт.
Что лучше - да, а, может, лучше – нет?
Какое счастье вновь нас поджидает?
«Дух бодрый на дороге» всяких «бед»
Пусть «грех унынья» смело побеждает.
В последний раз под ивою стоишь.
«Что будет с нами, с нею и со мною?»
Любимая, откликнись, что молчишь?
Судьба поэта связана с тобою.
О меланхолия любви
Анатолий Иванов
Кто ловит, вдруг да будет пойман сам.
Страдать в любви, как это, право, больно!
И продолжение одной из драм
Пред нами возникает произвольно.
Дверь счастья личного нельзя открыть,
И нет решительней и строже мамы,
И Маша у окна одна сидит -
Пример тоской измучившейся дамы.
А через пруд видна деревня Холх,
Знакомый дом глядит из-за ракиток.
Прекрасен платежами чувства долг,
В стихах спешит любви его избыток.
О меланхолия родной любви,
К судьбе упреки длятся бесконечно,
Но горечь драгоценную лови,
Она огонь любви питает вечно.
Среди деревьев одинокий грач,
Желтеет рожь за дальними домами.
Ах, Машенька, угомонись, не плачь,
Муратово, ох, не тревожь слезами.
От взрыва чувств - в душе лишь пустота,
К чему бы в жизни этой привязаться,
И льется мыслей новых чистота,
Чтоб жизнью истинною оказаться.
Жить для других нам свыше суждено,
Путем окольным к счастью устремиться.
Увидеть близко так и не дано
То, что порой мечтается случиться.
И станут души в добрый, мирный свет
С тревожным восхищеньем обращаться,
А слезные волненья прошлых лет
В родник поэзии преобразятся.
Воздушный замок
Анатолий Иванов
О, сколько горькой обреченности вкушать
Жуковскому пришлось в разлуке с милой Машей
И редким словом многое о том сказать
Той, что была ему добрее всех и краше,
Лишь в храм литературы отвести с собой,
Связав с ее судьбой рожденных книг страницы,
И только в них мечтания друзей порой
Переживали миг полета, словно птицы!
Так рыцарь на распутье жизненных дорог,
Так «Дон Кишот» напрасно ждал любви награды.
Его прекрасный, чистый, нежный, страстный слог
Не смог преодолеть к венчанию преграды.
«Воздушный замок» лишь построенный стоял,
Да крылья мельницы невидимо кружились.
О милой Маше, как идальго, он мечтал,
И те мечты в стихи навечно воплотились!
Муза поэта.
Александре Протасовой
Музыка и слова Анатолия Иванова
В жизни лесенке есть снисхождения,
И так хочется к ней продолжения.
Лето дивное, чудный простор,
Прелесть красок восхода, захода.
Гром вступает на спор в разговор,
Как обычно, и так год от года.
Парус летний поднимешь и в путь,
К Лету будет весёлая лихость,
Да, возьми сухари, не забудь,
Все грехи оставляя на милость.
Ах, Сашенька, «Светлана», племянница и крестница,
Баллады героиня, Жуковского прелестница,
Венчанье в Подзавалово, сентиментальна лирика,
Выходит за Вое;йкова, поэта и сатирика.
В жизни лесенке есть снисхождения,
И так хочется к ней продолжения.
В общем, план мой привычен, не нов,
Три в одном, выполняй и ответствуй,
И из карт небольших городов
Подзавалово дружбой приветствуй.
На мгновение страхи забыв,
И, взлетая над летнею свечою,
Из Ковша свой пожар погасив,
Стань Медведицей после Большою.
Ах, Сашенька, «Светлана», племянница и крестница,
Баллады героиня, Жуковского прелестница,
Венчанье в Подзавалово, сентиментальна лирика,
Выходит за Вое;йкова, поэта и сатирика.
В жизни лесенке есть снисхождения,
И так хочется к ней продолжения.
Розы расцветают
1815
Слова Василия Жуковского
( перевод стихотворения Ф.-Г. Ветцеля "Wenn die Rosen bl;hn".)
Песенный вариант Анатолия Иванова
Музыка Анатолия Иванова
Эта песня-романс станет любимой на всю жизнь у Александры Андреевны.
"Молись и трудись. Молчи и терпи. Улыбайся и умирай". А. А. Воейкова / Протасова /
Розы расцветают,
Сердце, отдохни;
Скоро засияют,
Скоро засияют,
Скоро засияют
Благодатны дни.
Скоро засияют
Благодатны дни.
Все с зимой ненастной
Грустное пройдет;
Сердце будет ясно,
Сердце будет ясно;
Розою прекрасной
Счастье расцветет.
Розою прекрасной
Счастье расцветет.
Розы расцветают —
Сердце, уповай;
Есть, нам обещают,
Где-то лучший край.
Вечно молодая
Там весна живет;
Там, в долине рая,
Жизнь для нас иная
Розой расцветет.
Розы расцветают,
Сердце, отдохни;
Скоро засияют,
Скоро засияют,
Скоро засияют
Благодатны дни.
Скоро засияют
Благодатны дни.
Благодатны дни.
Благодатны дни.
Подзавалово 19.06.2018
(1809, 1829 – первый и последний визиты В. А. Жуковского на малую родину.)
Розы расцветают сердце отдохни скоро засияют благодатны дни
Алекса́ндра Андре́евна Вое́йкова (урождённая Протасова; 20 августа 1795—16 февраля 1829) — племянница и крестница В. Жуковского, адресат его баллады «Светлана». Свадьба с А. Ф. Воейковым состоялась 14 июля 1814 года в Подзаваловской церкви.
Чтобы обеспечить племянницу приданым, Жуковский продал свою деревню. По случаю свадьбы Жуковский подарил ей балладу «Светлана». Он же исхлопотал место профессора для Воейкова в Дерптском университете.
"Раз в крещенский вечерок девушки гадали. " Сашенька была хохотушкой, непоседой и забиякой. Именно потому и появляется на свет шутливое стихотворение Жуковского, описывающее проказы его ученицы. Светланой станут звать ее все близкие и родные, а еще величать в письмах Ангелом и посвящать ей свои литературные труды. Ее добрый характер, отзывчивая душа, красота, поэтичность натуры сделали ее Музой поэтов.
Детство и юность Саши Протасовой прошли в деревне и в имении Муратово. В 1812 году она работает вместе с сестрой в Орле, в лазарете, ухаживает за ранеными. А в ноябре 1813 года в Муратово по приглашению Жуковского приезжает его друг Александр Федорович Воейков, поэт-сатрик и переводчик.
Век XIX - век любви, век настоящей дружбы, век страстей и век искусства. Что ни история, то целый роман, захватывающий и интересный.
"Молись и трудись. Молчи и терпи. Улыбайся и умирай". А. А. Воейкова / Протасова /
Читайте также: