Назад дороги нет часть 2 отдых удался
Он был очень красивым, по крайней мере, мне тогда так казалось. Никого красивее я никогда в своей жизни не встречала. Но вблизи я его почти никогда не видела. Потому что Спартак учился в последнем классе, а я — просто малолетка, на которых парни еще не смотрят. Но однажды мы столкнулись с ним в школьном коридоре, и я укусила себя за язык до крови от неожиданности и от того, что во все глаза засмотрелась на него. На его черные волосы, длинную челку и светло-бронзовые глаза с пушистыми девчачьими ресницами.
— Даже и не мечтай. Он теперь самый красивый мальчик в нашей школе и тебе не светит, — заявила Сандра и поправила свои кудрявые волосы, — о нем даже Стелла вздыхает с десятого. Говорят, он ее вчера домой провожал.
Стелла — это наша королева красоты с белоснежными волосами, голубыми глазами и телом, как у куклы Барби. Каждая девочка в школе мечтала быть похожей на нее. Кроме меня, естественно. Я мечтала быть похожей на Вивьен Ли. Да, мне нравились старые фильмы, и «Унесенные ветром» я затерла до дыр. А Барби хотелось сломать, открутить ей ножки и ручки и выдрать белые патлы, которые она точно красила, и никто меня не убедит, что она блондинка от рождения.
— Ну, чего приуныла? Красавчик этот Ривера, скажи? И имя дурацкое …но ему идет. Он раньше с отцом жил на Юге. Но в этом году его папашка женился, и он к матери приехал.
Тогда мы с Сандрой еще дружили, и она казалась мне крутой и модной. Я гордилась нашей дружбой.
— А тебе он тоже нравится?
— Еще чего, — она поджала губы, — Он не в моем вкусе. Глазки загорелись как. Смотри не влюбись. Он разобьет тебе сердце. Такие играются с маленькими дурочками, а потом бросают. Я слышала он там с одной девчонкой…
Она шепнула мне на ухо, что именно он с ней сделал, и у меня вся краска к щекам прилила.
— Такой скандал был. Просто жесть!
— А ты откуда знаешь?
— Я все всегда знаю. Ты забыла?
Она рассмеялась и намазала губы гигиенической помадой, чтоб они блестели. Потом повернулась ко мне и намазала мне тоже.
— А хочешь… Хочешь я устрою так, что он пригласит тебя в кино?
— Та ладно. Ты шутишь?
— Нууу, у меня есть связи. Моя мама с его мамой по субботам ездит в клуб каких-то суперледи. Не знаю, что они там делают, но мама считает, что посещение этого клуба делает ее худее и красивее. Так что миссис Ривера с детьми иногда приходит к нам на ужин.
Я вдруг ужасно ей позавидовала, представив, как Спартак ужинает у них дома, за одним столом с ней, и она может с ним общаться вот так просто, не то, что я. Оказывается все, что касалось этого парня, делало меня какой-то не совсем адекватной и злой.
— Он, скорее, со Стеллой в кино пойдет, чем со мной.
— Спорим, пригласит? — она повертела меня в разные стороны, — Не, ну ты ничего. С твоей соломой можно что-то сделать, и глаза у тебя красивые. Разве что одеваешься отстойно. Но это поправимо.
Сандра тряхнула роскошной шевелюрой.
И устроила. Тогда я не знала, как у нее это вышло, но Спартак подошел ко мне в школьной столовой и уселся рядом за стол.
Я потеряла дар речи, забыла, что людям необходимо дышать и вообще надо бы ответить, а не пялиться, как идиотка, на его лицо. Но разве можно о чем-то еще думать, когда бронзовые глаза смотрят прямо на меня, а улыбка на чувственных полных губах сводит с ума и вызывает мурашки на коже. Мне кажется, я парализована, и мое сердце бьется так громко, что его слышит вся столовая.
— Привет. — ответила и откашлялась, собственный голос показался мне хриплым и чужим.
Он усмехнулся, и я на секунду зависла, рассматривая ямочку у него на щеке и белые ровные зубы.
— Я слышал, ты с севера приехала.
Кивнула и стиснула вилку вспотевшей ладошкой. Какая же это мерзость, почему у меня вечно потеют ладони, когда я нервничаю?
— И как на севере? Много снега и медведи ходят по улицам?
— Нет. Не ходят. Они живут в зоопарке.
Он снова рассмеялся, отпил кока-колу из своего стакана.
— Ты забавная. Тебя как зовут?
— А меня Спартак. Да. Как того гладиатора. Можешь не спрашивать, почему мои предки так меня назвали, я сам не знаю, и мне это не интересно. Спасибо, что не назвали Гуффи или Микки-Маус.
Усмехнулся, поковырял вилкой в своей картошке. Видимо, ему надоели с этим сравнением, и я могла его понять.
— Ну что, Натали, сходим в кино?
Я так и не пошевелилась и даже не притронулась к еде, я просто сидела и смотрела на него во все глаза. Мне он казался ненастоящим, сошедшим с обложки журнала или из телевизора. Я бы с ним куда угодно пошла. Даже на заклание.
— Нет? Не хочешь в кино?
Ухмыляется самодовольно, уверен, что я не откажу. Да и кто б ему отказал? На нас и так вся столовая пялилась.
— Тогда в пятницу в час дня. Ну все, мне пора.
Он встал из-за стола, потом повернулся ко мне.
— Если не трудно, отнеси мой поднос, я курить хочу и могу на урок опоздать. Только никому не говори, а то меня выпрут из школы. И это… у тебя охрененные глаза. Никогда не видел ничего подобного. Это круто. Ну все я пошел. Отнесешь?
Конечно, я опять кивала, как дурацкая заевшая кукла, а потом относила его поднос и чувствовала себя самой счастливой на свете. Идиотка бесхребетная.
Иллюзия прожила всего сутки. И разбилась вдребезги, вонзившись осколками в мое глупое и доверчивое сердце, неплохо покромсав на нем розовый цвет. Но тогда я еще верила в дружбу, в любовь, в светлое. Напрасно верила. Никто и никому на самом деле не нужен. Разве что семье, и то не всем.
Конечно, разочарования пришли после очарования. Сразу по голове получить не вышло, а зря. Лучше бы сразу. Не так больно, не так душу наизнанку выкручивает. В ту пятницу мы встретились со Спартаком возле кафе и пошли вместе в кинотеатр на какой-то боевик. Я бы с ним пошла тогда на что угодно, даже на ужасы, которые никогда не любила смотреть. Потому что смотреть я собиралась только на него, ведь он будет ко мне так близко.
— Классный прикид, Натали.
И опять мурашки от этого его «Натали». Меня никто так не называл. Друзья звали Нат или Нати. Мама называла Наташей. А Натали, звучит так, словно я какая-то актриса. В этот вечер я и сама себе нравилась. Сандра одолжила мне свою кофту и отыскала в недрах моего шкафа короткую джинсовую юбку. Потом мы купили капроновые колготки, уложили мои волосы феном, и она накрасила мне лицо. Я даже начала нравиться себе в зеркале.
Билеты купил он, как и попкорн, а обратно мы пошли пешком через парк. Дул ветер и было прохладно. Спартак отдал мне свою куртку и, наверное, я бы потеряла сознание от счастья, но тогда все бы закончилось, и я все же решила, что хлопнусь в обморок в другой раз и при других обстоятельствах. Мысленно представляла себе, как сейчас из кустов выскочит бандит или большая собака, Спартак меня спасет, а потом поцелует в губы.
Но вместо этого он пинал носком кроссовка листья и рассказывал о своей собаке. Потом я поняла, что со мной было просто зверски скучно, и он просто говорил лишь бы не молчать. Но я влюбилась в его собаку тоже. Мне кажется, я влюбилась даже в листья под его ногами. Потом я рассказала ему о своей семье и об отце. Он был первым, с кем заговорила о нем. Когда мы прощались недалеко от моего дома, Спартак тронул мои волосы и тихо сказал.
— Ты особенная, Натали. Сейчас таких нет.
— Очень особенная. Как-нибудь погуляем вместе еще. Ты мне очень понравилась.
Я кивнула, как всегда, и была невероятно счастлива от этого «как-нибудь» и «очень понравилась». Глупая и наивная дура. Он пошел в другую сторону, а я сунула руки в карманы и тут вспомнила, что на мне его куртка, а в кармане лежит его телефон. Я достала сотовый и уже собралась бежать следом, как тот завибрировал у меня в руке, и я посмотрела на смс. Вздрогнула, когда увидела от кого она, а потом не знаю, почему, но я ее открыла.
«Ну что, красавчик, выполнил условия договора? Как тебе наша уродина разноглазая? Не стошнило? Не ссы, я твоей матери не расскажу, что ты курил травку и трахал Пейдж Стоун на заднем сидении своей тачки… Кстати, ты сказал ей, что она тебе нравится? Как я велела? Ахахаха».
Раннее утро. Мышцы у Сергея немного болели после вчерашней нагрузки – лыжи, бассейн, танцы, но надо было вставать. Сын ещё сладко спал, положив кулачок под щеку. На улице светало, времени было мало, поскольку всё хорошее кончается. И сегодня вечером им надо было возвращаться. Сергей подумал, в следующий раз поедем в пятницу и до понедельника! Потихоньку встал и спустился в гостиную. Поставил чайник. В это время, из комнаты вышла Катя, которая спустилась вниз и сказала:
- Доброе утро, Серёга! Вот и я хотела чайник поставить! Как настроение?
- Хорошее и немножко грустное.
- Хорошее потому, что пока прекрасно отдохнули. Грустно потому, что всё это заканчивается и надо будет вернуться к своим повседневным заботам. И решать вопрос с разводом.
- Ты окончательно решил развестись?
- Я просто хочу сказать, похоже, Светлана любит тебя и твоих детей!
- Не знаю, я как-то не думал об этом.
- Теперь подумай. И не гони её. Береги. Дети тоже её любят, и посмотри, как они трогательно к ней относятся. А про маму не вспоминают. Кстати, ты знаешь, что у Наташи, месячные начались полгода назад?
- Она же ещё ребёнок!
- Ребёнок ты. А первое появление менструации у женщины происходит в среднем 12—14 лет. И что это такое и почему это происходит, твоей дочке рассказывала не мама, а Светлана. Она же обеспечивала её средствами личной гигиены. Маме было некогда.
- Так ты что меня сватаешь к Светлане?
- Нет. Просто даю совет. Я не хочу вмешиваться ни в чью жизнь.
Появились Маша и Наташа, они умылись и сели к столу. Пришла и Света, которая видя, что нет Вовки, поднялась наверх и разбудила его, помогла одеться, и привела к столу. Быстро позавтракали. В ресторан не пошли, чтобы не терять время. Скоро они уже поднимались на гору.
Иван уже был там. Он поприветствовал всю компанию, начались катания. Девчонки лихо съехав несколько раз по детской трассе, поднялись на гору, и Маша решила проехать по извилистой трассе повышенного уровня сложности, предназначенной для опытных горнолыжников. Максимальный угол наклона до 40 %. На таких трассах могут проверить свой профессионализм любители горных лыж со стажем. Катание на этой трассе требует определённого опыта.
Маша быстро развила приличную скорость и скрылась за поворотом. Иван спросил Наташу:
- А вот поехала в эту сторону!
Иван рванул вниз следом, поняв, что происходит, что-то не то за ним поехал и Сергей. Предчувствия не обманули, за вторым поворотом, в средине трассы на снегу лежала Маша в красном костюме, и возле неё уже тормозил Иван. Сергей тоже подъехал, остановился, отцепил лыжи и, чтобы они не убежали, воткнул их в снег. Подбежал к Маше и Ивану. Иван отцепил свои лыжи и склонился над Машей. Маша была в сознании, но глаза были закрыты. Иван спросил:
- Левая нога! Больно!
Ощупав ногу, Иван сделал вывод:
- Похоже сильный вывих и сотрясение мозга. Тяжесть сотрясения не определю, но сознание она не теряла. Значит, либо лёгкое сотрясение, либо средней тяжести. Надо бы её наверх, в домик поднять. Давай так, собирай наши лыжи, а я её на руках подниму наверх. Кате ничего не говори. Упала и всё.
И, обратившись к Маше, сказал:
- Так, девочка моя, обними меня за шею. Нам надо подняться на двести метров. Как голова?
- Терпи. С месяц тебя будут беспокоить определённые симптомы.
Иван с Катей на руках медленно пошёл в гору. Сергей собрал лыжи, лыжные палки и двинулся следом. Поскольку у него груз был меньшим, он постепенно догонял Ивана и Машу. Когда поравнялся, предложил:
- Иван, давай Машу мне, я немного пронесу.
- Серёга, спасибо. Но я пока в форме. В Африке помню, вождя одного тянул в гору. Жара, комары и пулемётный огонь. Вот тогда было весело.
- Да. До сих пор с ним общаюсь, через интернет.
- Ты африканские языки знаешь?
- Нет. Хотя что-то, конечно, я понимаю. А так, не знаю.
- А как же с вождём общаешься?
- На русском. Он университет в Москве закончил. До сих пор по русским девчонкам скучает.
- Так ехал бы в Россию.
- Не может! У него четыре жены! Когда его ранили, он сватался, скажем так, к пятой. Но его не поняли. Раны были тяжёлые, я сделал всё, что смог. А потом пришлось принимать участие в его эвакуации. У той стороны были пулемёты. И пользовались они ими весьма умело.
- В общем, сватовство не удалось?
- Отчего же. Всё сложилось, только сам жениться передумал. Там всё сложно. В это время к ним подъехали работники турбазы на снегоходах. Уложили Машу на санки и повезли в медпункт. Спустя минут десять туда дошли и Сергей с Иваном. Иван сразу занялся Машей. Внимательно осмотрев, вышел к Сергею и сказал, что всё нормально. Но, по-хорошему, я её сейчас отвезу к себе в больницу. Всё, пошёл заводить машину.
- Так может и Катя с тобой поедет?
- Ты сам не волнуйся и её не беспокой. Я сделаю рентген. Понаблюдаю девочку и привезу её вечером к ней домой, если ты не против.
- Нет, я не против. Удачи!
Сергей, сдав прокатные лыжи, вернулся на горку. Там его встретила Катя, которая спросила:
- Куда вы все подевались?
- Да Машка ногу подвернула, Иван повёз её к себе в больницу, рентген сделает. Мы после обеда, как и планировали, тоже поедем домой.
- Серёжа, только не обманывай меня! Что с Машкой?
- Катя, я тебе сказал. Иван, просто, чтобы успокоиться, решил сделать рентген. Что нет трещин или переломов. Вечером привезёт Машу к тебе домой.
- Всё равно, как-то на душе неспокойно. Я могу позвонить Ивану?
- Безусловно. Вот его визитная карточка и на ней телефон. Только он сейчас за рулём. Позвони через час. Где мои катаются?
Сергей говорил всё это легко и беззаботно, успокаивая Катю. Но материнское сердце обмануть было непросто! Она тут же активизировала телефон и позвонила Ивану. Тот отозвался сразу. Подтвердив то, что говорил Сергей, сказал:
- Катюша, не переживай! У Маши всё нормально. Можешь с ней поговорить.
- Алло, мам, да у меня всё в порядке, но дядя Ваня говорит, что, на всякий случай, надо посмотреть мою ногу в больнице, на рентгене. Она будет болеть какое-то время.
- Дочка! И чего тебя понесло на эту трассу? Она же для тех, кто давно катается!
- Мам, я бы и не упала. Просто мне лиса дорогу перебежала, я, чтобы не столкнуться с ней, резко повернула и не удержалась!
- Ладно, жду вас вечером!
Дав телефону отбой, Катя внесла номер в телефонную книжку.
В это время, в городе, в своей квартире Ольга сидела на кухне, перед ней стола бутылка коньяка, пустой коньячный стакан. На столе закуска и переносное зеркало. Ольга смотрела в зеркало с ужасом, понимая, что те синяки, которые ей поставила мать Максима, ничем не замазать. Она теперь неделю из дому выйти не сможет. Это надо же было так лохануться! И зачем Катька этой ведьме адрес оставила? Ну, выгнала мужика и всё на этом. Так нет, пробила её до самого дна. Хорошо, что у неё нет таких родственников! Как в таком виде Сергею на глаза появиться? Глаз опух, под глазом появился здоровенный синяк. Локти тоже были покрыты ссадинами и синяками, которые появились от того, что она пыталась закрываться руками от ударов. В таком виде на работу она появиться тоже не могла. Да и Максим выглядел не лучше. Один из ударов тростью рассёк ему бровь. Но даже это не остановило рассерженную мамашу, которая приказным тоном дала команду Максиму:
- Вещи в машину! А тебя, чтобы близко не видала возле этого недоумка!
- Мама, а если у меня с Олей любовь!
- Любовь? Да если она, при живом муже, с двумя детьми, при полном достатке в доме под тебя легла, какая у неё любовь? Она, точно также, от тебя шлындать будет по другим койкам.
Ещё пару минут пререканий и Максим покорно собрал вещи, загрузил в машину, и они уехали. Максим угрюмо молчал. Такого позора он давно не испытывал, но перечить матери боялся. Мать взяла телефон и набрала номер Кати. Катя, только что закончившая разговор с Иваном и дочерью, решила ответить:
- День добрый, Татьяна Ивановна!
- Здравствуй, дочка! Ты уж прости, что так получилось у моего недалёкого. Везу его домой к себе, будет возле меня жить! Не пойму - в кого он такой? Его папаша гулял. Ну, после работы задержится, а чтобы вот так, к своим шалавам на две недели уехать!
- Так это же не первый раз! Давно он с одной тоже кувыркался, я тогда пожалела его и вижу зря. А с этой два года встречается. Я его не приму обратно, ни под каким видом, ни с какими извинениями! Меня и Маша не поймёт.
- Маша тоже всё знает?
- Татьяна Ивановна, конечно. Маше ведь уже скоро пятнадцать лет и она не глупенькая девочка и сама уже понимала, какие командировки бывают у её папы!
- Вот что, дочка, я уже в годах и вряд ли дождусь правнуков, а тебе ещё Машу поднимать надо! Если встретишь хорошего человека, и он позовёт замуж, даже не думай, соглашайся. А мне дозволь только с Машей видеться. Я знаю, что Максиму это всё равно, он об этом может подумать ещё лет через двадцать. И ещё, подавай на алименты. Не дай бог, он платить не будет! А с разводом - решай сама. Кроме этого, помни, если помру, то Маша включена в завещание! У меня есть, что ей оставить в наследство: и ценности в банке на хранении лежат и деньги.
- Татьяна Ивановна, да что вы! Живите ещё долго и будьте здоровы!
- Катя, да как тут будешь здоровой, такого бабника воспитала! Прости нас, Катя! А можно с Машей поговорить? А то я ей звонила, а у неё телефон отключён.
Изумительная история, которую я с огромнейшим удовольствием прочла на море ))) Ещё с прошлых книг хотелось узнать историю Викинга и я в восторге))) Мне очень нравится данный цикл, пошла читать самого интригующего и необычного персонажа - Карла. Лина, огромнейшее спасибо за ваше творчество!❤
24.07.2020, 18:56:03Лина Манило , о, я думаю все будет как раз наоборот, Маргаритка-прелесть и Его нежность к ней. муррр
06.07.2020, 21:35:55спасибо, было приятно читать
06.07.2020, 21:39:57Olga Khen, и вам большое спасибо!)
17.06.2020, 18:02:05Очень классный роман,читала взахлёб. Спасибо большое)))
13.05.2020, 14:16:18Почти весь цикл прочитала. Передать спектр эмоций словами прям не могу. Очень нравятся мне эти герои, с одной стороны такие разные, но такие родные друг другу. Спасибо вам.
18.01.2020, 14:34:59Лина Стиан как ни кто подходит этому герою он само элицетворение викинга. Спасибо огромное Муза! С удовольствием прочту !!
20.01.2020, 08:44:24Юлия, Спасибо вам просто огромное!
Мне так радостно, что герои нашли отклик в сердце, что вызвали эмоции, им хотелось сопереживать, они понравились. Это самая большая моя награда, самая бесценная и дорогая для меня.
И простого спасибо мало, но знайте, что сердце моё распахнуто для вас и наполнено самой искренней благодарностью)
начала серию с этой книги, как-то она сразу цепляет. эмоциональная такая вещь, живая и без перегибов. спасибо за удовольствие)
07.12.2019, 11:25:08Изумительная вещь: живая, полная чувств, эмоций и тепла.
Спасибо огромное!
Ирина Фельдман, Спасибо вам огромное!
Мне всегда хочется показать людей, мужчин, которые умеют находить в себе свет и жить дальше, что бы ни случилось.
Радостно, что получается)
❤️
Очень красивая , нежная история. Здесь нет диких ненормальных отношений между героями . Здесь очень красивая история ЛЮБВИ где двое сразу понимают что они друг для друга .
На сайте Литнет используются файлы cookie. Cookie обеспечивают правильную работу сайта и предоставляют вам больше возможностей при его использовании. Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie.
Информация
Мы в соц.сетях:
18+ Внимание! Сайт может содержать материалы, не предназначенные для просмотра лицами, не достигшими 18 лет!
Поворачиваю голову влево, и замечаю стоящего рядом и истекающего слюной Гену, своего охранника. В глазах сияет стоваттной лампочкой похотливый восторг, а на губах — ленивая улыбка победителя. Сейчас он больше похож на сексуального маньяка, и это его почти имбецильное выражение лица бесит меня неимоверно.
Перевожу взгляд вниз, на неширокую площадку вблизи сцены, где пляшут и беснуются посетители "Бразерса". Гена опирается локтями на поручень смотрового балкона, на котором стоим, и облизывает губы.
Для меня все посетители сливаются в одно разноцветное пятно, потому не сразу понимаю, кого именно он имеет в виду.
— Да вон же, блондиночка. — Указывает рукой в самый центр толпы, и я фокусирую взгляд на той, что так взволновала вечно озабоченного Гену. — Хороша, зараза. Элитная тёлка, я б её зажал пару раз в уголке.
Девушка танцует, движимая своим внутренним ритмом, вся во власти собственных ощущений, и, кажется, находится не здесь — не в центре орущей чуть не матом толпы, накаченной алкоголем до предела.
— Не про тебя баба, — говорю, а Гена кидает на меня мрачный взгляд и тихо вздыхает. — И вообще, хватит рядом отираться, сходи лучше, проверь задний двор, чтобы никого лишнего не было.
Мне надоела его похотливая харя в зоне видимости, потому пусть сходит и чем-нибудь полезным займётся. Мне не настолько сильно нужна сейчас охрана, чтобы терпеть Гену рядом ещё хотя бы пять минут.
— Но, Виктор Андреич, там же Николенька бдит.
— Я спрашивал твоего мнения, что ли? Что-то не помню.
Гена, насупившись, молча уходит, а я уверен — весь кипит от негодования. Придурок, давно пора его уволить, а то в последнее время от него одни проблемы. Совсем с цепи сорвался. Официантки жалуются на домогательства, охранники клуба — на чёртову дедовщину, а меня порядком достало то, что лезет туда, куда его не просят. Ещё и спорить пытается, нос задирает, другом себя возомнив, хоть как никто другой знает, что если и есть вещь, которую я не приемлю в деловых отношениях — это панибратство. Дружить мне есть с кем, мне охранник нужен.
И всё это из-за того, что он метит на место начальника службы охраны, нынче вакантное. Только хрен ему, рылом не вышел. Я лучше пущу себе пулю в лоб, чем дам Гене повышение.
Снова смотрю на танцующих, а взгляд помимо воли останавливается на блондинке. Гибкая, как кошка, высокая, с умопомрачительными ногами. И правда, хороша. С кем пришла, интересно? Рассматриваю зал, но не замечаю того, кто может быть её парой. Все пришедшие заняты каждый своим делом: напиваются, ржут, тискают своих подруг. в общем, наслаждаются отдыхом на полную катушку.
Замечаю Роджера — своего лучшего друга — за одним из столиков. Его рыжая шевелюра, что костёр на снегу — горит всеми оттенками красного. Отталкиваюсь от бортика и бросаю последний взгляд сверху на толпу. Ну, самого себя обманывать-то меньше всего люблю. На блондинку я пялюсь, ибо она чудесна. Редко такие красотки в "Бразерс" заходят.
Когда спускаюсь в зал, по привычке выхватываю взглядом работников, одного за другим. Главное, чтобы все были на местах, своим делом занимались, но пока, вроде как, всё в норме. Охрана рассредоточилась по углам, официанты бегают с подносами, бармен разливает спиртное. Отлично. Смотрю на сцену, где тужится, надрывая горло, солист, а барабанщик чуть не головой бьётся в экстазе. То, что надо нашим посетителям, именно за этот драйв и рвущие перепонки басы я и плачу им.
С высоты своего роста мне легко найти девушку, плавно двигающуюся под рваный ритм, и я невольно улыбаюсь, наблюдая за ней. Вдруг останавливается и резко опускает голову, а на лице отображается замешательство. Мне становится интересно, что смогло прервать танец, но плотная толпа вдруг скрывает девушку от меня. Ну и хрен с ним, других дел полно.
Разворачиваюсь и иду в дальний конец зала, чтобы поздороваться с Роджером, пьющим пиво отчего-то в гордом одиночестве.
— О, Вик, — восклицает друг, завидев меня. В единственном здоровом глазу, не скрытом чёрной повязкой, отображается радость. — Как ты?
Не задумываясь, уверяю, что у меня всё хорошо, потому что это — чистая правда и моя философия. Всё или уже хорошо или непременно скоро будет. И я даже сам в это научился верить.
Только было решаю присесть рядом с Роджером, как из толпы выныривает Юлечка — администратор. Тяжело дышит, как будто кросс бежала, рукой указывает в сторону отдыхающих плясунов.
— Виктор Андреич, там… там.
Никогда не замечал за ней косноязычия, потому напрягаюсь. Какого чёрта?
Оглядываюсь на Роджера, а тот кивает, мол, подождёт, и иду за Юлей.
— Что случилось? Чего заикаешься?
Делает глубокий вдох и смотрит на меня сердито:
— Там Гена к девушке пристаёт, к посетительнице, — тарахтит и снова указывает на толпу. — Уймите вы его, пожалуйста. Это уже, ни в какие ворота, он нам всех клиентов распугает.
— Разберусь, — бросаю и направляюсь к месту событий, чтобы самому оценить масштаб катастрофы.
Я многое готов вытерпеть, на что-то согласен закрыть глаза, иногда даже способен войти в положение, но устраивать бардак в своём клубе не позволю даже родной матери, не то что охраннику, пусть и толковому. Хотя, какой он, к чёрту, толковый?! Одни в проблемы.
Иду вперёд, расталкивая плясунов, пока не нахожу глазами Гену и ту блондинку, по поводу которой он уже успел изойтись слюной. Только, по всему видно, моя помощь девушке точно не нужна, сама справляется.
Из-за грохочущей музыки их разговора не слышно, но по выражению лица моего охранника и так понятно, что приставать к ней — явно не лучшая идея, посетившая его тупую башку. Девушка схватила его за грудки и что-то яростно выговаривает прямо в обалдевшую физиономию, а он, видать, настолько ошалел от её напора, что даже не спорит. Толпа вокруг расступилась, позабыв о концерте и вкушая радости бесплатного аттракциона.
— Помощь нужна? — спрашиваю, подойдя к ним и воспользовавшись длинной паузой после окончания выступления юных дарований. Парням хлопают, свистят, но это уже не тот адский ор, который слышался последний час со сцены.
— Ты ещё кто такой? — спрашивает девушка, мельком глядя на меня. — Сама разберусь.
Ух, какой яростный взгляд, какое бесстрашие!
— Я хозяин данной богадельни, — говорю, она фыркает, всем своим видом показывая, в каком месте она видела все мои попытки смягчить ситуацию.
— Раз хозяин, то следите лучше за вот такими вот товарищами!
Она тысячу раз права, чёрт возьми.
— Гена, мать твою, ты какого чёрта тут делаешь? — интересуюсь, подойдя к своему охраннику и схватив его рукой сзади, за шею. — Я тебе, где сказал быть?
— Шеф, я просто хотел проверить, как в зале дела обстоят… — блеет, а я чуть сильнее сжимаю пальцы, пока он не начинает пищать.
— Девушка, отпустите его, — прошу, а она секунду рассматривает свои руки, а потом отталкивает Гену, с выражением абсолютной гадливости на лице. — Так-то лучше, спасибо, милая барышня.
И, не дожидаясь ответа, волоку Гену к барной стойке. За соседней с ней дверью — длинный коридор, а в самом конце — выход на задний двор. Туда-то мне и нужно, подальше от любопытных глаз.
— Слушай, ты меня достал уже, — говорю, распахивая ногой дверь на улицу. Николенька, охраняющий территорию, тихо чертыхается и, поняв меня без слов, выбрасывает окурок. Зажав в руке рацию, он скрывается в помещении клуба.
Мы остаёмся одни, и я отпускаю Гену, потому что теперь-то он точно не дёрнется.
— Я ведь ничего не сделал, шеф! Вы чего?! — округляет глаза, потирая вмиг покрасневшую шею.
— Мне постоянно на тебя жалуются. То официанты, то бармены… даже музыканты! Ты и к ним успел свой нос всунуть, всех за последнюю неделю достать успел!
Информация
Мы в соц.сетях:
18+ Внимание! Сайт может содержать материалы, не предназначенные для просмотра лицами, не достигшими 18 лет!
Поворачиваю голову влево, и замечаю стоящего рядом и истекающего слюной Гену, своего охранника. В глазах сияет стоваттной лампочкой похотливый восторг, а на губах — ленивая улыбка победителя. Сейчас он больше похож на сексуального маньяка, и это его почти имбецильное выражение лица бесит меня неимоверно.
Перевожу взгляд вниз, на неширокую площадку вблизи сцены, где пляшут и беснуются посетители "Бразерса". Гена опирается локтями на поручень смотрового балкона, на котором стоим, и облизывает губы.
Для меня все посетители сливаются в одно разноцветное пятно, потому не сразу понимаю, кого именно он имеет в виду.
— Да вон же, блондиночка. — Указывает рукой в самый центр толпы, и я фокусирую взгляд на той, что так взволновала вечно озабоченного Гену. — Хороша, зараза. Элитная тёлка, я б её зажал пару раз в уголке.
Девушка танцует, движимая своим внутренним ритмом, вся во власти собственных ощущений, и, кажется, находится не здесь — не в центре орущей чуть не матом толпы, накаченной алкоголем до предела.
— Не про тебя баба, — говорю, а Гена кидает на меня мрачный взгляд и тихо вздыхает. — И вообще, хватит рядом отираться, сходи лучше, проверь задний двор, чтобы никого лишнего не было.
Мне надоела его похотливая харя в зоне видимости, потому пусть сходит и чем-нибудь полезным займётся. Мне не настолько сильно нужна сейчас охрана, чтобы терпеть Гену рядом ещё хотя бы пять минут.
— Но, Виктор Андреич, там же Николенька бдит.
— Я спрашивал твоего мнения, что ли? Что-то не помню.
Гена, насупившись, молча уходит, а я уверен — весь кипит от негодования. Придурок, давно пора его уволить, а то в последнее время от него одни проблемы. Совсем с цепи сорвался. Официантки жалуются на домогательства, охранники клуба — на чёртову дедовщину, а меня порядком достало то, что лезет туда, куда его не просят. Ещё и спорить пытается, нос задирает, другом себя возомнив, хоть как никто другой знает, что если и есть вещь, которую я не приемлю в деловых отношениях — это панибратство. Дружить мне есть с кем, мне охранник нужен.
И всё это из-за того, что он метит на место начальника службы охраны, нынче вакантное. Только хрен ему, рылом не вышел. Я лучше пущу себе пулю в лоб, чем дам Гене повышение.
Снова смотрю на танцующих, а взгляд помимо воли останавливается на блондинке. Гибкая, как кошка, высокая, с умопомрачительными ногами. И правда, хороша. С кем пришла, интересно? Рассматриваю зал, но не замечаю того, кто может быть её парой. Все пришедшие заняты каждый своим делом: напиваются, ржут, тискают своих подруг. в общем, наслаждаются отдыхом на полную катушку.
Замечаю Роджера — своего лучшего друга — за одним из столиков. Его рыжая шевелюра, что костёр на снегу — горит всеми оттенками красного. Отталкиваюсь от бортика и бросаю последний взгляд сверху на толпу. Ну, самого себя обманывать-то меньше всего люблю. На блондинку я пялюсь, ибо она чудесна. Редко такие красотки в "Бразерс" заходят.
Когда спускаюсь в зал, по привычке выхватываю взглядом работников, одного за другим. Главное, чтобы все были на местах, своим делом занимались, но пока, вроде как, всё в норме. Охрана рассредоточилась по углам, официанты бегают с подносами, бармен разливает спиртное. Отлично. Смотрю на сцену, где тужится, надрывая горло, солист, а барабанщик чуть не головой бьётся в экстазе. То, что надо нашим посетителям, именно за этот драйв и рвущие перепонки басы я и плачу им.
С высоты своего роста мне легко найти девушку, плавно двигающуюся под рваный ритм, и я невольно улыбаюсь, наблюдая за ней. Вдруг останавливается и резко опускает голову, а на лице отображается замешательство. Мне становится интересно, что смогло прервать танец, но плотная толпа вдруг скрывает девушку от меня. Ну и хрен с ним, других дел полно.
Разворачиваюсь и иду в дальний конец зала, чтобы поздороваться с Роджером, пьющим пиво отчего-то в гордом одиночестве.
— О, Вик, — восклицает друг, завидев меня. В единственном здоровом глазу, не скрытом чёрной повязкой, отображается радость. — Как ты?
Не задумываясь, уверяю, что у меня всё хорошо, потому что это — чистая правда и моя философия. Всё или уже хорошо или непременно скоро будет. И я даже сам в это научился верить.
Только было решаю присесть рядом с Роджером, как из толпы выныривает Юлечка — администратор. Тяжело дышит, как будто кросс бежала, рукой указывает в сторону отдыхающих плясунов.
— Виктор Андреич, там… там.
Никогда не замечал за ней косноязычия, потому напрягаюсь. Какого чёрта?
Оглядываюсь на Роджера, а тот кивает, мол, подождёт, и иду за Юлей.
— Что случилось? Чего заикаешься?
Делает глубокий вдох и смотрит на меня сердито:
— Там Гена к девушке пристаёт, к посетительнице, — тарахтит и снова указывает на толпу. — Уймите вы его, пожалуйста. Это уже, ни в какие ворота, он нам всех клиентов распугает.
— Разберусь, — бросаю и направляюсь к месту событий, чтобы самому оценить масштаб катастрофы.
Я многое готов вытерпеть, на что-то согласен закрыть глаза, иногда даже способен войти в положение, но устраивать бардак в своём клубе не позволю даже родной матери, не то что охраннику, пусть и толковому. Хотя, какой он, к чёрту, толковый?! Одни в проблемы.
Иду вперёд, расталкивая плясунов, пока не нахожу глазами Гену и ту блондинку, по поводу которой он уже успел изойтись слюной. Только, по всему видно, моя помощь девушке точно не нужна, сама справляется.
Из-за грохочущей музыки их разговора не слышно, но по выражению лица моего охранника и так понятно, что приставать к ней — явно не лучшая идея, посетившая его тупую башку. Девушка схватила его за грудки и что-то яростно выговаривает прямо в обалдевшую физиономию, а он, видать, настолько ошалел от её напора, что даже не спорит. Толпа вокруг расступилась, позабыв о концерте и вкушая радости бесплатного аттракциона.
— Помощь нужна? — спрашиваю, подойдя к ним и воспользовавшись длинной паузой после окончания выступления юных дарований. Парням хлопают, свистят, но это уже не тот адский ор, который слышался последний час со сцены.
— Ты ещё кто такой? — спрашивает девушка, мельком глядя на меня. — Сама разберусь.
Ух, какой яростный взгляд, какое бесстрашие!
— Я хозяин данной богадельни, — говорю, она фыркает, всем своим видом показывая, в каком месте она видела все мои попытки смягчить ситуацию.
— Раз хозяин, то следите лучше за вот такими вот товарищами!
Она тысячу раз права, чёрт возьми.
— Гена, мать твою, ты какого чёрта тут делаешь? — интересуюсь, подойдя к своему охраннику и схватив его рукой сзади, за шею. — Я тебе, где сказал быть?
— Шеф, я просто хотел проверить, как в зале дела обстоят… — блеет, а я чуть сильнее сжимаю пальцы, пока он не начинает пищать.
— Девушка, отпустите его, — прошу, а она секунду рассматривает свои руки, а потом отталкивает Гену, с выражением абсолютной гадливости на лице. — Так-то лучше, спасибо, милая барышня.
И, не дожидаясь ответа, волоку Гену к барной стойке. За соседней с ней дверью — длинный коридор, а в самом конце — выход на задний двор. Туда-то мне и нужно, подальше от любопытных глаз.
— Слушай, ты меня достал уже, — говорю, распахивая ногой дверь на улицу. Николенька, охраняющий территорию, тихо чертыхается и, поняв меня без слов, выбрасывает окурок. Зажав в руке рацию, он скрывается в помещении клуба.
Мы остаёмся одни, и я отпускаю Гену, потому что теперь-то он точно не дёрнется.
— Я ведь ничего не сделал, шеф! Вы чего?! — округляет глаза, потирая вмиг покрасневшую шею.
— Мне постоянно на тебя жалуются. То официанты, то бармены… даже музыканты! Ты и к ним успел свой нос всунуть, всех за последнюю неделю достать успел!
Роман "НАЗАД ДОРОГИ НЕТ" запись закреплена
Лео удивленно вскинул брови, услышав в голосе юноши нотки беспокойства, и уже более внимательно на него посмотрел, изучая его лицо, будто бы только впервые его увидел. Ну надо же, Калеб, этот вздорный тощий мальчишка, который всегда был настоящим эгоистом, и обожал постоянно трепать всем нервы, переживал о другом человеке.
Показать полностью. Что же с ним случилось за четыре года, раз он так разительно поменял свои приоритеты? В другое время Лео, может быть, даже было интересно послушать эту, он не сомневался, очень увлекательную историю, но сейчас его волновало совсем другое. А если поконкретнее, его волновал Дикки.
– Не волнуйся… – ответил Лео. – Я не хочу навредить твоему другу. Наоборот, он мне очень понравился.
Калеб на эти его слова, нервно рассмеялся.
– Ты думаешь Ричи клюнет на тебя?
– А что, ты его уже для себя приметил? А, Калеб?
Юноша стиснул челюсть, с ненавистью уставился на мужчину, пытаясь убить его одним лишь взглядом. А Лео, заметив, как слегка покраснели кончики его ушей, рассмеялся своим мягким обволакивающим смехом. Кажется, он задел мальчишку за живое.
– Что ты хочешь? – сквозь зубы процедил Калеб. Его терпение было на исходе.
– За молчание я хочу, чтобы ты свел меня с Ричи, – Лео потянулся к карману пиджака и вытащил из него два пригласительных, помахав ими перед носом юноши. – Вы пойдете в этот клуб, на пригласительных указана дата. Это получается… как раз в следующую субботу. Ты с ним побудешь какое-то время, а потом бросишь. И когда ты это сделаешь, я займусь Ричи.
Лицо Калеба исказилось яростью. Он вскочил на ноги, сжал ладони в кулаки, дернулся к Лео, вероятно, желая его ударить, но вовремя себя остановил. Лео же не удержался и фыркнул.
Лео, продолжая сохранять невозмутимое спокойствие, пожал плечами:
– Не надо так горячиться, малыш, – сказал он, встал с кресла, медленно подошел к Калебу и положил ладонь ему на плечо. Потянувшись так, что между ними совсем не осталось расстояния, Лео шепнул ему на ухо. – Мы с тобой одного поля ягоды.
Калеб вздрогнул, быстро учащенно задышал. Дернулся и отшатнулся от мужчины.
И Лео при виде его растерянного лица, не сдержавшись, засмеялся.
– Повторяй себе это почаще… – с улыбкой на губах произнес он, пристально рассматривая юношу.
Наташа берет на себя вину за ограбление магазинчика и покушение на его хозяина. Наказание за преступление весьма жестокое — пять лет колонии для несовершеннолетних. И как назло среди других заключенных Наташа узнает парня в которого была влюблена несколько лет назад и который жестоко над ней насмеялся. Но вместо колонии, осужденных ребят везут в закрытую зону, где когда-то произошел атомный взрыв и теперь это место называют Мертвым. Аннотация к серии
Наташа берет на себя вину за ограбление магазинчика и покушение на его хозяина. Наказание за преступление весьма жестокое - пять лет колонии для несовершеннолетних. И как назло среди других заключенных Наташа узнает парня в которого была влюблена несколько лет назад и который жестоко над ней насмеялся. Но вместо колонии, осужденных ребят везут в закрытую зону, где когда-то произошел атомный взрыв и теперь это место называют Мертвым.
Изгнанные. Сезон 1
Нам завязали глаза еще до того, как посадили в машину, подгоняя пинками и тычками в спину. Было очень страшно и хотелось есть. С утра в камеру приносили кашу, но, сколько я ни пыталась затолкать в себя вязкие холодные хлопья с запахом мокрой бумаги, они лезли обратно с позывами к рвоте. Теперь я жалела, что не съела этой гадости хоть немного, потому что в дороге меня будет беспощадно тошнить. Со мной всегда так — укачивает в машине на голодный желудок.
Где-то вдалеке перебиваемый лаем собак, послышался крик мамы, и я не поверила, что на самом деле это ее голос. Я не слышала его несколько месяцев. Дернулась всем телом. Неужели?! О, Боже! Неужели она встала с постели?! Из-за меня? Илька это видит? Видит, что мама вернулась? Я не верю своим ушам. Почему именно сейчас? Почему только сейчас?
— Наташааааа, девочка моя, я буду бороться, слышишь? Я вытащу тебя оттуда! Наташенькааааа! Сволочи! Она же совсем ребенок! Меня посадите! Меняяяяя!
Слезы не просто навернулись на глаза, они застряли в горле и заставили меня всхлипнуть, оглядываясь назад и ничего не видя, дергая руками в наручниках в попытке сбросить их и сорвать повязку, чтобы увидеть маму в последний раз. Теперь уже не скоро. Теперь только через пять лет. Именно столько мне дали за воровство в лавке Бернарда Шарля и за то, что разбила ему голову и наставила на него его же ружье. Жирный урод заявил, что я ограбила его и собиралась убить.
Когда попыталась еще раз обернуться, меня взяли за затылок и заставили наклонить голову, усаживая в машину, и, прихватив под локоть, толкнули на жесткую скамейку. Я пересчитала все перекладины спиной. Обдало холодом поясницу. Но я ничего не ощущала, мне было все равно, только к голосу мамы прислушивалась. Я так давно его не слышала. И уже не надеялась услышать.
— Я люблю тебя, дочка! Я тебя люблююю! — доносились крики матери, разрывая мне душу в клочья, — Отпустите меня! Отпустите, я всего лишь хочу, чтоб она меня услышала. Куда вы ее везете? Вы не имеете права! Она несовершеннолетняя!
— Мамаааа! Позаботься о них! Мам! Я в порядке! Я справлюсь! Ты только вернись к ним! Мамаааа! Обещай! Вернись к ним! Ты им нужнааа!
— Я вернулась! Слышишь, Наташааа?! Я вернулась!
Слышу. Я тебя очень хорошо слышу. Я тоже люблю тебя, мамочка. Прости меня, я не могла иначе. Они бы забрали Илиаса, а он через год в армию пойдет, ты за него деньги получишь на остальных братьев и сестер. И вы сможете опять в город нормальный переехать. А я… а я непутевая и учусь плохо. Толку с меня все равно не будет. Одна дорога на фабрику швейную, как и ты, гроши оттуда нести. Тебе их на нас на всех не хватит. Если бы отец был жив… Если бы вернуть его обратно, мы бы сейчас опять поселились в Бэлвуде, а не жили в этих трущобах в жалкой лачуге, за которую и так не всегда вовремя платим.
Мои родители, эмигранты, приехали за лучшей жизнью еще в молодости, но лучшей не сложилось. Отец наемником в армию пошел, когда родилась четвертая дочь. Там хорошие деньги платили. Мы тогда переехали в красивый город и жили в доме с коричнево-красной черепичной крышей, со стенами, выкрашенными в белый цвет, с круглыми клумбами во дворе и маленьким почтовым ящиком, похожим на домик. Папа красил его в такой же коричнево-красный цвет и выводил вертикальные полоски, как будто он из дерева. Я ходила в престижную школу, носила чистенькую школьную форму и вкусные завтраки в рюкзаке.
— Нати, я уезжаю. Ты, как самая старшая, должна заботиться обо всех и помогать маме.
— Есть помогать маме. Пап, а девочек в армию берут?
— Берут, но только уродливых, а таких красивых, как ты, берут только в кино.
— Тогда я хочу быть уродиной.
Он смеялся и кружил меня на вытянутых руках. Таким я его и запомнила: в форме, совсем молодого со счастливой улыбкой на губах. Потом папа целовал всех нас по очереди, давал нам напутствия и под конец крепко обнимал нашу маму, прижимался лицом к ее медовым волосам и тихо говорил ей на ушко.
— Всегда. Наше с нами.
Через несколько лет наша жизнь покатилась под откос. Совершенно неожиданно. Все отцовские сбережения закончились, и правительство прекратило выплаты. Потом я узнала, что это произошло, потому что ту операцию, при выполнении которой погиб мой отец, сочли незаконной и нарушающей права человека, а всех принявших в ней участие назвали преступниками и убийцами. Журналисты и телевизионщики мусолили это дело по телевизору несколько недель. Нам прекратили выплаты и отобрали все льготы. Мама пыталась бороться, судиться, но адвокат сказала, что это бесполезно. И, вообще, нам лучше переехать. После такого скандала у нас могут быть неприятности. Особенно у детей. Но это было потом…
Все стало рушиться вначале очень медленно. Только я этого не замечала. Мне было не до проблем в семье. Тогда я еще по инерции жила в своем узком мирке, в своих личных проблемах. Сутулый подросток, с парочкой прыщей на лбу под ровной челкой, зачесанной набок, с грудью, которая только называлась этим гордым словом, а на самом деле не нуждалась в лифчике и прекрасно себе пряталась под майкой. Меня бесили мои каштановые волосы и мои совершенно разные глаза. Да, мне досталась какая-то дурацкая мутация от моей прабабки по маминой линии, которую расстреляли во время Революции. Иногда глядя на себя в зеркало то в один, то в другой глаз, я думала, какой из них я бы выковыряла с особым наслаждением. Наверное, оба. Потому что они оба мне не нравились. Ни бледно-голубой, ни второй, болотно-зеленый. Я закрывала их по очереди длинной челкой или носила темные очки. Вот если природа решает на ком-то оторваться, то по полной программе. С внешностью меня явно обделили больше всех в моей семье. Мне не повезло ни с длинными ресницами, ни с красивым лицом, как у моей мамы, ни со светлыми волосами как у всех северянок, и даже у моих младших сестер волосы были русыми, а у меня эти лохмы, вроде и темные, но отливают какой-то ржавчиной. Разве что только кожа белая до неприличия и на ней видно каждый прыщ и две дурацкие маленькие родинки на щеке. С зеркалом я не дружила. Я смотрелась в него только для того, чтобы замазать очередной прыщ на лбу или с особым наслаждением выдавить его и сообщить своему отражению, что уродливей я никого не встречала.
Прочитала с большим удовольствием! Осталось приятное послевкусие! Читать однозначно!
Каролин и Каро
Это не остросюжетный роман, да в принципе и не любовный. Проза жизни. Возможность посмотреть как сложилась судьба маленькой девочки с момента, как родители решили с кем останется жить дочка после развода.
Держи меня (СИ)
Хорошая, тёплая история
Дочь врага
Мне очень понравилась книжечка.
Разбавленная кровь
Змеиная невеста
Книга СУПЕР. Прочитала на одном дыхании!
Охота на императора
Превосходная книга! Обожаю Богачева и героев его книги. Лузгин открылся с новой и неожиданной стороны. Теперь это уже верный трону и чести настоящий сыщик, хоть и по-прежнему узнаваемый.
Язык: русский Добавил: Admin 10 Апр 20 Проверил: Admin 10 Апр 20 Формат: FB2 (282 Kb) RTF (239 Kb) TXT (276 Kb) HTML (281 Kb) EPUB (354 Kb) MOBI (1460 Kb)- Currently 5.00/5
Рейтинг: 5.0/5 (Всего голосов: 1)
Аннотация
У Викинга — байкера и хозяина клуба "Бразерс" — было одно незыблемое правило: никогда не знакомиться с блондинками. Слишком много разочарований в прошлом пришлось испытать. Но, увидев танцующую в толпе Асю, он впервые готов забыть обо всех обещаниях, данных самому себе.
Но разве путь к счастью бывает лёгким?
Читайте также: