Иммиграционная тюрьма в тайланде
В моем блоге – очередной задокументированный мужской опыт. Кто-то забирается в горы, чтобы получить адреналин, а у Олега Новоселов (36 лет, вполне себе респектабельный житель Санкт-Петербурга) все случилось помимо его воли. Он с удовольствием жил, как сам пишет, «сытой» жизнью, а потом попал на три месяца в тайскую тюрьму для мигрантов – Immigration Detention Center в Бангкоке. В конце этой истории, лично для меня, Олег делает интересный вывод. Вместо того, чтобы надувать щеки и говорить, как это часто принято у мужчин, что «то, что не убивает, делает нас сильнее», Новоселов искренне признается, что жалеет, что такой опыт у него вообще был. По-моему, честно. Даю слово Олегу:
"Я, вообще-то, очень спокойный и законопослушный человек, тихий менеджер из Санкт-Петербурга. Когда попал в тайскую тюрьму, мне было 29. Самыми суровыми испытаниями в жизни на тот момент были какие-то студенческие поездки, где мы, переезжая часами из одного города в другой, спали на полу в электричках. А так у меня все комфортно было, тепло, хорошо: отличная квартира досталась от родителей, в отпуск – в Европу, в Турцию или в Тайланд (теперь туда – ни ногой, тошнит). И вот после двух недель в Паттайе попадаю в тюрьму в Бангкоке. Причем, страшно было конкретно уже в самом начале: тайцы-полицейские, которые, по-началу, мне встречались, не понимали не то что по-русски, но и по английски – тоже. Что с тобой будет? Совершенно непонятно.
На фото: типичный быт заключенных в бангогском Immigration Detention Center.
Фото группы поддержки заключенных в Тайланде: vk/D.C. Bangkok IMMIGRATION DETENTION CENTRE BANGKOK Фото группы поддержки заключенных в Тайланде: vk/D.C. Bangkok IMMIGRATION DETENTION CENTRE BANGKOKПопал я туда на три месяца, не буду пускаться в подробности – это все в прошлом, не хочется вспоминать. По глупости, с документами хотел всех перехитрить, остаться подольше в теплых краях.
Тайская тюрьма для мигрантов – это что-то. Испытание, которое выдержать очень сложно. Условия впечатляющие. То есть все эти истории про невыносимую жизнь в российских тюрьмах – мне кажется, у нас, может, где-то и комфортабельнее будет. Хотя, может, я и ошибаюсь, но у меня двое друзей сидели в России, говорят, ничего такого, в большинстве случаев, нет.
Таиланд. Бангкок. Депортационный центр. Начало.
В Бангкок нас привезли уже поздно ночью. Если кому-то нравится урбанистическая красота, то БКК красив. После двух с половиной лет у моря вся эта городская суета казалось чем-то нереальным, почти другим миром. Тогда мы не знали как выглядит IDC, какие условия, но судя по названию "депортационный центр", нам казалось, что это не тюрьма с херовыми условиями, а цивилизованное место, куда привозят всех, кого решили выдворить из страны за те или иные нарушения и преступления. Оказалось все не так радужно. С виду IDC ничем не отличался от других строений, даже симпатичный довольно, но внутри это выглядело по другому. Нас четверо и лаосцы, тоже вроде четверо и пятеро, сейчас уже не помню. Довольно цивильно они выглядели, намного белее своих тайских товарищей, довольно радушные и жадные до впечатлений от самих русских. Русские вообще, как я понял, всегда в центре внимания. О нас много слухов, легенд и все хотят хватануть своих впечатлений о нас. Поэтому не было минуты, чтобы чьи-то глаза не наблюдали за нами. Что мы едим, как спим, как себя ведем, что делаем, какие у нас эмоции, как контактируем с окружающими. Для большинства мы были и остаемся непонятными. Даже если мы делаем все так же как и другие. Так же ложки держим, так же в туалет ходим, так же смеемся. Все равно что-то в нас есть неразгаданное для остальных, непостижимое. Это я заметил уже давно в период общения с "другими" на свободе и этот характер общения был как положительный так и с обратным эффектом. Кто-то не связывался с нами по причине национальности, кто-то наоборот хотел видеть нас в друзьях, доверяя нам то, что не доверили бы другим.
Снова отпечатки пальцев, снова фотографирование фас-профиль, легкий шмон, сумки в отдельное помещение и вот мы в предварительной камере номер 14. Все через нее проходят, а потом отправляют на второй этаж. Хотя не все, интерполовские сидят там же на первом, рядом с офисом охраны. С один таким интерполовским русским я познакомился сразу, пока нас не запихнули в 14ю. Пока нас фоткали и шмонали, он узнал в нас русских, это не сложно среди любых других белых лиц и мы немного поговорили. Вот это было настоящий узник, тех, кого по праву называют русская мафия. Он сказал только, что интерполовский и назвал имя. За решеткой я разглядел азиата толстого, он лежал на огромном матрасе с особыми удобствами. И еще пару человек с серьезными лицами, но русский был один. Он был похож на кинозвезду, на Олега Видова, только с бородой. Никакой уголовной раскраски или манер. Крайне интеллигентный мужик с хорошими манерами и колоссальным спокойствием. Нам удалось поговорить пару минут, я спросил его что я могу для него сделать, он сказал, что по его душу идет работа и скоро его оправляют в Россию и что за ним ухаживает женщина, которая прилетела из России. Кто бы сомневался. Потом мы еще раз встречались на первом этаже, когда приезжал наш дипломат. Тепло встретились, поговорили. Тоже спокойствие, те же манеры. Сообщил что уже скоро отбывает. Больше я его не видел.
Камера номер 14 это был маленький ад. Камера временного, очень временного содержания, пока не отправят в общую. Никто, конечно, там убираться не собирался, все ждали переводов в другие камеры и состояние туалетов было плачевным. Запах внутри смешивался с запахом снаружи. Рядом перпендикулярно находилась комната с вещами, где лежали все сумки заключенных и запах оттуда шел кошмарнейший. Сумки прели от жары и грязи, покрывались плесенью. Ложишься, кладешь на рот что-нибудь из вещей и вот ты уже не чувствуешь ничего.
IDC внутри был похож на огромный город. Он состоял из огромных блоков и если посмотреть с вертолета на все это, то будет видно, как дохера этих блоков и какой ужас они представляют. Зато снаружи он был похож на больницу. Фасады чистые, белые и утопающие в пальмах, цветах и зелени. Размеры всего были большими, коридоры, камеры, офисы, спортзал с высотой потолка метров 25. Между офисом работников IDC и рядом камер, среди которых была и 14я большая площадка, там встречали новеньких, там шмонали, там устраивали визиты. Справа от 14ой сидели интерполовские, их не смешивали ни с кем, потом женская камера, их тоже потом отправляли в другой блок. Как выяснилось потом, русских женщин сидело тоже немало и вообще у них камера была на 130 человек. Потом мы подробно расспросили одну из них, узбечку, которую тоже депортировали и мы вместе ехали в аэропорт. У них там тоже случались драки, в основном за места на полу. Потом за женской камерой предварительного содержания шли еще две где находились мусульманки и почти все с детьми. Из Сирии, из Ирана, Ирака и других стран. Мужья отдельно. Все за нарушение паспортно-визового режима. Все они были в черных одеждах с маленькими прорезями для глаз. Как они мылись, как в туалет ходили можно было видеть, если посидеть подольше напротив их камеры. Как они мылись и в туалет ходили учитывая их желание скрывать части тела. Понятно, что никто в ООН эти желания не уважал. Все находили какие-то способы оставаться людьми и придерживаться своих правил жизни. Закрывались, наверное, чем-то, потому что их камера находилась в самом центре офисной движухи и визиты проходили напротив их камеры. А камеры выглядели как вольер в зоопарке. Три стены и решетка и решетка с дверью. Мужья их сидели в других местах, я так и не понял где. Блоков было очень много. Но еще больше было дверей. Это просто пиздец сколько. При всем убожестве содержания людей, двери открывались от отпечатка пальца охранников и работников центра. С мусульманками во всем черном было очень много детей. От мала до велика. Некоторым не было еще и года, некоторые были беременные. И это никогда не было повода для улучшения их пребывания там. Да, конечно, закон нарушен, надо выдворять из страны, но на беременность и детский шок никто не обращал внимания. Хотя в их странах не лучше, вряд ли они все из дворцов или хотя бы квартир. Некоторые дети не понимали вообще где находятся, лишь бы мама рядом была. Тайцам все это было до фонаря. Эти бездушные уебаны никогда меня больше не переубедят в обратном. За пять лет пребывания в тае я не раз жил в тайских семьях далеко от курортных зон и знаю быт тайцев от утра до следующего утра. Общий вывод такой: считайте, что это инопланетяне. Вы их никогда не поймете. И понимать там нечего. Всех под каток огромный и больше чтобы никого не было. Да, у меня только один вывод. Нахуй их культуру, житие бытие, улыбки. Это все показное. Это все за деньги. Всех объединяет одно - деньги. Нас с ними, их с нами. Мы как цепочках все, пока есть бизнес, туризм, типа культура, сотрудничество. Убери это все, отстегни цепочку и мы бросимся рвать друг друга на куски. Кто выиграет, тот останется. Жизнь так сделала, или бог, если хотите, смешала всех на одной территории и смотрит какое количество Любви мы сможет чувствовать. Уверен, что до этого для всех были отдельные планеты. И это было правильно, но бог именно так и куражится, постигая свою совершенноство в таких играх. Я их всех люблю, но только в бинокль, а лучше через телескоп. У каждого народа есть свое Я и я готов это я уважать, но только на расстоянии. Кто поклоняется драконам и змеям, у тех эти змеи сидят в сознании. В этом я убеждался неоднократно. И только банкнота сдерживает всех от большой пизделки. Короче, видеть детей за решеткой это ужасно, господа.
Нас закрыли в 14ой, мы ополоснулись, попили кофе, поели сами, поделились с лаосцами, те с радостью и благодарностью согласились и взамен тоже пытались нас чем-то угостить, сигаретами, кажется. Три пакистанца спали в углу у кулера с горячей водой. Они проснулись, когда мы заехали, но отказались от всех предложений поесть, покурить. В углу у решетки был маленький магазинчик "все по 20 бат". Все да не все. Когда мы освобождались, то снова оказались в 14ой и там уже был другой магазинчик и с другим смотрящим. Они менялись в зависимости от срока заключения, но торговля шла круглосуточно. В первый заезд за ним присматривал маленький коренастый таец с помощником. Когда мы заехали они спали, только встретили нас, и снова спать. Зато поутру он проснулся рано, пошел мыться, вышел и стал наводить "красоту" на свое лицо. Где-то через полчаса на нас смотрело накрашенное уебище с довольно крепким телом. Кофе стало по 30 за пакетик. Был послан нахуй.
О том, что мы попадем скоро на второй этаж нам сообщил отличный парень по имени Нимо. В одном из анонсов я писал, что он алжирец. Нет, он иранец. Путаю эти страны, кажутся одинаковыми. Иранец, который читает Гурджиева. Вот такой парень. Мы до сих пор с ним на связи по скайпу и переписываемся чаще, чем со своими москвичами. Он сидел в этом гадюшнике почти месяц и его по какой-то причине не переводили на второй этаж. А там, как он говорил, намного лучше. Раз в три дня есть прогулка, приходит врач, представители церквей и есть недорогой магазинчик внутри камеры. Это обрадовало неимоверно, сидеть в 14ой было бы суровым испытанием. Хотя. мы всегда делали чисто, куда бы мы не приехали. В Ранонге я раздобыл тряпок и швабр, и прежде чем постелить циновки оттирал пол до блеска, сметал эти килограммы черных волос, даже решетку, что была у нас в головах вся оплеванная и волосатая. В 14ой из шланга мощной струей прошлись по туалетам, чтобы самим не противно было, подмели пол, чтобы спать и уже тогда разместились. Я всю оставшуюся ночь разговаривал с Нимо, про Иран, Россию, про то, как много русских раньше работало в Иране, строили им станции, дамбы, еще много чего, как у них вешать за разную херню людей на автокранах и вешают так высоко, чтобы всем видно было и держат так пока тело не отваливается из головы. Нимо любил свою страну, но не любил порядки. Он программист и работал в БКК, но что-то было не то с паспортом, я вникать не уже не стал. Какая разница, все равно уже тут.
В 6.30 началось движение. Пришли какие-то тетки, куда-то заходили вне поля визуальной досягаемости и выходили оттуда уже с коромыслами на плечах с подвешенной едой. Завтрак. Это был первый завтрак в IDC. Так мы узнали чем все время кормят заключенных. Три раза в
Изнасилования в тюрьмах Таиланда
Босс считает, что сексуальное насилие, тюремная проституция и инфекции, передающиеся половым путём, можно значительно сократить, если тюрьмы позволяют заключённым проводить время со своими партнёрами хотя бы один или два раза в год.
«Заключённые хотят полноценных супружеских визитов, таких, какие есть в иностранных тюрьмах, где заключённым предоставляется время для общения со своим партнёром. Сейчас тюрьмы разрешено посещать два или три раза в год. Вы можете увидеть и потрогать своих посетителей. Некоторые заключённые обнимаются, целуются, ласкают грудь или что-то ещё. Но они не могут заняться сексом», — сказал Босс.
«Я думаю, что тюрьмы должны разрешать и организовывать супружеские посещения, потому что люди страдают в тюрьмах. Единственное освобождение от таких пыток — это когда кто-то, кого ты любишь, остаётся с тобой и действительно занимается любовью. Даже сейчас, хотя у заключённых не может быть интимных моментов, одного письма их супруги достаточно, чтобы заставить их светиться от счастья».
Но супружеские свидания могут быть затруднены, потому что большинство тайских тюрем переполнено. В тюрьмах недостаточно ресурсов для обслуживания огромного числа заключённых. У них не будет места для супружеских свиданий.
Браки за решёткой: свадьбы заключенных в тюрьмах Таиланда
Эм бывшая заключённая, которая идентифицирует себя как женщину, имея другой биологический пол. Она была заключена в тюрьму в 2014 году. Она рассказывает, что с ней хорошо обращались надзиратели и другие заключённые.
«Надзиратель запретил заключённым-мужчинам издеваться над катоями (трансвеститами). Сексуальные домогательства не были для меня проблемой, потому что мужчины подчинялись этому правилу».
В тюрьме Эм было много заключённых-трансвеститов, благодаря чему за решёткой можно было наблюдать партнёрские отношения и даже свадебные церемонии. Когда пара решила вступить в брак, надзиратель может выдать свидетельство о браке, действительное только в тюрьме.
«После такой свадьбы супругам запрещено совершать прелюбодеяния. Если это правило будет нарушено, виновного накажут унизительной процедурой: обольют помоями или обмакнут в канализацию».
Юн, отсидевший в тюрьме на севере страны больше 3 лет, рассказывает о подобных свадебных церемониях в тюрьме. Начальниками было разрешено провести простую церемонию, чтобы объявить о своих отношениях. В конце церемонии пара устраивала небольшой ужин с едой из магазина для других заключённых.
Тюремные правила в Таиланде чётко запрещают и наказывают половые акты. Если надзиратель заметит сексуальные действия, заключённые могут быть немедленно наказаны. Но это вовсе не означает, что тюрьма — это место, где люди вообще не занимаются сексом.
Для удовлетворения сексуальных потребностей заключённых в тюрьмах Таиланда появился неофициальный бизнес. С понедельника по пятницу все заключённые должны работать в назначенных отделениях. Однако они свободны в субботу и воскресенье, тогда надзиратели позволяют заключённым немного расслабиться.
Тюрьма в Паттайе и Бангкоке глазами россиянина
Челябинец Евгений (имя изменено) вернулся в Россию после трехлетнего заключения в тюрьмах Бангкока и Паттайи. На условиях анонимности мужчина рассказывает, что представляет собой тюремное заключение в Таиланде.Рекомендуем: CMP realty — безопасные онлайн сделки с недвижимостью в Таиланде в период пандемии
Лучше бы пил
В Таиланд я попал случайно, приехав из Челябинска по турпутевке, в 2012 году. И сразу влюбился в эту солнечную и, казалось бы, беззаботную страну. Вернулся в Россию, понял, что «попал» — меня тянуло назад. Я уволился с работы, вновь купил путевку, а потом просто не вылетел из Таиланда домой. Мне было 30. Устроился неофициально продавать экскурсии туристам на улице.
К тому времени, когда я оказался за решеткой, в Паттайе я прожил уже почти 6 лет. Я был фарангом — так тайцы называют переселившихся в их страну европейцев и россиян. Жил, как делают многие, месяц, потом выезжал в соседнюю Камбоджу. Возвращался назад — и снова получал визу на месяц. Алкоголь в Таиланде стоит копейки, как и все остальное, и пить мы стали, как не в себя.
Это приелось через несколько лет. Мне предложили попробовать наркотики. В Таиланде их продают везде. Купить наркотики настолько просто, что сложнее этого не сделать.
А потом я стал торговать. Крепко подсел, но и выручка была хорошая. И вдруг облава, меня ловит полиция. Участок, сложные переговоры на тайско-английско-русском, взятка, и я вновь дома.
С тех пор меня ловили десять раз. Я откупался — иногда сразу, на месте, реже — в полицейском участке. Суммы были разные, но приемлемые, максимум — 20 тысяч бат. Тогда курс к рублю был 1:2, поэтому самая большая взятка была 40 тысяч рублей. Сейчас бат вырос до 2,5 рубля.
До тюрьмы Таиланд казался Евгению раем. Фото: Из личного архива
«Ни за что» здесь не сидят
В последний раз меня сдал мой же клиент. Позвонил, как обычно, спросил, где можем пересечься, договорились «на старом месте». Он привел полицейских. Я к ним уже привык и даже не испугался. Екнуло, когда увидел одно знакомое лицо. Этот меня ловил уже раза три и последний раз сказал: «Еще раз поймаю — посажу».
Местные жители, тайцы, сдают полиции барыг, иностранцев и друг друга. Причем делают это часто и с удовольствием: за каждого нарушителя, если его вина подтверждается, доносчику положена премия.
Презумпция виновности
В России и других странах действует презумпция невиновности, а в Таиланде — наоборот. Тебя посадят, а ты оттуда, из-за решетки, попробуй докажи, что оклеветан или подставлен. Это очень сложно и затратно. Но до суда еще можно как-то попытаться скостить себе срок или даже выйти на волю. Возможно, отсюда и берутся легенды о якобы безвинно посаженных.
До суда меня доставили в известную тюрьму Нонг Пла Лай в Паттайе. Я слышал, многие думают, что осужденные все время проводят в кандалах. Это не так. Кандалы одевают, если перевозят куда-то вне тюрьмы: в суд, в больницу. Остальное время их нет. В кандалах действительно ужасно, они натирают ноги до кровавых ран, а из-за жары, антисанитарии и отсутствия медицинских препаратов раны гноятся и не заживают.
Едва попав в тюрьму, я понял: выдержать здешние условия не каждый сможет. Нищета, вонь, теснота, живая кишащая куча людей, насекомые, беднейшая обстановка и рис на завтрак, обед и ужин. Я еще питал надежду, что выйду отсюда. Мне со всех сторон давали советы, родственники оплатили троих адвокатов из числа местных. Забегая вперед — толку от них ровно ноль, будут делать вид, что работают, договариваются, а сами только гонорары берут.
Потерял квартиру
Все документы и переговоры только на тайском языке. Я не учил его, но прокачал английский. А в этой ситуации он был практически бесполезен, не говоря уже о русском. И тут в дело вступают многочисленные «помогалы».
В основном, это такие же фаранги, имеющие связи или делающие вид, что имеют. Через «помогал» можно пытаться решить любые вопросы. Гарантии, что получится, нет, но, если не попробуешь, результат изначально равен нулю. Через «помогалу» я смог добиться того, чтобы в деле фигурировали не 8 граммов наркотика, а 3,8. Это — совсем другой срок и иная статья. Моим родственникам это стоило миллион рублей.
В Челябинске у меня была небольшая однокомнатная квартира. Когда я переехал в Таиланд, ее сдал. В ожидании суда я продумывал все варианты, как бы оказаться на воле.
В это время меня знакомят с очередным «помогалой». Саша считался человеком слова, он пообещал меня вытащить, даже предложил интересную схему.
Родители продали мою квартиру за 1 миллион 600 тысяч рублей. Мы отдали «помогале» Саше все до копейки. Больше я его не видел и не слышал.
Страна тюрем
Расскажу сначала про условия в паттайской тюрьме. Здесь я провел два года. Потом по моей просьбе перевели в другую — Центральную тюрьму Клонг Прем в Бангкоке. Обе — строгого режима. Мне кажется, здесь других и нет. В королевстве 143 тюрьмы, в среднем каждая вмещает в себя 5-6 тысяч заключенных, хотя рассчитана на куда более скромное число. Я бы назвал Тай не страной улыбок, а страной тюрем.
Есть, наверное, тюрьмы, которые еще более кошмарны, чем эти. Один знакомый рассказывал, он сидел на Самуи, так условия реально невыносимые. Кормят раз в день, чтоб не сдох. Моешься раз в неделю, и это при тамошней жаре. Я был в несколько лучших условиях.
Днем ужасно жарко, ночью холодно. Вверху, под потолком, установлены вентиляторы, которые дуют, но толку мало. Стекол в окнах нет. Спать ложишься, вытянувшись по стойке смирно, иначе места не хватит.
Кстати, в Таиланде нет такой иерархии, как на российских зонах. Есть, конечно, что-то типа элиты, но насильники, убийцы, наркоторговцы, политические, грабители — все сидят вместе. Все общаются более-менее нормально или не общаются совсем. Есть рецидивисты, их много, татуированные и с определенной манерой поведения. Опять же, в отличие от России, с теми же педофилами все разговаривают нормально, хотя они в самых худших условиях: никакой амнистии им не видать.
Таиланд — страна тюрем
Труп в морозилке и другие преступления
Со мной сидел американец. По слухам, его взяли за найденный в морозильной камере его квартиры труп. Останки принадлежат его компаньону, пролежали там как минимум 8 лет. Очень хотелось спросить, почему же он за такой длительный период времени не избавился от трупа, но как-то никто не решался. На суде он отпирался, что впервые узнал о расчлененке от полицейских, а квартиру он снял уже с холодильником. И ни разу за 8 лет на заглянул в него? Как бы то ни было, он в убийстве не признался и получил по полной.
Говорят, как-то из нашей тюрьмы сбежал осужденный, переодевшись в форму командора, которую стирал. Его поймали через два часа: из тюрьмы он поехал прямо к себе домой.
В Таиланде принято признавать свою вину. До тех пор, пока ты отрицаешь причастность, тебе светит максимальный срок и никакой надежды на амнистию. Возможно, имеют место и самооговоры, потому что сидеть пять лет куда легче, чем десять. Я сначала отрицал вину, но потом признался и получил свои четыре года. Из них отсидел три: меня выпустили по очередной амнистии накануне нового, 2021 года.
Застал я в тюрьме и Алекса Лесли, того самого, который проводил скандально известные секс-тренинги с участием Насти Рыбки. Но мы не общались.
Со мной сидели колясочники, инвалиды без рук и без ног, с травмами головы. Все, как один, за торговлю наркотиками.
Одно время я сошелся с заключенным из США, мы с ним от нечего делать пытались учить языки друг друга, я английский, он — русский. Потом он рассказал, что сидит за попытку убийства. Расстраивался, что оно не удалось: как ни странно, в Таиланде за покушение на убийство дают больший срок, чем за удавшееся убийство.
Львиная доля, процентов 90, арестантов сидят за употребление и сбыт наркотиков. Среди них и тайцы, и фаранги. Местные достаточно часто употребляют наркотики: они помогают им справляться с ежедневной тяжелой работой. Например, те же водители тук-туков не спят сутки напролет, чтобы заработать, пока туристический сезон.
В тюрьме можно купить практически всё
Россиян и европейцев в тюрьме немного, может, 10-20 процентов. Говорят, раньше было больше. Никогда не было конфликтов из-за религиозных убеждений, хотя каждое утро начиналось с молитвы Будде. Представители других конфессий могли просто сидеть на своем матрасе, не молясь. Главное — не спать, это неуважение.
На день нас выгоняли на улицу, то есть ты ищешь место, где бы притулиться, спрятавшись от палящего солнца. Драки крайне редки: командоры наказывают за них жестоко, это все знают.
Питьевая вода ужасна. Есть якобы какой-то кран с фильтрованной водой, но эти фильтры никто никогда не чистил. Пить такую воду страшно, она отвратительная, если нет денег — конечно, пьешь, но все предпочитают покупать.
Кстати, о покупках. В тюрьме можно купить практически все, по крайней мере, все товары первой необходимости: соки, фрукты, нормальную еду. Были бы деньги. Я просил родственников класть мне на счет по возможности какие-то суммы. Здесь тоже мог быть тот же рис, но, например, с курицей и вкусно приготовленный. То, чем кормят бесплатно, просто отвратительно, особенно в Паттайе: рис ужасно острый, похлебка непонятно из чего, а курица могла быть неощипанная, с длинными грязными перьями.
Когда было совсем голодно, писал родителям. Правда, письма шли по два месяца. Потом я придумал ход — писал другу, живущему в Паттайе, он получал их в течение недели и пересылал или зачитывал моим родственникам.
Писать можно только на тайском или английском Не владеешь — твои проблемы. Все письма подвергались цензуре. Нужно было начинать со строк: «У меня все хорошо, дела нормально, кормят прилично». Разрешалось писать по-русски, если тут же был перевод.
Разрешалось написать письмо по-русски, только если на обратной стороне есть перевод на английский. Фото: Из личного архива
От такого качества еды и воды у большинства были кишечные расстройства. Туалетов мало, они не закрываются, то есть в ряд стоит несколько чаш Генуя, как в 90-е в общественном туалете, только дверей нет вообще. И в очереди ты стоишь над душой у человека и ждешь, когда он освободит тебе место.
Тайцы работали, мы, фаранги, нет. Нас, иностранцев, особо никто не напрягал: может, в душе побаивались международных скандалов.
Сертификат на «класс». В тюрьме все повышают «классы», чтобы приблизить освобождение. Фото: Из личного архива
Амнистия даётся королем, и никак на неё не повлиять. Раньше, говорят, она была чаще, теперь только пару раз в год. Выпускали многих, в зависимости от отбытого срока. Были и казусы. Я познакомился с тайцем, который рассказывал, что получил пожизненное. Потом его амнистировали до 50 лет лишения свободы. Он воспрял духом, отсидел всего 16 — и вышел на свободу по новой амнистии.
Проведя день под палящим солнцем, если не удалось найти тень, после полудня возвращают в комнаты. Даже не знаю, где было лучше — внутри или снаружи — везде грязь, антисанитария, вонь. Я пытался найти хоть какие-то плюсы от своего пребывания там, перечитал всю русскую библиотеку — да, там было много книг на родном языке, особенно классики, детективов и романов.
Ужин был таким же ужасным, как завтрак и бранч. Потом вновь по матрасам: ложишься, руки по швам, и силишься вызвать сон.
Лечить нечем, кроме парацетамола
Многие должности в тюрьме — например, повара, медработника — занимают сами заключенные. По крайней мере, в Паттайе. Лечат здесь одним препаратом — парацетамолом. Причем, неважно, на что ты жалуешься, на понос, гной в глазах, язвы на ногах или боль в спине. Они называют его «пара» и дают в ответ на жалобы.
К врачу нужно записываться, и это — целый квест. Запись идет ровно до пятницы, врач примет только записавшихся. Если ты заболел в субботу — запишут в следующую пятницу. Понятно, что за неделю вполне можно умереть, что иногда и случалось. На моих глазах умер фаранг, страдающий ВИЧ-инфекцией. На всех языках и жестами он умолял помочь. Говорил про СПИД, все его прекрасно понимали, но вынесли уже тело. Говорят, оформили как-то хитро: вроде как помощь ему оказывалась, но не помогло.
Самое ужасное было, когда все заключенные заболели чесоткой. Лечить ее нечем, кроме парацетамола. У меня на руках и ногах раны от расчесов инфицировались. Все тело горело, поднялась температура. Я орал, меня посчитали заразным и отселили в одиночную камеру. Мне было все равно, в карцере умирать или где, я выл, царапался о стены.
Я неделю пролежал в больнице под капельницами. Там сделали анализы, и кажется, действительно хотели нам помочь.
Бан — домой
О своем освобождении по амнистии я узнал, когда оно уже случилось. Я метался по двору в поисках тени, и тут один из работников мне говорит: “Ты что, еще не собрался?” Я не понял. Он говорит: «Бан. Ка-бан». По-тайски как-то так звучит «домой». Я чуть реально не умер от счастья, моментом переоделся, собрал вещи.
Меня депортировали, наложив запрет на въезд в Таиланд на 99 лет. О пережитом, помимо диких снов, мне напоминает лишь дневник, который я вел в тюрьмах и забрал с собой в Россию.
Россиянин вёл дневник. Он привез его с собой на родину. Фото: Из личного архива
Россиянка отсидела в тюрьме Таиланда вместе с любовницей короля
Три года назад о Юлии Рыбаловой и её муже, ограбившем обменник в Таиланде, трубили все СМИ. Их 11-летняя дочь одна улетела на родину, а супруги оказались за решёткойРекомендуем: CMP realty — безопасные онлайн сделки с недвижимостью в Таиланде в период пандемии
Красота, взятая напрокат
В Таиланд Рыбаловы переехали в 2017 году. Дочка пошла в международную школу, занялась восточными единоборствами. В Таиланде супруги открыли онлайн-бизнес с тренингами личностного роста.
Фото Юлия Рыбалова/предоставлено телеканалу Царьград
Жили на арендованной вилле, ездили на машинах, взятых напрокат. И засыпали красивыми фотографиями инстаграм. Но через год засобирались домой. Замучила тоска по родине, по родителям, по дому. Да и бизнес шёл не так, как хотелось бы.
Билеты взяли на 17 апреля 2018 года — в бизнес-классе до Новосибирска. Собирались все, а улетела одна 11-летняя дочь Ангелина. Отца и мать арестовали.
По теме:
«Я решила его спасать»
Утром 14 апреля Николай Рыбалов ворвался в обменный валютный пункт в Паттайе. Шквалом ударов свалил женщину-инкассатора с ног. И унёс 1 миллион батов (около 2 миллионов рублей по тогдашнему курсу).
О том, что было дальше, нам рассказала Юлия.
— Вы готовили нападение заранее?
— Нет. Я до конца ничего не знала. Николай ушёл куда-то утром, мы с дочерью были дома. Вернулся с сумкой — показал содержимое, рассказал, что случилось. Объявил, что вылетает сегодня на стыковочных рейсах и встретит нас в России. Нам сказал лететь в день, на который были куплены билеты — 17 апреля.
— А вы что?
— Увидела кучу денег — меня затрясло! Я поняла, что всё рушится, что я потеряла дочь. Что было у мужа в голове — я не знаю. Бес попутал. Он поехал в аэропорт, я — с ним. Потом меня на допросах спрашивали: почему я не обратилась в полицию? Но это же мой муж. У меня в Таиланде никого не было, только он. Ринулась его спасать.
В аэропорту Бангкока нас и задержала иммиграционная полиция. В момент нападения он был в шлеме, но идентифицировать белого мужчину атлетического телосложения было нетрудно …
Меня арестовали на следующие сутки. Ангелину у меня отняли и поместили в приют. 17 апреля она одна вылетела на Родину.
— Какой срок вы получили?
— 2 года 8 месяцев. Но в прошлом году была амнистия, и я вышла на два месяца раньше, в октябре. В досрочном освобождении никто не участвовал. Нет в Таиланде правозащитных организаций, которые бы радели за иностранных граждан.
Мои родственники заплатили адвокату 2,5 млн рублей, чтобы мне дали 2,8 лет, а не девять, как мужу. По тайским законам, жена преступника получает соразмерное наказание как подельница.
— Но у вас же несовершеннолетняя дочь в России.
— Никого это не волнует.
— Вы сидели в общей камере?
— Да, на 80 человек. Площадь камеры — 60 квадратных метров. Спали вповалку на полу. Ни о каких санитарно-гигиенических нормах речи не идёт. В камере ты только спишь; весь день, с 6 утра на улице работаешь. Шьёшь, плетёшь, рисуешь. Я вышивала футболки бисером, на продажу; зарабатывала по 300 рублей в месяц — это большие деньги для тюрьмы.
Мыши, тараканы, пауки. В баланде были насекомые, в напитках — черви. Моешься в общем бассейне, десять ковшиков на человека — голова, тело, ещё и постиратьнадо. Пускают в этот бассейн по 20 человек.
Там было 7 тысяч заключённых. Потом меня перевели в Бангкок, и я надеялась, что в столичном городе будет полегче. Но вторая тюрьма оказалась адом, в ней я провела полгода. Вот где настоящие издевательства.
Палкой по спине
В тайской тюрьме заключённый бесправен. Как низший по иерархии, ты должен кланяться всем офицерам. Я как иностранка этого не знала. И получала палкой по спине, когда забывала кланяться.
Лучше не болеть. Лечить не будут. Если парацетамол у надсмотрщиков выпросишь — счастье. Исключительные случаи — это когда лекарство передадут из посольства России, и то нужно кучу документов собрать. У моих родственников не получилось, когда я сильно заболела. Выздоровела силой воли.
— Кто с вами сидел?
— Африканки, испанки, гражданки Нидерландов, даже вторая жена короля Таиланда Сининат. На два года 34-летнюю женщину посадили за нелицеприятное высказывание о муже по ТВ.
Сначала она находилась с нами в общей камере, но потом выбила для себя лучшие условия как особа королевской крови. У нее и питание другим было.
Мне повезло: я попала в проект Сининат для осужденных иностранок. Мы разбивали грядки, выращивали цветы, помидоры и огурцы. В тот последний перед освобождением месяц я отдохнула душой на этой работе. Нас, благодаря жене короля, кормили нормальной едой, а не баландой с мухами. Сининат тоже вышла по амнистии.
— А русские в тюрьме есть?
— Была одна женщина, попалась за наркотики. Ей дали 25 лет. Сидеть ещё восемь, и амнистия на эту статью не распространяется.
— Как вы держали связь с домом?
— Письмами в конвертах. Никакого интернета, мобильной связи. Письма вскрывались цензурой в тюрьме, прочитывались. К своим письмам я прикладывала перевод на английском.
— А посольство России помогало?
— О, нет. Там и пальцем не шевельнут. Накануне моего освобождения в тюрьме побывал сотрудник посольства. Я говорю: выхожу на следующей неделе, меня отправляют в иммиграционную тюрьму. Там я должна жить до тех пор, пока родственники не купят мне билет в Россию. Я попросила сотрудника консульства сообщить о моем освобождении семье. Они даже этого не сделали.
И в иммиграционную тюрьму ко мне никто не пришел. Но там был телефон, я звонила домой. И выездные документы семья делала за деньги. Возвращение домой моим родственникам обошлось в 120 тысяч рублей.
И на адвоката, и на документы с билетами мои родственники и друзья скидывались, занимали, брали кредиты. За что я им безмерно благодарна.
«Вернётся, поговорим …»
— Сколько еще сидеть мужу?
— Из девяти лет он отсидел почти четыре, ещё немного ему срезали по амнистии. Может, ещё срежут. Года три сидеть осталось.
— Вы долго восстанавливались?
— Мне кажется, я до сих пор адаптируюсь. Пережитый ужас не забыть. Времени на хандру у меня не было. Быстро нашла работу. С арендой квартиры мне помог брат.
— Вам не хочется написать книгу?
— У меня были такие мысли, даже заметки есть. Но сейчас некогда: кручусь-верчусь, о дочке забочусь. Она в 8 класс пошла, учится хорошо. У нас неплохая семья была, мы 17 лет в браке.
— Вы его простили?
Рекомендуем: CMP realty — безопасные онлайн сделки с недвижимостью в Таиланде в период пандемии
Сексуальное удовлетворение является одной из основных человеческих потребностей, но оно всегда зависит от социальных норм, закона и морали. В тайских тюрьмах нормативные акты ставят под строгий контроль государства даже сексуальные потребности заключённых. Но государство никогда не сможет полностью контролировать силу человеческого желания.
Сексуальные акты происходят в повседневной реальности тюремной жизни, и хотя половые акты и происходят по обоюдному согласию, в основном они ограничиваются партнёрами одного пола. Сексуальные взаимодействия заключённых в тюрьмах Таиланда происходят как среди влюблённых, так и в качестве прагматичной коммерции.
СодержаниеСекс в тюрьме: грех или необходимость
«Секс в тюрьме может быть грязным, непристойным, каким угодно. Для заключённых, находящихся в длительном заключении, секс с ледибоем — это форма расслабления. Некоторые влюбляются и начинают жить как пара. Конечно, вы можете дрочить в тюрьме, если вам все равно, что вас видят другие заключённые. Но некоторым людям нравится проникновение, им нужно что-то подобное половому акту».
Несс, бывший сокамерник Босса, считает, что секс в тюрьме далеко не всегда считается греховным.
Доступ к презервативам варьируется от тюрьмы к тюрьме. Несс вспоминает, что ежемесячные коробки с презервативами раздавались в его тюрьме для предотвращения заболеваний, передающихся половым путём.
Эм напоминает, что некоторые заключённые прибегают к проституции, чтобы заработать на жизнь в тюрьме.
«У некоторых ледибоев нет денег. Они могут не иметь родственников, друзей или посетителей и вынуждены предлагать секс за деньги. Когда вы находитесь в тайской тюрьме, вам нужны деньги, чтобы купить рис, чтобы есть нормальную пищу. Никто не хочет есть бесплатную еду из тюремной столовой».
Секс в тюрьмах может быть по любви и взаимному согласию или в качестве оплаты вместо денег. Тем не менее, есть и случаи сексуального насилия в тюрьме. Эм и Босс настаивают на том, что насилие в тюрьмах является реальностью и преследование имеет продолжительные и разрушительные физические и психологические последствия для жертв.
Миграционная тюрьма - самое страшное место на острове Пхукет
Мой знакомый Макс жил несколько лет в Таиланде без паспорта и всякой визы. Он вёл далеко не самый законопослушный образ жизни, и рано или поздно пребывание в Таиланде должно было закончиться для него депортацией или тюрьмой.
Макс регулярно отсвечивал в различных криминальных историях, и он обязательно станет героем будущих постов этого блога. В этот раз он угнал совершенно новый байк у знакомой тайки просто потому, что хотел покататься. Полночи он удирал от копов, наматывая круги в районе Найхарна ради развлечения. А когда ему надоело - бросил это занятие и поехал спать.
На следующий день он решил как следует покататься и вернуть байк хозяйке. Любовь к лихачеству и неосторожное вождение водителя пикапа привели к тому, что Макс с ссадинами и многочисленными ушибами оказался в не самой приятной ситуации: разбитый байк, сложности с самостоятельным передвижением и интерес со стороны полиции. В итоге тайка забрала байк, а Макс кое-как пешком добрался до дома, где пару дней отлёживался.
Полиция искала Макса, так как тайка сообщила о материальном ущербе. Когда копам удалось найти берлогу, в которой он обитал, оказалось, что на Макса уже существует запрос из Интерпола за серьёзное преступление, совершённое ранее в России. Таким образом Макс отправился в иммиграционную тюрьму ждать, когда ему сделают новый паспорт в консульстве в Бангкоке и передадут сюда на Пхукет. А затем перелёт в Россию и передача нашему родному правосудию.
Макс провёл в тайской тюрьме два месяца, и я навещал его за это время несколько раз. Тюрьма находится в Пхукет Тауне в главном иммиграционном офисе. Представляет собой охраняемый периметр из железного забора и колючей проволоки с массивным железным навесом прямо во дворе. За забором пост с учётом сидельцев и две клетки, как в цирке для львов, размером 4х4 метра каждый.
Каждая клетка находится на метровом пьедестале, и внутри заключённые испытывали невыносимое пекло от раскалённого металлического козырька сверху. Макс сидел в компании 20 бирманских нелегалов, и пару раз после конфликта с ними его пересаживали во вторую свободную клетку. Кроме бирманцев и Макса не было никого - ни европейцев, ни близкой русской души.
Из-за невыносимой жары вся эта замечательная компания, с трудом размещающаяся на этих 15-20 квадратных метрах, постоянно находилась в одних только трусах и истекала потом. Воду давали, но качества она была отвратного, к тому же тёплая. Разрешали передачки и гостинца с едой и питьём, и после первого визита я старался привезти побольше хорошей воды, немного колы и горку сладостей.
Макс всегда делился, и все его сокамерники радовались моему визиту как и он сам. Со временем конфликтов не стало, и Макс установил в камере свои порядки - несколько заключённых вошли в его круг и пропагандировали занятия физкультурой: отжимания, приседания и так далее. Он сильно похудел - сказывались условия и недостаток хорошей пищи.
Местные копы регулярно обещали, что вот-вот его повезут в Бангкок и посадят на самолёт - этого не случалось, и никто, включая самого Макса, не понимал, когда закончится его мучительное заключение. И все таки, перед тем, как его увезли под конвоем офицера полиции в Бангкок, я ещё раз навестил его. Худой но жилистый, грязный и потный он вышел вперёд толпы, ударил себя кулаком в грудь несколько раз, запрыгнул на прутья и что-то прокричал нечеловеческое. Толпа прокричала за ним.
Макс отсидел в иммиграционной тюрьме на Пхукете два месяца в ожидании нового паспорта, после чего был отправлен на родину обычным рейсовым самолётом. В России был осужден на 9 лет за что-то серьёзное и сейчас продолжает сидеть. Разбойник и оптимист, бесстрашный маргинал - людям он нравился либо вызывал страх. Но равнодушными никого не оставлял.
Живу в Таиланде более 7 лет. Пишу разные истории из своей жизни и жизни людей, встреченных на пути. Хотите больше интересных историй - ставьте лайк и подписывайтесь на канал.
Хотите отблагодарить Типичного Фаранга за материал, угостить пивком или ускорить выход следующей публикации? Это легко сделать рублём - буквально пять железных десяток мелочью или любая другая сумма, которую вы посчитаете нужной. Перевод в два клика из формы ниже:
Читайте также: