Летит черное перо проблема
Книга "Русская натурфилософская проза второй половины ХХ века. Учебное пособие"
Летит черное перо проблема
Игорь Олегович Родин
«В. П. Астафьев. «Царь-рыба»: Краткое содержание, анализ текста, литературная критика, сочинения
Краткие биографические сведения
Астафьев Виктор Петрович
1924.1.05. – родился в селе Овсянка Советского р-на Красноярского края. В 7-летнем возрасте потерял мать (утонула в Енисее). Был беспризорным. Воспитывался в детдоме.
1942 – окончил Железнодорожную школу ФЗО. После окончания школы ФЗО в 1942 году проработал четыре месяца составителем поездов на станции Базаиха и ушел добровольцем в армию.
1942–1943 – обучался в пехотном училище в Новосибирске.
1943 – был отправлен на передовую и до самого конца войны оставался рядовым солдатом. На фронте награжден Орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу». Получил два ранения. Был шофером, артразведчиком, связистом.
1945 – выйдя из госпиталя, женился на М. С. Корякиной и вместе с семьей поселился в г. Чусовой Пермской области.
1946–1951 – работал дежурным по вокзалу станции Чусовой, кладовщиком, слесарем, подсобным рабочим на Чусовском мясокомбинате. Одновременно посещал литературный кружок при газете «Чусовской рабочий».
1951 – в газете «Чусовской рабочий» напечатан первый рассказ, Астафьев становится газетным литературным сотрудником. За четыре года работы в газете «Чусовской рабочий» написал более сотни корреспонденций, статей, очерков, свыше двух десятков рассказов.
1953 – выходит книга «До будущей весны».
1958 – роман «Тают снега», тот же год – принят в Союз писателей СССР.
1961 – оканчивает Высшие литературные курсы при Литературном институте им. А. М. Горького.
С 1962 – на профессиональной писательской работе. До 1966 года – выходят повести «Перевал», «Стародуб» (обе – 1959), «Звездопад» (1960), «Кража» (1966). За эти повести удостоен Государственной премии РСФСР им. М. Горького.
1967 – автобиографическая повесть «Где-то гремит война».
1971 – повесть «Пастух и пастушка».
1971–1992 – повесть «Последний поклон» (кн. 1–2).
1972–1975 – создает произведение «Царь-рыба» (жанр определен как «повествование в рассказах»), которое было отмечено Государственной премией СССР за 1978 г.
С 1972 – публикует цикл лирических миниатюр «Затеси».
1977 – драма «Черемуха».
1980 – драма «Прости меня».
1981 – киносценарий «Не убий» (совм. с Е. Федоровским).
1979–1981 – в издательстве «Молодая гвардия» выходит собрание сочинений в 4-х томах.
1986 – роман «Печальный детектив».
1988 – повесть «Зрячий посох» (на основе переписки с критиком А. Н. Макаровым; Гос. премия СССР за 1991 г.).
1989 – за выдающуюся писательскую деятельность присвоено звание Героя Социалистического Труда.
1992 – роман «Прокляты и убиты» (кн. 1), в котором показана мрачная обстановка казарм военного времени, страдания солдат – жертв бессмысленной жестокости советской репрессивной системы.
80-е—90-е гг. – выступал с публицистическими статьями, вел общественную деятельность. В 1989–1991 – народный депутат СССР. Секретарь Союза писателей СССР (1991), вице-президент ассоциации писателей «Европейский форум». Почетный гражданин городов Игарка и Красноярск. Действительный член Международной Академии творчества, почетный профессор Красноярского педагогического университета. В 1999 г. награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» II степени.
2001 – умер в Красноярске.
«По своей воле и охоте редко уже… приходится» автору ездить на родину. «Все чаще зовут туда на похороны и поминки – много родни, много друзей и знакомцев – это хорошо: много любви за жизнь получишь и отдашь, да хорошо, пока не подойдет пора близким тебе людям падать, как падают в старом бору перестоялые сосны, с тяжелым хрустом и долгим выдохом…»
Автора вызывает бабушка, которая живет «в домработницах» и просит «вызволить ее с севера». Она как бы вновь знакомит его со сводным братом Колей. Автор помнит Колю – когда он вернулся в семью из детдома, он помогал отцу (который часто пьянствовал) кормить и мачеху и младших детей. Однако в семнадцать лет автор был вынужден окончательно покинуть семью – «чтоб не быть громоотводом» для отца и мачехи, но помнил по-прежнему: «есть у меня какие-никакие родители, главное, ребята, братья и сестры (уже пятеро)». Автор отправляется на встречу с ними, отец встречает его сконфуженно, бормочет, что слышал, будто сын пропал без вести. Однако ребятишки, а особенно Коля, радуются приезду старшего брата, ни на шаг от него не отходят. У Коли есть преданный ему пес по кличке «бойе» (по-эвенкийски «друг»). «Суровой северной природой рожденный, свою верность Бойе доказывал делом, ласки не терпел, подачек за работу не требовал, питался отбросами со стола, рыбой, мясом, которые помогал добывать человеку, спал круглый год на улице, в снегу».
Через десять лет автор вновь попадает в родные места. Отец уже сидит в тюрьме за растрату казенных денег (он служил начальником рыбного участка и пропил зарплату рабочих и их продуктовые талоны). Когда заключенных отправляют по этапу, родственники, в том числе и Коля с Бойе, приходят проситься с отцом. Пес кидается под ноги хозяину, чтобы не пустить его на баржу, и конвоир отбрасывает собаку в сторону пинком и стреляет по Бойе автоматной очередью.
Коля рыдает над трупом верного друга.
Вместо отца заботиться о большой семье приходится Коле. В четырнадцать лет мальчик заваливает своего первого медведя. Кормить семью Коле оказывается не по силам, и мачеха отдает младших детей в детдом, а сама снова выходит замуж и уезжает с новой семьей на магистраль. Коля женится, работает таксистом, промышляет песца в тундре. Очутившись на промысле вместе с другом Архипом и «старшим» – ловцом опытным и хорошо знающим тундру, Коля с энтузиазмом принимается охотиться на зверей. Однако спустя несколько дней старшой возвещает, что «песца не будет» и просит парней принять решение, сниматься ли с лагеря немедленно и, пока снега неглубоки, пытаться добраться до людей, или остаться. Очарованные красотой зимней тундры, они решают остаться, надеясь, что промысел все же может со временем состояться. Старшой произносит заклинания и, по древнему обряду смешав кровь охотников со спиртом и заставив их выпить, заставляет их поклясться жить «союзно», слушать его беспрекословно, обид не копить и разговаривать как можно больше. Время идет, в зимовье становится все скучнее, говорить людям не о чем, от постоянной темноты и неудобств парни становятся все агрессивнее. «Они надоели, обрыдли друг другу, их не объединяло главное в жизни – работа». Архип, обидевшись на резкие слова старшого, затевает с ним драку. Коля пытается разнять их, сравнивает со зверями, старается образумить, заставляет выпить мировую. Когда кончается пурга, Коля выходит в тундру за дровами. «В белой тишине тундры, тенистой, зеркально шевелящейся от сияния, охватывает блажь, являются видения». Коля видит давно умершего эвенка Ульчина, а после – своего Бойе. Самым страшным видением оказывается шаманка – по северному поверью, это девушка-колдунья, она бродит по тундре, ищет жениха, но, чтобы он не узнал о ее «грехах сладострастных», шаманка «до смерти замучив мужика ласками, зарывает его в снег». Увидев шаманку и понимая, что этого нельзя делать, Коля двигается за ней, хватает ее, шепчет нежные слова, но шаманка уходит, а Коля падает в снег. Ему вновь видится Бойе, и Коля понимает, что надо спасаться. Он успевает подать о себе сигнал выстрелом из ружья и теряет сознание.
Артельщики лечат Колю, его болезнь объединяет и всерьез пугает их. Самолет за ними приходит только к Новому году. Остаток зимы Коля лежит в краевой больнице и получает первую группу инвалидности (когда товарищи лечили его, «посадили сердце»).
Окрепнув, Коля уезжает к родным жены, в старинный приенисейский поселок Чуш. Когда автор приезжает к нему в гости с сыном, Коля не жалуется на здоровье, а приглашает их на рыбалку на речку Опариху.
Читать
Войти через Гугл Войти через Фейсбук Войти через Яндекс Войти через ВконтактеПомогите нам сделать Литлайф лучше
Выбрать главу (22) Изменить стиль страницыСледующая глава – «Туруханская лилия» – занимает центральное место во второй части книги, выделяясь в ней тем, что в главе, как и в первой части, основным действующим лицом является герой-повествователь, Аким отходит на второй план, преобладает в ней публицистическое начало. Название главы символично в контексте раскрытия темы природы. Туруханская лилия, саранка, воплощает в себе органичность и естественность, присущую лишь явлениям природы. Глава «Туруханская лилия» тематически, по сюжетостроению и стилю близка главе «Капля» (первая часть). И расположены они симметрично друг другу. Если рассматривать заключительную главу «Нет мне ответа» как своеобразный эпилог ко всему произведению, то вторая глава «Капля» и одиннадцатая «Туруханская лилия» составляют своеобразную композиционную раму внутри книги. Поэтому «Сон о белых горах» (законченное произведение внутри повествования) автор «выносит» за пределы этой рамы.
Основные мотивы произведения в предпоследней главе получают свое логическое завершение. Глава «Сон о белых горах» носит итоговый характер. Она «перекликается» с первой главой «Бойе»: сходство ситуаций (изолированность от человеческого мира в природной стихии), идентичность воплощения хронотопа, завершения мотивов расплаты, спасения, получивших начало в главе «Бойе». Аким и Эля, подобно другим героям произведения, «испытываются» теми силами природы, над которыми не властен человек. Кульминацией в построении сюжета главы является изображение их попытки выбраться из снежного плена. Их путь к спасению, ставший дорогой к людям, заканчивается благополучно. Так воплощается в главе мотив спасения.
Получает завершение в главе «Сон о белых горах» и мотив расплаты, раскрывающийся на судьбе Гоги Герцева. Думается, вполне правомерно говорить об этой главе как о «произведении в произведении», поскольку многие художественные реалии, представленные в главах-рассказах фрагментарно, нашли более полное «истолкование» в ней.
В критике уже писалось о «сознательной» внутренней связи главы «Сон о белых горах» с «Героем нашего времени» М. Лермонтова (См.: Марченко 1977), реминисценции из которого содержатся в дневнике Герцева и в его характеристике в произведении. Сравнение Гоги с Печориным служит сатирическим целям, выявляя претенциозность и заемность философии Герцева. Его случайная смерть в тайге – та расплата, которая неизбежно должна была настичь Гогу. Он презирает людей. Аким для него «вонючка». Родственные связи с родителями, собственным ребенком для него не имеют значения. Несостоятелен он и в любви, относясь к женщинам (библиотекарше Людочке, Эле) потребительски.
На основании взаимосвязи глав «Бойе» и «Сон о белых горах» можно говорить о кольцевой завершенности сюжета произведения, или о следующей, второй композиционной раме, обрамляющей предыдущую. Взаимосвязаны в «Царь-рыбе» экспозиция и эпилог (глава «Нет мне ответа»), которые составляют третью композиционную раму. В экспозиции и эпилоге открыто звучит голос автора, благодаря чему повествование насыщается лирико-философским звучанием. В экспозиции речь идет о прибытии героя-повествователя в Сибирь. Ему и ранее не раз «доводилось бывать на Енисее» (после этой экспозиции начинается описание путешествия по Сибири, по Енисею и его притокам), в эпилоге же герой-повествователь покидает Сибирь и из окна самолета обозревает ее, видя те перемены, которые произошли, сравнивая ее прошлое и настоящее. В контексте эпилога важен эпиграф к главе («Никогда ничего не вернуть…
Можно в те же вернуться места, но вернуться назад невозможно»), который по смыслу перекликается с завершающими главу словами из Экклесиаста: «Всему свой час и время всякому делу под небесами…».
Наличие в произведении В. Астафьева тройной композиционной рамы свидетельствует о том, что он с успехом пользуется традиционным литературным приемом обрамления. Тройное композиционное обрамление – это важное доказательство того, что мы имеем дело не с циклом рассказов, и даже не с двумя относительно самостоятельными частями внутри повествования, где особняком стоит глава «Сон о белых горах», а с произведением, представляющим собой единое художественное целое. К достижению этой целостности стремился автор, дополнительно дорабатывая «Царь-рыбу» (поменяв местоположение отдельных глав и разделив его на две части, что отсутствовало в первой – журнальной – редакции). И даже включение в текст новой главы («Не хватает сердца») свидетельствует лишь о «подвижности» фрагментарной формы, но не о том, что, «свободно организованный», он может беспредельно «расширяться». Что же касается структуры повествования в рассказах, то включение новой главы лишь «завершило» процесс «гармонизации» текста: притчевая глава «Царь-рыба» заняла в его структуре центральное положение, став седьмой (из тринадцати).
Закрыть Как отключить рекламу?Жанровое определение «повествование в рассказах» указывает на новеллистический тип построения произведения, но механизм соположения «рассказов» имеет важную особенность: все главы четко «закреплены» относительно друг друга, расположены таким образом, чтобы авторская натурфилософская концепция получила свое наиболее полное, полисемантическое художественное воплощение. Соединенные в одном произведении в определенной соподчиненности, эти «фрагменты» составляют единство высшего порядка. Новеллистический тип построения повествования вполне оправдывает себя. Думается, писатель нашел пусть не новую, но с большими художественными возможностями форму, которая позволила реализовать авторскую потребность в пространном, неспешном изложении «путешествия», вобравшем в себя разнородный материал. Эта же «свободная» форма позволила отсечь все второстепенное, отягощающее повествование, включить в него главы с разной жанровой доминантой (лирико-философский рассказ, публицистический очерк, притчу, повесть). Однако она же обязывала автора последовательно выдерживать логику повествования, тщательно продумывать архитектонику и композицию произведения. И в этом проявляется своеобразие жанрового мышления В. Астафьева, творчески переосмысливающего традиционную для мировой литературы форму «новеллистического» повествования. Единство и целостность «Царь-рыбы» создаются благодаря образам героя-повествователя и Акима, сквозным структурообразующим мотивам спасения и расплаты, ритмической организации композиции, кольцевой замкнутости сюжета.
Для понимания поэтики «Царь-рыбы» важна творческая история произведения, которая проясняет вопросы, связанные и со структурой текста. В процессе анализа повествования в рассказах мы касались некоторых моментов этой истории, структурных преобразований текста. Остановимся подробнее на самом процессе создания и доработки произведения уже после его первой публикации.
Н.К. Пиксанов писал: «Мы обычно довольствуемся изучением крупных произведений в их окончательной, кристаллизовавшейся форме. Между тем понимание результатов процесса без изучения самого процесса для историка заранее опорочено: только исследование всей истории явлений дает полноту его понимания» (Пиксанов 1971: 15). Исследователь рассматривает вопрос творческой истории произведения не только как один из моментов в разностороннем изучении творчества писателя, но и как особую научную проблему «большого принципиального значения» (Пиксанов 1971: 7), сетуя, что в литературной науке изучению творческой истории произведения уделяется недостаточное внимание.
В. Астафьев принадлежит к числу тех писателей, которые не удовлетворяются единожды написанным и спустя годы вновь возвращаются к своему творению, дорабатывая его. Повесть «Пастух и пастушка» подвергалась особенно тщательной правке, ее он «переписывал» пять раз. «Стоящий литератор, – по словам писателя в книге «Посох памяти», – всегда найдет, что переделать, ибо нет предела совершенству» (Астафьев 1980: 174). Вызывает интерес сравнение первой, журнальной, публикации «Царь-рыбы» («Наш современник». 1976. № 4–6) и последующих, из которых остановимся на издании произведения в первом собрании сочинений В.П. Астафьева (Астафьев В. Собр. соч.: В 4 т. Т. 4. М., 1981). При сопоставлении двух вариантов «Царь-рыбы» обращают на себя внимание те изменения, которые вызваны стремлением внести как можно больше, по выражению В. Астафьева, «писательской дисциплины» в художественную, в частности композиционную, структуру книги. В отдельном издании повествование пополнилось новой главой «Дамка» (изъятой в журнале по цензурным соображениям) и приобрело двухчастную композицию. Некоторые главы поменялись местами. Глава «Летит черное перо», располагавшаяся в журнальном варианте после главы «Поминки», переместилась, заняв место после главы «Царь-рыба», став, таким образом, заключительной главой первой части. Вот как выглядит построение произведения в журнальном и отдельном изданиях:
по тексту Троепольского о природе (ЕГЭ по русскому)
Каким образом проявляется жестокое и потребительское отношение к природе? Почему оно заслуживает осуждения? Мне кажется, что именно эти сложные вопросы ставит в своем тексте Г.Н. Троепольский, привлекая нас к совместным рассуждениям.
Поднятая автором проблема необычайно важна, поскольку человек является частью природы, но, к сожалению, часто забывает об этом и обращается с ней неподобающим образом. В качестве иллюстрации писатель приводит нам историю, случившуюся весной в лесу. Главный герой и его собака охотились на птиц. Это занятие было проведено с целью удовлетворения потребностей собаки. «Эх, не надо бы. » – говорит герой Биму, он понимает, что это совершается ради собаки, а не для себя. Такое поведение героя говорит нам о том, что он переживает из-за убитой птицы, он считает эту жертву напрасной, но уже ничего не может поделать.
Эксперты сайта Критика24.ру
Учителя ведущих школ и действующие эксперты Министерства просвещения Российской Федерации.
Еще одним примером служат размышления главного героя: «Я вынужден буду купить птицу, которую для меня убьет кто-то другой». Действительно, люди постоянно убивают животных для собственной выгоды. Оба эти примера, дополняя друг друга, позволяют автору донести до читателя серьезность затронутой в тексте проблемы.
Позиция автора, на мой взгляд, такова: писатель считает, что жестокое и потребительское отношение к природе проявляется в ее эксплуатации, в браконьерстве и нерациональном использовании ресурсов. Такое поведение заслуживает осуждения, так как оно вредит окружающему миру.
Я полностью согласна с позицией автора. Я тоже считаю, что мы должны относится к природе с благодарностью и трепетом. Мы должны ее ценить и уважать, а главное беречь и сохранять ее богатства. Люди, которые способны разорять природу, браконьерствовать и истреблять диких животных, не заслуживают уважения. Попробую доказать свое мнение с опорой на литературу.
Мне кажется, что хорошей иллюстрацией моей точки зрения служит рассказ В.П. Астафьева «Летит черное перо». Писатель рассказывает, как однажды в Сибири началась массовая охота на глухаря, и люди беспощадно убивали птиц, чтобы заработать побольше денег. Они вели себя эгоистично не задумывались о том, какой вред они несут природе. Такое поведение людей является жестокостью: они не думали о животных, их волновали только деньги и личная выгода. В рассказе В.П. Астафьева «Летит черное перо» осуждается бессердечное и хладнокровное отношение к природе.
Итак, предложенный для анализа текст натолкнул меня на размышления о том, что люди не ценят природу, они с равнодушием используют ее и никак не возмещают ущерб, который наносят ей.
Оглавление
«Природа и человек в повести В.П. Астафьева «Царь-рыба» Урок русской литературы в 11 классе И. А. Колесникевич, учитель русского языка . »
осознания понятия «добра и зла» (вечной проблемы русской литературы).
Урок по данной теме был проведен в разделе «Литература 70-х – начало 90-х гг.» после обзора. Только под влиянием литературы формируются качества, которые так нужны сегодня: любовь к родной земле, отзывчивость, милосердие. Очень важно, что на уроке ребята говорили о бережном отношении не только к природе, но и друг к другу. Урок проведен по технологии развития критического мышления.
Цель: обеспечить понимание учащимися философского смысла произведений В.П. Астафьева.
Задачи:
- выяснить, как в произведении решается проблема взаимоотношения человека и природы;
- развивать литературно-творческие способности учащихся, умения анализировать, обобщать, делать выводы;
- воспитывать любовь к природе, чувство ответственности за свои поступки.
Оборудование: портрет писателя, карточки для обсуждения в минигруппах, фотоальбом из архива писателя, инструментальная композиция «Одинокий пастух», мультимедийная презентация.
На доске: браконьерство, браконьер, осетр; двухчастный дневник, фишбоун, стул автора, круг общения, эпиграф.
Это она, моя душа, наполнила все вокруг беспокойством, недоверием, ожиданием беды.
В.П.Астафьев Ход урока І. Организационный этап. Создание благоприятной эмоциональной атмосферы.
Вступительное слово учителя. Удивительный мир окружает нас - мир природы. И летом, и зимой, и осенью, и весной прекрасна, неповторима и многогранна природа. Во все времена она служила источником вдохновения писателям и поэтам, композиторам и художникам.
Под тихое звучание мелодии «Одинокий пастух» – выразительное чтение отрывка наизусть из рассказа «Капля».
…На заостренном конце продолговатого ивового листа набухла, созрела и замерла, боясь обрушить мир своим падением, продолговатая капля. И я замер… Капля висела над моим лицом, прозрачная и грузная. Таловый листок держал её в стоке желобка. Не могла пока одолеть тяжесть капли упругую стойкость листка. «Не падай, не падай!»- заклинал я, просил, молил кожей и сердцем, внимая покою, скрытому в себе и мире…
- Вам знакома эта картина - тишина зарождающегося дня?
- Вы прикасались к живой капле?
- Что происходит в душе за короткий миг человеческого существования… Глава «Капля» повела за собой остальные главы повествования в рассказах «Царь-рыба», удостоенного в 1978 г. Государственной премии СССР.
ІІ.Вызов Записывается тема урока, зачитывается эпиграф.
Что беспокоит Астафьева? (ощущение надвигающей беды) Пожалуй, никогда еще проблема взаимоотношения человека и природы не стояла так остро, как в наше время. И это не случайно: гибель Аральского моря, реальная угроза Байкалу, Чернобыль, исчезновение целебных растений, ценной рыбы, вымирание многих видов животных - это следствие безумного, а порой и преступного отношения человека к природе.
«Нам не привыкать к потерям, - писал Сергей Залыгин, - но только до тех пор, пока не настанет момент потерять природу - после этого терять уже будет нечего». В первой половине 70-х годов впервые в русской литературе была затронута проблема взаимоотношений человека и природы. И одним из первых был писатель В.П. Астафьев.
Обратите внимание на фотоальбом из архива писателя (ученики рассматривают иллюстрации на доске) Уточнте лексическое значение слов: браконьерство, браконьер, царь, осетр (словарная работа) Как и чем соединяются в единое целое рассказы в повествовании «Царьрыба»?
3.1.Работа в группах. Ведение двухчастного дневника.
1 группа: рассказ «У золотой карги».
Вопросы для обсуждения:
1. Происхождение названия поселка Чуш. Что представляют собой жители этого посёлка?
2. Кто такой Командор? Чем он занимается?
3. Какая трагедия произошла в семье Командора?
3.2. Ответы учащихся 1 группы.
3.3. Двухчастный дневник - комментарий 2 и 3 группы.
Цитаты из рассказа «У золотой карги», выписанные учащимися 2 и 3 группы.
1. … Умеет ли плакать рыба? Кто ж узнает? Она в воде ходит, и заплачет, так мокра не видно, кричать она не умеет - это точно! Если б умела, весь Енисей, да что там Енисей, все реки и моря ревмя ревели б.
2. … Хорошо, просто здорово и необходимо знать человеку, что дома его ждут и любят.
Итак, как решается проблема взаимоотношения человека и природы в рассказе «У золотой карги» (ответ учащихся 1 группы) 3.4. 2 группа: рассказ «Летит черное лето» (продолжаем вести дневник)
Вопросы для обсуждения:
1. Смысл заглавия рассказа. Эпизод с глухарями, заготовка пушнины.
2. Эпизод с туристами-браконьерами. С какой целью они появились недалеко от поселка Чуш?
3. Статья о происшествии в Ботаническом саду, и как она обсуждалась браконьерами?
3.5.Ответы учащихся 2 группы.
3.6.Двухчастный дневник. Комментарий 1 и 3 группы.
Цитаты из рассказа «Летит черное перо», выписанные учащимися 1 и 3 группы.
1. …Пощупайте себя за голову – на ней шапка из ондатры, или из соболя, или из белки; гляньте на вешалку- там шубка из выдры, пальто с норковым, куньим или хорьковым воротником, муфточка или шапочка снежной белизны из лебяжьего пуха?
2. …Чтоб помнили: земля наша едина и неделима, и человек в любом месте, даже в самой темной тайге должен быть Человеком!
Итак, как решается проблема взаимоотношения человека и природы в рассказе «Летит черное перо» (ответ учащихся 2 группы).
3.7. 3 группа: рассказ «Царь-рыба» (продолжаем вести дневник).
Вопросы для обсуждения:
1. Расскажите о старшем брате Командора Зиновии Игнатьевиче Утробине. Взаимоотношения братьев.
2. Случай на реке. Борьба человека и рыбы. Поверье.
3. Что вспоминает Игнатьевич из своей юности?
3.8.Ответы учащихся 3 группы.
3.9.Двухчастный дневник - комментарий 1 и 2 группы.
Цитаты из рассказа «Царь-рыба», выписанные учащимися 1 и 3 группы.
…Бесследно никакое злодейство не проходит.
…Не зря сказывается: женщина - тварь божья, за нее и суд и кара особые.
Природа, она тоже женского рода!. Освободи от себя и от вечной вины женщину, прими перед этим все муки сполна, за себя и за тех, кто сей момент под этим небом, на этой земле мучает женщину, учиняет над нею пакости.
Итак, как решается проблема взаимоотношения человека и природы в рассказе «Царь- рыба» ( ответ учащихся 3 группы).
ІV.Рефлексия Составление фишбоуна (работа в группах).
4.1.Индивидуальное творческое задание «Стул автора».
4.2.Озвучивание составленного фишбоуна.
1 группа Проблема: человек и природа Причина: браконьерство, «браконьер на дороге», ненависть к людям Факты: гибель рыбы, гибель Тайки, одиночество Вывод: природа мстит человеку за зло, причиненное ей 2 группа Проблема: человек и природа Причина: браконьерство охотников, промысел в лесу, заготовка мяса Факты: сотни убитых лебедей, гибель ценных зверей, истребление глухарей Вывод: человек бездумно уничтожает природу 3 группа Проблема: человек и природа Причина: вражда братьев, отвергнутая любовь, борьба с Царь-рыбой Факты: зависть, насилие над женщиной, жадность Вывод: природа мстит человеку за зло, причиненное не только ей, но и другим людям 4.3. «Стул автора». Размышление над прочитанной книгой.
Я познакомилась с удивительной книгой В.П. Астафьева «Царь-рыба».
Для меня эта книга - подлинное открытие реальной жизни. Прямой, честный разговор об актуальных проблемах. Да, сам жизнь ставит эти проблемы.
В книге много героев. Разных: добрых и злых, справедливых и вероломных. Каждый рассказ заканчивается наказанием. Есть ли в мире живая сила, которая научит правильно жить?
В. Астафьев отвечает положительно: «Да, есть». Эта книга дала мне много хороших уроков и советов. Есть поговорка: «Что посеешь, то и пожнешь». Поэтому особенно страшно сеять зло на земле. Теперь, прежде чем что-то сделать, я задумаюсь, а не навредит ли это кому-нибудь, не причинит ли это вреда природе. Книга мне понравилась тем, что автор заставляет задуматься каждого над словами, что за плохие поступки человека ожидает расплата, наказание не только за варварское отношение к природе, но и за жестокость к людям.
V. Заключение Мы часто говорим: любить Родину, беречь природу, а может чувствовать, ощущать, как самого себя.
- Что происходит в нашем поселке ранней весной? (заготовка березового сока)
- Смотришь летом, а деревья в лесу «кровоточат». Вспомните легенду о священных лесах близ острова Самоа. (Из пня срубленных деревьев сочилась кровь, стояли красные лужи).
«Мне представляется, - говорит Вересаев, - наша жизнь - это тоже такой же священный лес, мы входим в него так себе, чтобы развлечься, позабавиться. А кругом все живет, чувствует глубоко и сильно. Мы ударим топором, ждем- побежим бесцветный холодный сок, а начинает хлестать красная, горячая кровь… Да, в жизнь нужно входить не веселым гулякою, как в приятную рощу, а с благоговением, трепетом, как в священный лес, полный жизни и тайн».
Царь рыба (35 стр.)
– Прос-сти-итееее… се-еээээ… – Не владея ртом, но все же надеясь, что хоть кто-нибудь да услышит его, прерывисто, изорванно засипел он. – Гла-а-а-ша-а-а, прости-и-и. – И попробовал разжать пальцы, но руки свело, сцепило судорогой, на глаза от усилия наплыла красная пелена, гуще зазвенело не только в голове, вроде бы и во всем теле. "Не все еще, стало быть, муки я принял", – отрешенно подумал Игнатьич и обвис на руках, надеясь, что настанет пора, когда пальцы сами собой отомрут и разожмутся…
Сомкнулась над человеком ночь. Движение воды и неба, холод и мгла – все слилось воедино, остановилось и начало каменеть. Ни о чем он больше не думал. Все сожаления, раскаяния, боль, муки отдалились куда-то, он утишался в себе самом, переходил в иной мир, сонный, мягкий, покойный, и только тот, что так давно обретался там, в левой половине его груди, под сосцом, не соглашался с успокоением – он никогда его не знал, сторожился сам и сторожил хозяина, не выключая в нем слух. Густой, комариный звон прорезало напористым, уверенным звоном из тьмы – под сосцом в еще не остывшем теле ткнуло, вспыхнуло, человек напрягся, открыл глаза – по реке звучал мотор "Вихрь". Даже на погибельном краю, уже отстраненный от мира, он по голосу определил марку мотора и честолюбиво обрадовался прежде всего этому знанью, хотел крикнуть брата, но жизнь завладела им, пробуждала мысль. Первым ее током он приказал себе ждать – пустая трата сил, а их осталась кроха, орать сейчас. Вот заглушат моторы, повиснут рыбаки на концах, тогда зови – надрывайся.
Волна от пролетевшей лодки качнула посудину, ударила о железо рыбу, и она, отдохнувшая, скопившая силы, неожиданно вздыбила себя, почуяв волну, которая откачала ее когда-то из черной, мягкой икринки, баюкала в дни сытого покоя, весело гоняла в тени речных глубин, сладко мучая в брачные времена, в таинственный час икромета.
Удар. Рывок. Рыба перевернулась на живот, нащупала вздыбленным гребнем струю, взбурлила хвостом, толкнулась об воду и отодрала бы она человека от лодки, с ногтями, с кожей отодрала бы, да лопнуло сразу несколько крючков. Еще и еще била рыба хвостом, пока не снялась с самолова, изорвав свое тело в клочья, унося в нем десятки смертельных уд. Яростная, тяжко раненная, но не укрощенная, она грохнулась где-то уже в невидимости, плеснулась в холодной заверти, буйство охватило освободившуюся, волшебную царь-рыбу.
"Иди, рыба, иди! Поживи сколько можешь! Я про тебя никому не скажу!" – молвил ловец, и ему сделалось легче. Телу – оттого, что рыба не тянула вниз, не висела на нем сутунком, душе – от какого-то, еще не постигнутого умом, освобождения.
Летит черное перо
Меж речками Сурнихой и Опарихой возникла палатка цвета сибирских, угольно-жарких купав. Возле палатки полыхал костер, по берегу двигались туда-сюда люди молодецкого телосложения в разноцветных плавках. Они оборудовали на обдуве стан, мастерили ловушки, бодро напевая: "Я люблю тебя, жизнь, что само по себе и не ново…"
Местные браконьеришки досадовали – опять нагрянули туристы-транзисторщики, которым сделались подвластны необъятные просторы любимой Родины из конца в конец. На "просторах" они так резвятся, что за ними, как после Мамаева войска – сожженные леса, загаженный берег, дохлая от взрывчатки и отравы рыба. Оглушенный шумом и презрением местный народишко часто бывает вынужден бросать дела свои, детей и худобу, потому как дикие туристы бойки на язык, но знать мало чего знают, уметь совсем почти ничего не умеют, блудят и мрут в тайге – ищи их всем народом либо вынай из реки утопленниками.
На сей раз высадились на дикий берег Енисея не туристы, а деловой народ, одержимый идеей – для себя выгодно и для здоровья полезно – провести заслуженный отпуск. Где-то прослышали городские люди, что в местах чушанских, в стране вечнозеленых помидоров и непуганых браконьеров, как называл родные берега Командор, кишмя кишит рыба стерлядь, ловят ее чуть ли не тоннами с помощью примитивной и дурацкой снасти под названием самолов, уды которого даже засечки, по-деревенски – жагры, не имеют. Меж тем стерлядь, по женской дурости, играя с пробкой, цепляется на уды и замирает – бери ее и ешь или продавай, словом, что хочешь, то и делай.
Их было четверо, не старых еще людей труда умственного, конторского – так заключили чушанцы, ревниво приглядывающиеся ко всякому человеку, целившемуся что-либо изловить и унести с Енисея. Всю здешнюю округу чушанцы считали собственной, и всякое намерение пошариться в ней расценивалось ими как попытка залезть к ним в карман, потому нечистые намерения разных налетчиков пресекались всеми доступными способами.
Возглавлял приезжих отпускников картавый мужчина с весело сверкающими золотыми зубами, с провисшей грудью, охваченной куржачком волос. Связчики в шутку, но не без почтения именовали его шефом, а всерьез – зубоставом.
– Ну, как гыбка, мужички? – свойски хлопая чушанских браконьеришек по плечу, интересовался зубостав.
Перед тем как приниматься за самоловы, чушанские хитрованы непременно подворачивали на огонек – покурить, узнать, как протекает жизнь на магистрали. На самом же деле – выведать, что за люд нагрянул, не соглядатаи ли?
Год от года жизнь браконьеришек тяжельше делается: рыбоохрана, особенно из края которая, страсть какая ушлая стала. Аппарат придумала – наставит, и все, что думаешь и собираешься делать, узнает, наука, одним словом.
– Рыбка-то? – шарился в голове чушанец. – Рыбка плавает по дну, хрен достанешь хоть одну.
– Ну, уж сразу и хрен! Хрена-то у нас и дома до хрена! Такие места! – втягивали в разговор чушанца приезжие, угощая сигаретками.
Ощупью подбираясь, тая в глубине насмешку, считая простофилями супротивника и хитрецами себя, чушанцы и отпускники в конце концов уяснили, что союзно им не живать, однако пригодиться друг дружке они могут. Приезжие, не жалея добра, накачали Дамку и Командора спиртом, и те смекнули, что у одного из молодцов жена или теща работает в больнице, может, кто из них и фершал, и всамделишный зубостав – золотом вся пасть забита, оскалится – хоть жмурься, – стало быть, стесняться нечего, успевай дармовщинкой пользоваться. Дамка и ночевать остался возле городских, делясь с ними "опытом", хвастаясь напропалую: "Гимзит, прямо гимзит стерлядь, когда ей ход! Да вот не пошла еще. Ждем. Сколько ждать? – Дамка вздымал рыльце в небо и кротко вздыхал: – Тайна природы! Одной токо небесной канцелярии известная!"
Приезжие терпеливо ждали, изготавливали концы, насаживали крючки, между делом азартно дергали удочками вертких ельцов, мужиковатых, доверчивых характером чебаков, форсисто-яркого, с замашками дикого бандита, здешнего окуня, вальяжную сорогу, которая и на крючке не желала шевелиться, ну и конечно, ерша, всем видом и характером смахивающего на драчливых детдомовцев.
Пробовали наезжие рыбаки удить хариуса и ленка на Сурнихе и в Опарихе, однако успеха не имели. Комар выдворил их из глушины чернолесья. Отпускники бежали с речки так поспешно, что и удочки вместе с лесками там побросали. Удочки немедля отыскали местные рыбаки и смотали с них редкостную жилку, под названием "японская". Чушанцы уже изрядно пообобрали отпускников: чего выцыганили, чего потихоньку увели, так как наезжие держались вольно, разбросав имущество вокруг стана, по берегу, а глаз чушанца всегда и все, что худо лежит, немедленно уцеливал, натура не позволяла через бесхозяйственно лежащее добро переступать.
Время шло, двигалось. Браконьеришки подолгу висели ночами на концах, но утешительных известий не приносили – стерлядь, да еще ангарская, которая "в роте тает", не шла.
Принялись отпускники чебаков и другую черную рыбешку вялить на солнце. Полный рюкзак набили. С пивцом ее зимой да за дружеской беседой – ах, Господи ты Боже мой! Вот еще стерлядочки дождутся, центнерок-другой возьмут – больше не надо, не хапуги, половину реализуют, половину по-братски меж собой разбросают, покоптят, ящичек железный, коптильный, так и быть, подарят этим дремучим людям.
Спиртик меж тем подошел к концу. Дамка и следом за ним Командор отвалили от палатки, повыгоревшей на солнце и уже не полыхающей жарком. Всякие иные чушанцы тоже утратили интерес к приезжим.
"Значит, стерлядь пошла и охламоны таиться начали!" – осенило отпускников, и они поскорее выметали три самолова. Чтобы не потерять их, наплава повесили, все же опыта нет, вслепую ловушки не найти. Зато самоловы у приезжих рыбаков – не самоловы – произведения искусства! Пробки крашены в разные цвета, чтоб видней было рыбе. Коленца навязаны, правда, как попало и разной длины, вместо якорниц каменюка. Да в этом ли суть? Стерляди, раз она такая игривая дитя, главное – пробка, яркая, пенопластовая, современная, не та, что у чушанских аборигенов, – у них пробки еще доисторической эпохи, когда бутылки закупоривались не железной нахлобучкой, а корой какого-то дерева, чуть ли не из Африки завозимого.
Глядя на такие роскошные ловушки, местные браконьеришки пожимали плечами, охотно соглашались: "Конешно, конешно! Где нам? Те-о-о-ом-ность…" Что правда, то правда: дремучестью веяло от этих людей, болотным духом на версту несло.
За сутки на три конца попал пестрый толстопузый налим, живучий, он долго не давался в руки. Четыре уды кто-то оторвал, еше четыре поломал.
– Осетг-звегюга! – тщательно обследовав самолов, корни обломанных уд и рваные коленца, дрожащим голосом объявил шеф.
Артелью решено было переставить самоловы на самый стрежень – как и всем малоопытным рыбакам, им мнилось – чем дальше в реку, тем больше рыбы.
Читайте также: