Заметки архимандрита палладия о путешествии в китай казака петлина

Обновлено: 10.01.2025

Это издание охраняется авторским правом. Доступ к нему может быть предоставлен в помещении библиотек — участников НЭБ, имеющих электронный читальный зал НЭБ (ЭЧЗ).

В связи с тем что сейчас посещение читальных залов библиотек ограничено, документ доступен онлайн. Для чтения необходима авторизация через «Госуслуги».

Для получения доступа нажмите кнопку «Читать (ЕСИА)».

Если вы являетесь правообладателем этого документа, сообщите нам об этом. Заполните форму.

Заметки архимандрита палладия о путешествии в китай казака петлина

Заметки Архимандрита Палладия о путешествии в Китай казака Петлина.

От редакции. Организационный Комитет третьего международного съезда ориенталистов, собиравшегося в С.-Петербурге в 1876 году, предполагал по мысли покойного председателя своего В. В. Григорьева, издать, в виде подготовительной работы для съезда, историко-библиографические обозрения тех трудов, которые совершены в нашем отечестве по части изучения Востока. Мысль эта, к сожалению, не была осуществлена в полном ее объеме и только немногие из лиц, взявшихся за составление таких обозрений, представили свои работы, которые и были напечатаны в первом томе Трудов Съезда (Спб. 1879-80). Из поступивших ныне случайно в редакцию Записок Восточного Отделения И. Р. А. О. отрывочных материалов, собранных в 1876 году для предположенных Обозрений, мы печатаем любопытное письмо покойного Архимандрита Палладия, написанное им в бытность его в Пекине, в ответ на запросы одного из членов Организационного Комитета. Этому же члену Комитета принадлежат и примечания к письму.

Позвольте мне предложить на усмотрение Ваше мое мнение по поводу вопроса, который занимает Вас, именно путешествия Петлина в Китай. Я имею реляцию его во французском переводе в Сборнике Бержерона; к сожалению, этот перевод сокращен и представляет не мало вариантов с оригинальным текстом, как видно по выписке в Вашем письме из Сибирского Вестника. (Путешествие в Китай Сибирского казака Ивана Петлина в 1620 году. (Сибирский Вестник изд. Григорием Спасским, 1818 г. часть 2-я, 1—36 стр.). — В нашем издании Сборника Бержерона (Recueil de divers Voyages curieux faits en Tartarie, en Perse et ailleurs. A Leide, 1729) сокращенная реляция Петлина помещена в «Traite des Tartares» (столбцы 105 по 113) под заглавием: Voiage du Moscovite Evesko Petlin en Tartarie et Cathai ou [306] Chine, en 1620. О путешествии Петлина говорится также и во введении к Сборнику Бержерона: Traite de la Navigation (столбцы 46 и 47). Об источнике, откуда заимствована реляция Петлина, Бержерон говорит следующее: «Un Extrait s’en trouve en latin dans l’Inde Orientale dn Docteur Godefroi; mais la Relation toute entiere est en Atteman, dont nous donnona ici la traduction faite par le Sr. Godefroi, Historiographe du Roi». — По большому числу весьма значительных вариантов Бержероновский текст нельзя признать за сокращенный перевод списка изданного Спасским.)

1) Петлин путешествовал в Китай в 1619-20 годах, следовательно еще при династии Мин, когда власть маньчжуров не простиралась ни на Китай, ни на Монголию. Поэтому слово табун Спасский не без основания восстановляет Да-мин; в реляции Петлина, в монгольских названиях, буквы 6 и м смешиваются (наприм. Lobaes вместо Лама).

2) Петлин, как мне кажется, следовал в Китай от Черного Иртыша (где в ту пору кочевал один из 4 элютских ханов, расселившихся по Чжунгарии) по направлению к нынешнему Куку-хотону. Горный проход, которым он вышел на куку-хотонскую равнину, есть несомненно тот, который устроен или исправлен еще при династии Тан, и в китайской географии называется Белою дорогою (Бай дао).

3) Мальчикатун Петлина по моему мнению есть искаженное Бай шин хотон, т. е. деревянный городок или город с деревянными домами,— как в ту пору назывался нынешний Куку-хотон. Здесь жили оседло внуки и правнуки знаменитого в истории династии Мин монгольского князя Анды; Анда большую часть своей жизни грабил границы Китая, но под конец сделался преданнейшим слугою пекинскому двору, за что и получил от оного наследственный титул Шуньи-вана (покорного и верноподданного князя). С его времени и началась оседлая жизнь тамошних монголов. Любопытно то, что этою оседлостью Анда обязан был бежавшим из Китая последователям политического тайного общества «Белого Ненюфара»; преследуемые китайскими войсками, они перешли из Шань-си под покровительство Анды и старались распространить между монголами навык к оседлой жизни, земледелию и китайской кухне.

4) По реляции Петлина у Бержерона, он видел три крепости, из коих в одной пребывала княгиня с сыном, в двух других другие два князя; это согласно с историею. Упоминаемая Петлиным монгольская княгиня есть известная в истории династии Мин Сань-нян-цзы (троекратная боярыня, в переводе; так как она была последовательно за тремя мужьями), урожденная из Ордоса; в молодости она была замечательною красавицею; из-за нее едва не возгорелась война между Ордосом и Бай-шин хотоном. Хотя действительными князьями аймака были [307] ее дети и внуки, но вся власть и влияние находились в ее руках; она строго следовала политике Анды и старалась держать свой аймак в подчинении пекинскому двору, за что последний пожаловал, ей титул Чжун шунь фу жень, т. е. верной и покорной боярыни. Она жила в Бай-шин хотоне со своим внуком (а не сыном) Бошокту; в других двух городках жили другие два внука ее Соном и Маоминган.

5) Петлин (в реляции у Бержерона) называет страну, в которую он вступил, монгольскою землею, очевидно, в отличие от страны элютов или чжунгаров. Далее на восток живущих монголов он называет желтыми; это название в истории Мин, хотя весьма редко, прилагается к монголам-Урянха, кочевавшим в юго-восточной Монголии.

6) Петлин повествует, что «от Мальчикатуна до китайского Крыма до рубежу езду конем два дня». Действительно, от нынешнего Куку-хотона до Ша-ху-коу считается 200 ли расстояния, — что приблизительно соответствует двухдневному переходу. Крым — это монгольское Кырым, — стена.

7) «Рубежная стена пошла под полдень (конечно в том месте, где ее видел Петлин) к Бухаром (sic) месяца ходу до Обдоры Царя». Петлин говорит очевидно о протяжении Великой стены до заставы Цзяюй Гуань; дальнейшие страны, равно как и Хамил, в то время находились под властью и влиянием турфаньского султана, Джагатаева поколения. Бухарами Петлин называет восточных туркестанцев; — Обдора вероятно Абдул, или Абдулла, имя султана.

8) «С приходу к рубежу живут об стену Черные Мугалы». Кого Петлин называет Черными монголами, трудно решить; может быть, то были монголо-китайцы (помесь, какие и ныне там есть), или какой-нибудь из рассеянных элютских родов, или некоторые халхасские роды, переселившиеся туда к тому времени (как видно по истории), или наконец малоизвестное племя Гэту (у китайских писателей называемых тележниками), появившееся у Великой стены в половине 16 века.

9) По въезде через ворота Великой стены, Петлин упоминает о городе Широкалгу. По Вашей выписке, особый дьяк сидел в надворотной башне; по французскому тексту особый начальник (Capitaine) поставлен был в Широкалге, под именем Chupin (В нашем издании Shubin.) ; Chupin — это несомненно китайский Шоу бэй, комендант крепости; в конце династии Мин, на шань-сийской границе было восемь главных крепостей, из коих три при трех проходах через Великую стену; в каждой крепости [308] поставлен был один комендант Шоу бэй. Широкалга, по моему, то же, что Шира-хотон; последним именем, по свидетельству китайских писателей, монголы называли одну из важнейших крепостей близ Ша-ху-коу; как застава, она могла называться калга, как город хотон.

Таким образом более чем вероятно, что Петлин вышел в собственный Китай через Ша-ху-коу, или через другой, ближайший к нему проход. Дальнейший рассказ Петлина, не имея под рукою его русской реляции, я не берусь пояснять; во французском тексте много очевидных ошибок; да едва ли и сам Петлин вел полный дневник своего путешествия.

Слова два о Великой стене; Вы удивляетесь, почему Марко Поло не упоминает о ней; по простой причине, именно той, что в его время не только самая стена Цинь ши хуан ди была в запустении, но и память о ней между китайцами была смутною. Еще во времена династии Тан о точной линии, или протяжении ее, не имели ясных сведений. С 10 века, когда северный Китай и Монголия подпали власти киданей, она окончательно потеряла значение; в конце 12-го века, когда Гини нашли нужным поставить оплот против монголов, то устроили свою великую стену, или вал, далеко на север от нынешней Великой стены. Но вот наконец в 14-ом веке воцаряется в Китае, династия Мин, которая во все время существования своего должна была бороться с изгнанными монголами; она-то и реставрировала, или лучше сказать, воздвигла новую Великую стену, во многих местах уклоняясь далеко от гадательной линии древней. Грандиозные части ее, примыкающие к крепостям в горных проходах и украшенные парапетами и амбразурами, которые так поражают путешественников, суть дело Минской династии. О всем этом находятся положительные указания в китайской истории. Древние Aggeres Serium остались только в китайской поэзии (Любопытно сравнить этот отзыв с тем, что пишет о Великой стене Юль в своих комментариях к Марко Поло (Yule. The book of Ser Marco Polo. 2 d edit. 1875. Vol. I, pag. 283.) .

Пекин, 1-го апреля 1876.

Текст воспроизведен по изданию: Кафаров П. И. Заметки архимандрита Палладия о путешествии в Китай казака Петлина // Записки восточного отделения российского археологического общества. Том IV. Вып. I-IV. СПб. 1892

Мы приносим свою благодарность
Д. О. Лоевскому за помощь в получении текста.

Заметки архимандрита палладия о путешествии в китай казака петлина

От редакции. Организационный Комитет третьего международного съезда ориенталистов, собиравшегося в С.-Петербурге в 1876 году, предполагал по мысли покойного председателя своего В. В. Григорьева, издать, в виде подготовительной работы для съезда, историко-библиографические обозрения тех трудов, которые совершены в нашем отечестве по части изучения Востока. Мысль эта, к сожалению, не была осуществлена в полном ее объеме и только немногие из лиц, взявшихся за составление таких обозрений, представили свои работы, которые и были напечатаны в первом томе Трудов Съезда (Спб. 1879—80). Из поступивших ныне случайно в редакцию Записок Восточного Отделения И. Р. А. О. отрывочных материалов, собранных в 1876 году для предположенных Обозрений, мы печатаем любопытное письмо покойного Архимандрита Палладия, написанное им в бытность его в Пекине, в ответ на запросы одного из членов Организационного Комитета. Этому же члену Комитета принадлежат и примечания к письму.

1) Петлин путешествовал в Китай в 1619—20 годах, следовательно еще при династии Мин, когда власть маньчжуров не простиралась ни на Китай, ни на Монголию. Поэтому слово табун Спасский не без основания восстановляет Да-мин; в реляции Петлина, в монгольских названиях, буквы 6 и м смешиваются (наприм. Lobaes вместо Лама).

Пекин, 1-го апреля 1876.

Китайская стена - великая китайская мистификация. А если проверить?

Полагала я, что про ВКС (Великую китайскую стену) авторами нашего журнала уже написано достаточно. Но в последнее время замечен очередной прорыв альтернативной мысли, зацикленной на ВКС, на новый (старый) карусельный круг :о) На КОНТе этим отличился Ватер, а в ЖЖ - Горожанин.

Всю навиральную кучу разбирать не буду. Достаточно на паре примеров доказать, что авторы лгут без зазрения совести. Причём, в качестве свидетеля для своей лжи один из них изпользует образ участника событий Второй мировой, то есть людей, достойных уважения.

Подмазав таким елеем дорожку, выкатывает следующую ложь:

А давайте посмотрим здесь и далее на фотки 1930-х годов, сделанные во время войны Японии с Китаем:

А вот и упоминание о ВКС мемуаристов:

"Конно-механизированная группы Плиева с утра продолжила движение в сторону Пекина, вызывая все большую нервозность у Чан Кайши. "На рассвете 21 августа наш передовой командный пункт прибыл и развернулся в Аньцзятуне, — рассказывал генерал. — Здесь ко мне явился представитель гоминьдановского генерала Шуа Юаси и вручил записку. Обеспокоенность командования гоминьдановских войск росла по мере нашего приближения к Великой Китайской стене. Мне то и дело докладывали письма, запросы, донесения и требования гоминьдановских генералов, в которых в разной форме выражалась одна мысль: "У нас интересы общие. Поэтому мы хотим облегчить вашу задачу. Вы стойте там, где сейчас находитесь, а мы доложим, когда все сделаем"." Отсюда

沙飞作品：抗战 Работы Ша Фэя: Антияпонская война

Фото японских войск у ВКС 1937 год:

Имперские японские солдаты поднимаются на Великую Китайскую стену, 5 ноября 1937 года.

Но, к великому конфузу альтернативщиков, есть и более ранние фотоснимки ВКС. Например, в книге Архитектура Китая. Бориса Денике. 1935 г. имеется две фотографии:

Как оказалось, Великая китайская стена выдержала серию сражений в 20-м веке.

Когда китайцам пришлось защищать Великую стену

Защита Великой Китайской стены была серией сражений между Японской империей и Китайской Республикой. Вторая японо-китайская война известна в Японии как операция «Некка» (Operation Nekka), а в английских источниках - «Первая битва при Хопее» (First Battle of Hopei). Военные действия велись в период между 1-го января и 31 мая 1933 г.

Китайские защитники на Великой стене.

Японские войска на Великой стене, недалеко от Цзиньчжоу, провинция Ляонин, Китай, 1932 г.

Японские войска атакуют оборону стены

Подробности битв можно узнать здесь. Об этих событиях сведений в интернете много. Но, как мы уже понимаем, отыскивать фотографии стены, датируемые ранее 1950-го года лжец-хисторик даже не пробовал.

Теперь разсмотрим следующую заявку

Для опровержения лжи, читаем на страницах Дневника по Монголии 1847-1859 гг.

Как мы видим, Палладий - он же архимандрит Кафаров спокойно свиделся с Великой стеной, несмотря на "врождённое азиатское коварство китайцев". Мало того, он упоминает о ней, как о существующем факте и в иных его работах.

"Слова два о Великой стене; Вы удивляетесь, почему Марко Поло не упоминает о ней; по простой причине, именно той, что в его время не только самая стена Цинь ши хуан ди была в запустении, но и память о ней между китайцами была смутною. Еще во времена династии Тан о точной линии, или протяжении ее, не имели ясных сведений. С 10 века, когда северный Китай и Монголия подпали власти киданей, она окончательно потеряла значение; в конце 12-го века, когда Гини нашли нужным поставить оплот против монголов, то устроили свою великую стену, или вал, далеко на север от нынешней Великой стены. Но вот наконец в 14-ом веке воцаряется в Китае, династия Мин, которая во все время существования своего должна была бороться с изгнанными монголами; она-то и реставрировала, или лучше сказать, воздвигла новую Великую стену, во многих местах уклоняясь далеко от гадательной линии древней. Грандиозные части ее, примыкающие к крепостям в горных проходах и украшенные парапетами и амбразурами, которые так поражают путешественников, суть дело Минской династии. О всем этом находятся положительные указания в китайской истории. Древние Aggeres Serium остались только в китайской поэзии"

То есть, фикцией Китайскую стену Пётр Иванович Кафаров не считал, поскольку был человеком здравомыслящим, а также видел её своими глазами. И не надо так старательно нас обманывать в желании выставить восточных соседей уровнем ниже бледнолицых, приписывая возвеличивание унижаемым авторами китайцам.

А чем, спрашивается занимаются те, кто возвеличивает тартарийцев? Разве не промывкой мозгов?

Китайская стена - великая китайская мистификация. А если проверить?

Подмазав таким елеем дорожку, выкатывает следующую ложь:

А давайте посмотрим здесь и далее на фотки 1930-х годов, сделанные во время войны Японии с Китаем:

А вот и упоминание о ВКС мемуаристов:

.. Мне то и дело докладывали письма, запросы, донесения и требования гоминьдановских генералов, в которых в разной форме выражалась одна мысль: "У нас интересы общие. Поэтому мы хотим облегчить вашу задачу. Вы стойте там, где сейчас находитесь, а мы доложим, когда все сделаем"." Отсюда

沙飞作品：抗战 Работы Ша Фэя: Антияпонская война

Фото японских войск у ВКС 1937 год:

Имперские японские солдаты поднимаются на Великую Китайскую стену, 5 ноября 1937 года.

Как оказалось, Великая китайская стена выдержала серию сражений в 20-м веке.

Когда китайцам пришлось защищать Великую стену

Китайские защитники на Великой стене.

Японские войска на Великой стене, недалеко от Цзиньчжоу, провинция Ляонин, Китай, 1932 г.

Японские войска атакуют оборону стены

Теперь разсмотрим следующую заявку

Для опровержения лжи, читаем на страницах Дневника по Монголии 1847-1859 гг.

А чем, спрашивается занимаются те, кто возвеличивает тартарийцев? Разве не промывкой мозгов?

Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов

Заметки архимандрита палладия о путешествии в китай казака петлина

Оператором распространения коммерческих препринтов является ГАУГН-ПРЕСС

Размещенный ниже текст является ознакомительной версией и может не соответствовать печатной.

1	Будучи одним из крупнейших синологов XIX в., архимандрит Палладий (Кафаров) 1 вел обширную переписку с учеными, государственными деятелями и дипломатами своего времени.	1. Петр Иванович Кафаров (в монашестве – Палладий) (16(28).09.1817–6(18).12.1878) – востоковед, дипломат, путешественник и миссионер. Родился в Старошешминске Чистопольского уезда Казанской губернии. Образование получил в Казанской духовной семинарии. Участник XII (1840–1849 гг.) и начальник XIII (1849–1859) и XV (1865–1878) Российских духовных миссий в Пекине (РДМ). С 1860 по 1864 г. служил в церкви при Русском посольстве в Риме. Умер в Марселе. Похоронен в Ницце. Основные труды: Старинное Монгольское сказание о Чингисхане // Труды членов российской духовной миссии в Пекине. Т. IV. СПб.: типография В. Безобразова и комп., 1866. С. 5–258; Китайская литература магометан. СПб.: Типография Императорской академии наук, 1887; Китайско-русский словарь. Т. I, II. Пекин: типография Тун-вэнь-гуань, 1888.
2	Основной архив рукописей Палладия после его смерти остался в Пекине и погиб в 1900 г. при уничтожении ихэтуанями северного подворья Русской духовной миссии в Китае (РДМ). Так были безвозвратно потеряны почти все письма корреспондентов Палладия. Судьба писем самого архимандрита оказалась более счастливой: они сохранились в различных ведомственных архивах и личных фондах современников ученого.
3	Значительный интерес представляет переписка Кафарова с бароном Ф.Р. Остен-Сакеном 2 . Барон и архимандрит познакомились в 1858 г. на Тяньцзиньских переговорах. Скорее всего их первая встреча состоялась 25 апреля 1858 г. в Бохайском заливе на борту русского парохода “Америка”: Остен-Сакен прибыл в Китай на переговоры в качестве второго секретаря русского посольства, возглавляемого графом Е.В. Путятиным 3 . Палладий, с точки зрения китайских властей являвшийся подданным Цинской империи 4 , был вызван графом из Пекина для получения задания о посредничестве между русским посольством и представителями Лифаньюаня в китайской столице (подробно об этом см.: [Дневник архимандрита Палладия за 1858 г., с. 225–282]).	2. Федор Романович Остен-Сакен (1832– 19.04(02.05).1916) – дипломат, ученый и государственный деятель. В 1852 г. окончил юридический факультет Петербургского университета. Работал в Азиатском департаменте МИД. В 1865-м г. избран секретарем Императорского русского географического общества (ИРГО). В 1870–1897 гг. исполнял обязанности директора Департамента внутренних сношений МИД; с декабря 1889 г. – почетный член Российской академии наук.

3. Евфимий Васильевич Путятин (1803–1883) – русский адмирал и дипломат. В 1827 г. принимал участие в Наваринском сражении. В 1842 г. возглавил успешную русскую дипломатическую миссию в Иран. В 1852–1855 гг. принимал участие в дальневосточной экспедиции на фрегате “Паллада”, возглавляя русскую миссию по установлению дипломатических и торговых отношений с Японией. 6 ноября 1855 г. подписал первый русско-японский договор, за что получил графский титул. В 1855–1857 гг. находился в качестве военно-морского атташе в Лондоне. В 1857 г. направлен в Пекин с особыми полномочиями, – в июне 1858 г. подписал Тяньцзиньский трактат. Похоронен в Киево-Печерской лавре.

200 лет со дня рождения Петра Ивановича (Палладия) Кафарова

Петр Иванович Кафаров, в монашестве Палладий 28 сентября 2017 г. исполняется двести лет со дня рождения Петра Ивановича (в монашестве — Палладия) Кафарова — одного из крупнейших отечественных и мировых востоковедов XIX в. Человека, которого академик В.М. Алексеев наряду с о. Иакинфом (Бичуриным) и В.П. Васильевым причислял к «знаменитой русской триаде, которая использовала своё пребывание в Китае достойным образом»[1]. Французский востоковед Поль Пеллио считал Кафарова одним из лучших синологов XIX в. и полагал, что счастье быть его соотечественниками накладывает на российских китаеведов немалые обязательства: «la Russie est d’ailleurs le pays de Palladius, et noblesse oblige»[2].

Многие предшественники Кафарова в Европе и России изучали Китай без использования китайских источников или, подобно о. Иакинфу (Бичурину), воспринимали на веру всё, что черпали из китайских книг. Палладий стал одним из первых востоковедов, кто не просто переводил источники, но и подходил к их изучению с критической точки зрения. Личное знакомство с китайскими интеллектуалами, подобными Хэ Цю-тао[3], и широчайшая осведомлённость в китайской литературе позволили Палладию сделать важные открытия сразу в нескольких отраслях востоковедения: в монголистике отыскать, перевести и подробно прокомментировать «Сокровенное сказание монголов», в исламоведении одним из первых в Европе обратить внимание на китайский ислам, в лексикографии приступить к созданию китайско-русского словаря, содержащего в себе многие аспекты китайской духовной культуры, в исторической географии первым в Европе перевести сочинение Ли Чжи-чана (李志常) «Чан-чунь чжэнь-жэнь си-ю цзи» (長春真人西遊記 «Описание путешествия истинного человека Чан-чуня на Запад»), повествующее о путешествии даоского патриарха Чан-чуня к Чингис-хану; составить подробные комментарии к путешествию Марко Поло по Китаю, впервые увидевшие свет на английском языке.

Палладий, совершивший несколько поездок по Монголии и побывавший в экспедиции по Маньчжурии и Дальнему Востоку, оставил путевые дневники, некоторые из которых были переведены на французский и английский языки. Они сами могут служить ценными историческими источниками. Среди других областей интересов Палладия: китайские религии, история христианства в Китае, китайская живопись и этнография, кореистика.

Палладий родился 28 (16-го по старому стилю) сентября 1817 г. в селе Старошешминск Чистопольского уезда Казанской губернии в семье священника; окончил Чистопольское духовное училище, затем Казанскую духовную семинарию.

В 1837 г. переехал в Петербург для поступления в Петербургскую духовную академию. Это становится началом головокружительных перемен в жизни вчерашнего семинариста. 2 августа 1839 г., не окончив полного курса академии, Пётр Кафаров принимает монашество с именем Палладия и начинает готовиться к поездке в Пекин в составе XII Российской духовной миссии (РДМ) (1840–1849 гг.).

Последующие годы для него будут неразрывно связаны с Китаем. По окончании срока двенадцатой миссии он возвратится в Китай архимандритом-начальником тринадцатой (1849–1859 гг.), а затем и пятнадцатой РДМ (1865–1878 гг.).

В период XIII РДМ Палладий, фактически исполнявший функции единственного русского (и европейского) посла в Пекине, не обладавшего при этом дипломатическим иммунитетом, принимает участие в сложнейшей дипломатической игре периода Второй опиумной войны. Он консультирует генерал-губернатора Восточной Сибири Н.Н. Муравьёва перед заключением Айгунского трактата (1858 г.) и выступает одним из посредников между Российским посланником Е.В. Путятиным и Лифаньюань 理藩院[4] на Тяньцзиньских переговорах в 1858 г.

В 1860 г. Палладий уезжает в Рим, где продолжает заниматься наукой и четыре года служит в церкви при русском посольстве.

Вернувшись в Пекин в 1865 г. уже всемирно признанным знатоком Китая, он активно сотрудничает с Императорским Русским Географическим Обществом (ИРГО), регулярно отправляя в Петербург заметки о книжных новинках, издаваемых в Китае. На страницах изданий ИРГО начинают появляться комментарии и пояснения Палладия по исторической географии Китая и Дальнего Востока. В 1870 г. Кафаров по заданию ИРГО отправляется в экспедицию по недавно присоединённому к Российской империи Приамурью. Одним из первых европейцев он за сорок дней пересекает Маньчжурию и прибывает в Благовещенск. На Дальнем Востоке занимается археологическими изысканиями, результаты которых публикуются в изданиях ИРГО. Вернувшись в Пекин, Палладий продолжает общение с крупными европейскими и американскими синологами, со многими из которых он познакомился ещё на Тяньцзиньских переговорах 1858 г. Среди них — Сэмюэл Вильямс[5], Джозеф Эдкинс[6], Мартин Парсонс[7] и Александр Вайли[8].

Завершающий этап жизни Кафарова связан с работой над китайско-русским словарём. Проработав над ним почти семь лет, он, страдая радикулитом после экспедиции по Приамурью и начиная испытывать проблемы с сердцем, решает вернуться в Россию. По совету врачей отправляется туда морем через Западную Европу. 17 декабря 1878 г. архимандрит прибывает в Марсель, где на следующий день в три часа дня скоропостижно умирает от сердечного приступа. Его останки переносят из Марселя в Ниццу, где их хоронят на русском кладбище Кокад. Памятник с надписью сохранился до наших дней: «Архимандрит Палладий Начальник Пекинской Духовной Миссии. Род. 16-го Сент. 1817 г. Сконч. в Марсели 6 (18) Дек. 1878 г. Тридцать три года трудился в Китае на пользу церкви, отечества и науки». Другим памятником знаменитому востоковеду стало издание в 1888 г. «Китайско-русского словаря», подготовленного к изданию П.С. Поповым.

Заметки архимандрита палладия о путешествии в китай казака петлина

1619 г. сентября 23. — Сказка томского казака И. Петлина на стане у Солдоги о его поездке в Китай.

/л. 2/ А 128 году сентября в 23 день на государева стану на Солдоге сибирской казак Иван Петлин в роспросе сказал. В прошлом во 126 году послал ево да товарища ево казака Ондрюшку Мундова ис Томского города боярин и воевода князь Иван Семенович Куракин провожать послов, что присыланы ко государю от Алтына-царя, и проведать велел им про Китайское государство. И они поехали ис Томского города о Николине дни вешнем 1 , а ехали ис Томы на Киргиз, а Киргиз от Томы 10 дён ходу скорым обычаем. А в Киргизе князец Немей под государевою царскою высокою рукою корм им и подводы дал. И они шли Киргискою землею половину дни и пришли в Мугольское государство, где царствует Алтын-царь. И у Алтына-царя были, и Алтын-царь им подводы и корм дал и отпустил. И шли они алтыновою землею до Широмугальские земли, где царствует царица Манчика, 5 недель. И у царицы Манчики 2 был, и царица им велела дать корм и подводы. И шли они Широмугальскою землею 4 дни и пришли оне в Китайское государство, /л. 3/ словет Крым 3 , зделана стена каменая в вышину сажень с 15. И шли они подле той стены с приходу 10 дён, а подле стены сидят села и деревни Манчики-царицы. И в ту 10 дён, идучи, на стене никого не видали. И приехали в ворота, и в воротех стоят пищали велики, а ядро в них з голову человечью, и людей в воротех много, с 3.000 человек. А приезжают к воротам торговать с товары, а алтыновы люди приезжают к тем же воротам с лошедьми и торгуют с китайскими людьми, а за стену алтыновых людей пущают немного. А всего шли от Томы до ворот, опричь простойных дней, 12 недель, а от ворот шли по городом до большого до китайского города 10 дён; и пришли в китайской город после Семеня дни 4 . И поставили их на большом на посольском дворе. И были они, в Китае городе 4 дни. И приезжал к ним на двор дьяк, а с ним по 200 человек на ишеках, а люди нарядны, и их подчивал раманеею и 'всякими заморскими питьями. И говорили: прислал де к вам царь Тайбун, а велел вас спросить, для чего естя в Китайское государство пришли? И оне де ему сказали, что великий /л. 4/ государь царь и великий князь Михайло Федорович веса Русии прислал их Китайское государство проведать и царя видеть. И он им сказал, что им царя видеть без поминков нельзя, и дал им грамоту 5 . И они ту грамоту привезли в Тоболеск, и ис Тобольска та грамота прислана ко государю с ними. А пошли оне ис Китайского государства после Покрова святые богородицы 6 10 дней спустя и пришли в Томской город тово ж году о Троицыне дни 7 .

Ф. Монгольские дела, 1618 г., д. № 1, лл. 2 — 4. Подлинник.

Опубл: Ф И Покровский, Путешествие в Монголию и Китай сибирского казака Ивана Петлина в 1618 году, СПб., 1914, стр. 29—30.

2 Манчи-хатун (Манчикатут), монгольская княгиня, вдова Алтав-хана туметского, известная в истории династии Мин как Сань-нянь-цзы (троекратная боярыня), так как была три раза замужем [«Заметки архимандрита Палладия о путешествии в Китай казака Петлина» («Записки восточного отделения Русского археологического общества», т. VI, вып. I—IV, СПб., 1892), стр. 305—307].

3 Крым — искаженное от монгольского слова «хэрэм», что означает «кремль», «стена».

5 Имеется в виду грамота китайского императора Вань-ли. Считают, что именно с нее в апреле 1675 г. был сделан в Тобольске перевод для Н. Г. Спафария. До 1675 г. грамота переведена не была. В исторической литературе она известна как грамота Валлихана. Подлинная грамота была, по-видимому, утеряна Н. Г. Спафарием (Перевод грамоты — ф. Сношения России с Китаем, книга Китайского двора № 3, л. 330—332).

Заметки архимандрита Палладия о путешествии в Китай казака Петлина

Для получения доступа нажмите кнопку «Читать (ЕСИА)».

Если вы являетесь правообладателем этого документа, сообщите нам об этом. Заполните форму.

Читайте также: