Тоня самсонова эмигрировала в лондон
Как найти свое место в жизни, заняться тем, что получается легко и приносит счастье? Для этого нужно правильно применить знания, которые дал университет и сама жизнь. В проекте «Конструктор успеха» мы рассказываем о выпускниках Высшей школы экономики, которые реализовали себя в интересном бизнесе или неожиданной профессии. Герои делятся опытом — рассказывают, какие шишки набивали и как использовали предоставленные им шансы.
Иногда нужно идти неочевидным путем, чтобы достичь успеха. Выпускница Вышки Тоня Самсонова, основатель ресурса The Question утверждает, что нашла способ борьбы за внимание людей. В рубрике «Конструктор успеха» она рассказала о том, как конвертировать знакомства в бизнес, забыть слово «реклама» и избавить читателей от редакторов.
У вас диплом социолога. Как случилось, что вы занялись журналистикой, еще и политической?
Когда я начала работать на «Эхе», политических взглядов у меня не было. В Вышке меня никто не учил, что абсолютная монархия плохо, а демократия — хорошо. Но общение с людьми, преподавателями и студентами, которых я уважала, книжки как-то заставляли задумываться о том, что происходит вокруг.
Всегда есть проблема: хотите, чтобы в университете было хорошее образование, — смиритесь с мыслью, что оно приводит к тому, что ваши студенты заодно научатся критически мыслить и критически воспринимать окружающую действительность. Не хотите, чтобы студенты критически мыслили, не развивайте в стране образование.
Образование в вузе дается не только на лекциях, журналиста из меня сформировало общение в университете. Вышка — инкубатор возможностей для людей, которые знают, чего хотят, а я всегда хотела быть журналистом, Вышка просто дала мне это понять. У Вышки есть странные и волшебные «мотиваторы» — например, ты можешь просто встретить кого-то интересного в коридоре, подойти и сказать: я хочу заниматься тем-то. И этот кто-то изменит твою жизнь. У нас был социологический клуб «Город» и студенческий клуб «Я думаю», многие журналистские опыты и важные для себя знакомства я вынесла именно оттуда.
Образование социолога как-то помогает в вашей профессии?
Все как раз с него и началось. С Венедиктовым я познакомилась на одной из конференций, которую проводил социологический факультет. Я подошла к нему с идеей социологической передачи, которая была скорее продолжением моей академической деятельности, нежели журналистской. В результате в течение нескольких лет на «Эхе Москвы» я вела «Лукавую цифру». Эксперты, которых я приглашала к участию в передаче, были ученые из Вышки или люди, с которыми я там познакомилась. Мне, как социологу, просто нравилась идея перевода общественной дискуссии в научную плоскость.
Cейчас интереснее быть журналистом-историком, журналистом-благотворителем, журналистом-селебрити.
Как вы для себя определяете успешность журналиста — это популярность, богатство, цитируемость?
Я перестала быть журналистом в том смысле, в котором я понимала свою работу раньше. Я думаю, что та миссия, в которой я себя видела раньше, не вполне реализуема сегодня.
Профессия журналиста для меня — давать возможность открытой общественной дискуссии по поводу проблем, которые есть в стране, и через эту дискуссию увеличивать конкурентность в политике и увеличивать эффективность государства.
Конечная цель такой работы (пусть и неосознанно для журналиста) — найти проблему, чтобы ее действительно заметили и решили те институты, которые могут ее решить. Журналист обеспечивает обратную связь между задачей и политиком, а когда задача не решается — политика заменяют другим, более эффективным. Поэтому хорошая и правильная журналистика возможна в странах с конкурентной политикой.
Но сказать, что в России сейчас не о чем писать и нечего делать журналистам — неправильно. Нечего было делать в 2011 году, тогда я начала работать редактором отдела политики «Слона», было время президентства Медведева — хэштег «стабильность», ничего не меняется и все как бы прекрасно. Писать было решительно не о чем, шансы для общественной дискуссии были, дискуссии были, но они обходили главный вопрос по периметру, не затрагивая его, и как бы не замечая слона в комнате.
Фото: Жанна БобраковаПроблема отсутствия содержательной общественной дискуссии быстро разрешилась, сразу стало понятно, в чем проблема и о чем надо говорить, но эффективность журналистской работы резко снизилась. Не вижу сейчас необходимости, к примеру, делать острые интервью с теми, кто у власти, не вижу смысла заниматься антикоррупционными расследованиями. Это не влияет на шансы чиновника и политика сохранить ту или иную должность, соответственно, институт журналистики как способ обратной связи и увеличения политической эффективности государства не работает.
Если вы хотите добиться популярности и известности — вам всегда будет о чем писать, но в смысле вашей пользы для государства даже большие усилия будут неэффективны.
То есть вывод: журналистом-миссионером не быть. Так может, лучше заняться чем-то другим?
Модель, в которой я работала — жесткое интервью с политиком, чтобы сделать его неэффективность публичной, тем самым дать обратную связь и повысить эффективность государства — сейчас не работает. Но есть другие полезные модели — например, сделать материал про кого-то и помочь ему лично. Написать репортаж с Украины, чтобы потомки были благодарны за хронику и правду. Или провести антикоррупционное расследование сегодня, потому что завтра это пригодится. Короче — работай на будущее и на архивы, это пригодится потомкам.
Журналистика перестала быть властью, поэтому сейчас интереснее быть журналистом-историком, журналистом-благотворителем, журналистом-селебрити. Я же всегда понимала журналистику как власть, как функцию, увеличивающую эффективность государства.
Чем вы заменили профессию?
Когда я училась, я много раз перечитывала тексты, которые нам давал читать Вадим Валерьевич Радаев. В одном из них я столкнулась с идеей о том, что у человека есть разные формы капитала — деньги, власть и социальные связи, и они равноположены, то есть могут конвертироваться одна в другую. На 4-м курсе я делала доклад, приводя практические примеры для этой эфемерной теории, и поняла важную вещь: если тебе нужно построить медиа — ты должен деньги и социальный капитал конвертировать в читателей, и наоборот.
Так после года жизни в Лондоне я решила сделать свой проект — это The Question. Он близок к тому, чему меня учили в Вышке и чему меня учил Венедиктов: тебя слушают или читают тысячи, и среди них есть те, кто гораздо умнее тебя. Но микрофон дали тебе, а не им по какой-то случайности. Возможно, мысли, которые есть у них в голове, гораздо глубже и интереснее, чем твои, но у них нет микрофона и аудитории. Когда я готовила интервью, то обзванивала 10 своих знакомых из той или иной сферы и спрашивала, что бы они хотели узнать, будь у них вместо меня возможность поговорить с этим человеком. Выходили вопросы гораздо более умные, точные и интересные, тогда как роль меня как журналиста сводилась к сервисной: задать все нужные вопросы по той или иной ситуации.
Фото: Жанна БобраковаКак именно ваши связи конвертировались в The Question?
Я попыталась увеличить до размера сервиса то, что делала всегда и вместо себя дать возможность задавать вопросы напрямую тому, чье мнение наиболее экспертно. И эти самые эксперты — мой социальный капитал, мои личные знания и знакомства. Я знакомлю людей через вопросы и ответы в рамках The Question. Вы, например, не знаете, что у кого-то к вам есть вопросы — а сервис знает и соединяет, когда людям нужно обменяться информацией.
Это почти соцсеть. Почему вы не открыли новостной ресурс вроде «Медузы» — это так очевидно даже для «бывшего» журналиста?
В нашем случае подход к рекламе тот же, что и к потоку информации. Она должна доставляться людям, которые в ней заинтересованы.
Сейчас трудно убедить кого-то вложить деньги в медиа-проект — как вы нашли инвестора?
Я не искала инвестора для медиа-проекта, мы создаем не медиа, а технологию.
В чем технологическая уникальность проекта?
Любая технология рекламы сейчас требует исследователя, редактора, копирайтера и медиа-канал распространения контента. В нашем случае подход к рекламе тот же, что и к потоку информации. Она должна доставляться людям, которые в ней заинтересованы. Мы знаем по сформулированным вопросам интерес наших читателей и рассказываем им только про то, о чем они спросили. Слово «Реклама» обозначает сейчас нерелевантную информацию, когда внимание пытаются захватить тем, что не нужно. Вы смотрите любимый сериал, но он вдруг прервался на «рекламу», что ж, потерпите. Когда вся информация, которая будет попадать к вам станет релевантной — не будет слова «реклама».
Если вы задаете вопрос, какую безопасную семейную машину купить, чтобы на заднем сиденье помещались трое детей, расход топлива был минимальным, а вам отвечают: купите Volvo, это для вас не «рекламная пауза», это информация, которую вы искали, и ответ на ваш вопрос.
Фото: Жанна БобраковаТаким же ценным может стать рассказ химика о том, какая химическая реакция происходит с пирожком в печи, чем помазать лицо от солнца с рекомендациями представителя косметической компании — все это органическая целевая реклама. Вы создаете коммуникацию, лишь направляя запросы к тем, кто их удовлетворяет, вы видите реальных людей и их вопросы на The Question, и даете им ответы не как навязанное нечто, а как информацию, о которой вас попросили.
Как вы управляете проектом? И какая у него структура?
Мы все находимся в разных городах, поэтому научились работать дистанционно. Это для меня первый по-настоящему управленческий проект.
В The Question главное — это разработка сайта и приложений, потому что проект про технологии, производство текстов практически полностью автоматизировано. У нас очень низкие транзакционные издержки на производство текстов по сравнению с медиа, и это было заложено в модель изначально. Поэтому основная команда — это дизайнеры, программисты и аналитики, которые занимаются внутренней логикой технологии.
Еще оказалось, что недостаточно просто делать сервис, нужно обеспечивать каналы дистрибуции. На старте мне этот пункт не был понятен, вот ты ходишь по Лондону и видишь газетные киоски — The Guardian или The Economist, а ведь когда-то газета заплатила, чтобы киоск стоял рядом с метро.
И как же вы захватываете новых читателей?
Как сервис позволяет общаться — и в каком качестве?
Общение происходит через формулирование вопроса. Это неочевидно, вроде бы — но в тот момент, когда вы трансформировали проблему в вопрос — вы ее решаете, потому что сразу становится понятно, что делать. Общение в интернете — эмоциональное и агрессивное в виде комментов — тоже связано с тем, что человек часто не умеет формулировать мысль, поэтому начинается «срач». А можно было бы просто задать вопрос, на который автор не ответил. Эффективным общение незнакомых людей становится тогда, когда они задают друг другу правильные вопросы и отвечают на них. Это снижает градус агрессии и позволяет формировать дискуссию.
Фото: Жанна БобраковаКаков итог за год существования проекта?
28 июня 2014 года я решила для себя, что буду я заниматься этой идеей. Захотелось сделать The Question моим основных занятием. После было много версий сайта, набор команды. На сегодняшний день главным достижением проекта является то, что модель работает и аудитория растет с удвоением каждый месяц при линейном росте расходов. Цель была такова: быстро расти, не теряя в качестве текстов. Для меня успех проекта — это основание полагать, что мы нашли важную и правильную модель.
Как с высоты полученного опыта оцениваете вышкинское образование?
В 11-м классе я победила на майской олимпиаде и поступила в Вышку. Пришла подавать документы на Мясницкую, там висел такой плакат «Не для школы, но для жизни мы учимся». Гугла еще не было. Я просто записала эту фразу и теперь понимаю, что Вышка готовит специалистов так, чтобы их опыт и знания конвертировались в реальную жизнь. С другой стороны, оттуда выходят хорошие управленческие кадры, и всем выпускникам с этим дипломом легко построить карьеру — могу сказать это как выпускник со стажем. Важно, что миссия университета и слоган совпадают, и как крупный государственный вуз Вышка меняется вместе со страной, но свою миссию сохраняет, какие бы изменения вокруг не происходили.
Тоня Самсонова про переезд в Лондон, работу со временем и проект The Question
Послушать подкаст можно прямо здесь, нажав на значок Play :) Можно скачать (стрелочка слева от кнопки), а можно открыть в iTunes на телефоне или компе.
Тоне Самсоновой. Лондон
последнее письмо из Лондона, восьмое по счёту, с благодарностью получил. На этот раз ты обратилась к непростой теме национализма. Выводы, которые ты делаешь заслуживают обсуждения. Сегодня воскресенье. В Берлине дождь. Не откладывая в долгий ящик, берусь за ответ.
Тебе показалось, что в той социальной среде, где ты живёшь, «национальность вдруг перестала быть важной». Ты решила разобраться в вопросе. И, разобравшись, «перестала видеть угрозу в русском национализме». Ибо того, о чём спорят в Лондоне, Берлине и в Москве, оказывается, нет. «Национализма нет, это просто требование сменяемости власти и эффективности государства.»
Материалы по теме
Далее ты просишь своих друзей в Москве твоё открытие донести до русских националистов, объяснив им, «что им на самом деле нужно». Трудная у твоих друзей задача. Но не будем забегать вперёд.
Первое, что мы должны сделать — это договориться о терминах. В заголовок твоего письма почему-то вынесен термин «либеральный национализм». Чтобы не усложнять диспут, беру за основу дальнейших рассуждений общественный феномен, получивший название национализм.
Что такое национализм? Дело не в том, чтобы национализму, как социальному явлению, дать «правильное», единственно верное обозначение, языковое название, а в том, чтобы была уверенность — мы говорим об одном и том же предмете. В другом месте мне приходилось уже писать на эту тему, поэтому коротко о главном.
Исторически эпоха расцвета национализма — XIX век — время подъёма патриотических настроений у народов Европы. Именно тогда национализм стал синонимом слову патриотизм. К концу века атмосфера в европейских государствах радикализировалась. Национал-патриотизм служил уже оправданием империализму, то есть признанию легитимным стремления некоторых держав к господству над другими народами… Так слово «национализм» стало близко по значению и слову «шовинизм». Шовинизм это вера в превосходство собственного народа и неуважительное, пренебрежительное отношение к другим нациям.
В современной языковой практике слово национализм имеет негативный оттенок. Это «коктейль» из понятий патриотизма, шовинизма, а также ксенофобии — враждебного отношения к иностранцам и страха перед чужаками…
Причём, в различных странах национализм имеет свои особенности. Так, в Великобритании, в Германии и в России — это в первую очередь ксенофобия, а в Шотландии, кроме того, мы имеем дело с «запоздалым» патриотизмом, где местные националисты требуют отделения от Англии. Запоздалым, потому что классические национальные государства потеряли или постепенно теряют своё значение. Мировой порядок всё более интернационализируется.
Твои, Тоня, выводы основаны на размышлениях после наблюдения переезда «семьи русского мальчика из Чечни» (в другом месте — «чеченской пары из Сочи», «чеченской семьи») из мусульманского района в более «благополучный» район Лондона.
Небольшая, но, по-моему, важная деталь требует уточнения. Какой национальности «русский мальчик из чеченской семьи»? Для учительницы лондонской школы он русский, поскольку из России, но считают ли его таковым его родители?
Из немецкой прессы известно, что и в Германии в последнее время имеет место увеличение числа чеченских беженцев, которые через Польшу въезжают в Германию, чтобы подать здесь заявление на политическое убежище. В Германии их заявление не рассматривается. По Дублинскому соглашению им предстоит возвращение в Польшу, демократическую страну, через которую они въехали в Германию, или, на выбор, возвращение в Россию. В Россию они возвращаться не хотят, так как русскими себя не считают. И это несмотря на финансовую поддержку Европейского союза: билеты на самолёт в любой российский город, плюс «дорожные» в размере 500 евро взрослым и 200 евро детям.
Но вернёмся в Лондон.
Чеченская семья, переехав из мусульманского небезопасного района в другой, более респектабельный, «плевать хотела на национальный состав района, в котором теперь живёт». «Национальность, — по-твоему, — вдруг перестаёт быть важной». К сожалению, только для тех, кому «размер семейного бюджета» позволяет совершить переход «из одного класса в другой». Большинство же мигрантов вынуждены жить в и без того проблемных жилых районах, своего рода лондонских Бирюлёво, питомниках национализма.
Отсюда, Тоня, ты делаешь смелый, прямо-таки революционный вывод: «национализма нет, а есть неэффетивное государство». Другими словами, стоит таджиков из Бирюлёво переселить в Хамовники, как тема национализма, по крайней мере в Москве, перестанет быть актуальной.
Опасносте!
«Я родилась в Москве, моя мама родилась в Москве, моя бабушка родилась в Москве, моя семья по отцовской и материнской линии живет в Москве с начала двадцатого века.
Я снимаю квартиру в вашем доме в Москве, извините, пожалуйста. Я снимаю квартиру, потому что мне хочется жить в том районе, в котором мне удобно и с тем количеством комнат, которые мне необходимы, извините пожалуйста».
С этого вступления теперь, видимо, надо начинать свой разговор с моими новыми великосветскобуржуазными соседями в доме, выходящем фасадом на Тверскую-Ямскую.
У нас тут свои правила, учтите! – говорит мне старшая по подъезду дама в норковой шубе и норковой шапке. – Eсли кто-то эти правила выполнять не хочет, будем выселять с милицией.
Она впустила мою маму в подъезд. Я услышала крики: Вы к кому, я вызову милицию. Я не знаю, откуда вы приехали. Выхожу на лестничную клетку и говорю, что это моя мама, она ко мне в гости.
Как же ей страшно.
Она усилиями нескольких поколений добрались почти до самого верхнего этажа комфорта: до собственной просторной квартиры в самом центе Москвы, развесила репродукции Моне в парадном, по всем пролетам лестничной клетки, высадила растения.
И теперь она забудет все русские классические романы и все Канны и Биаррицы и будет зубами впиваться в тех, кто ставит под угрозу ее комфорт и безопасность. Она будет через минуту разговора, не представившись, переходить со мной на ты. Она будет кричать и топать ногами, флер интеллигентности и буржуазной размеренности слетит за две минуты – она превратится в скандальную бабу, грозящую мне кулаком.
Слышали вы включения из Домодедова?
Корреспонденты докладывают об обстановке, на заднем фоне мат и крики. Свидетели рассказывают, что им довелось за сутки по несколько раз разнимать дерущихся пассажиров. Через сколько часов дискомфорта люди, которые могут себе позволить купить билет в Европу на новогодние праздники, теряют человеческий облик и начинают драться друг с другом и кричать матом?
Мне казалось, что стоит переехать в дорогой район, начать ходить в дорогие магазины и пользоваться дорогими услугами – и жизнь станет более комфортной.
Это не так.
Я не жду от людей ничего хорошего ни в бедной, ни в богатой среде.
В одном случае люди представляют угрозу для меня. В другом – считают, что я представляю для них угрозу. Не знаю, что лучше: пострадать может либо мое здоровье, либо чувство собственного достоинства.
Я ведь сегодня сидела и плакала все утро, что моя соседка унижала мою маму, не пускала ее в подъезд и грозилась вызвать милицию.
Потому что у мамы черные волосы и большой нос. И потому что соседка не доверяет таким людям. А потом вышла я, у меня поменьше нос и коричневые волосы. И соседка поняла, что мы не «лица кавказской национальности», а, скорее всего, евреи, а евреи – это уже не так страшно..
Хорошо, я перегрелась.
Я беременный психованный идиот. Надо уехать далеко, за город, где меньше людей и больше елок. За 30 км от Москвы мы гостим с ребенком у моих друзей. Охраняемый поселок, всюду сосны и тишина.
Вышли прогуляться перед сном, навстречу хозяин соседнего дома с наставленным на нас (!) автоматом Калашникова: Мало ли кто ходит тут по ночам – мне было страшно, я решил выйти проверить.
Я хочу, чтобы всюду рядом со мной ходили два охранника.
Я хочу, чтобы они разговаривали за меня с соседями, кассирами, водителями врезавшихся в меня машин, медсестрами и пациентками в клинике. Я хочу, чтобы они за меня проталкивались в очереди в туалет Домодедово.
Я очень стараюсь поразмышлять о том, сколько лет дадут Ходорковскому и кто будет президентом Путин или Медведев, но у меня плохо получается, мне физически страшно открыть дверь и выйти из квартиры.
Ресурсы, ссылки и названия в данном эпизоде:
Спасибо, что слушали подкаст «Вокруг Лондона за 40 шагов» на этой неделе!
Если вам понравился этот выпуск, поделитесь им в социальных сетях.
Ваше мнение и оценка очень важны, они помогают развиваться и делать программу лучше!
Заранее благодарен за ваш честный отзыв и оценку подкаста в iTunes. Там надо будет пройти по ссылке в iTunes и оставить свой отзыв, соответственно.
Cкачать выпуск отдельным mp3 файлом можно тут.
Напишите, кого бы Вы еще хотели услышать в качестве гостя подкаста «Вокруг Лондона за 40 шагов»!
Зачем России убивать бывших шпионов и сотрудников спецслужб в Великобритании и почему именно тут?
Если предположить, что организатором покушения на Скрипаля и его дочь Юлию является Россия, то мне кажется, есть вполне очевидная логика, зачем это делать.
В СВР и ФСБ работают люди, которые могут мечтать о том, что сегодня они заработают деньги и возможности, а потом смогут вывести свою семью за границу и жить в Лондоне. Этот образ хорошей пенсии они видят как модель, так уже поступили богатые люди из окружения Владимира Путина, которые для тридцати-сорокалетних офицеров российских спецслужб могут быть вполне понятной ролевой моделью.
Российские спецслужбы вполне оправданно не хотят, чтобы их сотрудники мечтали в какой-то момент уехать из России, возможно, продать государственные секреты и обменять возможность эмиграции и легализации активов за границей на сотрудничество с чужими государствами.
Последовательно убивая людей, которые поступили таким образом, российские спецслужбы говорят своим нынешним сотрудникам: с вами будет то же самое, даже не мечтайте о том, что проведете пенсию за границей.
А в Лондоне убийства происходит потому, что сюда чаще всего и приезжают бывшие офицеры. Как и обычные россияне, как и обычные вице-премьеры, как и обычные олигархи, которые решили эмигрировать, обычные сотрудники спецслужб чаще всего выбирают Лондон, потому что тут хорошо. У офицеров есть дети, для детей тут хорошее образование (поэтому не едут во Францию, где качество жизни лучше, чем в Великобритании). Но в Лондоне вообще хорошо жить. Офицеры спецслужб это хорошо понимают.
Мое наблюдение основано еще и на том, что в Лондоне я встречала людей, которые, как мне казалось, должны быть по рангу службы невыездными, но часто они проводят выходные в закрытых ресторанах и клубах Сохо, а к понедельнику возвращаются на службу.
Такая версия объясняет еще и экзотические способы убийства, когда орудием служит только вещество, которое не может использовать обычный убийца, чтобы не было сомнений, что это месть и оружие убийства, которое использует государство, а не конкретный человека. Так убивают врагов государства, а не врагов обычных людей.
Очень сложно объяснить умным офицерам, почему олигархам и чиновникам можно жить в Лондоне, а им — нельзя. Жестокие убийства снимают вопросы.
Главные женщины Рунета: директор российского Facebook, основательница Wildberries и другие
30 сентября — День интернета в России, и по этому поводу мы решили узнать больше о главных женщинах в российском виртуальном пространстве.
Анна-Мария Тренева, региональный директор Facebook, Instagram & Messenger в России
Анна-Мария Тренева
Свою должность главы популярнейших соцсетей в России Анна-Мария заняла прошлой весной. В команду Facebook она пришла в 2013 году: стала работать в европейском подразделении соцсети в Варшаве, занимаясь рекламой и маркетингом. До этого Тренева развивала интернет-направление в "СТС Медиа", где была одним из самых молодых специалистов. По ее словам, за два года ей удалось с нуля выстроить все digital-направление компании, доведя численность аудитории до 13 миллионов человек, а выручку направления — до 7 миллионов долларов в год. Как говорит Тренева, ее уход из телевизионной индустрии стал шоком для ее окружения:
Телевизионный бизнес, в отличие от Facebook, очень пафосный. Это как сравнивать Голливуд и Силиконовую долину: они рядом, но между ними пропасть — культурная. Принципиальная разница подходов,
— рассказала она в интервью журналу "Про бизнес".
Анна-Мария говорит, что в восьмом классе хотела стать журналистом, однако в итоге поехала в Москву из Бреста, чтобы учиться на инженера по лазерной технике и лазерным технологиям. Впоследствии, уже начав делать карьеру, также училась в Европейской академии для руководителей в области медиаиндустрии и Стэнфордской высшей школе бизнеса. Первым ее местом работы стала компания, занимающаяся мобильным контентом для таких гигантов, как Первый канал, ТНТ и НТВ.
Тренева считает, что сфера технологий постепенно перестает восприниматься как область, в которой могут преуспеть исключительно мужчины. В своей колонке для Posta Magazine она пишет:
В этом году 27 процентов новых сотрудников из числа выпускников, пришедших работать в Facebook на инженерные должности, — это женщины. Аналогичный показатель среди нанятых технологических сотрудников в целом — 21 процент. Этими показателями можно гордиться. Женщины составляют все больший процент среди нанимаемых нами специалистов, но должно пройти еще несколько лет, прежде чем мы увидим значительный сдвиг в этих цифрах. И этого можно добиться.
Этой осенью Анна-Мария принимает участие в проекте Aizel "Я женщина. Я могу" наряду с Натальей Водяновой, звездным визажистом Еленой Крыгиной, певицей Манижей.
Тоня Самсонова, основатель и руководитель проекта The Question
Тоня Самсонова
Журналистка "Эхо Москвы" Татьяна Фельгенгауэр и Тоня Самсонова
Жизнь изменилась, когда Тоня переехала с семьей в Англию. Проект The Question, где можно задать любой вопрос и получить на него экспертный ответ, она начала разрабатывать в 2014 году.
К тому времени я уже год жила в Лондоне и понимала: в 28 лет мне не хочется становиться вышедшей на пенсию домохозяйкой с тремя детьми, хочется иметь интересную жизнь,
— рассказывает она изданию "Секрет фирмы".
Тоня Самсонова с детьми
Потом количество пользователей перевалило за миллион в месяц — снова началась другая жизнь. Они начали ссориться друг с другом, обижать друг друга. К такому мы не были готовы. Мы привыкли, что у нас на сайте люди критикуют друг друга вежливо, ведут дискуссии, говорят спасибо за альтернативное мнение и так далее. Был период, когда мы вообще не понимали, как мы оказались в этой точке и что с этим делать.
В прошлом году ежемесячная аудитория The Question уже превысила 16 миллионов пользователей. Тоня говорит:
Сейчас я чувствую, что все на своем месте, это потрясающая команда. The Question вырос в шесть раз по аудитории и по выручке за два года, и каждый человек в команде профессионально вырос в такой же пропорции. В штате проекта сегодня работают 30 человек, и, хотя от первой редакции никого не осталось, мы до сих пор ощущаем, что мы — семья с теми, кто начинал придумывать The Question.
В марте стало известно о том, что сервис был приобретен компанией "Яндекс". По информации "Ведомостей", сумма сделки составила несколько миллионов долларов.
Добавим, что Тоня Самсонова привлекла к себе внимание прессы не только громкими успехами, но и историей о том, как она за шесть лет похудела на 40 килограммов (30 из них она потеряла всего за три месяца). По ее словам, никакого особого секрета нет: чтобы вернуться в форму, она много тренировалась и стала намного меньше есть.
Елена Бунина, генеральный директор "Яндекса" в России и HR-директор
Елена Бунина
43-летняя Елена Бунина — единственная женщина в мужской компании топ-менеджеров компании "Яндекс". По профессии она математик, окончила МГУ и в 25 лет начала преподавать студентам в университете.
Я с детства любила математику, мне страшно нравилось участвовать в олимпиадах, и я предполагала мое будущее связать с наукой. Но это никак не противоречило тому, что я девочка. Наоборот, гендерный расклад что в матклассе, что в университете мне очень нравился. Приятно же, когда кругом мужчины: это очень влияет на внутренний настрой, повышает самооценку, особенно если и со знаниями у тебя все в порядке,
— говорит Бунина в интервью Harper's Bazaar.
Жизнь Елены связана с "Яндексом" уже 12 лет, она участвовала в запуске ряда проектов компании. С 2011 года Бунина занимает пост HR-директора, а в 2017 году была назначена гендиректором российского "Яндекса". Это значит, что она представляет компанию на встречах с партнерами и официальных мероприятиях, продолжая при этом работать с персоналом.
Совсем недавно Бунина стала мамой в четвертый раз. В интервью Forbes, которое она давала во время беременности, Елена сказала, что после родов планирует работать из дома, но потом вернется в офис:
Четыре года назад я рожала, уже занимая высокую должность. Тогда коллеги ездили ко мне домой или устраивали видеоконференции. Свобода в выборе графика и возможность работать дистанционно очень помогают.
Елена говорит, что совершенно не считает сферу IT мужской, и уверена, что женщинам в этой области "всегда рады".
Елена Бунина с дочерью Аней
Елена Бунина с сыном Костей
Юлия Соловьева, директор Google Россия
Юлия Соловьева
Юлия Соловьева возглавляет российский офис одной из главных технологических компаний мира. Детство будущей бизнесвумен частично прошло в Африке: ее отец работал дипломатом. Образование Соловьева получала на факультете иностранных языков Московского государственного лингвистического университета.
У меня не было больших карьерных ожиданий. Тем более что тогда, в 94-м, у женщин не существовало карьеры, у них была работа. И у меня была работа: я училась в инязе и с четвертого курса подрабатывала переводчиком для групп иностранцев, которые приезжали в Россию. А вообще я планировала выйти замуж и уехать в Америку. У меня был жених, с которым я познакомилась, когда жила там по обмену. Когда я вернулась в Россию, то уже была помолвлена и с кольцом. Поэтому думала, что возвращаюсь ненадолго,
— говорит Юлия в интервью журналу Marie Claire. Однако свадьба не состоялась, и после окончания университета она устроилась работать переводчиком в "Московскую сотовую связь". Юлия считает, что своей карьерой во многом обязана именно хорошему знанию английского, а также стремлению к саморазвитию. Помимо диплома московского вуза у нее есть дипломы американского Monterey Institute of International Studies и степень MBA Гарвардской бизнес-школы.
В разные годы она занимала высокие должности в компаниях "МТС", "НТВ-Плюс", "ПрофМедиа", Rambler Media, а также строила карьеру в Голландии. В Google Соловьева пришла в 2013 году, отказавшись ради этого от поста гендиректора издательского дома Sanoma Independent Media. Чтобы получить должность, Юлия прошла три десятка собеседований с топ-менеджерами компании, длился этот процесс примерно полгода.
Среди главных правил Юлии — принцип don't work hard, work smart:
Трудоголики далеко не всегда добиваются хороших результатов. Нужно работать не много, а эффективно. Работая слишком много, вы чрезмерно истощаете свой ресурс и, как следствие, не можете приносить хороших результатов,
— говорит она изданию Forbes.
Соловьева входит в рейтинг самых влиятельных деловых женщин России по версии журнала Finance и в состав Кадрового резерва президента.
Татьяна Бакальчук, основатель и руководитель интернет-магазина Wildberries
Татьяна Бакальчук
Татьяна Бакальчук давно не нуждается в особом представлении: она уже несколько лет входит в число самых успешных женщин-предпринимателей страны. По итогам прошлого года 43-летняя Бакальчук заняла второе место после Елены Батуриной в списке женщин-миллиардеров Forbes.
Татьяна по национальности кореянка, родилась она в Подмосковье. Училась на преподавателя английского языка и в свое время подрабатывала репетиторством. А когда вышла замуж и родила ребенка, задумалась о собственном бизнесе: как говорит Татьяна, они с мужем, радиофизиком, просто поняли, что их специальности не приносят достаточно денег. Сначала заказывали и перепродавали товары из популярных каталогов Otto и Quelle, а потом, в 2005 году, организовали свою компанию — интернет-магазин Wildberries, который по сей день остается одним из крупнейших в Рунете и входит в число самых дорогих компаний российского интернета.
Бизнес Татьяна все так же ведет вместе с мужем, Владиславом Бакальчуком. У них четверо детей. Супруги остаются непубличными персонами и очень редко дают интервью, также они почти никогда не появляются на бизнес-мероприятиях.
Мои лучшие друзья — это семья. Так получилось, что я потеряла связь с ребятами, с которыми дружила в школе и институте. Я сложно схожусь с людьми, да и потребности нет. Видимо, натура позволяет и без этого чувствовать себя комфортно,
— говорит Татьяна в одном из своих немногих интервью — для журнала Marie Claire.
В этом году Forbes оценил состояние Бакальчук в миллиард долларов. Она занимает 94-е место в рейтинге 200 богатейших бизнесменов России.
На мой взгляд, мужскими надо считать те профессии, которые связаны с большими физическими нагрузками. Это, например, спасатель МЧС, железнодорожник или водолаз. А все, что связано с интеллектуальным трудом, на мой взгляд, доступно женщинам и мужчинам в равной степени. Поэтому я не вижу никаких противопоказаний для женщин, чтобы идти работать в IT. Наоборот, много умных мужчин вокруг — это бодрит. Но рыдать будете, обещаю — отрасль суровая, нервы треплет,
muamuk
Продолжение темы Опять на сносях?
Тимофей
Сомневался я в существовании мужа у Тони Самсоновой. Тем более информация о нем нигде не проскакивала, а сама она на вопрос: "А кто у нас муж"? отвечала очень кратко: "Муж – чудесный человек".
Я даже пошутил на эту тему, оставив комментарий к эксклюзивному фоторепортажу с выборов нового главного редактора "Эхо Москвы" - "Выборы главного вредителя": "Эх и гуляет народ на Арбате. Матвей Ганапольский откуда-то гармонь притащил и поет пахабные частушки. Сергей Бунтман зачем-то лапти одел и косовротку, отплясывает рядом. Венедиктов лежит пьяный, а Маша Маерс ему в рот вишни подкладывает. Евгения Альбац подмышкой Тихона Дзядко держит и с презрением смотрит на этот разгул. Плющев откуда-то восковую фигуру Дмитрия Медведева притащил и предлагает всем сфотографироваться за одну акцию Газпрома, обещая разместить фото на сайте президент.ру. Одна Тоня Самсонова с ребеночком на руках стоит в стороне и с надеждой смотрит на разгулявшего Ганапольского". Коммент первым стоит, и Венедиктов его не убрал.
И все же я нашел Сашу. Так зовут мужа Тони Самсоновой в общедоступной галереи пользователя Tonia Samsonova
7 comments — :
( 7 comments — Leave a comment )
Никакой частной жизни, понимаешь.
Частная жизнь публичного человека должна быть открытой. Сплетни гораздо опаснее.
Я в том плане, что в эпоху интернета не скрыться.
И даже сам подставляешься.
(Deleted comment)
Тоня из самсонова
Ну какое кгб ? По виду еврей . кашерный. хотя. если посмотреть . отстранённо..)
( 7 comments — Leave a comment )
5 Jan 2020, 15:09
13 Jan 2019, 20:09
Если "Воевода" лежит на складе незаправленной, то никаких проблем.
13 Jan 2019, 20:08
Есть метод подкритического подрыва.
27 Sep 2018, 11:14
Рассуждения верные - гидроузел может помочь регулировании расходов воды ниже ГЭС и борьбой с шугообразованием, но берега Невы сильно застроены, потребуются большие затраты на подготовку…
17 Jul 2018, 09:09
1. Фин. ruotsi одного корня с русск. рухнуть, рушить и лат. ruo - рушиться, обрушиваться, валиться; падать; низвергаться, бросаться, кидаться, ринуться; валить, опрокидывать; выкапывать, сгребать,…
Читайте также: