С какой целью гумилев предпринимает путешествия в египет и др страны
15 апреля 2016 г. исполнилось 130 лет со дня рождения Рыцаря Серебряного века, поэта, прозаика, переводчика и литературного критика Николая Степановича Гумилева. С школьной скамьи мы знаем строки из его стихотворений, но гений его не ограничивался лишь поэтическим даром — он был и неутомимым путешественником и исследователем Африки, собравшим уникальный этнографический материал об Эфиопии.
Далекая Абиссиния (так во времена Гумилева называли Эфиопию) вызывала живой интерес в России, особенно у романтически настроенных представителей российской культуры. Начиная с середины XIX в. поэты, писатели, художники все чаще стали бывать в экзотических странах. Для Гумилева же это было не просто увлечение, а настоящая страсть. Она помогала ему создать свой собственный мир - «волнующий и странный», помогала «в новой обстановке найти новые слова». Для своих странствий Гумилев выбрал именно Абиссинию и назвал ее «колдовской страной», и вскоре страна, которая манила романтической экзотикой, стала предметом серьезных исследований поэта.
Гумилев был вдохновлен подвигами русских офицеров-добровольцев в Абиссинии. Особенно его восхищали Александр Булатович и Николай Леонтьев, чьи маршруты он повторил в своих скитаниях по Абиссинии. И было ведь чему восхищаться! Александр Булатович был личностью выдающейся. В 1896 г. Булатович добился своего включения в члены российской миссии Красного Креста в Эфиопии, где он стал доверенным лицом негуса (императора Эфиопии) Менелика II. Совершил в апреле 1896 г. в качестве курьера легендарный пробег на верблюдах из Джибути в Харар, преодолев расстояние свыше 350 верст по гористой пустыне за 3 суток и 18 часов, что на 6—18 часов быстрее, чем профессиональные курьеры. В 1897—1899 гг. стал военным помощником Менелика II в его войне с Италией и южными племенами. Булатович — первый европеец, который пересек из конца в конец Каффу (сейчас — провинция Эфиопии). Впоследствии составил первое научное описание Каффы. Он также стал вторым европейцем, который обнаружил устье реки Омо. В России миссия Булатовича была высоко оценена: он получил серебряную медаль от Русского географического общества за работы по Эфиопии (1899). Ему также был присвоено звание поручика лейб-гвардии Гусарского полка.
Гумилев записывает галасские песни со слов галасса
Николай Степанович Леонтьев имел всестороннее образование и интересы, совершив несколько путешествий для научных исследований в качестве действительного члена Императорского Русского географического общества. Затем он продолжил миссии поручика В. Ф. Машкова в Эфиопию, в свою очередь продолжавшего дело Царицынского казака Николая Ашинова. В 1894 г. он принял участие в экспедиции А. В. Елисеева в Эфиопию. Своей миссией Леонтьев хотел «показать всему миру, что мы, русские, можем служить родине, и притом не прибегая к огню и мечу, не хуже англичан, французов и немцев, свивших себе при помощи этих двух факторов прочные гнезда в Африке». Главной целью экспедиции стало предложение негусу Менелику II установить дипломатические отношения между Абиссинией и Россией, и… предложение помощи в создании мощной регулярной армии. Экспедиция состояла из 11 человек; ближайшим помощником был штабс-капитан К. С. Звягин. Руководство экспедицией было возложено на самого Леонтьева, а снаряжалась она как за счет средств правительства и Географического общества, так и на пожертвования церкви, общественных организаций, частных предпринимателей. Официально в задачи экспедиции входило «… изучение течения светил небесных, стран земли, веры, законов, нравов и обычаев народов, на земле обитающих, животных, на земле водящихся, и растений». После длительного и тяжелого путешествия экспедиция Н. С. Леонтьева в марте 1895 г. добралась до Энтото — резиденции абиссинского императора, где ей был устроен весьма теплый и торжественный прием с участием императорских войск, духовенства и населения.
Вот по их стопам и решил пройти Николай Степанович Гумилев. Первая поездка в Абиссинию состоялась в 1907 г. и была спонтанным и внезапным решением. Гумилев сумел сэкономить некоторые средства из родительской «стипендии», присылаемой ему, пока он учился в парижской Сорбонне, и отправился в дорогу. Незадолго до поездки он в очередной раз сделал предложение руки и сердца Анне Горенко, которая вскоре станет известной поэтессой Анной Ахматовой, и получил отказ. И тогда 21-летний русский конкистадор Николай Гумилев отправился в Африку, бросив вызов гордой и неприступной невесте и всему миру.
Обстоятельства и подробности этого путешествия весьма туманны. 25 сентября он отправляется в Одессу, оттуда — в Джибути, затем в Абиссинию. Ночевал он в трюме парохода, был даже арестован за попытку попасть зайцем на судно. Известно, что он побывал в Аддис-Абебе на парадном приеме у негуса. Как он смог попасть на прием к эфиопскому императору и что сблизило этих двух людей — молодого русского поэта и умудренного опытом Менелика II — остается тайной. В статье «Умер ли Менелик?» поэт обрисовал происходившие при троне смуты и раскрыл личное отношение к происходящему, что доказывает его изрядную информированность о происходившем при дворе великого негуса Абиссинии. Он возвращается домой, полный впечатлений и планов на будущее.
Поднимись еще выше! Какая прохлада!
Точно позднею осенью, пусты поля,
На рассвете ручьи замерзают, и стадо
Собирается кучей под кровлей жилья.
Павианы рычат средь кустов молочая,
Перепачкавшись в белом и липком соку,
Мчатся всадники, длинные копья бросая,
Из винтовок стреляя на полном скаку.
Выше только утесы, нагие стремнины,
Где кочуют ветра да ликуют орлы,
Человек не взбирался туда, и вершины
Под тропическим солнцем от снега белы.
Н. Гумилев «Абиссиния»
Гумилев с проводниками у палатки, 1913
В 1909 г. Гумилев все же добивается руки Ахматовой и вновь уезжает в Африку, на этот раз в составе экспедиции. Исследователи проходят пустыню, неоднократно подвергаются нападению аборигенов (у многих племен существовал обычай, по которому жениться мог лишь тот, кто уже убил человека), переправляются в корзинах на веревках через реку, кишащую крокодилами. Гумилев, уставший от африканского зноя, загоревший и жаждавший рассказать о своих открытиях и находках, в конце февраля, достигнув Джибути, направлялся домой. Дата отплытия его от берегов Африки неизвестна, но в марте 1911 г. на пароходе через Александрию и Константинополь он прибыл в Одессу. Гумилев вернулся из долгого путешествия не совсем здоровым (получил в Абиссинии болотную лихорадку — малярию), но не пожелал отлеживаться дома. Он торопился поделиться с друзьями своими впечатлениями.
Африка не отпускала Николая Степановича даже на родине. С этим связан забавный случай. Поэт и издатель Владимир Нарбут, соратник Гумилева по «Цеху поэтов», был известен любовью к розыгрышам и эпатажу. В 1912 г. он издал скандальный сборник стихов «Аллилуия», который тут же был запрещен цензурой, против поэта было открыто судебное разбирательство. Чтобы избежать суда Нарбут наскоро собирается и покидает в неизвестном направлении Петербург. Через несколько месяцев после его исчезновения во все петербургские редакции пришла телеграмма: «Абиссиния. Джибути. Поэт Владимир Нарбут помолвлен с дочерью повелителя Абиссинии Менелика». Все это оказалось очередной шуткой поэта. Но вскоре Нарбут и сам написал об этом в письме из Гранд-отеля в Джибути, припечатав на него герб Нарбутов: «Дорогие друзья (если вы мне еще друзья), шлю привет из Джибути и завидую вам, потому что в Петербурге лучше. Приехал сюда стрелять львов и скрываться от позора. Но львов нет, и позора, я теперь рассудил, тоже нет». О своем браке он с иронией замечает: «Брак мой с дочкой Менелика расстроился, потому что она не его дочка. Да и о самом Менелике есть слух, что он семь лет тому назад умер». Объявился Нарбут так же неожиданно, как и пропал, и обо всем рассказал на устроенном им вечере по случаю возвращения из Абиссинии в Петербург. Друзья настолько привыкли к розыгрышам и шуткам Владимира Ивановича, что не поверили даже в его поездку в Африку. Тогда тот с возмущением воскликнул: «А вот, приедет Гумилев, пусть меня проэкзаменует!» Гумилев действительно проэкзаменовал Нарбута на знание местных абиссинских особенностей и некоторых терминов, а также адресов соответствующих заведений, о которых, по словам поэта, в присутствии дам говорить неудобно. После этого Николай Степанович объявил, что Нарбут не врет и действительно был в Джибути.
И все же настоящая экспедиция Николая Гумилева по Эфиопии состоялась в 1913 г. Николай Степанович особенно подчеркивал, что именно это путешествие в Абиссинию он совершил в качестве руководителя экспедиции, посланной Академией наук. Помощником Гумилев выбрал своего племянника Н. Л. Сверчкова — любителя охоты и естествоиспытателя, «покладистого человека, не боящегося лишений и опасностей».
Н. Сверчков на палубе парохода, отправляющегося в Африку
Отъезд Гумилева был назначен на 7 апреля 1913 г. Ему только что исполнилось 27 лет. Сохранилось несколько писем и открыток, посланных с дороги и вскоре по прибытии в Джибути и Абиссинию. Среди них и письма к Анне Ахматовой. Кроме того, он начинает вести «Африканский дневник», в котором пишет о дружбе с турецким консулом, назначенным в Харар. Эта встреча оказалась важной. Встречать турецкого консула в Харар приехал один из сомалийских вождей, и у его свиты Гумилеву удалось купить немало интересных предметов для петербургского музея.
Харар очень привлекал Гумилева, ведь ко времени его путешествий ни Джибути, ни столица Абиссинии, Аддис-Абеба, не имели еще давней истории. Харар же имел многовековую историю, разноплеменное население, сочетание разных культур - это привлекло его внимание.
Маршрут экспедции Гумилева в Африке в 1913
В Хараре Гумилев встретил человека, который потом стал императором страны и правил поразительно долго - 44 года. Фактически российский поэт стал первым, кто рассказал о нем, описал его внешность, манеры, его жену, дом. Этот молодой человек стал известен миру под именем Хайле Селассие I, император Абиссинии с 1930 по 1974 г. Его считали 225-м потомком царя Соломона и царицы Савской. Он был последним императором Эфиопии. Хайле Селассие был фигурой неоднозначной. Сам он не без гордости вспоминал в автобиографии «Моя жизнь и прогресс в Эфиопии», как, еще только встав у власти, он запретил отрубать руки и ноги - это было привычным наказанием даже за мелкие проступки. Запретил варварский обычай четвертования, который должен был публично исполнять самый близкий родственник: сын убивал отца, мать - сына. Запретил работорговлю. Гумилев встретился с Хайле Селассие, когда тот был губернатором Харара и окружавших его территорий. Звали его тогда Тэфэри Мэконнын, и было ему чуть больше 21 года.
Русский путешественник рассказывает свои впечатления от встречи с молодым губернатором, отмечая, что он один из самых знатных людей в стране и ведет «свой род прямо от царя Соломона и царицы Савской», сын двоюродного брата и друга Менелика, великого негуса Абиссинии, а его жена - внучка покойного императора и сестра наследника престола.
Экспедицию преследовали постоянные испытания, словно проверяя русских путешественников на прочность. Сначала из-за размытых путей исследователи не смогли добраться по железной дороге до Харара, на одной из переправ по пути в селение Шейх-Гуссейн Сверчкова чуть не утащил крокодил, после этого возникли проблемы с провизией, но все же цель была достигнута. Там Гумилев решил проверить свою греховность – по абиссинской традиции, он должен был обнаженным пролезть в узкую щель между двумя камнями. Если испытуемый застревал, то умирал в страшных мучениях – никто не смел помочь ему выбраться и даже дать воды или хлеба. У камней лежало множество костей - грешников было предостаточно. Гумилев рискнул – и благополучно вернулся, чем заслужил еще большее уважение местного населения.
Абиссинская церковь и строящая колокольня. Фото Н. Сверчкова из архивов Кунскамеры
По возвращении на родину Николай Гумилев представил отчет о выполненном маршруте - маленькую синюю тетрадку формата записной книжки. На обложке тетради надпись: «Галласские, харраритские, сомалийские и абиссинские вещи, собранные экспедицией Н. Гумилева 1913 г. от 1-го мая до 15-го августа». Обложка разрисована в манере поэта-путешественника: голова африканца, белый человек в тропическом шлеме, фигурки зверей и череп. В этой тетрадке - сведения почти обо всем, что собрал тогда Гумилев для музея. В этой же тетради Гумилев поместил и схему путешествия экспедиции и свои пояснения к ней. Согласно схеме поэт прошел следующий путь: Харар, Джиджиге, район Меты, Аннийскую пустыню, Уэби, Шейх-Гуссейн, район Арусси, Чэрчэрских гор (восточная часть Центральной Абиссинии и примыкающая область к Северо-Западному Сомали).
26 сентября Гумилев сдал в качестве отчета три коллекции в Музей антропологии и этнографии. Николай Сверчков сдал около двухсот пятидесяти негативов с описью отснятого материала. В первую коллекцию попали экспонаты, собранные в Хараре. Их сорок шесть. Вторая коллекция содержала предметы быта сомалийцев и насчитывала сорок восемь предметов. В третьей, представлявшей галласские племена коту и арусси из провинций Арусси, Аппия, Бали и Мета, было тридцать четыре предмета. Четвертую коллекцию, которую музей не мог купить, поэт подарил. В нее вошли предметы абиссинского быта.
Значение проделанной работы для науки высоко оценил известный ученый-африканист, академик Д. А. Ольдерогге, в то время он был секретарем академии. В отчете о работе историко-филологического отделения Императорской Академии наук за 1913 г. он писал: «Интересна… коллекция в 128 предметов. Собранная в Восточной Африке (Харарское плоскогорье и северо-западная часть Сомалийского полуострова) командированным туда г. Н. С. Гумилевым. Племя сомали было до сих пор представлено в музее лишь несколькими предметами; доставленные г. Гумилевым 48 сомалийских предметов дополняют картину быта этого племени. Совершенно не были до сих пор представлены харари, по быту которых в коллекции г. Гумилева имеется 46 предметов. Остальная часть собрания пополняет прежние коллекции музея по быту и культуре галла в Абиссинии».
Гумилев хотел организовать еще несколько экспедиций в Африку, чтобы исследовать хотя бы часть этого огромного неизученного материка, но грянувшая в августе 1914 года Первая мировая война нарушила его планы. Он ушел на фронт, где за храбрость заработал два Георгиевских креста и офицерское звание. Окончательный крест на исследовании Африки поставила революция. 3 августа Николая Гумилева арестовали по обвинению в участии в заговоре Таганцева и Петроградской боевой организации. В конце месяца поэт и еще 60 человек были расстреляны. Точная дата и место расстрела неизвестны до сих пор.
До сих пор африканская миссия Николая Гумилева считается одним из самых продолжительных и героических путешествий по африканскому континенту за всю историю российской науки, в результате которого в музей по возвращении были переданы ценнейшая этнографическая коллекция и коллекция фотонегативов. Но кроме этого Африка нашла отражение и в его поэтическом творчестве, явившим миру уникального поэта, виртуозно использовавшего в стихах африканский фольклор, где «в каждой луже запах океана, в каждом камне веянье пустынь…»
Абиссиния, далёкая и загадочная
Осенью 1909 года Николай Гумилёв совершенно неожиданно принимает решение о поездке в Абиссинию. Он тщательно планировал своё путешествие, читал много книг о культуре и истории этой страны. 1 декабря поэт сел на пароход до Варны в Одессе — дальнейший путь шёл через земли Османской империи. Из Болгарии он отправил открытку Валерию Брюсову: «Приветствую Вас из Варны, куда я заехал по пути в Абиссинию. Там я буду недели через полторы. Застрелю двух, трех павианов, поваляюсь под пальмами и вернусь назад, как раз, чтобы застать Ваши лекции в «Академии Стиха»».
К концу декабря, двигаясь от Александрии к Порт-Саиду, а затем к Джедде, Гумилёв 23 декабря прибывает в Джибути, где начинается настоящее приключение. В очередной раз он пишет Брюсову о своих впечатлениях: «Завтра еду в глубь страны, по направлению к Аддис-Абебе, столице Менелика. По дороге буду охотиться. Здесь уже есть все, до львов и слонов включительно. Солнце палит немилосердно, негры голые. Настоящая Африка». Действительно — на пути к резиденции абиссинского монарха Гумилёв отдаёт всего себя охоте — впечатления он затем отразит в своём «Африканском дневнике», посвящённом, правда, совсем другой поездке на континент.
Однако в столицу страны поэт так и не попал, ограничившись посещением Харара, города на востоке Абиссинии. В этой поездке Гумилёв не вёл путевых записок, поэтому о его впечатлениях от путешествия можно судить лишь по письмам и открыткам, которые тот посылал в Россию. Странствие по Африке сопрягалось со значительными физическими нагрузками — об этом поэт жаловался своему другу, литератору Михаилу Кузмину: «Я в ужасном виде: платье мое изорвано колючками мимоз, кожа обгорела и медно-красного цвета, левый глаз воспален от солнца, нога болит, потому что упавший на горном перевале мул придавил ее своим телом».
7 января поэт из Джибути выезжает на родину — тем же маршрутом, которым прибыл сюда месяц назад. Уезжает, чтобы через некоторое время вернуться снова и увидеть, наконец, столицу древнего царства уже в качестве журналиста, корреспондента газеты «Русская речь».
В ноябре 1910 года Гумилёв тем же путём, через Джибути, наконец добирается до Аддис-Абебы. 18 ноября поэт посетил русскую миссию в Абиссинии, об этом сохранились воспоминания жены русского посланника в этой стране, Анны Чемерзиной: «…Сегодня у нас завтракал русский корреспондент «Речи» и журнала «Аполлон» (декадентский) Н. С. Гумилёв, приехал изучать абиссинские песни. Очень приятно было видеть русского». Он побывал на вручении послу верительных грамот — чета Чемерзиных сама только прибыла в страну. После приезда около месяца Гумилёв жил в столице Абиссинии, планировал маршруты для будущих походов, однако, сначала из-за недостатка денег, а затем и из-за кражи, произошедшей в гостинице, эти планы пришлось отложить.
Российский посол всячески помогал своему соотечественнику и удовлетворял его интерес в познании страны. Сам Гумилёв писал: «…Я жил также четыре месяца в столице Абиссинии, Аддис-Абебе, где познакомился со многими министрами и вождями и был представлен ко двору бывшего Императора российским поверенным в делах в Абиссинии». Новый год поэт встретил в российской миссии — и жена посла отзывалась о нём в самом комплементарном ключе. Со временем Гумилёв всё-таки принял решение возвращаться на родину, однако, чтобы собрать хотя бы какие-нибудь этнографические материалы, двинулся в сторону Джибути через горы Черчер вместе с местным поэтом ато-Иосифом. Собранные по дороге песни он планировал издать — главную ценность в них он видел в «свежести чувства, неожиданности поворотов мысли и подлинности положений». Наполненный африканскими впечатлениями Гумилёв вернулся к жене Анне Ахматовой в Киев в конце марта 1911 года.
Николай Гумилёв: африканские главы биографии
Африка стала одной из центральных тем в творчестве Николая Гумилёва. Он был на континенте четыре раза, а в последний – в качестве главы научной экспедиции.
Восемь дней от Харрара я вел караван
Сквозь Черчерские дикие горы
И седых на деревьях стрелял обезьян,
Засыпал средь корней сикоморы.
Николай Гумилёв написал эти строки осенью 1918 года в Петрограде на фоне разгоревшейся в стране Гражданской войны и ужасов военного коммунизма, царивших в бывшей столице империи. В позднем творчестве поэт часто обращался к своему прошлому — поездкам на Чёрный Континент, путешествиям по бесплодным пустыням, тяжёлым горным перевалам, городам и сёлам далёкой Абиссинии — так в те времена называли территорию современной Эфиопии. Африка была одной из главных тем творчества Николая Гумилёва — поэт провёл там много месяцев, общаясь с местными жителями и вдохновляясь экзотической природой.
3 Третья поездка. Французский берег Сомали
30 ноября 1909 года Гумилев снова отправился в путешествие. 1 декабря он прибыл в Одессу. Оттуда морем в Варну, Константинополь, а затем — в Александрию. 12 декабря Гумилев был в Каире, 16 декабря — в Порт-Саиде, 19−20 декабря — в Джедде, а 22−23 декабря — в Джибути. Из Джибути 24 декабря Гумилев выехал на мулах в Харар. В дороге он охотился на зверей.
В письме В. И. Иванову поэт писал: «Я прекрасно доехал до Джибути и завтра еду дальше. Постараюсь попасть в Аддис-Абебу, устраивая по дороге эскапады. Здесь уже настоящая Африка. Жара, голые негры, ручные обезьяны. Я совсем утешен и чувствую себя прекрасно. Приветствую отсюда Академию Стиха. Сейчас пойду купаться, благо акулы здесь редки».
А Брюсову Гумилев писал уже из Харара: «Вчера сделал двенадцать часов (70 километров) на муле, сегодня мне предстоит ехать еще восемь часов (50 километров), чтобы найти леопардов. Так как княжество Харар находится на горе, здесь не так жарко, как было в Дире-Дауа, откуда я приехал. Здесь только один отель и цены, конечно, страшные. Но сегодня ночью мне предстоит спать на воздухе, если вообще придется спать, потому что леопарды показываются обыкновенно ночью. Здесь есть и львы, и слоны, но они редки, как у нас лоси, и надо надеяться на свое счастье, чтобы найти их». До Аддис-Абебы тогда Гумилев не добрался, из Харара он отправился в обратный путь.
Николай Гумилев в Африке
Когда именно поэт Николай Гумилев побывал впервые в Египте — вопрос дискуссионный. То ли в 1907 году, то ли в 1908. «Версии 1908 года» придерживалась А. А. Ахматова, что было решающим аргументом для многих исследователей и биографов Гумилева. Сам же Гумилев отнюдь не опровергал факт своего путешествия в Египет в 1907 году, хотя и не подтверждал его.
Поэт долго мечтал о поездке в Африку, но его отец был против. Он утверждал, что не даст Николаю ни денег, ни благословения на такое «экстравагантное путешествие» до окончания университета. С 1906 года Николай Гумилев жил в Париже: слушал лекции по французской литературе в Сорбонне. Он сумел сэкономить нужные для поездки средства из денег, которые ему высылали родители.
Информации о поездке 1907 года крайне мало. От родителей путешествие тщательно скрывалось. Якобы, предусмотрительный Николай заранее написал родным несколько писем, и друзья отправляли их в Россию каждые десять дней.
5 Пятая поездка. Абиссиния
Улица в Джибути. Фото из коллекции Кунсткамеры
В Хараре Гумилев купил мулов. Там же он познакомился с расом Тэфэри, губернатором Харара, который впоследствии стал императором Хайле Селассие I. Из Харара путь лежал через малоизученные земли галла в селение Шейх-Гуссейн. По пути пришлось переправляться через быстроводную реку Уаби, где Николая Сверчкова чуть не утащил крокодил. Вскоре начались проблемы с провизией. Гумилев вынужден был охотиться для добычи пропитания. Когда цель была достигнута, вождь и духовный наставник Шейх-Гуссейна Аба-Муда прислал экспедиции провизию и тепло принял ее. Записав житие Шейх-Гуссейна, экспедиция двинулась в город Гинир. Пополнив коллекцию и набрав в Гинире воды, путешественники пошли на запад, в тяжелейший путь к деревне Матакуа.
Абиссинская церковь и строящаяся колокольня в Хараре. Фото из коллекции Кунсткамеры
Затем, 26 июля, африканский дневник Гумилева прерывается. 11 августа экспедиция дошла в долину Дера. Затем Гумилев благополучно добрался до Харара и в середине августа уже был в Джибути, но из-за финансовых трудностей застрял там на три недели. В Россию он вернулся 1 сентября.
2 Вторая поездка. Египет
О поездке Гумилева в Египет в 1908 году можно говорить с большей уверенностью. Утром 10 сентября 1908 года он приехал в Одессу и в тот же день на пароходе Русского общества пароходов и торговли «Россия» отправился в Синоп. Там пробыл 4 дня в карантине. Дальше — в Константинополь.
1 октября Гумилев прибыл в Александрию, 3-го — в Каир. Он осматривал достопримечательности, посетил Эзбекие, купался в Ниле. Из Египта Николай Гумилев писал В. Я. Брюсову: «Дорогой Валерий Яковлевич, я не мог не вспомнить Вас, находясь «близ медлительного Нила, там, где озеро Мерида, в царстве пламенного Ра». Но увы! Мне не удается поехать в глубь страны, как я мечтал. Посмотрю сфинкса, полежу на камнях Мемфиса, а потом поеду не знаю куда, но только не в Рим. Может быть, в Палестину или Малую Азию».
Но на путешествие в Палестину и Малую Азию у поэта не хватило денег. И он отправился на родину.
Этнографическая экспедиция: возвращение Гумилёва в Африку
После двух путешествий в Абиссинию Гумилёв захотел познакомиться с мнением учёного сообщества о языке и культуре этой страны. В декабре 1912 года с помощью университетских связей (к тому времени он числился на юридическом факультете) поэт обсуждает с Академией Наук планы новой экспедиции — уже не просто частной поездки, а серьёзной исследовательской акции. Гумилёву оказывал посильную помощь директор Музея антропологии и этнографии Василий Радлов, который вел переговоры с чиновниками об облегчении передвижения экспедиции на территории России. Он же написал российскому послу в Аддис-Абебе Чемерзину с просьбой оказать всяческое воздействие своему старому знакомому. 7 апреля поэт отправился в очередную, но уже последнюю поездку в любимую Африку.
На протяжении экспедиции Гумилёв с осознанием всей полноты ответственности (речь теперь шла не об авантюре, а о серьёзной научной поездке) вёл походные записки, не забывая при этом сообщать о своих делах родным и друзьям, прежде всего жене. «С нами едет турецкий консул, назначенный в Харрар. Я с ним очень подружился, он будет собирать для меня абиссинские песни, и мы у него остановимся в Харраре». Действительно, консул организовал Гумилёву встречу с вождями сомалийских племён, на которой тот смог приобрести немало будущих экспонатов. В Харраре поэт встретил будущего короля Хайле Селассие — героя сопротивления итальянским захватчикам в 1930-е годы. Гумилёв был первым, кто рассказал о нём русскому и европейскому читателю.
Получив разрешение местных властей передвигаться по территории страны, в мае 1913 года поэт отправился вглубь страны собирать предметы материальной и произведения устной культуры местного населения. К сожалению, об этой части путешествия путевых заметок не сохранилось. Записи заканчиваются так: «Мы решили, что Харар изучен, насколько нам позволяли наши силы, и, так как пропуск мог быть получен только дней через восемь, налегке, только с одним грузовым мулом и тремя ашкерами, отправились в Джиджига к сомалийскому племени Габаризаль. Но об этом я позволю себе рассказать в одной из следующих глав». Эти главы до сих пор не найдены.
Судя по обрывочным данным, которые можно почерпнуть из «Африканского дневника» и стихотворений Гумилёва, экспедиция около полутора месяцев путешествовала по востоку Абиссинии, по горному хребту Черчер, заходя в города Дыре-Дауа, Гинир и селение Шейх-Гуссейн — в последнем исследователи посетили гробницу святого, в честь которого был назван населённый пункт.
1 сентября исследователи вернулись в Россию. Они привезли с собой богатый этнографический материал (предметы быта, костюмы и целую серию фотографий), который вошёл в состав коллекции Музея антропологии и этнографии. Многие находки посетители могут увидеть и сегодня. Эти экспонаты напоминают о Николае Гумилёве не только как о великом поэте, но и о путешественнике и собирателе. И почти каждый школьник знает стихотворение поэта, в котором отразилась его бесконечная любовь к Африке, к её флоре и фауне.
Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд,
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далеко, далеко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
«Чёрный континент» — цель авантюристов и источник вдохновения
Рубеж XIX — XX веков — эпоха стремительно развивавшегося колониализма. После беспрецедентной гонки за новыми землями, европейские державы приступили к освоению территорий и начали открывать для себя культуру местных народов. Это сопровождалось выполнением «цивилизаторской миссии» — по выражению Редьярда Киплинга, «Бремя белого человека». Творческая интеллигенция развитых западных стран интересовалась новыми землями и людьми, их населявшими: одной из особенностей модерна стало обращение к культуре «нецивилизованных» этносов. Её можно назвать «ориентализмом» — зачастую, деятели культуры использовали в своём творчестве восточные мотивы, при этом перенимая лишь внешние проявления, особо не задумываясь об их смысловом содержании.
В эту волну попал и молодой Николай Гумилёв. Его интерес к далёким африканским странам сложился из множества факторов, как культурных, так и военно-политических. Ещё в бытность учеником Царскосельской гимназии будущий поэт интересовался опытом русских военных офицеров, побывавших в Аббисинии: полковника Леонида Артамонова, поручика Александра Булатовича и других. Молодые люди читали многочисленные сочинения о путешествиях русских военных («Казаки в Абиссинии», «Русские кавалеристы в Абиссинии») и мечтали повторить их путь.
Однако в случае Николая Гумилёва одного авантюризма было недостаточно. Африканские мотивы использовали в своём творчестве русские поэты-символисты: например, Константин Бальмонт и Валерий Брюсов. Но окончательно покорила Николая африканская тема, реализованная французскими художниками. После окончания лицея Гумилёв отправляется в парижский университет Сорбонна, параллельно с изучением французской литературы посещает выставки известных живописцев: Пикассо, Матисса, Дерена. В своих полотнах они использовали африканскую тему — и это, по мнению многих исследователей жизни и творчества поэта, повлияло на его вкусы. Да что говорить — первые «африканские» стихи Гумилёв написал именно в Париже. Например, цикл об озере Чад:
На таинственном озере Чад
Посреди вековых баобабов
Вырезные фелуки стремят
На заре величавых арабов.
Именно эти стихи позволили некоторым биографам утверждать, что в своё первое путешествие в глубины Африки поэт отправился именно тогда, в 1906—1907 годы. Гумилёв действительно был в Африке — в Египте во время своей поездки по Леванту. Однако настоящие экспедиции были ещё впереди.
4 Четвертая поездка. Абиссиния
Осенью 1910 года Николай Гумилев снова отправился в Африку. 12 октября он прибыл в Каир, 13 октября — в Порт-Саид, 25 октября — в Джибути. На следующий день после прибытия в Джибути Гумилев поехал по узкоколейке в Дире-Дауа. Оттуда Гумилев намеревался все-таки попасть в Аддис-Абебу. Железная дорога дальше не шла, ее только начали строить. Путь снова лежал в Харар, снова на муле.
Пройдя пустыню Черчер, Гумилев достиг Аддис-Абебы. Поселился в «Hotel d’Imperatrisse», потом переехал в «Hotel Terrasse». Там его обокрали. Аддис-Абеба была совсем молодым городом. В центре стояло несколько европейских двух- и трехэтажных домов, окруженных хижинами с тростниковыми крышами. На холме возвышался дворец негуса. Целыми днями Гумилев бродил по улицам, наблюдая местную жизнь.
Гумилев был с визитом у русского миссионера в Абиссинии — Бориса Александровича Черемзина, потом, подружившись с ним, несколько раз бывал у него. Вместе с Черемзиным 25 декабря Гумилев присутствовал на парадном обеде во дворце негуса в честь наследника абиссинского императора Лидж-Ясу.
Из Аддис-Абебы в Джибути Гумилев опять шел через пустыню и с местным поэтом ато-Иосифом собирал абиссинские песни и предметы быта. В конце февраля 1911 года из Джибути на пароходе через Александрию, Константинополь, Одессу Гумилев отправился в Россию. Он был болен сильнейшей африканской лихорадкой.
Читайте также: