Путешествие на бесе в иерусалим иоанна новгородского
- О горе мне! Сила креста жжет меня, не могу более терпеть такого страдания, отпусти меня скорее, угодник Божий!
Святой же спросил:
- Кто ты и как вошел сюда?
- Я - лукавый бес и пришел смутить тебя. Я думал, что ты как человек устрашишься и перестанешь молиться, но ты заключил меня в этом сосуде, и теперь я сильно мучаюсь. Горе мне, что я прельстился и вошел сюда. Пусти меня, раб Божий, отныне никогда не буду я приходить сюда.
Так бес вопил долгое время.
Наконец святитель сказал:
- За твою безстыдную дерзость повелеваю тебе этой ночью отнести меня в Иерусалим и поставить у храма, где находится Гроб Господень. Из Иерусалима тотчас же ты должен обратно перенести меня сюда, в мою келью, в ту же самую ночь, и тогда я отпущу тебя.
Бес обещался выполнить волю святого, лишь бы только блаженный выпустил его из сосуда. Святитель выпустил его со словами:
- Превратись в оседланного коня и стань перед кельей моею.
Подобно тьме, вышел бес из сосуда и обратился по повелению святителя в коня. Святой, выйдя из кельи, сел на беса и в ту же ночь очутился в святом городе Иерусалиме, близ храма Святого Воскресения, где находился Гроб Господень. Здесь угодник Божий запретил бесу отходить от того места; и бес стоял, словно прикованный, не имея силы сдвинуться до тех пор, пока угодник божий не совершил поклонения Гробу Господню и честному древу Святого Креста. Подойдя к храму, святитель преклонил колена пред дверями и стал молиться. Вдруг запертые ворота отворились сами собой, а у Гроба Господня зажглись свечи и лампады. Архиепископ, вознося Богу благодарственные молитвы и проливая слезы, поклонился Гробу Господню и благоговейно облобызал его. Так же поклонился он и животворящему Древу, всем святым иконам и местам.
Исполнив свое желание, он вышел из храма, и снова двери церковные затворились сами собой. Бес же стоял на том месте, где ему было повелено, в виде оседланной лошади; сев на него, Иоанн опять в ту же ночь прибыл в Новгород Великий и очутился в своей келье. Уходя от святителя, бес умолял его не говорить никому, как он служил ему, как был связан клятвой, как повиновался он, словно пленник.
Святитель осенил себя крестным знамением, и тотчас исчез от него бес, словно дым.
В одно время святой Иоанн вел духовную беседу с честными мужами: с игуменами, священниками и благочестивыми гражданами, Он рассказывал жития святых, говорил много о душеполезных подвигах и, между прочим, сообщил и о своей поездке в Иерусалим. Рассказывая же, он не называл самого себя, а как будто говорил о ком-то другом.
- Я, - сказал он, - знаю такого человека, который в одну ночь из Новгорода достиг Иерусалима. Поклонившись Гробу Господню и животворящему Древу Креста Господня, он снова в ту же ночь вернулся в Новгород; во время своего путешествия он ездил на бесе, которого связал своим запрещением, сделав его как бы пленником своим.
Слушатели сильно удивлялись, рассказу святого, а дьявол скрежетал зубами на архиепископа, говоря:
- Так как ты рассказал тайну, то наведу на тебя такое искушение, что будешь ты осужден всеми своими гражданами.
И с того времени бес, Божиим попущением, начал действительно строить свои коварные козни святителю, стараясь лишить его доброго имени. Он показывал людям, которые во множестве приходили к Иоанну просить благословения, в келье святого разные видения, недостойные его священного сана, смущая новгородцев и настраивая их против пастыря. Приходящие к архиепископу люди, видя сие, не могли распознать козней лукавого беса и сильно смущались, толкуя между собой о виденном и говоря друг другу:
- Недостойно занимает этот человек апостольский престол.
Народ собрался и пошел к келье святого. Услышав народный шум и крик, святитель вышел из кельи и спросил собравшихся:
- Что такое случилось, дети мои? О чем вы шумите?
Они закричали на него, стали бранить и укорять его, схватили его и, не зная, как далее поступить с ним, стали толковать между собой:
- Отзовем его на реку и посадим на плот, чтобы он выплыл из города по реке.
Посоветовавшись, они повели святого архиерея Божия к большому мосту на реке Волхове и посадили святителя на плот. Так сбылось слово лукавого дьявола, который, хвалясь, говорил:
- Наведу на тебя такое искушение, что осужден будешь всеми.
Теперь, видя такое поругание святого, сильно радовался лукавый враг рода человеческого, но, по Божиему промышлению, невинность праведного победила и посрамила коварного врага. Когда святого посадили на плот, последний поплыл не вниз, а вверх, против течения, несмотря на то, что у большого моста течение воды было очень сильное, и никто не влек плот, но сам он плыл по воле Божией и направлялся к монастырю Святого Георгия, находившемуся недалеко от города.
Видя такое чудо, люди ужаснулись. Позабыв о злобе, они разрывали свои одежды и с плачем говорили:
- Согрешили мы и неправедное дело сотворили, ибо мы, овцы, осудили невинно тебя, нашего пастыря.
Идя по берегу, они молили святителя, чтобы он простил их прегрешения и возвратился на свой престол.
- Прости нам, отец, - кричали они, - в неведении мы согрешили против тебя, не помяни злобы нашей и не оставляй чад своих.
Также и весь клир, забегая вперед и земно кланяясь блаженному, с рыданием умолял его возвратиться на свой престол. Архиепископ же, как первомученик Стефан, молился за обидевших его, говоря:
- Господи, не вмени им сего во грех!
Пристав к берегу недалеко от монастыря Святого Георгия, владыка спустился с плота и вышел на берег. Народ же, припадая к нему с плачем, просил прощения. И было великое ликование, когда святитель даровал им прощение: еще сильнее радовались они тому, что Господь открыл неповинное и чистое его житие.
В Иерусалим на бесе
Повесть о путешествии Иоанна Новгородского на бесе
С именем жившего в XII веке архиепископа Новгородского Иоанна связана легенда о его путешествии верхом на бесе в Иерусалим. Святой заклял беса крестным знамением, за одну ночь добрался до гроба Господня и вернулся домой. Затем нечестивый оклеветал Иоанна. Отголоски этого сюжета встречаются у Николая Гоголя в «Ночи перед Рождеством».
СЛОВО ВТОРОЕ. О ТОМ ЖЕ ВЕЛИКОМ СВЯТИТЕЛЕ ИОАННЕ, АРХИЕПИСКОПЕ ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА, КАК ОН ЗА ОДНУ НОЧЬ ПОПАЛ ИЗ НОВГОРОДА В ИЕРУСАЛИМ-ГРАД И СНОВА ВОЗВРАТИЛСЯ ТОЙ ЖЕ НОЧЬЮ В ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД
Нельзя забвению предать то, что случилось однажды по Божьему изволению со святителем Иоанном. Нередко выпадает святым испытание попущением Божьим, чтобы еще больше прославлялись и просияли, как золото искусно выделанное. «Прославляющего меня, — сказал Господь, — и я прославлю». Дивен ведь Бог святыми своими; сам Бог святых своих прославляет. И еще сказал Христос: «Дал я вам власть над духами нечистыми».
Однажды святой по своему обычаю творил ночные молитвы в ложнице своей. Здесь у святого и сосуд с водой стоял, из которого он умывался. И вот, услыхав, что кто-то в сосуде этом в воде плещется, быстро подошел святой и догадался, что это бесовское наваждение. И, сотворя молитву, осенил сосуд тот крестным знамением и заключил в нем беса. Хотел бес постращать святого, но натолкнулся на несокрушимую твердыню и твердыни этой поколебать не смог, а сам лукавый был сокрушен.
И не в силах терпеть ни минуты, начал бес вопить: «О, горе мне лютое! Огонь палит меня, не могу вынести, поскорее освободи меня, праведник Божий!» Святой же вопросил: «Кто ты таков и как попал сюда?» Дьявол же ответил: «Я бес лукавый, пришел, чтобы смутить тебя. Ведь надеялся я, что ты, как обычный человек, устрашишься и молиться перестанешь. Ты же меня, на мое горе, заключил в сосуде этом. И вот, как огнем, палим я нестерпимо, горе мне, окаянному! Зачем польстился, зачем пришел сюда, не понимаю! Отпусти меня теперь, раб Божий, а я больше никогда не приду сюда!"
И сказал святой беспрерывно вопившему бесу: «За дерзость твою повелеваю тебе: сей же ночью отнеси меня на себе из Великого Новгорода в Иерусалим-град, к церкви, где гроб Господен, и в сию же ночь из Иерусалима-города — назад, в келию мою, в которую ты дерзнул войти. Тогда я выпущу тебя». Бес клятвенно обещал исполнить волю святого, только умолял: «Выпусти меня, раб Божий, люто я страдаю!"
Тогда святой, закляв беса, выпустил его, сказав: «Да будешь ты как конь оседланный, стоящий перед кельею моею, а я сяду на тебя и исполню желание свое». Бес черным дымом вышел из сосуда и встал конем перед кельею Иоанна, как нужно было святому. Святой же, выйдя из кельи, перекрестился и сел на него, и очутился той же ночью в Иерусалиме-граде, около церкви святого Воскресения, где гроб Господен и часть животворящего креста Господня.
Беса же заклял святой, чтобы он не мог с места того сойти. И бес стоял, не смея сдвинуться с места, покуда святой ходил в церковь святого Воскресения.
Подошел Иоанн к дверям церковным и, преклонив колени, помолился, сами собой открылись двери церковные, и свечи и паникадила в церкви и у гроба Господня зажглись. Святой же возблагодарил в молитве Бога, прослезился, и поклонился гробу Господню, и облобызал его, поклонился он также и животворящему кресту, и всем святым иконам, и местам церковным. Когда вышел он из церкви, осуществив мечту свою, то двери церковные снова сами собой затворились.
И нашел святой беса, стоящего конем оседланным, на том месте, где повелел. Сел на него Иоанн и той же ночью оказался в Великом Новгороде, в келье своей.
Когда уходил бес из кельи святого, то сказал: «Иоанн! Заставил ты меня в одну ночь донести тебя из Великого Новгорода в Иерусалим-град и в ту же ночь из Иерусалима-града в Великий Новгород. Ведь заклятием твоим, как цепями, был я крепко связан и с трудом это все претерпел. Ты же не рассказывай никому о случившемся со мной. Если же расскажешь, то я тебя оклевещу. Будешь тогда как блудник осужден, и сильно надругаются над тобой, и на плот тебя посадят, и пустят по реке Волхову». И когда так пустословил лукавый, святой перекрестил его, и исчез бес.
Однажды Иоанн, как это было в его обычае, вел душеспасительную беседу с честными игуменами, и с многоразумными иереями, и с богобоязненными мужами, поучая и рассказывая о жизни святых, для пользы душевной людям. Люди же в сладость слушали поучения святого: не ленился он учить людей. И поведал от тогда, как будто о ком-то другом рассказывая, что с ним самим случилось. «Я, — говорил, — знаю такого человека, который за одну ночь успел попасть из Новгорода Великого в Иерусалим-град, поклонился там гробу Господню и снова той же ночью вернулся в Великий Новгород». Игумены же, иереи и все люди подивились этому.
И вот с того времени попущением Божиим начал бес клевету возводить на святого. Жители того города неоднократно видели, будто блудница выходила из кельи святого: это бес преображался в женщину. Горожане же, не зная, что это бесовское наваждение, были уверены, что это на самом деле блудница, и впадали в сомнение. Случалось также, что начальствующие города этого, приходя в келью святого для благословения, видели там мониста девичьи, и обувь женскую, и одежду, и негодовали на это, не зная, что и сказать. А все это бес наваждением своим показывал им, чтобы восстали на святого, неправедно осудили его и изгнали.
Посоветовавшись с начальствующими своими, горожане порешили между собой: «Не подобает такому святителю, блуднику, быть на апостольском престоле: идем и изгоним его!» Ведь это о таких людях Давид сказал: «Пусть онемеют уста льстивые, в гордыне изрекающие ложь о праведнике», — потому что поверили они бесовскому наваждению, как некогда еврейский народ.
Но возвратимся к нашему рассказу.
Когда пришел народ к келье святого, то бес перед глазами всех людей побежал в образе девицы, будто из кельи святого. Люди же закричали, чтобы схватили ее. Но хоть и долго гнались, не смогли поймать.
Святой же, услышав говор людской у кельи своей, вышел к народу и спросил: «Что случилось, дети мои?» Они же рассказали все, что видели, и, не внимая оправданиям святого, осудили его как блудника. И схватили его насильно, и надругались над ним, и, не зная, что еще сделать с ним, надумали так: «Посадим его на плот на реке Волхове — пусть выплывет из нашего города вниз по реке».
И вывели святого и целомудренного великого святителя Божьего Иоанна на Великий мост, что на реке Волхове, и, опустив святого с моста, на плот посадили. Так сбылось предсказание лукавого дьявола. Дьявол же этому возрадовался, но Божья благодать, и вера святого в Бога, и молитвы пересилили.
Когда посадили Божьего святителя Иоанна на плот на реке Волхове, то поплыл плот, на котором сидел святой, вверх по реке, никем не подталкиваемый, против самой быстрины, которая как раз у Великого моста, к монастырю святого Георгия. Святой же молился о новгородцах, говоря: «Господи! Не вмени им это во грех: ведь сами не ведают, что творят!» Дьявол же, видев это, посрамился и возрыдал.
Люди же, узрев такое чудо, стали рвать одежды на себе и пошли, говоря: «Согрешили мы, неправедно поступили — овцы осудили пастыря. Теперь-то мы видим, что бесовским наваждением все произошло!» И побежали в храм великой Премудрости Божией и велели священному собору — иереям и дьяконам — идти с крестами вверх по берегу реки Волхова к монастырю святого Георгия и молить святого, чтобы возвратился на престол свой. Священники поспешно взяли честной крест и икону святой Богородицы, как подобает, и пошли по берегу реки Волхова вослед за святым, умоляя его, чтобы возвратился на престол свой.
Так же и те люди, которые прежде на святого клевету возводили, шли по берегу реки Волхова к монастырю святого Георгия, с мольбой восклицали, говоря: «Возвратись, честный отче, великий святитель Иоанн, на престол свой, не оставь чад своих осиротевшими, не поминай наше согрешение перед тобой!» И, обогнав святого и крестный ход, остановились за полпоприща до монастыря святого Георгия, и, кланяясь до земли и проливая слезы, умоляли святого, повторяя: «Возвратись, честный отче, пастырь наш, на престол свой! Пусть грех наш падет на нас — прельстились козням лукавого дьявола и согрешили перед тобой. За дерзость свою прощения просим, не лиши нас благословения своего!» И многое другое говорили, умоляя святого.
Тихо плыл Иоанн на плоте своем против сильного течения, как будто некоей божественной силой несло его благоговейно и торжественно, чтобы не обогнать крестного хода, — наравне с несущими честные кресты иереями и дьяконами плыл он. И когда священный собор с честными крестами подошел к тому месту, где стоял народ, то все вместе стали еще горячее молить святого, чтобы возвратился он на престол свой.
Святой же, вняв их мольбе, словно по воздуху несомый, подплыл к берегу и, поднявшись с плота, сошел на землю. Люди же, видевшие все это, радовались, что умолили святого возвратиться, и плакали о своем согрешении перед ним, прощения прося.
Он же, беззлобная душа, простил их всех. Многие из них в ноги падали ему, слезами обливая ноги его, другие же прикладывались к ризам святого. И, попросту сказать, теснились и толкали друг друга, чтобы хоть увидеть святого. Святой же благословлял их. И пошел чудотворец архиерей Божий Иоанн с крестным ходом в монастырь святого Георгия со священным собором, совершая молитвенные пения. И множество народа следовало за ними, восклицая: «Господи, помилуй!"
Архимандрит же и иноки того монастыря не знали, что архиерей Божий Иоанн грядет в их монастырь. А в те времена в монастыре святого Георгия жил некий человек, юродивый, получивший от Бога благодать прозорливости. Сей человек быстро пришел к архимандриту монастыря и, постучав в дверь его кельи, сказал: «Иди, встречай великого святителя Божьего Иоанна, архиепископа Великого Новгорода, — грядет он к нам в монастырь!» Архимандрит же не поверил и послал посмотреть. Посланные же, отправившись, узнали от людей, там бывших, о всем случившемся со святым и, быстро вернувшись, рассказали архимандриту. Архимандрит же повелел в большие колокола звонить.
И собрались иноки этой великой лавры, взяли честные кресты и пошли из монастыря навстречу святителю Божьему Иоанну. Святой же, увидев их, благословил каждого и, придя в монастырь, вошел в церковь святого Христова великомученика Георгия с архимандритом монастыря того, со всем священным собором и с иноками, и со всем множеством народа. И, совершив молебен, с великой честью вернулся на престол свой в Великий Новгород.
Все это о себе поведал он сам священному собору и другим людям: как его бес хотел устрашить, как он побывал за одну ночь в Иерусалиме-граде и вернулся назад в Новгород, и все, что случилось с ним, по порядку рассказал, как об этом выше повествовалось. И поучал их святой, говоря: «Дети мои! Каждое дело творите, сначала проверив все, чтобы не оказаться прельщенными дьяволом. А то может случиться, что с добродетелью зло переплетется, тогда виновны будете перед Божьим судом: ведь страшно впасть в руки Бога живого!"
Но об этом пока много говорить не будем.
Князь же и начальствующие города того, посоветовавшись со всем народом, поставили крест каменный на том месте на берегу, куда приплыл святой. Крест этот и ныне стоит во свидетельство преславного чуда этого святого и в назидание всем новгородцам, чтобы не дерзали сгоряча необдуманно осуждать и изгонять святителя.
Ведь сказал Христос о святых своих: «Блаженны изгнанные правды ради, потому что им принадлежит царство небесное!» А те, которые изгоняют святых несправедливо, что скажут в ответ?
Житие Иоанна Новгородского
Житие Иоанна Новгородского – агиографический памятник, посвященный новгородскому архиепископу Иоанну, пользовавшемуся большой популярностью в Новгороде. С его именем связано несколько легендарных преданий. Ж. сохранилось в нескольких редакциях и вариантах. Первоначальная редакция Ж. – краткий рассказ-справка о первом новгородском архиепископе (вскоре после рукоположения киевским митрополитом на епископство в Новгороде Иоанн был возведен в сан архиепископа, и после него иерархи новгородской церкви стали носить этот титул). В Первоначальной редакции Ж. сообщается, что Иоанн – сын благочестивых родителей, у него был брат Гавриил, до избрания новгородским епископом Иоанн был священником в церкви Власия, вместе с братом он создал церковь и монастырь Благовещенья, построил несколько церквей в Новгороде (дается их перечень), погребен был в притворе Софийского собора «в мнишеском образе. И бысть скимное имя ему Иоан, преже бяшеть имя ему Илья». Этот вариант Первоначальной редакции Ж. известен в единственном списке – Прологе нач. XVI в. (БАН, 33.12.4). Другой вариант Первоначальной редакции, отличающийся от предыдущего еще большей краткостью, читается в новгородском Прологе 1479 г. (ЦГИА, ф. 834, оп. 3, № 3933). Этот вариант включен в Великие Минеи Четии. Какой из вариантов первичен – не ясно, вероятнее всего, что оба восходят к единому протографу. Датирующих признаков в тексте нет. Можно предполагать, что Первоначальная редакция Ж. возникла до написания Сказания о битве новгородцев с суздалъцами, а последнее датируется 40—50—ми гг. XIV в. В Первоначальной редакции Ж. легендарные предания об Иоанне не нашли отражения.
Основная редакция Ж. («Месяца септевриа в 7 день. Житие иже во святых отца нашего Иоанна, архиепископа Великого Новаграда и Пскова») состоит из трех частей, которые, хотя они и объединены в цельное повествование, могут восприниматься как самодовлеющие эпизоды. Не случайно вторая и третья части имеют самостоятельные заглавия: «Слово 2-е. О том же о великом святители Иоанне, архиепископе Великого Новаграда, како был въ единой нощи из Новаграда во Иеросалиме-граде и пакы возвратися в Великий Новъград тое же нощи»; «Слово 3-е. О проявлении мощей святаго». Перед первой частью Ж., которая самостоятельного заглавия не имеет, идет краткое риторическое житийное вступление этикетного характера, за ним следует повторение первой половины текста Первоначальной редакции Ж., детализированное некоторыми подробностями и дополненное риторическими отступлениями традиционного агиографического характера. Содержание первой части Ж. – рассказ о чуде новгородской иконы Знамения богородицы – житийная редакция Сказания о битве новгородцев с суздальцами. Эта редакция Сказания восходит к «Воспоминанию о знамении», написанному Пахомием Сербом в 30-е гг. XV в. После рассказа о битве новгородцев с суздальцами, оканчивающегося краткой похвалой в честь чуда от иконы,, следует перечисление построенных Иоанном с братом церквей, повторяющее с небольшими вариациями соответствующее место Первоначальной редакции Ж. За этим перечислением помещена этикетная похвала святому.
Второй эпизод Ж. – рассказ о путешествии Иоанна на бесе в Иерусалим. Бес, искушая Иоанна, забрался в рукомойник святого, но Иоанн его перехитрил: заключил беса в рукомойнике крестным знамением. За освобождение от заклятья бес в течение одной ночи переносит Иоанна в Иерусалим, где тот поклоняется гробу господню, и возвращает в Новгород. За то что Иоанн разгласил тайну этого удивительного путешествия, бес начинает ему мстить: он «мечтанием» заставляет новгородцев видеть в келии Иоанна женские одеяния, выбегает в виде «блудницы» из его келии. Новгородцы обвиняют своего архиепископа в блуде и изгоняют из города: Иоанна сажают с новгородского моста на плот посередине Волхова. Однако бес снова посрамлен: по божьему изволению плот, «никым же пореваем», плывет вверх по течению к новгородской святыне – Юрьеву монастырю. Раскаявшиеся новгородцы умоляют Иоанна вернуться на свой святительский престол. В основе данного эпизода лежит широко распространенный в мировой литературе мотив заклятого крестом или крестным знамением беса, в Ж. до нас дошел наиболее ранний вид русской легенды с этим мотивом. Эпизод с заключенным в сосуде бесом, клевещущим на святого, встречается в Житии Авраамия Ростовского, он восходит к Ж. К Ж. восходит и рассказ о клевете, возведенной на епископа благодаря козням дьявола, в Повести о Василии, епископе Муромском, Ермолая-Еразма. Сюжет второго эпизода Ж. использован А. С. Пушкиным в юношеской поэме «Монах», мотив заклятого крестным знамением беса и чудесного путешествия на бесе нашел отражение и в повести Н. В. Гоголя «Ночь перед Рождеством».
Время возникновения легенды о чудесном путешествии Иоанна неизвестно. П. Л. Гусев связывал его с широким развитием на Руси во 2-й пол. – кон. XII в. паломничества в Палестину. В Ж. эта легенда предстает как самостоятельный законченный текст: «Слово 2-е» завершается заключением, в котором автор не только рассуждает по поводу чуда, рассказанного им, но повествует о смерти и погребении Иоанна. В заключении к «Слову 2-му» приводится наставление Иоанна новгородцам, в котором вспоминается и событие, описанное в первом эпизоде Ж., – чудо от иконы Знамения богородицы. В самом конце говорится, что от раки святого происходили многочисленные исцеления.
Третий эпизод Ж. – обретение мощей Иоанна. Событие точно датируется в Ж. – 1440 (1439) г., датировка соответствует летописным данным. Происходило это при новгородском архиепископе Евфимии II (ум. 1458). К этому времени, если верить Ж., гробница Иоанна была забыта (это в известной степени противоречит заключению «Слова 2-го»). Однажды в Софийском соборе упавший небольшой камень разбил большую надгробную плиту над неизвестной могилой. Осмотрев останки, Евфимий велит снова закрыть гробницу и молит бога, «да проявит ему бог, кто есть лежащий во гробе оном». Во время ночной молитвы Евфимию «очивесть» является увиденный им в гробнице человек и говорит, что он архиепископ Иоанн. Он передает Евфимию божье повеление об установлении в Новгороде памяти «преставльшимся, лежащим в велицей церкви Премудрости божиа княземь рускымь и архиепископомь Великого Новаграда и всемь православнымъ христианомь». Евфимий учреждает такую память в Новгороде (4 октября), гробница Иоанна, ставшая вновь известной всем новгородцам, дарует исцеление прибегающим к ней с верой больным и недужным. «Слово 3-е» оканчивается заключительной похвалой Иоанну. Перед этой похвалой автор в этикетных формулах сообщает, что за свое неверие в святость Иоанна он был наказан болезнью и был прощен по молитве к святому и после своего раскаяния. Здесь же он приводит и историю написания Ж.: «От великых малая же свем и елика смирению моему возможна, и елика изообретох написана о святем – о рожении и о возрасту его, и о дивных чюдесехь, о житии же и о преставлении. Ина же слышах от неложных свидетелей и от старець многолетных. Много же ина повести достойна святаго чюдеса преминух. Сиа же написах, да не забвению предана будут».
Время возникновения каждой из легенд, составляющих Ж., различно, но текст второй и третьей из них дошел до нас только в составе Ж., и наряду с самостоятельностью каждой части Ж. все они в их житийном виде являются частями единого текста. Можно предполагать, что в своем первоначальном виде, как в форме устной легенды, так и в форме письменных текстов (если таковые существовали), все они имели более ярко выраженную проновгородскую окраску (в этом нас убеждает пример переработки в Ж. Сказания о битве новгородцев с суздальцами). В Ж. заметно проявляется общерусская тенденция автора: подчеркивается необходимость чистоты православной веры, покорности власти князя, новгородцы устами Иоанна предупреждаются об опасности союза с нечестивыми и иноверными князьями. Наиболее ранний список Ж. датируется 1494 г. (ГПБ, Солов. собр., № 500/519), обретение мощей Иоанна – 1440 г. В. О. Ключевский датировал Ж. кон. 70 – нач. 80-х гг. XV в. Политическая направленность и исторические аллюзии Ж. таковы, что есть основания еще более сузить рамки этой датировки: Ж. должно было быть написано в период между походами Ивана III на Новгород в 1471 и 1478 гг. В. О. Ключевский и В. Яблонский предполагали, что автором Основной редакции Ж. был Пахомий Логофет. Предположение это основывалось на указании авторства Пахомия в заглавии одного из списков Ж. XVII в. Отсутствие имени Пахомия во всех остальных списках Ж., характер Ж. дают основание утверждать, что Ж. было написано не Пахомием. Есть основание предполагать, что Ж. написано не новгородцем, а неизвестным нам москвичом на основе новгородских материалов, в Новгороде.
Изд.: ПЛ. 1860. Вып. 1. С. 245–248; ВМЧ. Сент., дни 1–13. СПб., 1868. Стб. 321–322, 327–345; Макарий. История русской церкви. СПб., 1886. Т. 4. С. 365–368; Перетц В. Н. Отчет об экскурсии семинария русской филологии в Киев 30 мая – 10 июня 1915 года. Киев, 1916. С. 59–83; ПЛДР. XIII – середина XV века. М., 1981. С. 454–463.
Лит.: Ключевский. Древнерусские жития. С. 161–164; Гусев П. Л. Новгородская икона святого Иоанна (Илии) архиепископа в деяниях и чудесах. СПб., 1903; Дурново А. Н. Легенда о заключенном бесе в византийской и старинной русской литературе // Древности. Труды славянской комиссии Московского археологического общества. М., 1907. Т. 4, вып. 1. С. 59–61; Яблонский В. Пахомий Серб и его агиографические писания. СПб., 1908. С. 109–114; Судаков А. С. Иоанн–Илия // ПБЭ. Т. 6. С. 892–895; Лихачев Д. С. Литература Новгорода XIV–XV вв. // История русской литературы. М.; Л., 1945. Т. 2, ч. 1. С. 261–262; Дмитриев Л. А. 1) Сюжетное повествование в житийных памятниках конца XIII–XV в. // Истоки русской беллетристики. Возникновение жанров сюжетного повествования в древнерусской литературе. Л., 1970. С. 232–237; 2) Житийные повести русского Севера как памятники литературы XIII–XVII вв. Л., 1973. С. 148–185, 284–288; 3) Цикл сказаний об Иоанне Новгородском // История русской литературы: В 4 т. Т. 1. Древнерусская литература. Литература XVIII века. Л., 1980. С. 169–170.
Л. А. Дмитриев
Источник: Словарь книжников и книжности Древней Руси / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушк. дом); Отв. ред. Д. С. Лихачев. - Ленинград : Наука, ленингр. отд-ние, 1987-. / Вып. 1. (XI - первая половина XIV в.) - 1987. - 492, [2] с.
Парадоксы и исторические факты жития святого архиепископа Иоанна Новгородского
Желанный клобук, нежеланная панагия
Иоанн родился в городе Новгороде, его родителей звали Христина и Николай. Еще будучи мальчишкой, он решил посвятить себя Богу – в те времена такое благочестие не считалось чем-то из ряда вон выходящим. Когда Иоанн подрос, достиг совершенного возраста, а, по сути, еще будучи юношей, он был рукоположен во пресвитеры церкви священномученика Власия, епископа Севастийского (кстати, эта церковь, перестроенная позже, сохранилась до наших дней).
Когда умерли родители Иоанна, он решил, посоветовавшись со своим братом Гавриилом, все наследство вложить в строительство нового монастыря. Первым делом возвели деревянную церковь: братья посвятили ее Благовещению Пресвятой Богородицы. Монастырь рос, и вскоре решено было воздвигнуть долговечный каменный храм. Храм вырос лишь наполовину, когда стройку пришлось заморозить: как это нередко бывает и в наше время, кончились деньги.
Братья не могли найти «человеческий» выход из ситуации, оставалось только молиться. Однажды ночью в ответ на молитвы Гавриила и Иоанна им явилась Богородица и ободрила их. «Только не оставляйте благого дела и не охладевайте в вере» – таким было Ее послание.
И действительно, почти в буквальном смысле средства на продолжение строительства появились из ниоткуда. На следующий день братья увидели, что у ворот строящегося монастыря стоит лошадь без наездника. Подошли поближе, чтобы посмотреть, и обомлели: на лошади – богатая сбруя, обложенная золотом, а по бокам висят два мешка, туго набитые золотом и серебром. Ждали: может, вернется наездник, но так и не дождались. Сняли с лошади мешки, отнесли в монастырь, обернулись – а коня и след простыл…
Иоанн и его родной брат приняли постриг в обители, которую построили на свои деньги
Строительство было завершено, а оставшиеся деньги братья отдали в распоряжение игумену монастыря. Гавриил и Иоанн приняли постриг в обители, которую сами и построили. Гавриил получил имя Григорий, а Иоанн был наречен Илией.
Время шло. Однажды до монастыря дошли вести о кончине архиепископа Новгородского Аркадия. Аркадий был первым избранным новгородцами епископом – дело в том, что именно в то время, с конца XII века, новгородцы стали сами избирать своего епископа, собираясь «всем городом» на вече, в то время как раньше его назначал Киевский владыка.
На место новопреставленного преосвященного Аркадия Новгород единодушно избрал Иоанна, нравственные качества и вера которого были широко известны. И, вопреки сопротивлению бедного подвижника, не желавшего для себя ни почетного сана, ни известности, он стал архипастырем: сдавшись на уговоры горожан, Илия отправился в Киев, где был возведен в сан епископа и поставлен на Новгородскую кафедру. Два года спустя смиренный епископ был рукоположен в архиепископы – и стал первым в истории архиепископом свободного Новгорода.
Брат на брата
И вот Мстислав под стенами Новгорода. Князья и воеводы уже поделили между собой улицы города, так очевиден был для них успех. Жители в ужасе, «охватила их печаль и скорбь великая. И, сетуя горько, молились они милостивому Богу и Пречистой Его Матери». Три дня длилась осада, три дня, без сна, вместе с жителями молился архиепископ Иоанн. И ему было откровение: идти в церковь на Ильинской улице и вынести на городские стены хранящуюся там икону Богородицы.
Наутро икону торжественно вынесли из храма и подняли на стены. И вдруг случилось то, чего никто не ожидал: икона «заплакала». Иоанн стал фелонью вытирать эти слезы, текущие из глаз Богородицы… Благодаря такому явному чуду к жителям города вернулось присутствие духа. Настал черед осаждавших бояться и метаться. Согласно летописи, на них напала тьма, страх, в лагере начался хаос, люди метались, ничего не различая, калечили и убивали друг друга. В этот момент новгородцы и вышли за городские стены, кинулись в бой.
К вечеру осада города была снята, князья с позором отступили от Новгорода. В следующем году архиепископ ездил на переговоры с князем Андреем Боголюбским, отцом Мстислава, во Владимир, чтобы обезопасить свою паству и способствовать заключению мира на долгие годы. Город стал жить спокойно.
В память об этом чуде архиепископ Иоанн установил праздник иконы Пресвятой Богородицы «Знамение»
А чудо, конечно, забыть не могли. С того времени в Новгороде архиепископ Иоанн установил праздник Знамения Пресвятой Богородицы, который и сегодня отмечается 27 ноября / 10 декабря. Об этом событии в XIV веке было написано сказание – «Слово о знамении Святой Богородицы», а веком позже афонский монах Пахомий Логофет написал о нем «Слово похвальное Знамению». На месте, где стояла плачущая икона, построили монастырь Богородицы на Десятине. Сама икона Божией Матери «Знамение» 186 лет хранилась в той же церкви на Ильинской улице, а в 1356 году была перенесена в храм, названный в ее честь (впоследствии ставший Знаменским собором). Сегодня известны ее многочисленные списки, а одну из икон, написанных на сюжет победы новгородцев над суздальцами, можно увидеть в Третьяковской галерее.
На бесе в Иерусалим
Архиепископ был, как бы сейчас сказали, талантливым миссионером. Он вел беседы с мирянами, игуменами, священниками – об исповеди, о причастии, о святости. В одной из таких бесед святой рассказал о некоем человеке, который был искушаем бесом, но подчинил его себе и съездил на нем в Иерусалим, чтобы поклониться Гробу Господню. Считается, что рассказывал святитель о себе самом, как обычно и поступали подвижники, – чтобы о них не думали особо.
Новгородский архиепископ, безусловно, был человеком святой жизни. Порядок искушений таких подвижников – гораздо выше, чем обычных людей. Как описывает святой наших дней Паисий Святогорец, искушения мирян – гнев, невоздержанность и даже какие-то грубые грехи, а к преуспевшему монаху уже могут прийти и сами лукавые духи, чтобы смутить, напугать его.
Так, вероятно, случилось и с архиепископом Иоанном. В одну из ночей, когда он молился один, вдруг услышал шум и плеск воды – как будто кто-то плескался в рукомойнике. Поняв, что это не человек, святой встал, подошел к рукомойнику и перекрестил его. Возмутителем спокойствия оказался бес, понадеявшийся сверхъестественным явлением напугать и смутить монаха.
– Кто ты и как вошел сюда? – спросил архиепископ.
– Я лукавый бес и пришел смутить тебя, думая, что ты, как человек, устрашишься и перестанешь молиться; но ты заключил меня в этом сосуде и мучаешь меня. Пусти меня, раб Божий! И я никогда больше не приду к тебе!
Согласно житию, святитель поставил условие: повелел нечистому отвезти его в Иерусалим, к храму Гроба Господня. И в ту же ночь там оказался. Угодник Божий повелел бесу стоять на месте, а сам пошел в храм Воскресения Христова. Подойдя, он стал молиться, и неожиданно запертые двери храма отворились перед ним, а у Гроба Господня зажглись свечи и лампады. Поклонившись святыне, исполнив свое желание, он вышел из храма: бес стоял на том же месте в виде оседланной лошади. Сев на него, Иоанн в ту же ночь вернулся в Новгород и оказался в своей келлии. Бес умолял святого оставить такой его позор в тайне и от просьб перешел к угрозам:
«Если ты расскажешь кому-либо, как ездил на мне, – сказал бес, – я сделаю так, что тебя осудят как блудника. »
– Если ты расскажешь кому-либо, как ты ездил на мне, то наведу на тебя такой поклеп, что все тебя осудят как блудника!
Но святитель осенил себя крестным знамением, и бес исчез.
И вот святой рассказал эту историю другим. Бес со всей злобой и коварством приступил к тому, чем и грозил: всеми силами старался оклеветать архиепископа.
Однажды народ решил дознаться правды. Всем миром отправились к келлии своего архипастыря. Нечистый обратился девицей и сделал вид, что убегает из келлии… Это вызвало страшное возмущение. Услышав крики и шум, архиепископ вышел и спросил, что случилось. И тут «чада» стали кричать, обличать своего архипастыря, схватили его, стали насмешничать над святителем. А что делать дальше? Решили поступить так:
– Отвезем его на реку, посадим на плот, чтобы он выплыл из города по реке Волхов.
Так и сделали. Плот с оклеветанным монахом поплыл. Да только, как рассказывает житие, не по течению, а против него – вверх по реке. Архиепископ уплывал из города – в прямом и переносном смысле.
– Прости нам, отец! – только и могли кричать люди, догоняя плот, рыдая, пытаясь вернуть святого, изгнанного ими.
И праведник простил своих духовных детей и возвратился в Новгород. Его слова, обращенные к искателям правды и тем, кто скор на обличение, так же свежи сегодня, как в XII веке:
– Чада, с осмотрительностью делайте всякое дело, чтобы не искусил вас диавол и добродетель ваша не была омрачена злым делом.
«Иго Христово должно быть легко»
Святитель преставился вскоре, примерно через год, после этих событий. Близость смерти он чувствовал и попросил постричь его в великую схиму. В этом последнем постриге ему было дано то же имя, что и в крещении – Иоанн.
За время своего служения святителю удалось построить семь храмов: Благовещения Пресвятой Богородицы; Богоявления Господня; во имя святого пророка Илии; преподобного Феодора, игумена Студийского; святых трех отроков: Анании, Азарии, Мисаила и святого пророка Даниила; святого праведного Лазаря четверодневного; святого чудотворца Николая Мирликийского.
После Иоанна осталось около 30 письменных поучений. Он в простой и живой форме наставлял священников, говоря о самых элементарных вещах:
«Я прошу вас, не привязывайтесь сильно к этому миру, но постоянно поучайте людей. Прежде всего, смотрите, чтобы они не предавались сильному пьянству. Ведь сами знаете, что через это больше всего гибнут люди не только простые, но даже и мы. Когда приходят к вам на покаяние ваши духовные дети, то спрашивайте их с кротостью. Не налагайте на кающихся тяжких епитимий. На сирот епитимий не налагайте. Пусть все каются, ведь иго Христово должно быть легко».
Наставлял и монахов:
«Инок должен быть всегда иноком, во всякое время и во всяком месте – и во сне, и в бодрствовании сохранять память смертную, и во плоти быть бесплотным. Не для всех монастырь служит врачеством сластолюбию, как и молчание – гневу, смерть – жадности к деньгам, гроб – хапанию… Жизнь иноческая и мирская несовместимы, как не запрягают вместе верблюда и коня… Будучи богами, берегитесь, как бы не истлеть подобно людям и не пасть с высоты подобно князю светоносному… От славы человеческой рождается высокоумие».
По смерти святителя его тело было погребено в храме Софии Премудрости Божией. А на Новгородский архиепископский престол люди избрали родного брата святителя, Григория.
Со временем архиепископ был забыт, но в XV веке в Софийском соборе была случайно разбита надгробная плита, и под ней обрели нетленными мощи. Никто не знал, чьи они, пока архиепископу Евфимию это не было открыто во сне.
Святитель Иоанн был прославлен на Соборе 1547 года. В 1919 году рака с мощами святого была вскрыта сотрудниками VIII отдела Народного Комиссариата Юстиции, занимавшегося «ликвидацией культа мертвых тел»… Но как Бог не пожелал оставить этого человека безвестным в XV веке, так и в наше время: сегодня святителя Иоанна Новгородского, с детства жаждавшего только одного – быть со Христом, помнят и прославляют в православном мире.
В Иерусалим на бесе
Миниатюра ПОЛНОСТЬЮ! Основана на религиозной повести 15 века о путешествии архиепископа Новгородского Иоанна на бесе в Иерусалим:
Издавна известно, что по божьему попущению на святителей иногда наводится искушение, дабы больше им прославиться и просвятиться. Однажды святитель Иоанн, архиепископ новгородский, по обычаю своему в своей ложнице творил молитвы на сон грядущий.
Рядом стоял сосуд со святой водою, Иоанн выпил из него и услыхал что в сосуде что то барахтается. Посмотрел святитель и узрел в сосуде некую юную девицу - отроковицу.
Иоанн уразумел, что в отроковицу вселился бес. И видя её бесовские желания он святой молитвой запретил этому бесу лукавому выйти из сосуда. Но и часа не прошло, как бес в образе отроковицы, начал вопиять о своей большой нужде: "Не могу, говорит, больше терпеть, палюсь огнём, выпусти меня святой отче".
Святой Иоанн сжалился и выпустил девицу – отроковицу… и не вышел Иоанн на ночное бдение. Утром, проснувшись, Иоанн говорит отроковице: "Увы, горе мне окаянному, срамота то какая!" А девица ему и говорит: "Отче, а ты скажи, что ночью с тобой было "чудо": будто ты поймал в своей келье беса и ездил на нём в Иерусалим к гробу Господню, помолиться…"
Утром святитель Иоанн вышел и рассказал о своём "чуде с бесом", но игумен и монахи ему не поверили, зашли в его келью и увидели там "монисто девичье, сандалии женские и женскую срачицу". Но святитель Иоанн сказал, что это бес лукавый из мести на него эту напраслину наводит.
Но тут при всём народе из кельи святителя вышла некая жена - блудница. И тогда монахи сказали Иоанну: "Несправедливо такому святителю быть на апостольском престоле, да ты, отче, сущий блудник". Святитель же сказал им: "Вы зрите беса в образе отроковицы, который желает меня опорочить".
Но народ осудил Иоанна как блудника, его отвели к реке Волхову и посадили на плот, чтобы Иоанн плыл от монастыря подальше. Но плот со святителем поплыл против течения и, народ, видя такое чудо изумился, "растерзаху ризы свои и рекуща: "согрешихом, неправедное содеяхом о отцы семъ; пастыря осудихомъ; се бо видем, яко отъ беса лукавого напраслина на святителя."
Читайте также: