Путешествие инока марка в опоньское царство
"Еще до сих пор держится старообрядческая легенда о Беловодье — райской стране, где нет и не может быть антихриста, где живут православные христиане и нет никаких гонений за веру. Такая мифическая страна, сохранившая в чистоте веру, казалось, должна была быть где-то на востоке. Быть может, на эту мысль наводили предания о распространении христианства в Средней Азии, Индии, Китае, на Цейлоне и в Монголии еще с III века манихеями [14] , и несколько позднее, с V в., несторианами [15] . Возможно, что легенда поддерживалась тем соображением, что христиане в глубине Азии, оторвавшиеся давно от главной церкви, потерявшей свой авторитет, лучше сохранили первоначальную чистоту веры. Эти легенды о такой стране, где сохранилась истинная православная церковь, особенно широкое распространение получили к концу XVII века, когда в Московском государстве начались преследования старообрядцев. В XVIII веке среди старообрядцев появилось рукописное описание путешествия некоего беспоповского инока Марка [16] из Топозерского скита Архангельской губернии. В этом путешествии дано точное описание пути за Урал, через Сибирь, через пустыню Гоби и Китай до океана, называемого Беловодьем, на котором стоит "Опоньское" (японское) царство; Здесь-то и находится место, где живут истинные христиане и где имеется до сорока российских церквей. Под влиянием этой легенды, так реально описывающей самый маршрут с указанием даже лиц, к которым можно "зайти на фотеру", [17] среди старообрядцев укрепилось стремление найти эту обетованную землю. Такое Беловодье искали старообрядцы в разных местах Сибири, куда из Европейской России их тянули простор и глушь еще не тронутых, не заселенных мест. Приходя в Сибирь, старообрядцы сталкивались постепенно и здесь с "антихристовыми" порядками, и само Беловодье в их представлении отодвигалось еще дальше. Долгое время Алтай и сама Бухтарма, куда не достигал глаз начальников, считались таким Беловодьем и притягивали к себе беглецов из старообрядческой среды. Но попадая сюда, в обетованную землю, на Бухтарму, старообрядцы при всех положительных и привлекательных сторонах этого края все-таки видели ряд несоответствий своему идеалу и, в силу присущей человеку неудовлетворенности, стремились найти еще лучшие места, и опять это легендарное Беловодье отодвигалось еще дальше на восток, в Китай и в "Опоньское царство". Легенды об этом Беловодье, лежащем далеко на востоке, не раз в истории бухтарминских кержаков претворялись в действие; известны неоднократные попытки бухтарминского населения идти на поиски такой обетованной земли, где в полном благоденствии живут праведники. Сама Бухтарма уже перестала быть Беловодьем и превратилась в своего рода "сборный этап беловодцев" [18] , т. е. ищущих легендарное Беловодье. Известны случаи, когда в 40-х и 60-х годах прошлого столетия большие партии старообрядцев снимались с места и уходили из Бухтарминского края на поиски Беловодья. О путешествии бухтарминцев в 40-х годах мы имеем мало сведений, но на Бухтарме немногие из кержаков еще помнят рассказы об этом хождении. Так, нами были записаны некоторые, правда, весьма спутанные сведения от Г. Н. Коновалова, одного из наиболее передовых кержаков д. Печей, о хождении его деда на Беловодье [19] вместе с другими двумя братьями в числе большой группы беловодцев. По этим сведениям, беловодцы ходили в Китай, направляясь через Зайсан на Черный Иртыш, оттуда в глубину Китая. Китайцы их ловили как беспаспортных и направляли обратно. Ходили также в Афганистан и в Индию (немного не доходили до Калькутты). По-видимому, эту попытку следует поставить в связь с возникновением в 40-х годах в Буковине (Австрия) в селении Белая Криница белокриницкой, или австрийской, иерархии. Еще в 30-х годах намечалась тяга наиболее предприимчивых старообрядцев на восток, в целях отыскания епископов дониконовского благочестия. После последней попытки иноков Павла и Алимпия в 1844 г., побывавших в Сирии, Иерусалиме, Египте и не нашедших нигде чистой веры, эти поиски до некоторой степени теряют свою остроту, и внимание старообрядцев обращается на Белую Криницу, селение, образовавшееся в 1783 г. Самое название этого селения — Белая Криница — на языке буковинских славян есть то же Беловодье. Часть старообрядцев признала святость этой новой иерархии, часть же от нее отвернулась и не признает белокриницкого священства. И бухтарминские старообрядцы, так жадно искавшие древнее Беловодье, живя бок о бок в одном селении с белокриницкими священниками, не признают их. Наиболее передовые из кержаков сознают трагедию кержаков, искавших прежде Беловодье на востоке, в Китае (и верящих и сейчас, что оно там), в то время, как оно на западе, в Буковине, в Румынии, и не сознающих, что презираемая ими "крымская" (исковерканное от "Криница") вера и есть то древнее благочестие, которое разыскивалось стариками.
О более поздней попытке найти Беловодье в 1861 году сохраняются более яркие воспоминания. Так, в д. Белой еще сейчас живы некоторые 75-80-летние старики, которые сами, будучи детьми, принимали участие в этом походе. От одного из них, еще ныне здравствующего Ассона Емельяновича Зырянова в 1914 году А.Н. Белослюдовым [20] записан рассказ об этом путешествии, с приложением даже маршрутной карты, составленной самим стариком Ассоном без всякого знания географии, и, конечно, с внесением целого ряда субъективных представлений о расстояниях и положении тех или иных пунктов. Самому Ассону было всего 12 лет, когда он вместе с остальными кержаками в числе 130 человек отправился на Беловодье под предводительством его отца Емельяна, не раз бывшего в Монголии и знавшего китайский, монгольский и маньчжурский языки. В описании, данном А. И. Белослюдовым, рассказывается только о путешествии жителей д. Белой. По словам Данилы Петровича Зырянова ("дедушка Данила", как зовет его вся деревня), много рассказывавшего нам о поисках Беловодья вообще и, в частности, об этом последнем путешествии, в этом походе принимали участие не только беловцы, но и кержаки из деревень — Коробихи, Сенной и других. По словам Данилы Петровича, беловодцы отправились семьями "аргышем большим", т. е. большой толпой, с женами и детьми, захватив с собою старые книги и иконы; на коней навьючили пропитание, сколько могли увезти с собой, и пошли на восток, через китайские земли. С Бухтармы вышли в июле. Шли сначала по знакомому для предприимчивых кержаков торговому тракту на г. Кобдо, далее по озеру и р. Кара-Уссу (в кержацком произношении р. Карыша) на г. Улясутой (в кержацком произношении Валустой). Китайские власти встречали их хорошо: препятствий не чинили, кормили, снабжали провиантом и давали проводников. Далее уже пошли места незнакомые. Через три месяца пути по степям Монголии, когда путники уже устали от долгого пути и потеряли надежду придти в обетованную землю — среди них начались несогласия; часть решила вернуться назад: начались споры между отчаявшимися и упорными, вплоть до драк. Большая часть, потеряв в пути многих своих членов, умерших от истощения и болезней, растратив все, что имела, вернулась назад. Небольшая же кучка отправилась дальше; трое из них добрались до Пекина и некоторое время жили там, а затем вернулись на Бухтарму. Дальше они и не пошли. "Но немного им и осталось дойти-то, — говорит Данила Петрович. — Дальше идет море глубокое, и на том его берегу стоит крепость страшная, и живут в ней праведники, сохранившие веру истинную, бежавшие от бергальства, от солдатства (ратники были). Попасть к ним можно, перейдя это море, а по морю вывешена дорога фертом (лошади по брюхо, на одни сутки пути). Слух идет, что и сейчас живут они там, хранят древнее благочестие". Следует отметить, что до сих пор рассказы о Беловодье передаются с полной верой в реальность его существования". Так рассказывают Е.Э. Бломквист и Н.П. Гринкова в книге "Бухтарминские старообрядцы" [21] .
В "Огнях в тумане" Вс. Иванов приводит эпизод из беловодской эпопеи:
"Где-то на востоке сохранилась до сей поры нерушимо сказочная страна, именуемая Беловодией; по другой версии — называется она Камбайское царство; в ней царствует истинная, православная вера, насаженная там непосредственно еще апостолом Фомой. Там есть патриарх, епископы, церкви; там царит справедливый царь. Правда, церкви там все больше ассирийские, но есть и русские, числом 40. Там нет ни убийства, ни татьбы (воровства), там царит истинное благочестие.
Как же пройти туда? У Мельникова-Печерского имеем сведения, что известен туда маршрут со слов инока Марка Топозерской обители, ходившего туда в XVII веке.
В середине XIX столетия явился на Руси некий епископ Аркадий, который во всеуслышание объявил себя "епископом Беловодского ставления"; были у него и документы: ставленая грамота за собственноручным подписом "смиренного патриарха Славяно-беловодского, Камбайского, Англо-индийского, Ост-Индии, Юст-Индии, и Фест-Индии, и Африки, и Америки, и земли Хил, Магелланские земли, и Бразилии и Абиссинии".
Со слов-то этого епископа Аркадия и были получены точные сведения о том, где именно находится эта блаженная страна; вот что он повествовал: "Есть на востоке, к южной стороне за Магеллановым проливом, а к западной стороне — за Тихим морем Славяно-бсловодское царство, земля Патагонов, в котором живут царь и патриарх. Вера у них греческого закона, православного, ассирийского или просто сирского языка, царь там христианский, в то время был Григорий Владимирович, царицу же звали Глафира Осиповна. А патриарха же звали Мелетий. Город по-ихнему названию Беловодскому — Трапезанцунсик, а по-русски перевести, значит — Банкон или Левек. Ересей и расколов, как в России, там нету, обману, грабежу и лжи нет же, но во всих — едина любовь…" [22]
Туда-то и была отправлена в 1898 году экспедиция из уральских казаков-староверов. В депутацию вошли — урядник Рубеженской станицы Бонифатий Данилович Максимычев, Онисим Ворсонофьевич Барышников, Григорий Терентьевич Хохлов; от ревнителей древнего благочестия было им отпущено 2.500 рублей на путевые расходы, да город Уральск прибавил 100.
Выехали они 22 мая из Одессы и скоро были в Константинополе, где чуть-чуть не засыпались, потому что везли с собой как люди военные для ради-дальнего пути револьверы и патроны; с трудом высвободил их русский консул.
Как водится, нанесли наши казаки визит патриарху Константинопольскому по своим раскольничьим делам и видели массу достопримечательностей: в церкви Балаклы сами видели рыбу, которую в зажаренном виде кушали царь Константин, когда турки ворвались в Византию — рыбы как были, так и соскочили в воду и до сих пор плавают с обжаренным боком; осматривали знаменитую церковь Дмитрия Солунского, причем при переходах в темных катакомбах храма, опасаясь вероломства проводника, за неимением отобранных револьверов держали наготове ножи, чтобы воткнуть их гиду в живот в случае его подозрительных действий. Но все обошлось благополучно. В Иерусалиме посетили, между прочим, подлинный дом милосердного самаритянина и видали ту самую смоковницу, на которой сидел Закхей; любопытствовали посмотреть обращенную в соляной столб жену Лота, но оказалось, что ее вывезли уже в музей проворные англичане…
Двинулись дальше на французском пароходе без языка, без проводника и шли Красным морем; всю ночь просидели на палубе, ожидая фараонов, которые должны были бы спрашивать наших путников: "Скоро ли светопреставление?" Но ничего не видали и не слыхали…
24-го июня прибыли в Сингапур, и тут высадившись, были немало изумлены видом "извозчиков", которые не имеют ни рубахи, ни штанов, сами входят в оглобли и везут людей.
29 июля подошли к Сайгону, по мнению уральцев — к Камбайскому царству (Камбоджа), и на восходе солнца над пальмовым лесом услыхали благовест. Наши, стало быть! Радость была большая!
Спустившись с корабля, сели на "бегунов" и двинулись на зов. Оказалась французская церковь с латинским крестом…
Напрасно наши казаки расспрашивали и какого-то русского фармацевта, торгующего в Сайгоне, и русского консула — никто ничего про страну истинного благочестия — Беловодье сообщить им так и не мог… Не нашли они этой страны!
Только одно их там весьма заинтересовало — изображение Майтрейи — так называемого "Грядущего Будды", у которого оказались пальцы сложены для двуперстного знамения… И через Китай — где обратили внимание на "белые воды реки Кианги", Японию и Владивосток вернулись домой.
Они так и не нашли на земле истинного блаженства Беловодского царства.
Но какой еще народ пойдет искать по земле, чтобы найти где-то привлекательную сказочную мечту свою, найти ее в реальных формах?"
В 1926 году мы на Алтае записали несколько сведений о странствиях в "страну чудную". Видели и письмо, написанное с пути в Беловодье. Живут сказания! Искры действительности и пленительный вымысел в них переплетены щедро и вдохновенно. Азийские просторы в неисчетном изобилии овеяли странников, взыскующих светлого града.
Смутитель не преуспеет. И монголы и сарты, каждые в своих словах, поддержат путника. Бережно и сердечно отзвучат на его поиски. Шабистан. Шамбала. Беловодье.
«Беловодская иерархия»: К вопросу о происхождении.
Хотя считается, что Беловодье есть "легендарная страна", "сокровенное царство", но, пожалуй, поскольку по преданию населено было оное "христианами Фомы", то можно сказать, что речь шла об индийских християнах нынешней Кералы в Индии.
Метки:
Путешествие инока марка в опоньское царство
Путешественник, сиречь маршрут в Опоньское царство
Путешественник, сиречь маршрут в Опоньское царство, писан действительным самовидцем иноком Марком, Топозерской обители, бывшим в Опоньском царстве. Его самый путешественник.
Маршрут, сиречь путешественник: от Москвы на Казань, от Казани до Екатеринбурга и на Тюмень, на Каменогорск, на Выбернум деревню, на Избенск, вверх по реке Катуни на Красноярск, на деревню Устьюбу, во оной спросить странноприимца Петра Кириллова. Около их пещер множество тайных и мало подале от них снеговыя горы распространяются на 300 верст, и снег никогда на оных горах не тает. За оными горами деревня Умоменска 4 и в ней часовня; инок схимник Иосиф. От них есть проход Китайским государством, 44 дня ходу, через Губань, потом в Опоньское государство. Там жители имеют пребывание в пределах окияна-моря, называемое Беловодие. Там жители на островах семидесяти, некоторые из них и на 500 верстах расстоянием, а малых островов исчислить невозможно. О тамошнем же пребывании онаго народу извещено христоподражателям древляго благочестия святыя соборныя и апостольский церкви. Со истиною заверяю, понеже я сам там был со двемя иноками, грешный и недостойный старец Марко. В восточных странах с великим нашим любопытством и старанием искали древляго благочествия православного священства, которое весьма нужно ко спасению. С помощью божиею и обрели асирского языка 170 церквей, имеют патриарха православного антиохийского постановления и четыре митрополита. А российских до сорока церквей тоже имеют митрополита и епископов асирского поставления. От гонения римских еретиков много народу отправлялось кораблями Ледовитым морем и сухопутным путем. Бог наполняет сие место. А кто имеет сомнение, то поставляю бога во свидетели нашего: имать приноситися бескровная жертва до второго пришествия Христа. В том месте приходящих из России принимают первым чином: крестят совершенно в три погружения и желающих там пребыть до скончания жизни. Бывшие со мною два инока согласились вечно остаться: приняли святое крещение. И глаголют они: "Вы все осквернились в великих и разных ересях антихристовых, писано бо есть: изыдите из среды сих нечестивых человеки и не прикасайтеся им, змия, гонящагося за женою: невозможно ему постигнути скрывшейся жены в расселены земныя". В тамошних местах татьбы и воровства и прочих противных закону не бывает. Светского суда не имеют; управляют народы и всех людей духовныя власти. Тамо древа равны с высочайшими древами. Во время зимы морозы бывают необычайные с рассединами земными. И громы с землятрясением немалым бывают. И всякие земные плоды бывают; родится виноград и сорочинское пшено. И в "Шведском (?) путешественнике" сказано, что у них злата и серебра несть числа, драгоценного камения и бисера драгого весьма много. А оные опонцы в землю свою никого не пущают, и войны ни с кем не имеют: отдаленная их страна. В Китае есть град удивительный, яко подобнаго ему во всей подсолнечной не обретается. Первая у них столица -- Кабан.
Текст издания: "Путешественник, сиречь маршрут в Опоньское царство, писан действительным самовидцем иноком Марком, Топозерской обители, бывшим в Опоньском царстве. Его самый путешественник". К. В. Чистов, легенда о Беловодье. Труды Карельского филиала Академии Наук СССР. Выпуск 35. Вопросы литературы и народного творчества 1962 г.
Путешественникъ, сирѣчь маршрутъ въ Опоньское царство.
Заинтересовала информация из статьи Каниболоцкого о пребывании русских старообрядцев в Японии у христиан ассирийского обряда. Нашёл в инете текст старообрядческого сказания. Вариант сказания о поисках таинственной земли Беловодья. Вот что там повествуется:
Путешественникъ, сирѣчь маршрутъ въ Опоньское царство, писанъ дѣйствительнымъ самовидцемъ, инокомъ Маркомъ.
Маршрутъ, сирѣчь путешественникъ. Отъ Москвы на Казань, отъ Казани до Екатеринбурга и на Тюмень, на Каменогорскъ, на Выбернумъ деревню, на Избенскъ, вверхъ по рѣкѣ Катуни на Красноярскъ, на деревню Устьюбу, во оной спросить страннопрiимца Петра Кириллова. Около ихъ пещеръ множество тайныхъ, и мало подалѣ отъ нихъ снѣговыя горы распространяются на триста верстъ, и снѣгъ никогда на оныхъ горахъ не таетъ. За оными горами деревня Умьменска (по другому списку, Устьменска) и въ ней часовня; инокъ, схимникъ Iосифъ.
Отъ нихъ есть проходъ Китайскимъ государствомъ, 44 дня ходу; черезъ Губань (Гоби?), потомъ въ Опоньское государство. Тамъ жители имѣютъ пребыванiе въ предѣлахъ окiяна-моря, называемое Бѣловодiе. Тамъ жители на островахъ семидесяти. нѣкоторые изъ нихъ и на 500 верстахъ разстоянiемъ, а малыхъ острововъ исчислить невозможно. О тамошнемъ же пребыванiи онаго народу извѣщено христоподражателямъ древляго благочестiя святыя соборныя и апостольскiя церкви. Со истиною завѣряю, понеже я самъ тамъ былъ, со двѣмя иноками, грѣшный и недостойный старецъ Марко. Въ восточныхъ странахъ съ великимъ нашимъ любопытствомъ и старанiемъ искали древляго благочестiя православнаго священства, которое весьма нужно ко спасенiю, съ помощью Божiею и обрѣли асирскаго языка 179 церквей, имѣютъ патрiарха православнаго, антiохiйскаго поставленiя, и четыре митрополита. А россiйскихъ до сорока церквей тоже имѣютъ митрополита и епископовъ, асирскаго поставленiя. Отъ гоненiя римскихъ еретиковъ много народу отправлялось кораблями Ледовитымъ моремъ и сухопутнымъ путемъ. Богъ наполняетъ сiе мѣсто. А кто имѣетъ сомнѣнiе, то поставляю Бога во свидѣтеля нашего: имать приноситися безкровная жертва до второго пришествiя Христа. Въ томъ мѣстѣ приходящихъ изь Россiи прiимаютъ первымъ чиномъ: крестятъ совершенно въ три погруженiя желающихъ тамъ пребыть до скончанiя жизни. Бывшiе со мною два инока согласились вѣчно остаться: приняли святое крещенiе. И глаголютъ они: «вы всѣ осквернились въ великихъ и разныхъ ересяхъ антихристовыхъ, писано бо есть: изыдите изъ среды сихъ нечестивыхъ человѣки и не прикасайтеся имъ, змiя, гонящагося за женою: невозможно ему постигнути скрывшейся жены въ разсѣлины земныя».
Въ тамошнихъ мѣстахъ татьбы и воровства и прочихъ противныхъ закону не бываетъ. Свѣтскаго суда не имѣютъ; управляютъ народы и всѣхъ людей духовныя власти. Тамо древа равны съ высочайшими древами. Во время зимы морозы бываютъ необычайные съ разсѣдинами земными. И громы съ землетрясенiемъ немалымъ бываютъ. И всякiе земные плоды бываютъ; родится виноградъ и сорочинское пшено. И въ «Шведскомъ путешественникѣ» сказано, что у нихъ злата и серебре нѣсть числа, драгоцѣннаго каменiя и бисера драгого весьма много. А оные опонцы въ землю свою никого непущаютъ. И войны ни съ кѣмъ не имѣютъ: отдаленная ихъ страна. Въ Китаѣ есть градъ удивительный, яко подобнаго ему во всей подсолнечной не обрѣтается. Первая у нихъ столица — Кабанъ.
Приводится по: Полное собранiе сочиненiй П. И. Мельникова (Андрея Печерскаго), т.7,стр. 23-24. Изд. 2-ое СПб, Изданiе Т-ва А. Ф. Марксъ, 1909
Путешествие инока марка в опоньское царство
При поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям
Переводы |Классика| [Современная] [Самиздат] [Заграница] [ArtOfWar]
Об авторе: Раздел для публикации работ неизвестных авторов.
РУЛЕТКА:
Упырь
Мщение Баккара
Ремизов А.М.
ВСЕГО В ЖУРНАЛЕ:
Авторов: 5660
Произведений: 62657
[1450] 3k Оценка:7.00*3 Проза
[2000] 595k Оценка:3.05*6 Проза
Повесть о московском взятии от царя Тахтамыша
Повесть о московском взятии от царя Тахтамыша и о пленении земли Русскыя
Повесть о Темир-Аксаке
Повесть о взятии Царьграда турками
Повесть о купце Дмитрии Басарге и сыне его Борзосмысле
Сказание о Вавилоне граде
Повесть о царице Динаре
Повесть о мунтьянском воеводе Дракуле
Повесть о Петре, царевиче ордынском
Повесть о Меркурии Смоленском
Повесть о Петре и Февронии Муромских
Повесть о Луке Колочском
Повесть о Тимофее Владимирском
Повесть об осаде Пскова Стефаном Баторием
Путешествие инока марка в опоньское царство
Заинтересовала информация из статьи Каниболоцкого о пребывании русских старообрядцев в Японии у христиан ассирийского обряда. Нашёл в инете текст старообрядческого сказания. Вариант сказания о поисках таинственной земли Беловодья. Вот что там повествуется:
Путешественникъ, сирѣчь маршрутъ въ Опоньское царство, писанъ дѣйствительнымъ самовидцемъ, инокомъ Маркомъ.
Маршрутъ, сирѣчь путешественникъ. Отъ Москвы на Казань, отъ Казани до Екатеринбурга и на Тюмень, на Каменогорскъ, на Выбернумъ деревню, на Избенскъ, вверхъ по рѣкѣ Катуни на Красноярскъ, на деревню Устьюбу, во оной спросить страннопрiимца Петра Кириллова. Около ихъ пещеръ множество тайныхъ, и мало подалѣ отъ нихъ снѣговыя горы распространяются на триста верстъ, и снѣгъ никогда на оныхъ горахъ не таетъ. За оными горами деревня Умьменска (по другому списку, Устьменска) и въ ней часовня; инокъ, схимникъ Iосифъ.
Отъ нихъ есть проходъ Китайскимъ государствомъ, 44 дня ходу; черезъ Губань (Гоби?), потомъ въ Опоньское государство. Тамъ жители имѣютъ пребыванiе въ предѣлахъ окiяна-моря, называемое Бѣловодiе. Тамъ жители на островахъ семидесяти. нѣкоторые изъ нихъ и на 500 верстахъ разстоянiемъ, а малыхъ острововъ исчислить невозможно. О тамошнемъ же пребыванiи онаго народу извѣщено христоподражателямъ древляго благочестiя святыя соборныя и апостольскiя церкви. Со истиною завѣряю, понеже я самъ тамъ былъ, со двѣмя иноками, грѣшный и недостойный старецъ Марко. Въ восточныхъ странахъ съ великимъ нашимъ любопытствомъ и старанiемъ искали древляго благочестiя православнаго священства, которое весьма нужно ко спасенiю, съ помощью Божiею и обрѣли асирскаго языка 179 церквей, имѣютъ патрiарха православнаго, антiохiйскаго поставленiя, и четыре митрополита. А россiйскихъ до сорока церквей тоже имѣютъ митрополита и епископовъ, асирскаго поставленiя. Отъ гоненiя римскихъ еретиковъ много народу отправлялось кораблями Ледовитымъ моремъ и сухопутнымъ путемъ. Богъ наполняетъ сiе мѣсто. А кто имѣетъ сомнѣнiе, то поставляю Бога во свидѣтеля нашего: имать приноситися безкровная жертва до второго пришествiя Христа. Въ томъ мѣстѣ приходящихъ изь Россiи прiимаютъ первымъ чиномъ: крестятъ совершенно въ три погруженiя желающихъ тамъ пребыть до скончанiя жизни. Бывшiе со мною два инока согласились вѣчно остаться: приняли святое крещенiе. И глаголютъ они: «вы всѣ осквернились въ великихъ и разныхъ ересяхъ антихристовыхъ, писано бо есть: изыдите изъ среды сихъ нечестивыхъ человѣки и не прикасайтеся имъ, змiя, гонящагося за женою: невозможно ему постигнути скрывшейся жены въ разсѣлины земныя».
Въ тамошнихъ мѣстахъ татьбы и воровства и прочихъ противныхъ закону не бываетъ. Свѣтскаго суда не имѣютъ; управляютъ народы и всѣхъ людей духовныя власти. Тамо древа равны съ высочайшими древами. Во время зимы морозы бываютъ необычайные съ разсѣдинами земными. И громы съ землетрясенiемъ немалымъ бываютъ. И всякiе земные плоды бываютъ; родится виноградъ и сорочинское пшено. И въ «Шведскомъ путешественникѣ» сказано, что у нихъ злата и серебре нѣсть числа, драгоцѣннаго каменiя и бисера драгого весьма много. А оные опонцы въ землю свою никого непущаютъ. И войны ни съ кѣмъ не имѣютъ: отдаленная ихъ страна. Въ Китаѣ есть градъ удивительный, яко подобнаго ему во всей подсолнечной не обрѣтается. Первая у нихъ столица — Кабанъ.
Приводится по: Полное собранiе сочиненiй П. И. Мельникова (Андрея Печерскаго), т.7,стр. 23-24. Изд. 2-ое СПб, Изданiе Т-ва А. Ф. Марксъ, 1909
Метка: Беловодье
Путешествие инока марка в опоньское царство
Войти
Нет аккаунта? ЗарегистрироватьсяАвторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Нет аккаунта? ЗарегистрироватьсяПутешествие инока марка в опоньское царство
- ЖАНРЫ 360
- АВТОРЫ 276 935
- КНИГИ 652 959
- СЕРИИ 24 974
- ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 610 728
I. НАЧАЛО РАСКОЛА СТАРООБРЯДСТВА
В старые годы грамотных людей на Руси было очень мало, а полуграмотные переписчики церковных книг, по невежеству, вносили в них самые грубые ошибки. К тексту, исполненному такого рода ошибками, предки наши постепенно привыкали. Через два-три поколения ошибка переписчика делалась уже святынею для набожных людей, строгих ревнителей обряда и буквы. Такая порча книг началась издавна: так называемые «худые номоканунцы» были у нас еще в XII веке.
То же самое и относительно обрядов. От недостатка книжного наученья не только миряне, но и духовные путались во множестве сложных обрядов. Это особенно замечалось в Новгороде и Пскове. Оттуда и пошли по северной Руси обряды, несогласные с древними греческими, не известные в южной, киевской Руси, но получившие значение неприкосновенной святыни в глазах ревнителей старины северного края. Таковы: сугубая аллилуйя, двуперстное сложение, ходы посолонь и пр. На севере, то есть во всей Великой России, все эти обряды стали сильно распространяться и утверждаться с 1410 года, или со времени разделения русской митрополии на две половины — московскую и литовскую; окончательно же они утвердились во времена первых московских патриархов.[1]
Ослабление связей с Константинополем и потом полная, автокефальная независимость московской церкви обусловливали невмешательство восточных патриархов в великорусские церковные дела; между тем литовская половина Руси до конца XVII столетия зависела вполне и непосредственно от цареградской патриархии и всегда находилась в более тесных связях с восточными православными церквами, чем московская. Этим объясняется замечательное и в наше время явление: в южнорусских областях не было и нет испорченных обрядов и не образовалось раскола; до сих пор в Малороссии и Западном крае раскол чужд коренных жителей и содержится одними выходцами из Великой России.
Еще при Иване Грозном искажение обряда и буквы в Московском государстве было уже так велико и так повсеместно, что обратило на себя внимание самого царя. Вернейшим средством отвратить дальнейшую порчу книг малограмотными переписчиками призвано было книгопечатание. Стали печатать книги в Москве, но по тем неверным спискам, которые были во всеобщем употреблении. Самое же исправление книг отлагалось от времени до времени. Смутное время, в начале XVII века, и последствия его надолго задержали дело решительного исправления книг. Так и шло дело до половины XVII века.
Воспитанная в старых обрядах, свято чтимых Милославскими и всеми их родственниками и свойственниками, набожная, но неразвитая, благочестивая, но не наученная книжной мудрости, царица с негодованием встретила Никоновы «новшества». Все окружавшие ее, самые близкие к ней люди недоброхотно смотрели на дело Никона. Старик Соковнин, ее ближайший советник, заведовавший ее частным хозяйством; сыновья его, бывшие при царицыном дворе; его дочери — Морозова и княгиня Урусова, самые любимые царицею боярыни, сверстницы ее по воспитанию;[3] вся родня ее, то есть Милославские, Хованские, были истые ревнители обряда и старины. С ненавистью смотрели они на Никона и хулили его дело в царицыном тереме. Сам духовник Марьи Ильиничны, благовещенский протопоп Стефан Вонифатьев, прежде приятель Никона, теперь явно ему воспротивился и много недоброго внушал своей духовной дочери о «новосоставленных, Никоном измышленных» обрядах. Главные соборяне кремлевских соборов были одних мыслей с царским духовником. Таким образом, при самом начале церковного раздора, во главе противников Никона стала царица московская с ближними к ней людьми и самое высшее белое духовенство московского Кремля.
Царь и бояре, кажется, принимали в этом деле мало участия. Со времени издания «Служебника» Алексей Михайлович без малого два года почти без выезда находился в Литве, победоносно воюя с польским королем.
Из кремлевских теремов полился раскол по московским улицам, а из Москвы, изо всех застав ее, разлился во все стороны по городам, по селам и деревням. По городам во главе раскола стало также высшее белое духовенство. В числе первых расколоучителей видим протопопов и попов: Никиту — в Суздале, Аввакума — в Юрьевце, Лазаря — в Романове, Даниила — в Костроме, Логгина — в Муроме, Никифора — в Симбирске, Андрея — в Коломне, Серапиона — в Смоленске, Варлаама — во Пскове и проч. По селам приобыкшие к старому обряду попы сначала преспокойно положили новоисправленные книги на клиросах и, не заглядывая в них, пели службу по-старому. На первых порах сельский народ и не заметил перемены. Но в монастырях, где иночествующая братия была относительно развитее и разумнее приходского духовенства, новый обряд был принят. В монастырях служили по-новому, в приходах — по-старому. Народ, видя такую разность, соблазнялся. И пошли толки. Между тем монахи, патриаршие десятильники и заказчики доносили святейшему, что сельские попы «ему ослушны: по новым книгам его исправления службы Божией в приходных церквах не поют». По таким доносам начинались розыски: с попов, уличенных в службе по иосифовским книгам, брали денежные пени, сажали их по монастырям под начал, упорнейших держали в монастырских поварнях на цепях. Иногда ослушников воли патриаршей смиряли и батогами. Наказания ожесточали, и попы делались упорнее, думая, что страдают за правду, за старую отеческую веру. Стали некоторых, более влиятельных, посылать в ссылки. Народ смотрел на них как на мучеников за «старую веру», укреплялся в стоянии за старину и слушать не хотел никаких увещаний о покорении воле святейшего Никона. А между тем из Москвы, из палат и хором политических врагов патриарха, бывшего тогда почти полновластным правителем государства, неслись по сельщине и деревенщине недобрые вести: «Никон старую веру рушит. » И задумались православные. Задумались и в Москве, и на Волге, и на Севере, и в Сибири.
И встарь, как и теперь, русский народ каждое событие, выходящее из ряда обыкновенных и близко касающееся его домашнего быта, его собственных дел, объяснил по-своему. Объяснения бывали и бывают иногда до крайности нелепы, но они всегда замечательны, как выражение народных симпатий данного времени. Так было и при исправлении церковного обряда Никоном.
Откуда эти «новшества»? Кто возбудил Никона рушить старую веру? Чье веление творит он? Такие вопросы двести лет тому назад задавали себе на Руси ревнители старины. Первым виновником оказался, разумеется, дьявол, всегда иский кого поглотити, исконный пакостник роду христианскому. А за ним — папа римский, которому на этот раз, разумеется, и в голову не приходило ничего подобного. В то время и великоруссы и южноруссы были страшно озлоблены против поляков и римского костела. В Московском государстве у всех еще на свежей памяти были недавние события смутного времени и фанатическое зверство римских католиков в самых стенах Кремля. Люди Московского государства были современниками польских неправд и неистовств при варварском, насильственном, кровавом обращении южноруссов и белоруссов в унию. Малороссия только что поддалась «под высокую руку» православного царя, избегая польско-католического ига. Царь в Литве победоносно мстил обиды и многие неправды польского короля и панов рады. Уже Вильно и Гродно были наши, сама Варшава трепетала в ожидании очереди сделаться московским пригородом. Москвитяне находились в напряженном состоянии. Всякое зло приписывалось ненавистным полякам и козням римского двора и иезуитов. Эта ненависть поддерживалась и усиливалась разными сочинениями, писанными в литовской Руси с целью охранить православие от католицизма. По тогдашним московским понятиям, злее, душепагубнее латинства во всем мире другой ереси не было. И пустили враги Никона по народу слух нелепый, но зато быстро распространившийся от Днепра до Байкала и повсюду принятый за истину, не требующую доказательств: «Поляки да римский костел, чрез врага Божия, Никона, хотит замутить русскую землю». И пошли по народу одни толки за другими. И пошла по людям мирская молва, что по морю морская волна. И было много смятения в людях.
[И. Д. Беляев так определяет происхождение двуперстного сложения, обряда, которому старообрядцы наши придают особенно важное догматическое значение. «Двуперстие распространилось в XIV веке в Галицкой Руси по случаю распространения там армян-монофизитов. Отсюда в XV веке оно перенесено в Новгород и было усвоено многими как оппозиция ереси Схарии, или так называвшихся «жидовствующих». Затем Феодорит, ученик св. Зосимы Соловецкого, написал известное «Слово Феодоритово», вошедшее в Стоглав (см. «День» 1863, №№ 9 и 10). Двойная аллилуия, другой важный, по мнению старообрядцев, обряд, пошел, как известно, из Пскова, тоже в XV столетии. Во время архиепископа новгородского Геннадия (1485–1504) и двоили и троили аллилуию, как видно из следующей отписки к нему Дмитрия Старого (Дмитрия Толмача) из Рима: «Господину преосвященному архиепископу Новагорода и Пскова, владыце Геннадию, слуга ваш, святительства твоего, Дмитрий Старый челом бьет. Велел еси, господине, отписати к себе о трегубной ал ил уиа, высмотрев в книгах. Ино, госпадине, того и здесь в книгах не описано, как говорити: трегубно ли, сугубно ли. Но мне ся помнить, что и у нас спор бывал меж великих людей, и они обоя одново осудили ал ил уиа, и в четвертое слова Тебе, Боже, является триипостасное божество и единосущнаго, а сугубное ал ил уиа являет в две естестве едино божество. Ино, как глаголет человек тою мислию, тако добро. Ал ил уиа толкуется: ал — прииде, ил — явися, уиа — Бог, — пойте и хвалите живого Бога. — Инако толкуется: ал ил уиа — хвалите Богу или хвалите Господа или Сущаго хвалите, якоже и Давид вопияше, глаголя. Бог яве придет, Бог наш не промолчит».]
Беловодье – русская Шамбала
Тайная земля, в которую могут быть допущены лишь достойные.
Царство Божье на земле
В русских преданиях Беловодье называли Страной справедливости и благоденствия, Запретной Страной, Страной Белых Вод и Высоких Гор, Страной Светлых Духов, Страной Живого Огня и неизменно сравнивали с земным раем.
По одной из версий, она размещалась на Крайнем Севере, в Поморье, «а проход был от Зосима и Савватия соловецкими кораблями через Ледское море» — распространяли эту легенду соловецкие мятежники, бежавшие в конце XXVII века в поморские леса и известные как «бегуны», или «странники».
Согласно славяно-арийским ведам, Беловодье — тот же остров Буян, который находился некогда на месте современной Восточной Сибири.
На Востоке искал по поручению великого князя Владимира Красное Солнышко чудесную страну и киевский монах отец Сергий. 56 лет провёл он в скитаниях, а вернувшись в 1043 году в Киев глубоким стариком, поведал удивительную историю о своём путешествии в Беловодье. По его рассказу, множество людей, пришедших из самых разных стран, безуспешно старались войти в эту область. Но существовал строгий закон, по которому посещать её разрешалось только семерым людям за столетие. Шестеро из них должны возвратиться во внешний мир после того, как получат секретные знания, седьмой оставался в обители мудрецов, не старея, так как время для него переставало существовать. История эта сохранилась в летописи из Вышенского Успенского монастыря на Тамбовщине.
В самой восточной точке мира помещали и Опоньское царство (ещё одно название Беловодья в XVIII веке). Легенду «Путешествие инока Марка в Опоньское царство» приводит русский писатель-этнограф П.И. Мельников (псевдоним — Андрей Печерский). «От Москвы на Казань, от Казани до Екатеринбурга и на Тюмень, на Каменогорск, на Выборскую деревню, на Избенск, вверх по реке Катуни, на деревню Устьюбу, во оной спросить странноприимца Петра Кириллова. Около их пещер множество тайных, и мало подале от них снеговыя горы распространяются на триста вёрст, и снег никогда на оных горах не тает. За оными горами деревня Умьменска (по другому списку — Устьменска), и в ней часовня; инок, схимник Иосиф. От них есть проход Китайским государством, 44 дня ходу; через Губань (Гоби?), потом в Опоньское государство. Там жители имеют пребывание в пределах окияна-моря, называемое Беловодие. На острове нет ни войска, ни самого государства. Здесь все живут исключительно по «божецкому закону» — так описывается путь в Запретную Страну в легенде, записанной Мельниковым.
Продолжение читайте в июньском номере (№6, 2012) журнала «Чудеса и приключения».
Путешествие инока марка в опоньское царство
Поля, поля… Будто все выжжено. Саранчи много на нивы пало, надлетают, ударяют Афоню в лоб. Афонин лоб звенит, как колокол: ба-а-ам. Мир поет: «Радуйся, Афоня, великий чудотво-о-рец»! — «А я ведь земли-то, братцы, не нашел… Сугроб нашел». Тут его схватили, начали трясти, бить, ругать. «Пустите! Эй, посторонитесь!» — взрявкал медведь.
В это время стало так темно, так одиноко. Кой-где, кой-где огоньки.
— Нишяво, нишяво, лежи…
Было тепло и чисто. На столе шумел самовар, горы белых лепешек с творогом, кринки, мед. Против Афони, свернув ноги калачиком, сидел на полу татарин в тюбетейке, ласково смотрел на него.
— Помогать надо друг дружке, жалеть надо.
— А где товарищ мой, Степан?
— Какой товарищ? Нету товарища.
Едва шевеля языком, Афоня объяснил.
— Яман дело… Совсем наплевать… Уж десять дней притащил тебя… Давно… Нишяво, нишяво, лежи. Мой пойдет искать. Соседа забирал, шабра, с ним пойдем. Яман дело.
— Он за меня душу положил. Степан-то мой, — проникновенно, горестно сказал Афоня. — Сам загинул, а я живой… Собака я. — Он прикрыл глаза ладонью и всхлипнул.
— Который за людей сдохла, эвот-эвот какой большой, шибко якши, — дружески сплюнул татарин. — Шибко хорош, ой, какой хорош.
— Из-за меня он… Собака я… — замотал головой Афоня. — Сидеть бы мне, собаке, дома.
Татарин опять сплюнул и сказал:
— Земля шибко якши тут… А-яй, какой земля, самый хорош. Работать мало-мало можна, денга колотить можна.
Афоня слушал, то закрывая, то открывая глаза. Хотелось повалиться в ноги этому черномазому скуластому человеку, что спас ему жизнь, и плакать, плакать.
— Нишяво, ладно. Конь твой кидать надо, махан, мало-мало помрил, горлам резал. Двух коней тебе дам: все равно зверь, все равно ветер… Вот какой. На! Денга не надо… Помогать надо. Вот-вот.
Афоня увидел на окне пороховницу Степана и коробочку с пистонами… Как?! Значит, они были у него, у Афони?! А где ж ружье? Но не спросил.
Опять вспомнился Степан, вспомнился белый погост в горах. Но волна ликующей радости, все побеждая, гулко била в берега.
Путешественник, сиречь маршрут в Опоньское царство
Путешественник, сиречь маршрут в Опоньское царство, писан действительным самовидцем иноком Марком, Топозерской обители, бывшим в Опоньском царстве. Его самый путешественник.
Маршрут, сиречь путешественник: от Москвы на Казань, от Казани до Екатеринбурга и на Тюмень, на Каменогорск, на Выбернум деревню, на Избенск, вверх по реке Катуни на Красноярск, на деревню Устьюбу, во оной спросить странноприимца Петра Кириллова.
Около их пещер множество тайных и мало подале от них снеговыя горы распространяются на 300 верст, и снег никогда на оных горах не тает. За оными горами деревня Умоменска 4 и в ней часовня; инок схимник Иосиф. От них есть проход Китайским государством, 44 дня ходу, через Губань, потом в Опоньское государство. Там жители имеют пребывание в пределах окияна-моря, называемое Беловодие. Там жители на островах семидесяти, некоторые из них и на 500 верстах расстоянием, а малых островов исчислить невозможно.
О тамошнем же пребывании онаго народу извещено христоподражателям древляго благочестия святыя соборныя и апостольский церкви. Со истиною заверяю, понеже я сам там был со двемя иноками, грешный и недостойный старец Марко. В восточных странах с великим нашим любопытством и старанием искали древляго благочествия православного священства, которое весьма нужно ко спасению.
С помощью божиею и обрели асирского языка 170 церквей, имеют патриарха православного антиохийского постановления и четыре митрополита. А российских до сорока церквей тоже имеют митрополита и епископов асирского поставления.
От гонения римских еретиков много народу отправлялось кораблями Ледовитым морем и сухопутным путем. Бог наполняет сие место.
А кто имеет сомнение, то поставляю бога во свидетели нашего: имать приноситися бескровная жертва до второго пришествия Христа.
В том месте приходящих из России принимают первым чином: крестят совершенно в три погружения и желающих там пребыть до скончания жизни. Бывшие со мною два инока согласились вечно остаться: приняли святое крещение.
И глаголют они: «Вы все осквернились в великих и разных ересях антихристовых, писано бо есть: изыдите из среды сих нечестивых человеки и не прикасайтеся им, змия, гонящагося за женою: невозможно ему постигнути скрывшейся жены в расселены земныя».
Читайте также: