Пожары в карелии туристы
Совершенно очевидно, что глобальные изменения климата — абсолютно не пустые слова, и человечество стоит на пороге серьезных климатических катаклизмов, а если быть совершенно честным, уже вошло в полосу таковых.
Как бы то ни было, этим летом купаться в озерах и реках Финляндии и Карелии в целом приятно и комфортно, причем и в вечернее время. Вода прогрелась до средиземноморских температур, а тихая и безветренная погода позволяет полностью расслабиться. Десятки тысяч отдыхающих заполнили пляжи всех возможных водоемов, почти на всех из них в столичном регионе Хельсинки яблоку негде было упасть начиная с мая, то же самое практически и по всей Финляндии.
Пандемия только усилила «эффект присутствия», а отсутствие возможности нормально путешествовать оставило основную массу финнов на родине. Та же картина наблюдалась и в Карелии, причем, в отличие от относительно «обособленной» географически Финляндии, Карелия принимает, пусть и с определенными оговорками, туристов из других регионов России и количество гостей республики бьет все рекорды.
Естественно, следовало ожидать, что аномально жаркое лето несет в себе серьезные вызовы в разных сферах жизнеобеспечения. Одной из основополагающих задач стала организация противопожарной безопасности в лесах и борьба с уже возникшими пожарами.
Пожары в Карелии
Республика Карелия этим летом прошла серьезную проверку на прочность лесными пожарами, и, я считаю, прошла ее достойно.
В Карелии введен режим ЧС из-за лесных пожаров: Можно ли туристам ехать в республику и какие ограничения действуют
В Карелии введен режим ЧС из-за лесных пожаров с 20 июля по 31 августа включительно. Это означает, что вход в леса для туристов и местных жителей полностью запрещен из-за опасности. Однако республика - одна из жемчужин туризма Северо-Запада, многие отправляются в Карелию для того, чтобы побывать на Ладожском озере, полюбоваться шхерами и увидеть тысячи озер. "Комсомолка" узнала, можно ли туристам ехать в республику и какие ограничения действуют.
- Приезжать в Карелию можно. Но сейчас из-за пожаров действуют ограничения по маршрутам активного отдыха, которые проходят через леса, - пояснили в управлении по туризму Республики. - Это касается пеших маршрутов по лесу, на рафтах и, например, по рекам на катамаранах.
Также в ведомстве добавили, что в данный момент в лесах республики находятся много организованных групп. Но они находятся далеко от пожаров и о том, что они находятся в лесу, известно и в управлении и МЧС.
- Намного труднее с тем туристами, которые едут дикарем, потому что мы не может их отследить. Организованные группы всегда идут со специалистом, инструктором, который никогда не допустит, чтобы люди оказались рядом с огнем, и не поставит их жизнь под угрозу, - отметили в управлении по туризму.
Также в ведомстве добавили, что сейчас пытаются добиться того, чтобы организованные группы, которые отправляются на маршруты по путевкам, все же могли поехать в лес, разумеется, в те районы, где нет пожаров.
В ведомстве пояснили, что туристам, у которых на руках уже есть оплаченные путевки, сдавать их не надо. Республика постарается принять всех желающих, либо перенести даты путешествия. В крайнем случае, вернуть деньги за путевку в полном объеме.
Что касается режима ЧС, то его сроки могут в любой момент измениться.
- Сейчас ситуация улучшается. У нас наступила благоприятная погода, начались дожди. Это значит, что леса дальше гореть не будут и режим ЧС по всей республике могут отменить хоть через пару дней, - пояснили в управлении по туризму.
КОРОНАВИРУС
Напомним, что в Карелии действуют коронавирусные правила при посещении республики. Туристам при заселении в гостиницы, хостелы, турбазы и другие пункты размещения необходимо предоставить ПЦР-тест, полученный не ранее, чем за 2 дня до приезда, либо справку о вакцинации или о перенесенном коронавирусе, если с момента выздоровления прошло не более полугода. От подростков от 14 до 18 лет потребуется отрицательный ПЦР-тест или справка о перенесенном в течение последних 6 месяцев коронавирусе.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Лесные пожары в Карелии охватили 9 тысяч га: В республике введен режим ЧС
К тушению привлечены 1 тысяча человек, проводится авиационное патрулирование лесов (подробности)
Возрастная категория сайта 18 +
Экстренное самоспасение
Спустя час мы с несколькими жителями поселка стоим на затянутой дымом дороге, соединяющей две части Найстенъярви. Точнее, дороги уже не видно: слева в паре метров свечами полыхают сосны. Рядом «Газель» МЧС и группа мужчин в шортах — они переминаются с ноги на ногу и растерянно смотрят на огонь. Через несколько минут подъезжает пожарная машина, но что именно происходит, уже не видно — на нас валит черный дым.
Позже выяснится, что возгорание началось за продолженной минерализованной полосой — видимо, та самая искра, про которую говорил Вакулич.
«Езжайте по этой дороге прямо, никуда не сворачивайте! — кричит молодой мужчина из местных, показывая нам лесной путь из поселка. — Больше выхода нет!».
Мы действительно поедем по этой дороге, минут через десять найдем выезд из задымленного леса и встанем на пустой развилке. Но вскоре вернемся к месту возгорания и найдем там нескольких местных жителей.
Дорога на пожар. Фото: Мария Смирнова / Медиазона
«Да куда мы поедем, мы только узнали! У нас дома дети, документы, надо вывозить!» — разводят они руками в ответ на предложение вывезти кого-нибудь из поселка.
Наконец, мимо нас по дороге начинают проезжать машины: в окнах видны пенсионеры, дети, собаки. Несколько машин с щурящимися от дыма людьми выезжают со Сплавучастка, выныривая из черного облака. Почти никто не останавливается. Местные говорят, что экстренно покидать поселок им пришлось самим.
«Да не было никакой организованной эвакуации, автобуса, о чем вы!? — рассказывает рассерженная Анастасия Полутина. — Нас знакомые из других поселков забирали, соседи! Вот если бы моя Света за нами не приехала, нас бы вообще никто не забрал! У меня пятеро детей, муж на вахте — я двоих взяла, остальных со знакомыми на попутках в Петрозаводск отправила к родственникам, потому что куда их?».
Глава поселка Наталья Осипова отказалась отвечать на наши вопросы. «На данный момент я спасаю людей» — отрезала она. 18 июля часть жителей Найстенъярви отвезли в соседний поселок, где они до сих пор спят на матах в здании школы.
Мы стоим на выезде из поселка, после эвакуации прошло чуть больше часа. На руках у Полутиной маленький сын, он с любопытством разглядывает соседей по обочине. Семьи, выехавшие из поселка, стоят вдоль обочины и смотрят на растущий в небе хвост дыма. Кто с прицепом, погрузил технику: телевизор, микроволновка, велосипед. Кто-то аккуратно выводит из машин стариков: мне рассказывают, что у одной из семей с собой бабушка, которая только что перенесла второй инсульт.
Жены добровольцев рассказывают, что их мужчины вынуждены тушить пожар круглыми сутками. Фото: Мария Смирнова / Медиазона
«А я скотину бросила: поросята, свинья еще пузатая, куры, цыплята, — рыдает Наталья Карпова, обнимая кошку. — Инкубаторы, мотособаку , лодку, мотор — все оставили!». Ее дочь лет шестнадцати деловито добавляет: «Все имущество на 80 тыщ, поросята — по тридцатке!».
Побросав животных, бежали многие: собак и кошек просто выпустили на улицу. «Не знаю, выживет ли моя Ханна, она немецкая овчарка, — вздыхает Полутина. — От дома ведь никуда не уйдет. А сколько техники у всех осталось — всю жизнь, ***** [блин], на это зарабатывали, чтобы жить, ***** [блин], как люди!».
Возгорание перед минерализованной полосой началось через полчаса после нашего ухода, рассказал приехавший на место сбора разъяренный Алексей Месникович. Он курит одну за другой и уверяет, что место, где снова начался пожар, никто не контролировал. Месникович с женой и сыном выехали из Найстенъярви одними из последних — он пытался залить водой участок вокруг своего дома. В поселке на момент их отъезда по-прежнему оставались люди, говорит Алексей.
Смог от пожара, покрывший карельский поселок. Фото: Мария Смирнова / Медиазона
«Подошва ботинок расплавилась полностью, — показывает он, распаляясь с каждым словом. — Вот мне Мишка звонил, сказал, все! Крайние дома уже горят, горловина железной дороги горит… Просрали все — и то, что мы тушили, и тот дальний участок за мостом… Все под контролем у них, ага!».
Он уходит, садится на край прицепа и закрывает лицо рукой.
Дополнительную технику и пожарных в Найстенъярви отправили только после того, как огонь добрался до деревни — вблизи жилых домов огонь в итоге удалось потушить. 18 июля в деревне сгорели три нежилых постройки, человеческих жертв не было, в некоторых дворах, по словам местных жителей, задохнулись животные. В Найстенъярви все еще жалуются на нехватку ресурсов, но правительство сообщает, что ситуация под контролем. Пожар вокруг села продолжается до сих пор и признан одним из самых крупных в Карелии. 20 июля в Суоярвский район с проверкой прилетел глава МЧС Евгений Зиничев. В последние дни жители Карелии сами организуют отряды волонтеров, которые выезжают на лесные пожары.
Редактор: Дмитрий Ткачев
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
Мы работаем благодаря вашей поддержке
Раз в неделю наши авторы делятся своими впечатлениями от главных событий и текстов
«Я такого не видел никогда» В Карелии бушуют лесные пожары. Как местные жители выживают посреди огненной стихии
В Карелии бушуют лесные пожары — их площадь уже превысила 15 тысяч гектаров и постоянно растет. Местные жители признаются, что раньше такого не видели. Огонь идет и по земле, и под землей — тлеют огромные залежи торфа. По просьбе «Ленты.ру» фотограф Сергей Строителев отправился в самый центр полыхающей Карелии и написал о том, кто и как пытается спасать то, что еще можно спасти.
Где-то рядом с Эссойлой — поселком в 150 километрах от Петрозаводска — на небольшой дороге с десяток мужчин пытаются победить пожар, уничтоживший леса на территории большей, чем занимает столица республики.
Они пускают встречный пал, проще говоря — «отжигают», оставляя выжженную землю на пути пожара. Это помогает быстро обезопасить большой кусок земли, а самое главное — поселки, находящиеся рядом с дорогой.
Всего в нескольких сотнях метрах отсюда живут люди, которые могут потерять свой дом и землю.
Несколько машин находится на месте — пожарная, водовоз и передвижной пункт лесоохраны. В пыли и дыме от пожарища не видно горизонта, дорога уходит на несколько километров вперед.
Петрозаводские спецы, которые тут работают, сильно напоминают рок-группу: татухи, бороды и сильный азарт, замешанный с адреналином. «Тащи рукав, тут будем подтушивать, а дальше пойдем жечь прямо до самого не могу», — доносится издали.
«Это жадный пожар, он все забирает, — говорит инструктор Максим. — Я такого еще не видел никогда, он как змея изворотливый, несколько раз перепрыгивал с одной стороны на другую — и все, после этого не удержишь. А с нашим местным ветром и переменчивой погодой так вообще сложно работать»
Максим «отжигает» с помощью горючей смеси, двигаясь быстро и уверенно около кромки, а за ним следует машина с помпой — очень важно подтушить кромку после отжига. После того как вода оказывается на горящем торфе, в воздух вырываются густые и плотные облака дыма.
Мужики жадно пьют воду — жара и пожарище. Рядом стоять невозможно, температуры зашкаливают, дышать попросту нечем. То, что пожарные гибнут от огня, — это миф. Дело в том, что огонь сжигает весь кислород, и причиной смерти становится удушье.
Ветер подул в нашу сторону, и всю группу обдало густым облаком гари. Максим посмеялся: это еще ерунда, друг, бывало и похлеще за десять лет службы.
Я выбежал из облака, чтобы хоть немного подышать, и на дороге увидел шеренгу военных — караулят кромку, чтобы огонь не перескочил на другую сторону. Их подтянули совсем недавно — 100 человек, лишние руки и глаза не повредят.
Денис — волонтер, работает на пожаре четыре дня. Когда поедет домой — подастся в лесоохрану. Он уже записался на медосмотр.
«Земля призывает меня к какому-то служению. Больших денег там не заработаешь, зато опыт. И спасешь людей и лес, ну и еще один момент — это адреналин», — говорит он.
«Нет техники, вертолетов не будет»
Ближе к вечеру мы прибываем в лагерь (табор, как его называют авиалесоохранники).
Девушка Вита в кепочке и розовых сланцах без перерыва разговаривает по телефону — она координатор. С мужем Сашей они живут на окраине поселка Кудама. Дом Виты и Саши находится в лесу, и если бы огонь пошел дальше, все бы сгорело:
— Мы решили действовать, так как попросту не смогли бы эвакуироваться — у нас собаки (они разводят гончих), и даже вывези мы их куда-либо, в любом случае не смогли бы им наладить быт, поэтому решили использовать все знания, пусть даже с уроков ОБЖ.
Первые дни у нас была паника и страх. Мы пытались звонить, а нам говорили: нет техники, вертолетов не будет, так как нет серьезной опасности. Хотя как так может быть, если до дома осталось по сухому лесу четыре километра? Мы сами взяли трактор, стали пахать полосы, собирать местных жителей на оборону.
Слава богу, в тот момент, когда мы подумали, что Кудаму придется защищать самим, мы увидели ребят из авиалесоохраны — сразу было понятно, что они знают, что делают. В итоге огонь от поселка отодвинули. Но пожар оказался серьезным. Подтянули еще военных, организовали группы волонтеров. Мы все устали ужасно, вымотаны, но оставить это не можем, так как связующее звено с местным населением очень нужно. Может быть, кто-то бы и смог, но не захотел взять на себя эту ношу.
Рядом с табором — полевая кухня. Тут заправляют местные жители и добровольцы из Петрозаводска.
«Кладите побольше картошки, а то они не наедаются иначе, суп должен быть погуще!» — кричит баба Вера. Она тут за главную.
Баба Вера тоже живет неподалеку, и вместе с дочкой они каждый день готовят. 70-100 порций на каждый прием пищи — тяжелый труд, без которого полевой кухни просто не было бы:
— Для нас все это в новинку, таких пожаров у нас не было. Мой отец был лесничим, помнится, все как-то быстро тушили раньше. А на нашем доме даже опознавательный знак висел, по нему ориентировался самолет, который выкидывал вымпел с информацией, на каком квартале происходит пожар. Сейчас-то лесничество пришло в негодность. Десять человек их было только на одну Кудому, а сейчас одна лесничая — женщина на четыре поселка. Куда это годится? Смотреть некому за лесом, выходит так.
Когда увидели, что горит лес, — сильно испугались, с берега были видны несколько очагов. Страшно было — не передать! Когда огонь пришел, первые три ночи мы вообще не спали, вещи были наготове для эвакуации. И мы молились — я человек верующий, — а мужчины наши рыли траншеи на собственной технике. Вообще, весь поселок там был, без местных не справились бы в первые дни. Да и озеро это — Сямозеро — переводится же как озеро погоды. Тяжелое место, непредсказуемое, много чего может принести нехорошего. Может, помните, как тут дети утонули, это по всем каналам было, такая трагедия. .
После тяжелого дня мужчины собираются у костра. Тишина, едят.
«Я слышал, волонтеры сегодня пошли одни во-о-о-он туда, сказали, идут посмотреть, где заканчивается кромка, на разведку, — говорит один из них. — Тот, что в кросcовках, провалился в торф и ноги обжег. Ну вот как так? Кто им позволяет тут разгуливать? И отдыхающие эти достали — ввели же ЧС, а они то ли не слышат, то ли не понимают русского языка, а спорить с выпившими бесполезно, тут и до рукоприкладства может дойти ненароком».
«А кому еще ходить? Нас на всех не хватит, нас же раз-два и обчелся, новых людей не приходит, преемственности поколений нет», — отвечает другой.
«Да вот бы дождик прошел мелкий, нудный, суток на двое — на трое, блажняк у нас называется, отлично смачивает почву, гореть не будет, — обсуждают за столом. — А то, что сейчас капает, еще хуже может сделать: он дает еще больше кислороду, а огню только его и подавай, чтобы жрать».
«Было ощущение, что все пропало»
Дорога на Ругу, еще один поселок, находящийся под угрозой, совсем пустая. Пожар разделил ее на две части. По правую сторону — сгоревшее кладбище. Выжженные, прокопченные могилы. Огню все равно, что жечь.
На входе в поселок — пожарный рукав, местные ожидают худшего.
Олег живет прямо около въезда.
«Страшно было за поселок, как увидели огонь — начали хватать ведра и бегать туда, ходили вдоль дороги и поливали, — рассказывает он. — Вечерами дым прибивает к земле, выходим из дома — машину не видно и дышать нечем. Все время мысли, что горим. Тут еще пожары какие-то стремные, подземные. У нас же торф глубокий, один раз даже корова провалилась, еще до пожаров, а сейчас это все прогорает. Мы это одному крупному лесоохраннику сказали, но он мимо ушей пропустил, посмеялся только».
Местная жительница Людмила выходит сторожить кромку каждый день по нескольку раз. Она прекрасно помнит, как пожар подступил к кладбищу и как оно вспыхнуло.
«Мы начали звонить в 112, много куда, — говорит она. — Диспетчер мне сказал: когда увидите огонь в деревне, только тогда звоните. Было ощущение, что все пропало. Техники все не было, только через три дня прислали три пожарные машины. Службы были просто не готовы».
«У нас пятки уже горели, глаз было не открыть, тряпки на окнах висели, чтобы не задохнуться, а нам — "у вас тут все потушено", — сетует Людмила. — Как же так? Каждый день хожу патрулировать дорогу, ведь это мой дом, я тут родилась»
Жители Руги провожали меня всем малочисленным составом, чтобы медведь не съел. Олег с лопатой подтушивал дымящийся торф песком с дороги.
Во всей Карелии ввели режим ЧС из-за пожаров
Власти Карелии ввели режим чрезвычайной ситуации (ЧС) на всей территории региона в связи с обостренной ситуацией из-за лесных пожаров. Об этом сообщает «Интерфакс» со ссылкой на министра природных ресурсов и экологии региона Андрея Карпиловича.
Чиновник подчеркнул, что ситуация с непрекращающимися пожарами в лесных массивах очень сложная, поэтому было принято решение ввести режим ЧС, который продлится с 20 июля по 1 августа.
По информации пресс-службы правительства республики, по состоянию на утро 21 июля в регионе действуют 33 лесных пожара общей площадью более семи тысяч гектаров. Из них локализовано меньше половины: 15 пожаров на площади в тысячу гектаров.
В тушении задействованы более 700 сотрудников разных ведомств и подразделений: с огнем борются сотрудники Карельского центра охраны лесов, арендаторы, работники МЧС, отряды противопожарной службы, добровольцы, а также специалисты соседних субъектов. Также к тушению пожаров привлечено порядка 150 единиц техники.
На фоне лесных пожаров в Карелии загорелись жилые дома в деревнях. По данным властей республики, причинами возгораний стали аномально жаркая погода и человеческий фактор.
Из-за сложной обстановки глава республики Артур Парфенчиков обратился к руководству МЧС России и руководителям соседних регионов, чтобы в Карелию направили дополнительную технику и пожарных. 18 июля на тушение пожаров в Суоярвском районе отправили колонну из 100 сотрудников Невского спасательного центра. Кроме того, в регион прибыли отряды из Мурманской и Архангельской областей.
Пожары в карелии туристы
Десантники карельского центра авиационной и наземной охраны лесов локализовали пожар в Кемском районе. Его площадь – 22 га. Тушение продолжается.
Как сообщает паблик «Республика Карелия», в пожаре сгорел легковой автомобиль туристов. В момент возгорания туристы находились на побережье Белого моря, вдали от стоянки.
Предварительная причина пожара – неосторожное обращение населения с огнем. На месте происшествия работают сотрудники правоохранительных органов и МЧС.
Ранее в Авиалесоохране сообщили о повышенных рисках лесных пожаров в Северо-Западном, Приволжском, Уральском, Сибирском и Дальневосточном федеральных округах.
«Здесь тушить, кроме нас, некому»
«Если будет не хватать кислорода, падайте и дышите у самой земли, не бегите никуда, не мечитесь — иначе просто задохнетесь», — сидя на переднем сиденье кряхтящего уазика, житель Найстенъярви Алексей Месникович объясняет нам технику безопасности. Мы в респираторах, он и его напарник Павел Корвачев, который ведет машину, без. Говорят, пробовали даже противогазы, но от дыма не помогает, мокрая ветошь лучше.
18 июля мы едем на место вчерашнего пожара по ухабистой лесной дороге. Спрашиваем, кто там сейчас тушит возгорание. «Здесь, кроме нас, некому», — усмехаются мужчины в ответ. Они говорят, что видели в лесу задохнувшихся зайцев. Дыма не заметно, но в воздухе чувствуется ядовитая горечь: с непривычки кажется, что дышать уже нечем. Павел, пожилой улыбчивый усач, работает в Найстенъярви на железнодорожной станции. Алексей — поджарый и загорелый, в пыльной рубашке с завернутыми по локоть рукавами. Он переехал с семьей в Найстенъярви несколько лет назад, работает на лесозаготовках под Петербургом.
Житель Найстенъярви Алексей Месникович. Фото: Мария Смирнова / Медиазона
Когда-то крупный лесозавод был и в Найстенъярви, но он почти десять лет как закрылся. На предприятии работала большая часть местных: в поселке до сих пор прописаны около тысячи человек, но постоянно живут здесь не больше семидесяти. Остались, в основном, старики и семьи вахтовиков. Из Петрозаводска до Найстенъярви километров 120 по хорошей дороге и еще 40 — пыльная грунтовка. Неподалеку — озеро, в честь которого поселок и назвали .
Пожар в лесу рядом с тем районом поселка, который здесь называют Сплавучастком, начался в ночь на 14 июля, рассказывает Павел. Чиновницы из местной администрации в ту же ночь предложили жителям района собраться в спортзале школы, которая стоит в другой части Найстенъярви. Но большинство отказались: у кого-то скот, у кого-то родители-инвалиды. Вместо этого главу поселка Наталью Осипову попросили срочно собрать людей на тушение. По словам Корвачева, возгорание на тот момент было еще совсем небольшим.
«Вместо того, чтобы организовать тушение, они собрались нас эвакуировать, — говорит он. — А пожар можно было быстро потушить, он совсем крохотный был! Это просто взбесило».
Местные начали тушить огонь сами: у Алексея есть свой противопожарный ранец. К тому моменту в лес пригнали две пожарные машины — одну поселковую и одну из соседнего города Суоярви. Но с подачей воды возникли какие-то сложности.
«Наш пожарный полчаса машину запустить не мог, — расскажет нам потом Юлия, жена Алексея. — Не знал даже, на какую кнопку нажать — рукава чуть не сгорели!».
Школьная столовая, где готовят обед для добровольцев. Фото: Мария Смирнова / Медиазона
Пока мужики из Найстенъярви и соседних поселков пытались окопать возгорание и таскали воду, их жены сквозь дымный туман носили им в лес еду. Администрация Найстенъярви организовала питание и подвоз воды только спустя два дня, говорят они. Все это время жители просили главу поселка Наталью Осипову прислать им подмогу, звонили в службу 112, писали губернатору Карелии Артуру Парфенчикову. «Все под контролем, опасности для поселка нет», — будто издеваясь, отвечали им.
Первый, кого мы видим на пожарище — человек в косынке и желтой рубашке, сидящий за импровизированным столом. Перед ним расставлены чашки, лежит пакет с печеньем и разрезанный шмат сала. «Это Николай, главный, идите к нему», — представляет его Алексей и присоединяется к группе мужчин с лопатами чуть поодаль.
Сотрудника авиационной охраны Николая Вакулича с напарником прислали в Найстенъярви из Карельского центра авиационной и наземной охраны лесов — на тот момент здесь сгорело 30 гектаров леса. Местные говорят, что Вакулич «нормальный мужик»: разговаривает уважительно, спит по два часа в сутки — тут же, на пожарище, в машине.
«Я с 5 июля на пожарах в Карелии, — говорит Вакулич. — Здесь, в Найстенъярви, была угроза населенному пункту, и у меня стояла задача снять ее. Вчера мы организовали встречный отжиг — по сути, это единственная действенная мера при тушении крупных лесных пожаров».
Сотрудник «Авиалесоохраны» Николай Вакулич приехал тушить 30 гектаров, но в огне уже 600. Фото: Мария Смирнова / Медиазона
Вакулич жалуется на разрядившийся GPS-навигатор и соглашается провести нас вдоль минерализированной полосы — перекопанного участка земли, который накануне помог остановить огонь на подступах к поселку.
«Сейчас официально здесь горит около 600 гектаров, — хмурясь, говорит он. — Сложность заключается в погодных условиях, отсутствии воды — если пройтись, под ногами здесь все хрустит. Мы огонь отсекаем, стараемся ужать его со всех сторон».
Мы стоим на вырубке, земля дымится. Неподалеку несколько деревьев качаются от сильного ветра; когда они соприкасаются друг с другом, слышен хруст. Начальник задумчиво смотрит вдаль и говорит, что пожар может начаться заново от одной искры: «Сейчас мы не можем зайти в лес, вы видите, что происходит: сильное задымление. При таком ветре пожар просто скачет».
Он разворачивает карту: в нескольких километрах от вырубки, где мы стоим, огонь перебрался через небольшой ручей по старому деревянному мосту. Лес продолжает опасно тлеть в трех местах вокруг поселка: у железнодорожной станции, в районе линии электропередачи и на вырубке, где мы сейчас стоим. На отдаленных участках, по словам Вакулича, посменно работают 16 сотрудников МЧС из Петрозаводска. В Найстенъярви, правда, их ни разу не видели и называют подмогу «мифическими эмчеэсниками».
Вырубка, по которой недавно прошел огонь. Фото: Мария Смирнова / Медиазона
«Местные жители напуганы дымом и паникуют, потому что не сталкивались раньше с такой ситуацией, — успокаивает Вакулич и добавляет, что за разъяснительную работу с населением он не отвечает. — Вся информация уходит руководителю, и они уже там…».
Вакулич отвлекается на звонок, а мы заговариваем с направляющимися в лес мужчинами — Эдуард Федотов и Евгений Селезнев из Москвы приехали в Найстенъярви к родственникам. «Мы приехали отдыхать на неделю, ну вот отдыхаем… Тоже в лесу», — усмехаются они. Подходим к группе усталых людей, которые возятся с пожарным ранцем. Они отворачивают лица от фотоаппарата и беззвучно матерятся. Мы предлагаем им сказать о неисправном распылителе тому же Николаю, но мужчины только ухмыляются.
«Нет их, ранцев-то! — говорит самый высокий. — Один на пятерых. Мы каждый день приходим, они лежат — берем себе, если достанется. Только они либо протекают, либо вот…».
Вакулич тоже признается, что ему не хватает техники. «По-честному, конечно, не хватает, — он почему-то начинает смеяться. — Но у меня есть еще два пожарных поезда — один в Суоярви, другой в Петрозаводске. Ну… Работают они, вроде…». Вздохнув, Николай меняет тему разговора.
Местные жители пытаются починить распылитель противопожарного ранца. Фото: Мария Смирнова / Медиазона
Пожары в карелии туристы
Инспектор республиканского Минприроды в ходе рейда обнаружил палаточный лагерь туристов на Сямозере в Пряжинском районе, передает ИА «Республика». На поляне под соснами люди жили в 30 палатках, среди отдыхающих были и дети. Во время нежданного визита одна из женщин разжигала огонь в мангале. За разведение открытого огня в отношении женщины составили административный протокол за нарушение правил пожарной безопасности в лесах. Ей грозит штраф до пяти тысяч рублей.
Также туристам из Москвы придется ответить за пребывание в лесу во время режима ЧС и парковку автомобилей в водоохранной зоне. Некоторые туристы, по информации издания, возмутились, так как они не могли узнать о введенном режиме ЧС, так как прибыли на берег озера 20 июля, а Интернета, с их слов, в городке не было.
«Штрафовать быстро, а профилактическая работа у вас хромает», - сказал один из москвичей. Инспектор Минприроды с этим высказыванием не согласился, так как о введении ограничений информируют не только по телевидению и интернету, но и с помощью предупреждающих аншлагов на дорогах. Гостям из столицы дали время, чтобы собраться.
Запрет на посещение лесов распространен на территории Сегежского, Суоярвского, Муезерского, Пряжинского и Прионежского районов до 31 июля. Режим ЧС в Карелии действует с 20-го числа. (фото Сергей Юдин, ИА «Республика»)
Пожары в карелии туристы
Текст, фото: Георгий Чентемиров
В Карелии продолжают гореть леса. Когда губернатор объявил режим ЧС, площадь пожаров составляла 7,3 тысячи гектаров. Уже к воскресенью огнем было пройдено 11 тысяч гектаров. На борьбу со стихией запрашивали помощь из других регионов и у федерального центра. Пожарные десантники, военные, спасатели из Санкт-Петербурга – карельские власти старательно отчитываются об усилении группировки, которая ликвидирует чрезвычайную ситуацию.
Однако есть мнение, что по-настоящему Карелию от пожаров спасают совсем другие «силы и средства». В республике за считаные дни появилось настоящее народное ополчение. Рядовые граждане собирают колоссальные суммы, чтобы купить нужное для тушения оборудование, и, бросив все дела, едут в леса – сражаться с пламенем.
– Я живу в Петрозаводске. Была в отпуске, узнала, что у нас здесь горят леса. Потом ехала мимо, увидела, что люди дежурят. Остановилась, спросила, чем могу помочь… Воды привезла, борщ сварила. В лес меня не взяли, так на кухне и оставили.
Светлана Каракчеева готовит еду прямо в палатке, установленной возле дороги на Кончезеро. Здесь разбили лагерь для волонтеров, тушивших лес рядом с населенным пунктом. В лагере – вода, каски, пожарные ранцы, грабли, рации. Всё, по словам добровольцев, куплено на народные деньги.
«Низкий поклон тем людям, которые это все организовали. Они здесь все тушили… Чужой беды не бывает. Это же все наше общее, наши леса»,
На вопрос «Зачем вы здесь?» люди отвечают однотипно: нужна была помощь.
– Мог загореться поселок, где я живу, – объясняет свое присутствие студент Даниил. В соцсетях про него пишут, что он лез «в самое пекло». – Четыре дня я работал, в Нелгомозере оставался с ночевкой. Там было пожестче… Помогали пожарные, добровольцы, мои друзья. Было не тяжело, но бегать с ранцем, конечно, занятие утомительное.
Заправляет лагерем Илона Киннарь – волонтер со стажем. Сейчас она работает с организацией «Карелия туристическая». По словам девушки, ее руководитель Юлия Андреева организует походы по республике. Когда начались пожары, Юлия бросила клич о помощи – и все пошло-поехало.
– объясняет свою мотивацию девушка.
Сама Илона в последние дни координирует тушение пожара в районе Кончезера. Уже почти неделю она находится в лесу круглые сутки. В палатке установлена раскладушка, на которой она может поспать.
– Вы не видите ничего героического в том, что уже пять дней в лесу живете?
– Поспать на раскладушке? Нет, это не геройство.
– Ну, в соцсетях вас героями считают.
– У меня здесь телефон особо не ловит, и я не знаю, что там пишут в соцсетях…
Лагерь функционирует исключительно за счет пожертвований и помощи обычных граждан. Количество людей, которые помогали волонтерам, почти не поддается подсчету.
– Есть ребята из санатория «Кивач». Благодаря их главному инженеру здесь все очень хорошо. Он просто приехал и спросил: помощь нужна? Дал работников, дал помощника, который возит воду, ему можно позвонить в любое время суток. Освещение тоже дал «Кивач». Люди переводят деньги. В Нелгомозеро отвезли просто кучу всего – и мотопомпы, и рукава пожарные. Сюда местный житель привез рукава. Ребята дизельный генератор купили и привезли. Некоторые приезжают, не могут что-то серьезное делать, но они приготовят поесть, подежурят. Дедушка с бабушкой ехали мимо, купили для нас пакет груш. – перечисляет Илона.
– Есть у нас великолепный лесник Василий. Не знаю, сколько он спал за неделю; наверное, часа три. Он всегда работает. А у них вообще ничего нет! Они здесь голыми руками огонь тушили. Еще здесь замечательный глава Кончезерского поселения – Алексей Нефедов. Он тоже очень помогал. Ранцы нам принес.
По словам Илоны, через ее лагерь прошло человек триста. В основном людей отправляли в Нелгомозеро – там тяжелее всего. Всего же счет людей, проявивших участие, идет на тысячи.
– У нас народу больше двух тысяч человек, полторы тысячи активных волонтеров. Мы реально как второе МЧС. У нас всё есть.
Трое мужчин обедают в палатке. Один из них – Влад, сотрудник санатория «Кивач».
– Для нас все началось, когда мы увидели дым. Нам написали: нужна помощь. Мы по машинам – и сюда. Сразу поняли, что все это будет надолго. Надо бороться, потому что это наша деревня.
Тяжелее всего было вначале. Мы работали в лесу. Дым переполнял легкие, дышать было нечем. Ничего не было, тушили лопатами, ботинками. Потом с гидрантом бегали. Рюкзаков не хватало. Срывали траву, мочили ее и мокрой травой сбивали пламя. Что под руку попадется, тем и тушили.
Профессиональные пожарные помогали – набирали воду с пожарного пирса, привозили нам. Но их не хватало, они не могут быть везде, – говорит Влад.
Василий Нифантьев – госинспектор Кончезерского лесничества. Тот самый, кто не спал всю неделю.
– Как вы прожили эти дни?
– Мне сказали, вы почти не спали.
– Почти не спал. Ну, вчера был день более или менее свободный, я поспал часов шесть…
– Лесничие обязаны тушить пожары? Какие у вас вообще функции?
– А вы занимались тушением?
– Да, и тушением тоже.
– Помогали из соседних поселков люди. Без них было бы очень сложно что-то сделать. Их усилиями мы смогли остановить пожар.
– МЧС сразу присоединилось? Кто сделал больше работы?
– Не буду противопоставлять волонтеров и пожарных. Был общий вклад.
Волонтеры едут на пожар, игнорируя праздники и работу. Так, петрозаводчанин по имени Леонид взял отпуск за свой счет, чтобы присоединиться к тушению. В лагерь неподалеку от Нелгомозера он приехал в свой день рождения. Мобильной связи здесь нет. В Нелгомозере ее нет тоже. Там, правда, есть таксофон, но до него еще нужно добраться по ужасающей дороге. Через лагерь ежедневно проходит примерно полсотни добровольцев.
– У нас был молодой человек – работник МЧС из Санкт-Петербурга. В свои выходные сел на поезд и приехал сюда. Была девушка из Москвы. И, разумеется, со всех районов Карелии, – рассказывает Наталья. – Приезжали люди глубокой ночью, объясняли – мы только сейчас освободились, хотим помочь.
Наталья – учительница технологии и изобразительного искусства – провела в этом лагере двое суток.
– Для меня все началось в Найстенъярви. У меня там в 50 километрах родной дом. Написали пост, что нужна помощь, и я поехала. А потом поехала сюда, в Нелгомозеро – нужен был бензин для мотопомп. Я не догадывалась, что всё это растянется на несколько дней.
«У нас не было мысли, что МЧС не справится. Но мы же прекрасно понимаем, что определенные силы рассчитаны на определенный объем работы. Когда он выходит за рамки… Сотрудники МЧС работали на износ, я это видела. Но людям всегда нужна помощь. Все вместе-то мы справимся лучше. Труд был совместный, все наши действия согласовывалась с МЧС, чтобы работа была эффективной».
Если к пожарным у волонтеров претензий и вопросов, как правило, нет, то работой органов власти люди откровенно недовольны.
– Здесь все куплено на деньги простых людей, от рукавов до еды, – говорят добровольцы. – Просто на дороге останавливают: «Вы едете на пожар? Нате вам пакет!» Неподалеку туристы-москвичи остановились – готовили нам горячую еду.
– Есть подозрение, что чиновникам не совсем есть дело до этого, – говорит петрозаводчанин Андрей Пашков. На пожары по Карелии он ездит с понедельника, а ночь на субботу провел в лагере возле Нелгомозера. – Мы убедились, что лишней наша помощь не будет. Очень сложно было: вроде все сделал, затушил, но, пока идешь за водой, снова горит.
– Тяжело и обидно смотреть на то, как горит лес, – вздыхает Андрей. Эту эмоцию разделяют многие добровольцы.
– Здесь все приехали по зову сердца, – говорит учитель Наталья. – Это же наше достояние, наш край лесов и озер. Я борюсь за будущее своих детей.
По состоянию на вечер воскресенья в Карелии действовали 24 лесных пожара на площади почти 11043 гектара. Лес горел в Муезерском, Калевальском, Беломорском, Пряжинском, Олонецком, Сегежском, Суоярвском, Кондопожском и Питкярантском районах. Локализовано было лишь девять пожаров на площади около 4,9 тысячи гектаров.
Пожары в карелии туристы
Пожар в карельском лесу. Фото: Мария Смирнова / Медиазона
Карелию накрыл густой смог: за последнюю неделю огонь уничтожил в республике более 7 тысяч гектаров леса. Greenpeace называет цифры этого года рекордом, таких пожаров в Карелии в XXI веке еще не было. В небольшой поселок Найстенъярви пожарную технику пригнали только после того, как огонь перекинулся на дома. Корреспондентка «Медиазоны» Алла Константинова видела этот момент собственными глазами.
«***** [нафиг] мне эти котлеты!» — рыжеволосая женщина, которая только что одновременно помешивала что-то в кастрюле и ловко уворачивалась от брызг шкворчащего на сковороде масла, сдергивает с себя фартук и начинает суетливо метаться по кухне. Она что-то бормочет про кошку и документы, а потом обращается к нам: «Вы-то хоть успейте уехать! А мы-то гореть будем, чего…». Я и фотограф стоим в дверном проеме, не решаясь войти в школьную столовую карельского поселка Найстенъярви. Здесь готовят сухие пайки и горячий обед для местных мужиков, которые пятый день тушат лес в километре от поселка. Накануне ночью у них получилось сбить пламя — огонь не пошел дальше наспех вырытой экскаватором полосы. Еще час назад мы фотографировали напоследок тлеющий черный мох и собирались уезжать. Но только что глава поселка, которую здесь, кажется, не слишком уважают, не замечая нас, ворвалась на школьную кухню с криком: «Девочки, поселок горит!».
Минерализованная полоса под Найстенъярви, дальше которой огонь не пошел. Фото: Мария Смирнова / Медиазона
«Выбежали в чем были»: в Карелии семья чудом спаслась при пожаре, но сгорел их дом. Нужна ваша помощь!
20 сентября у семьи Фёдоровых их Медвежьегорска случилась беда. Пожар практически уничтожил их дом. Возгорание произошло (как считают сами хозяева) от старого холодильника, видимо, произошло замыкание. По чистой случайности в полседьмого утра по улице шли мужчины и увидели горящий дом, побежали в соседний, и уже соседи разбудили Светлану Фёдорову и ее мужа.
— Мы выбежали в чем были. Успели только котенка забрать. Полностью сгорели крыша и веранда, выгорел коридор, но сами стены остались целы, они сильно задымлены и залиты.
Все вещи, вся история семьи уничтожены огнем. Но, говорит Светлана, еле сдерживая слезы, очень помогли соседи и многие неравнодушные жители Карелии, принесли одежду и предметы первой необходимости.
— Спасибо нашим соседям, они нам очень помогли. Спасибо всем, кто помог. Очень много людей помогло! Нас и одели, и обули. Мы сейчас живем у дочери, у нее самой в семье несколько детей. Нам предложили даже квартиру временно пока за оплату коммунальных услуг. Но я на пенсии, а муж только после инфаркта, недавно из больницы выписан, временно не работал.
К нам в редакцию написал сын семьи, он живет в Петрозаводске и может помочь с ремонтом дома именно физически. Но как его восстанавливать, опыта нет. Поэтому семья очень просит, может, кто-то поможет и подскажет, с чего начать. А также люди будут благодарны за помощь любыми стройматериалами (даже просто советом, где их можно купить дешевле) или помощью в их покупке.
В СССР умели охранять леса
В Советском Союзе тоже было достаточно много лесных пожаров, однако тогда охране лесов уделялось гораздо больше внимания, и с СССР даже брали пример другие страны. Именно в СССР возникла авиационная лесная охрана, которой в этом году исполняется 90 лет. Вследствие объективных причин смены социально-экономической системы, а также в результате «эффективных реформ» система государственной лесоохраны была в 90-х годах изрядно подорвана, и это следует честно признать. Последствия всего этого сказываются и сегодня.
Лесной пожар — это всегда опасно, причем как для человека, так и для экосистемы. Огонь в очень короткое время охватывает большие территории, уничтожает корневую систему деревьев, растительность и животных, может перекинуться на постройки и дома, а едкий и токсичный дым распространяется на большие расстояния, подрывая здоровье и безопасность людей.
Непотушенный, тлеющий костер и сжигание мусора недалеко от лесных массивов способны привести к серьезному природному возгоранию. Достаточно редко причиной появления огня в лесу может стать удар молнии, а также самовозгорание природных залежей торфа, техногенная авария, разрыв или замыкание электропроводов и умышленный поджог.
Очень часто в пожарах виновна, к сожалению, человеческая безалаберность. Здесь всему обществу следует собраться с мыслями и осознать: на кону безопасность, экология и сохранность родного края, его природы и экосистемы. Никто кроме самих людей не сможет предотвратить трагедию, здесь сверхважен фактор самосознания и ответственности перед собой, это очевидно. Снова нельзя не вспомнить с ностальгией советское время: уровень личного эгоизма был несоизмеримо меньшим, приверженность общим целям и интересам в разы выше, а понимание личной ответственности воспитывалось на государственном уровне с самого детства.
Сейчас мы отмечаем своеобразный грустный юбилей: в августе 1991 года, 30 лет назад, в Москве произошли известные события, после которых дни Советского Союза были сочтены, великая страна почила в бозе и двигавшие «общественный прогресс» «реформаторы» рассказывали сказки о рынке, который всё отрегулирует, и о его прелестях, забывая добавить, что при капитализме доминирует частная собственность, где цель — получение прибыли и рост капиталов, а отнюдь не забота об общественном благе. Рынок всё и «отрегулировал» в лихие 90-е: страна и ее жизненно важные системы и институты были, по сути дела, уничтожены: прибыль не приносили. Лишь к началу 2000-х и позднее в российском обществе появилось осмысленное отношение к происходящему и стали приниматься меры по исправлению ситуации, в том числе и с противопожарной безопасностью в лесах.
Читайте также: