Поэт эмигрировал в сша

Обновлено: 10.01.2025

Эмиграция писателей началась после Октябрьской революции. Диктатура ставила литературу в жесткие рамки из-за чего многих писателей, которые не вписывались в эти рамки, попросту не печатали, а некоторых еще и подвергали репрессиям. Поэтому, в мире русской литературы началась массовая миграция на запад, где они могли спокойно творить.

Эмиграцию принято делить на три волны:

Бунин, Бальмонт, Куприн, Саша Черный, А. Толстой - и это только писатели, но не одни они покидали в то время страну.

В странах Европы начали появляться целые "русские райончики". Там говорили на русском, издавались русские газеты, работали школы и университеты.

Несмотря на переезд из родного дома в совершенно другую обстановку, они не переставали творить.

В этот период страну покидают бывшие военнопленные.

Синкевич, Елагин, Максимов, Марков, Ширяев. Пережив все это, переменились и темы их творчества.

Теперь центральными мотивами часто стали военные события, быт в плену, а также антибольшевисткая повестка.

То самое поколение "шестидесятников". В послевоенное время они все еще надеялись на перемены внутри страны. на "оттепель".

Разочаровавшись в этом, Рубина, Лимонов, Бродский, Довлатов также покидают родной дом.

Если вам интересен данный период, то на творчестве, к примеру, Довлатова это отразилось самым показательным образом. Можете почитать его произведения.

Это очень тяжелые времена для нашей культуры. Мы потеряли очень много талантливых писателей и не только.

Постоянные репрессии, жесткий контроль и надзирательство, цензура - все это только усугубило ситуацию..

Теперь мы можем спокойно читать любые произведения, которые раньше были запрещены, но мы потеряли целое поколение влюбленных в свою страну людей.

В 1978 году эмигрировал в США, жил в Нью-Йорке

Достаточно быстро стал ошеломляюще популярным среди читателей и получил высокую оценку западной критики. За годы эмиграции издал двенадцать книг, которые вышли в Америке и Европе на пяти языках.

Родился в семье беспартийной творческой интеллигенции

Отец, Донат Исаакович, был режиссером, а затем стал администратором в Александринском театре. После возвращения в Ленинград в 1944 году родители развелись, всю дальнейшую жизнь Сергей мало общался с отцом, да и то больше посредством писем.

Сергей Довлатов (слева) в пионерском лагере. Фото: из архива Д. Дмитриева

Почему он решил уехать?

Савелий Крамаров рано стал сиротой, и единственной его поддержкой был дядя. После отъезда дяди в Израиль к Савелию резко поменялось отношение у Советской власти. Ему предлагали все меньше ролей. А после того, как он стал стал правоверным иудеем (отказывался от съемок по субботам, посещал синагогу), он и вовсе стал неугоден.

Несмотря на то, что у него было все, что только могла пожелать творческая интеллигенция, и его как артиста ценили наверху, все же он оставался социально выключенным человеком. Он мог играть только пьяниц, дураков и ничего другого. Имеющаяся слава со временем перестала приносить удовольствие, он решил, что больших успехов достигнет именно в Америке. Неизвестно, откуда он взял информацию о том, что в Америке есть всего 44 комедианта, и говорил, что будет 45. Но, к сожалению, его планам не удалось сбыться.

В 1984 году мир увидел два фильма с участием знаменитого советского актера: «Москва на Гудзоне», в котором он сыграл роль сотрудника КГБ, и «Космическая одиссея-2010» – здесь ему досталась роль советского ученого. В этом фильме он сыграл с такими звездами кино, как Джон Литгоу, Рой Шнайдер, Хелен Мирен.

Умер актер 6 июня 1995 года. На кладбище в Сан-Франциско скульптор и художник Михаил Шемякин поставил для своего друга необычный памятник: столик для гримирования с масками трагических ролей, которые ему так и не довелось сыграть, и книгой, где указаны его лучшие роли в таких картинах, как: «Джентльмены удачи», «Неуловимые мстители», «Друг мой, Колька», «Двенадцать стульев», «Большая перемена». По бокам — с одной стороны — фотография Крамарова, а с другой – театральный занавес.

Был наполовину евреем, наполовину — армянином

Фамилия, перешедшая Довлатову от отца, — Мечик. После развода родителей Сергей взял себе более благозвучную фамилию мамы, Норы Довлатян, изменив ее на русский лад.

Отъезд в Америку

Перед тем, как эмигрировать, Савелий Крамаров обратился с открытым письмом к тогдашнему президенту США Рейгану следующего содержания:

«Уважаемый господин президент! Я не умираю с голоду, но не одним хлебом жив человек. Помогите мне обрести в вашей великой стране возможность работать по специальности. Моя нынешняя великая страна, видимо, помочь мне в этом вопросе не может»

Его письмо было несколько раз передано по «Голосу Америки». Если бы такой поступок совершил любой другой советский гражданин, его бы не простили, в случае же с Крамаровым они решили – пусть лучше поскорее уезжает. После чего 31 октября 1981 года он уехал из родины навсегда.

В Вене Виктор Шульман организовал для него гастроли, которые прошли с большим успехом. Он предполагал, что в Америке его жизнь станет лучше, он будет больше сниматься, но Голливуд не оправдал его ожиданий. В основном ему предлагали эпизодические роли в тени крупных звезд.

Боролся с Бродским за внимание девушки

Утонченная и изысканная студентка Ленинградского университета Ася Пекуровская в конце концов выбрала Довлатова. Бродский вспоминал: «Это была зима то ли 1959, то ли 1960 года. И мы осаждали тогда одну и ту же коротко стриженную миловидную крепость, расположенную где-то на Песках. По причинам слишком диковинным, чтобы их тут перечислять, осаду эту мне пришлось вскоре снять и уехать в Среднюю Азию. Вернувшись два месяца спустя, я обнаружил, что крепость пала».

Ася Пекуровская и Сергей Довлатов

Сергей женился на Асе, но семейная жизнь была недолгой: студент едва сводил концы с концами и не мог обеспечить запросов возлюбленной, привыкшей к красивой и эффектной жизни, много и часто брал взаймы и в итоге был оставлен своенравной девушкой в одиночестве.

Почему Евгений Евтушенко уехал в Америку

"Почему вы уехали в Америку". Евтушенко не раз признавался, что страшно не любит этот вопрос, но уже больше четверти века без него не обходится ни одно интервью. И на концертах в зрительном зале обязательно найдется зритель, которому важно еще раз узнать, почему покинул Родину человек, неоднократно заявлявший в своих стихах, что он - и есть Россия.

В 1991 году Евтушенко начал преподавать в Талсе, штате Оклахома Там же в школе преподает русский язык его жена Мария. Однажды она даже удостоилась звания Учителя года этого штата.

В США Евтушенко проводил большую часть года. Нередко выступал перед тамошней аудиторией. Читал свои стихи и рассказы на английском в собственном переводе. Как заметил однажды один из наших эмигрантов, Ефим Мерхер, в США у поэта было не меньше, а то и больше почитателей. Пусть американская аудитория не знала столько стихотворений (для них Евтушенко - прежде всего - автор поэмы "бабий Яр"), но уважала его как диссидента и человека, в том числе, благодаря усилиям которого развалился Советский Союз.

Понятно, что жизнь поэта в нашей стране не очень легка. И Евтушенко, обласканному при Советской власти и привыкшему к хорошей жизни, на самом деле, жилось в Америке сытнее и привольнее, чем соотечественникам. По крайней мере, в девяностые, когда многие доедали последний кусок хлеба и не знали, что будет дальше. Но при этом Евтушенко эмигрантом себя не считал и всячески открещивался от этого почетного "звания". "Нет, мой отъезд не был эмиграцией", - повторял он раз за разом на творческих встречах и концертах, проходящих в России. Говорил, что для того, чтобы достоверно написать окно, нужно отвернуться от окна. Что Гоголь написал свои "Мертвые души" в Риме, такие русские охотничьи рассказы Тургенева - созданы в Париже. И что сердце настоящего поэта - это всегда территория его Родины.

Справедливости ради стоит отметить: в Россию он старался приезжать регулярно, проводя если не все лето, то хотя бы один из летних месяцев на даче в Переделкине.

Судя по тому, как обижался поэт на вопрос о смене места жительства, всем было очевидно: то, почему он действительно уехал из России, не давало покоя и самому Евтушенко.

Относительно недавно он нашел интересный факт из биографии своих предков. Прапрадед поэта, Иосиф Байковский, по словам Евтушенко, в свое время сумел добрался на собаках до Чукотки и написал проект "Берингова тоннеля", который мог бы соединить два государства. Евтушенко называл себя продолжателем дела предка и говорил, что сам работает, как Берингов тоннель, соединяя США и Россию в сложное для обеих стран время.

КСТАТИ

Мария Евтушенко: Евгений Александрович скончался. Мирно. Во сне.

Вдова великого поэта поделилась своей болью с корреспондентом «Комсомолки» (подробности)

Евтушенко очень переживал из-за сплетен вокруг его поэмы «Бабий Яр»

- Минувшим летом во время концерта в Нальчике у Евтушенко случился приступ, в результате которого он едва не умер,- вспоминает Валерий Краснопольский. - У него началось сильное кровотечение прямо на концерте. Его доставили в реанимацию с очень низким давлением. В больнице его подлечили. Он вернулся в рабочую форму. (подробности)

РЕАКЦИЯ

Иосиф Кобзон: Он уехал из СССР, и очень жаль, что Россия его не вернула

- Он самый яркий шестидесятник, который ко всему еще и оставил Антологию поэзии, где кроме своих произведений - еще множество стихов других поэтов. Он нам просто напомнил, какие писали замечательные стихи разные авторы (подробности)

Сергей Довлатов скончался от сердечной недостаточности 24 августа 1990 года в Нью-Йорке в возрасте 48 лет

Его смерти предшествовал продолжительный запой, во время которого писатель скрывался от родных. Еще ранее у него диагностировали цирроз печени. Он производил впечатление сильного, здорового мужчины, но на самом деле изнутри был изъеден алкоголем и постоянными стрессами.

Похоронен на еврейском кладбище Маунт-Хеброн в нью-йоркском районе Куинс.

Одна из улиц Нью-Йорка названа в честь Сергея Довлатова

Довлатов пил более 30 лет

Были, конечно, перерывы, но фактически он всегда находился в «красной зоне». Это пагубное увлечение началось еще в юности, а его первый брак уже омрачался «утечкой» семейного бюджета: как вспоминала Ася Пекуровская, он каждый день пропивал ровно 2,5 рубля в культовом ресторане «Восточный», а закусывал деликатесами, стянутыми с соседних столиков у ушедших потанцевать посетителей.

В 60–70-е годы в литературных, интеллигентских кругах пили много и буднично (как, впрочем, и вся страна), но Сергей Донатович делал это беспощадно. Периодически он яростно боролся с этой страстью, но сам признавался, что даже в периоды полной «завязки» помнил о водке «с утра до ночи».

Но про Довлатова нельзя сказать, что он «страдал» алкоголизмом. Пить — это был его сознательный страшный выбор. В этом акте спаивания самого себя даже не было характерной для русского человека обреченности, принесения себя в жертву этой сложной жизни, а скорее какой-то грубый самоубийственный порыв.

Лев Лосев иронично вспоминал:

Я видал: как шахтер из забоя,
выбирался С.Д. из запоя,
выпив чертову норму стаканов,
как титан пятилетки Стаханов.
Вся прожженная адом рубаха,
и лицо почернело от страха.

Ну а трезвым, отмытым и чистым,
был педантом он, аккуратистом,
мыл горячей водой посуду,
подбирал соринки повсюду.
На столе идеальный порядок.
Стиль опрятен. Синтаксис краток.

Довлатов в Америке

После армии выбрал путь журналиста

Закончил отделение журналистики филфака ЛГУ. Параллельно с учебой начал печататься в самых разных изданиях, стал членом Союза журналистов.

Лев Лурье вспоминал: «Надо было писать про передовиков, давались совершенно комические задания, которые, надо сказать, он выполнял с необычайной виртуозностью. Я помню смешной фельетон… о недостаточном качестве супа в столовой кораблестроительного института».

Родился в семье беспартийной творческой интеллигенции

Сергей Довлатов (слева) в пионерском лагере. Фото: из архива Д. Дмитриева

Дело Бродского — от обвинений до эмиграции

16 мая 1972 года дело об отъезде Иосифа Бродского из Советского Союза было окончательно решено. За день до этого поэта попросили сдать паспорт и приготовиться покинуть свою родину. Как началось давление на Бродского, что он считал своей работой и почему отказывался критиковать СССР — в материале RT.

Фото: RT на русском RT на русском

«Трутень и предатель»

12 мая 1972 года Иосиф Бродский, поэт и переводчик, сидел в отделении ленинградского ОВИРа. Перед ним лежала стандартная форма обращения за разрешением выехать за границу. У Бродского уже было условное приглашение в Израиль: в конце 1960-х им обзавелись многие потенциальные репатрианты. Представители власти предложили поэту наконец воспользоваться этой возможностью. Иначе говоря, ему настоятельно рекомендовали покинуть СССР добровольно.

Это был последний этап дела Бродского, которое в широком смысле началось ещё в 1963 году — со статьи, подписанной Иониным, Лернером и Медведевым. В тот год, 29 ноября, в газете «Вечерний Ленинград» появился своего рода фельетон-донос под названием «Окололитературный трутень». Бродского обвиняли не только в отсутствии литературного таланта — как утверждали авторы статьи, поэт является тунеядцем и даже «вынашивает планы предательства».

«Здоровый 26-летний парень около четырёх лет не занимается общественно полезным трудом. Живёт он случайными заработками; в крайнем случае подкинет толику денег отец — внештатный фотокорреспондент ленинградских газет, который, хоть и осуждает поведение сына, но продолжает кормить его, — заключали авторы фельетона. — Бродскому взяться бы наконец за ум, начать наконец работать, перестать быть трутнем у родителей, у общества. Но нет, никак он не может отделаться от мысли о Парнасе, на который хочет забраться любым, даже самым нечистоплотным путём».

«Кто причислил вас к поэтам?»

В 1964 году тема поэтического творчества Бродского и его тунеядства всплыла вновь — на сей раз в суде. Во время одного из заседаний была упомянута и эта газетная публикация.

«Статья Лернера была лживой. Вот единственный вывод, который я сделал. Я не считаю себя человеком, ведущим паразитический образ жизни. Там только имя и фамилия верны. Даже возраст неверен. Даже стихи не мои. Там моими друзьями названы люди, которых я едва знаю или не знаю совсем», — отвечал поэт на вопросы судей.

Стоит отметить, что большинство стихов, приведённых в злополучной статье, действительно не принадлежали Бродскому. А немногие написанные им слова были перевраны. «Люблю я родину чужую», — эту цитату авторы привели как пример антисоветских настроений поэта. Между тем у Бродского эта строка выглядела совершенно иначе. «Люби проездом родину друзей Жалей проездом родину чужую», — вот какие строки обрамляли его стихотворение 1961 года.

Ко времени начала судебного процесса талант Бродского уже успели признать в профессиональных кругах. Высоко оценивала его переложения зарубежной поэзии поэтесса Наталья Грудинина, более 10 лет руководившая работой молодых переводчиков. Не говоря уже о лестных отзывах Анны Ахматовой и Корнея Чуковского. Тем не менее 18 февраля началось первое заседание по делу Иосифа Бродского — то ли поэта, то ли тунеядца. Сам он утверждал, что стихи и переводы — это и есть его работа и что он надеялся их напечатать. Однако суд такое оправдание не устраивало.

«А кто это признал, что вы поэт? Кто причислил вас к поэтам?» — спрашивали у Бродского, силившегося вспомнить, какие именно его стихи были изданы и какие договоры с издательствами заключены.

Литераторы против судей

По итогам заседания поэта направили в психиатрическую больницу, где врачи дали заключение, что никакие отклонения не могли помешать Бродскому продуктивно работать — было бы только желание. Однако ни на одном из своих рабочих мест — фрезеровщика, члена геологической экспедиции и многих других — подсудимый не задерживался надолго. Вместо нормальной работы, отметил суд, Бродский почему-то занимался стихами.

На втором заседании обвинение уже не брезговало никакими аргументами. Перевод по подстрочнику, а не с языка оригинала, нежелание издавать стихи, частая смена работы — всё это, как утверждалось, свидетельствует о тяге к безделью. Пошли в ход и подробности его частной жизни: поэта обвинили в недостаточной заботе о родителях. Речь зашла о временах, когда Бродскому дали отсрочку от армии. Отец его лежал после инфаркта, и Иосиф остался в Ленинграде как единственный кормилец в семье. Суд же решил, что кормильцем такой сын быть не может. Кроме того, звучали обвинения, что поэт якобы вёл переговоры об издании сомнительных произведений за рубежом. А начальник Дома Обороны Смирнов даже усмотрел в творчестве поэта антисоветские настроения.

Обвинение получило веские основания применить к Бродскому административное наказание за тунеядство. Суд вынес обвинительный приговор: 5 лет принудительных работ — и поэт был отправлен в село Норинское Коношского района Архангельской области.

В это время его коллеги по цеху начали борьбу за возвращение Бродского в Ленинград. Ахматова, Чуковский, Паустовский, Маршак, Шостакович и многие другие известные люди при поддержке зарубежной общественности призывали власти освободить поэта. И они добились своего. Вот только изданию стихотворений Бродского они помочь не смогли. Печатать молодого поэта никто не хотел, а в тех редких случаях, когда одобрение на публикацию удавалось получить, Бродский мог и сам сорвать дело. Так, по воспоминаниям Евгения Евтушенко, поэт однажды не согласился с редакторской правкой, и в журнале «Юность» так и не вышли 8 его стихотворений.

Во плоти или на бумаге

Снова столкнулся с советской властью поэт уже в 1972 году. В пятницу, 12 мая в ОВИРе он подписал своё условное прошение о разрешении на выезд за границу, а в понедельник его уже попросили сдать паспорт. 16 мая начался отсчёт дней до отъезда. В случае отказа поэту угрожали, что для него настанут «весёлые времена»: видимо, власти имели в виду заключение в тюрьму или отправку в психбольницу. Дело было решено: Бродский выбрал отъезд из страны, надеясь, что когда-нибудь сможет вернуться или хотя бы перевезти к себе родителей. Поэт не хотел уезжать, пытался тянуть время. Но теперь у него не было даже паспорта.

В июле 1972 года, после поездки в Вену и Лондон, он уехал в Америку. Там 32-летнему литератору предложили преподавать в Мичиганском университете. Америка к поэту отнеслась очень благосклонно. Он путешествовал, устраивал мастер-классы по стихосложению, читал лекции о поэзии. В США поэт достиг известности и в 1987-м получил Нобелевскую премию.

В 1980-м году, когда Бродский получил американское гражданство и отметил своё сорокалетие, он написал стихотворение, в котором подвёл в каком-то смысле итог своей жизни.

Library of Congress

«С высоты ледника я озирал полмира, / Трижды тонул, дважды бывал распорот. / Бросил страну, что меня вскормила. / Из забывших меня можно составить город», — писал поэт.

За границей общественность не одобряла его нежелания критиковать Советский Союз. Бродский же отвечал, что своё отечество ему винить не в чем. В том же стихотворении 1980 года он говорит: «Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной. / Только с горем я чувствую солидарность. / Но пока мне рот не забили глиной, / Из него раздаваться будет лишь благодарность».

С таким же настроением он в 1972-м уезжал из Ленинграда. Поэт, по слухам, названный Иосифом в честь Сталина, перед отъездом из СССР писал Брежневу: «Мне горько уезжать из России. Я здесь родился, вырос, жил, и всем, что имею за душой, я обязан ей. Всё плохое, что выпадало на мою долю, с лихвой перекрывалось хорошим, и я никогда не чувствовал себя обиженным Отечеством. Не чувствую и сейчас. Ибо, переставая быть гражданином СССР, я не перестаю быть русским поэтом. Я верю, что я вернусь; поэты всегда возвращаются: во плоти или на бумаге».

Уже после получения Бродским Нобелевской премии его постепенно начали издавать в России. Чуть позже ему неоднократно предлагали вернуться на родину — хотя за считаные годы до этого власти страны не пустили родителей поэта к больному сыну и не разрешили Иосифу проводить в последний путь сначала мать, а потом и отца. По рассказам знакомых, Бродский боялся вновь ступить на родную землю. Из-за своих раздумий и сомнений он так и не вернулся в Россию. Поэт Иосиф Бродский скончался в Нью-Йорке в 1996 году.

Работал кочегаром, чтобы получить таллиннскую прописку

В Эстонию Довлатов переехал в 1972 году в поисках относительной свободы. Действительно, по сравнению с Ленинградом, в Таллине дышалось гораздо легче. Довлатов начал работать в газете «Советская Эстония» и «Молодежь Эстонии», много писал. В одном из эстонских изданий даже обещали выпустить его книгу «Пять углов». Но по несчастному стечению обстоятельств при обыске у одного рьяного антисоветчика обнаружили «Зону» Довлатова. Сотрудники госбезопасности забеспокоились. Писателя выгнали из «Советской Эстонии», уже набранные «Пять углов» отложили на дальнюю полку, а писатель вынужден был вернуться в Ленинград.

Был грустным человеком

Приятели Довлатова вспоминали, что несмотря на искрометный юмор, пронизывающий все его рассказы, сам Сергей был очень сдержанным человеком и попросту не умел радоваться и быть счастливым. Даже живя в Нью-Йорке, где он, казалось, получил все, что только можно желать, Довлатов страдал от одиночества и непреодолимой депрессии. «Пьянство мое затихло, но приступы депрессии учащаются. Я всю жизнь чего-то ждал: аттестата зрелости, потери девственности, женитьбы, первого ребенка, минимальных денег, а сейчас все произошло и ждать больше нечего», — писал Довлатов.

Удостоился похвалы Курта Воннегута

Одним из самых очевидных признаний таланта Довлатова за рубежом стала публикация его рассказа в журнале The New Yorker. Кроме него такой чести удостоился только один русский писатель — Владимир Набоков. После этой публикации Довлатову написал Курт Воннегут: «Я тоже люблю вас, но Вы разбили мое сердце. Я родился в этой стране, бесстрашно служил ей во время войны, но так и не сумел продать ни одного своего рассказа в журнал The New Yorker. А теперь приезжаете Вы, и — бах! — Ваш рассказ сразу же печатают. Что-то странное творится, доложу я вам… Я многого жду от вас и от вашей работы. У вас есть талант, который вы готовы отдать этой безумной стране. Мы счастливы, что Вы здесь».

Курт Воннегут, Лев Штерн, Сергей Довлатов, 1982 г.

В 1978 году эмигрировал в США, жил в Нью-Йорке

Прослужил три года в охране исправительных колоний в Республике Коми

Армейские воспоминания подробно изложены в повести «Зона», главный мотив которой сводится к простой мысли: никакой принципиальной разницы между охранниками и заключенными нет. Видимо, именно в то время Довлатов перестал делить людей на хороших и плохих, окончательно осознав, что в любом человеке много чего намешано независимо от должностей, профессии и национальности. Этот максимально не-черно-белый взгляд на человеческий мир он перенес и в свою литературу. По словам Бродского, Довлатов вернулся из армии «как Толстой из Крыма: со свитком рассказов и некоторой ошеломленностью во взгляде».

Сергей Довлатов скончался от сердечной недостаточности 24 августа 1990 года в Нью-Йорке в возрасте 48 лет

Похоронен на еврейском кладбище Маунт-Хеброн в нью-йоркском районе Куинс.

Удостоился похвалы Курта Воннегута

Курт Воннегут, Лев Штерн, Сергей Довлатов, 1982 г.

«Я – еврей, русский поэт и американский гражданин»: 25 лет назад умер Иосиф Бродский

28 января исполнилось 25 лет со дня смерти одного из величайших поэтов XX века, лауреата Нобелевской премии по литературе Иосифа Бродского. Ему было всего 55 лет, напоминает портал Nation News.

Поэт родился 24 мая 1940 года в Ленинграде, а умер 28 января 1996 года в Нью-Йорке по причине сердечной недостаточности. Бродский с юности страдал проблемами нервной и сердечно-сосудистой системы, в эмиграции перенес операцию на открытом сердце. Инфаркт, прервавший его жизнь, стал для него четвертым.

Иосиф Бродский сам определял словами: «Я – еврей, русский поэт и американский гражданин». Паспорт США он получил в 1977 году, спустя пять лет после того, как покинул СССР. В марте 1964 года он был признан виновным в тунеядстве был сослан в Коношский район Архангельской области, где трудился разнорабочим в совхозе «Даниловский». По его собственным словам, полтора года реального отбывания наказания там были «одним из лучших периодов в его жизни», который он не хотел бы «драматизировать». Срок ссылки пришлось сократить из-за большого общественного резонанса, который вызвал арест Бродского.

В 1972 году Бродский был вынужден эмигрировать в США. Ему предложили пост «приглашенного поэта» (poet-in-residence) в Мичиганском университете. До самой смерти Бродский преподавал историю литературы и теорию стихосложения в общей сложности в шести американских и британских университетах (на родине он окончил неполные 8 классов средней школы). Поэзия Бродского получила широкое признание за рубежом. В 1980-е ему присудили стипендию Мак-Артура, поэт был членом шести литературных академий и почетным доктором нескольких университетов.

В 1987 году Бродскому была присуждена Нобелевская премия по литературе, а через четыре года Библиотека Конгресса избрала его поэтом-лауреатом США на 1991-1992 годы. В 1990 году он женился на своей студентке Марии Соццани, итальянке с русскими корнями. Несмотря на 30-летнюю разницу в возрасте, по многочисленным свидетельствам, супруги были счастливы. В 1993 году у них родилась дочь Анна, младшая из троих детей Иосифа Бродского.

Поэт похоронен в Венеции на кладбище Сан-Микеле. На родину, несмотря на неоднократные приглашения, поэт так и не вернулся.

Работал кочегаром, чтобы получить таллиннскую прописку

Был отчислен из университета

Руководство Ленинградского университета рассталось со студентом отделения финского языка филологического факультета после двух с половиной лет обучения за систематические прогулы, неуспеваемость и «аморальное поведение». По мнению его приятелей, Довлатов поступал туда не случайно: в Ленинград регулярно ходили финские автобусы, поэтому знание языка давало возможность устроиться гидом и между делом спекулировать иностранными вещами.

Водил экскурсии по Пушкинским горам

Устроиться гидом его подтолкнули нелегкие обстоятельства — работы почти не было, его рассказы не печатали. Сам Довлатов любил рассказывать байку, что в бытность экскурсоводом частенько показывал «филологической молодежи» настоящую могилу Пушкина. Разумеется, за отдельную плату. Именно в это время параллельно Сергей Довлатов начал печататься за границей, передавая свои материалы в журналы «Континент», «Время и мы».

Довлатов проводит экскурсию в Михайловском

Водил экскурсии по Пушкинским горам

Довлатов проводит экскурсию в Михайловском

После армии выбрал путь журналиста

Одна из улиц Нью-Йорка названа в честь Сергея Довлатова

Прослужил три года в охране исправительных колоний в Республике Коми

Почему Савелий Крамаров эмигрировал в США

Савелий Крамаров — выдающийся актер СССР, который за свою жизнь сыграл в 70 фильмах, но свою главную роль ему сыграть так и не довелось. Начав играть в театре, Крамаров понял, что главное его призвание – быть артистом.

Фото: Кириллица Кириллица

«Я играю хулиганов и дураков, начиная с полудурков, заканчивая полными, и вы меня за это любите!»

Но, по словам коллег, его экранный образ очень отличался от реального Савелия. Его любимое занятие было чтение книг, с людьми он ладил не очень и всегда старался держать дистанцию.

Боролся с Бродским за внимание девушки

Ася Пекуровская и Сергей Довлатов

Долго и безуспешно пытался стать членом Союза писателей СССР

Членство давало одну, но неоспоримую привилегию: неприкосновенность от преследований по статье «тунеядство». В 1967 году Довлатов вместе с Бродским, Гординым, Битовым участвовал в вечере молодых литераторов. Во время выступления Сергея зал падал от смеха — успех был ошеломительным.

Но через несколько дней в партию поступила жалоба бдительного литератора: «Грубый антисоветский сионистский шабаш, который прошел в Доме Союза писателей, свидетельствует о том, что в стране распространяется ползучая контрреволюция». Путь в Союз писателей для Довлатов закрылся. С 1967 по 1972 годы все тексты, отправленные им в различные издания, возвращались назад.

Был наполовину евреем, наполовину — армянином

Несмотря на долгожданный успех и востребованность, скучал по родине

«Я этнический писатель, живущий за 4 000 километров от своей аудитории. Как выяснилось, я гораздо более русский человек, чем казалось. Не дай тебе Бог узнать, что такое жить в чужой стране, пусть даже в такой сытой и прекрасной, как Америка», — сказал как-то Довлатов.

Долго и безуспешно пытался стать членом Союза писателей СССР

Смешил всех вокруг, но сам страдал от депрессии. К 80-летию Сергея Довлатова

Несмотря на долгожданный успех и востребованность, скучал по родине

Был отчислен из университета

Смешил всех вокруг, но сам страдал от депрессии. К 80-летию Сергея Довлатова

Довлатов пил более 30 лет

Лев Лосев иронично вспоминал:

Довлатов в Америке

Как Сергей Довлатов жил в эмиграции

«В России писатель — это общественная фигура, это целое учреждение, на которое люди смотрят с благоговением и надеждой», — сказал Сергей Довлатов в интервью журналу «Слово» в 1991 году. Увы, но по-настоящему «советским» писателем ему так и не суждено было стать: настоящая слава пришла к нему лишь в эмиграции.

Своего рода репетицию эмиграции Довлатов совершил в 1972 году. Переехав в Таллин, он устроился корреспондентом газеты «Советская Эстония», воспоминания о работе в которой вошли в сборник рассказов «Компромисс».

Здесь же автор впервые столкнулся с советской властью. За две недели до того, как его книга должна была быть издана, ее запретил КГБ.

В 1976 году Довлатов вернулся в Ленинград, где был принят в штат журнала «Костер». Он писал прозу, но по идеологическим причинам его произведения не печатали. Однако в 70-е именно эпоха застоя и цензуры привела к расцвету андеграундной культуры: в этот период писатель публиковался в самиздате, а в 1976-м некоторые его рассказы были опубликованы на Западе в журналах «Континент» и «Время и мы». За это он был исключен из Союза журналистов СССР.

18 июля 1978 года Довлатова арестовали. Жена писателя Елена и их дочь Катя к тому моменту уже перебрались в США. В августе того же года он тоже решился на эмиграцию. Вместе со своей мамой Норой Сергеевной и собакой Глашей журналист вылетел в Вену.

«Все это происходило на моих глазах, и для Сергея это было главное событие в его жизни. Потому что впервые начали печатать то, что он хотел, и на самом деле именно для того, чтобы стать писателем, он и уехал из Ленинграда», — рассказал в интервью радио «Свобода» близкий друг Довлатова Андрей Арьев.

Вена становится для писателя промежуточным пунктом. Вскоре ему, Норе Сергеевне и Глаше объявили срок вылета в Америку. 26 февраля 1979 года Довлатов прибыл в Нью-Йорк.

«Я уехал, чтобы стать писателем, и стал им, осуществив несложный выбор между тюрьмой и Нью-Йорком. Единственной целью моей эмиграции была творческая свобода. Никаких других идей у меня не было, у меня даже не было особых претензий к властям: был одет, обут, и до тех пор, пока в советских магазинах продаются макаронные изделия, я мог не думать о пропитании. Если бы меня печатали в России, я бы не уехал», — признавался он.

Жена Довлатова Елена работала корректором в «Новом русском слове» — на тот момент главном русском СМИ Америки. Через некоторое время после приезда писатель начал издавать эмигрантскую газету «Новый американец», а в 1980 году стал ее главным редактором.

Вскоре издание ждал большой успех. «Новый американец» стремительно распространялся за пределами Нью-Йорка, сделав журналистов настоящими «звездами».

«Конечно, «Новый Американец» был довлатовской газетой. Он имел опыт газетной работы и в многотиражке в Ленинграде, и потом в Эстонии. Но в принципе он не был журналистом. Он и ощущал себя писателем в газете. И никогда этого чувства не терял», — рассказывал один из редакторов газеты Петр Вайль.

Однако закат «Нового американца» был неизбежен. Экономические трудности и отсутствие рекламных предложений привели в конце концов в 1982 году к краху предприятия.

«Новый американец» провалился, как все на свете проваливается, по разным причинам: косность читательской эмигрантской аудитории. Отсутствие делового опыта. Неумение строить личные отношения в редакции и т. д.», — пояснял сам Довлатов в интервью журналу «Огонек».

В эмиграции произведения прозаика впервые начали печатать. «Соло на ундервуде», сборники «Компромисс», «Зона», «Заповедник», «Наши» и другие — книги выходили одна за другой. За двенадцать лет жизни там и автор опубликовал в общей сложности двенадцать произведений, которые продавались в США и Европе.

К середине 80-х годов Довлатов добился огромного читательского успеха. Журнал «New Yorker» предложил советскому эмигранту сотрудничество — до этого единственным русским писателем, печатавшемся в престижном издании, был Набоков.

Несмотря на славу и долгожданное признание творческих заслуг, Довлатов так и не смог ужиться с западной культурой. По воспоминаниям его друга Евгения Рейна, незадолго до кончины писатель впал в депрессию — русские и советские темы уже были исчерпаны, а про Америку автор писать так и не смог.

«Я лично пишу для своих детей, чтобы они после моей смерти все это прочитали и поняли, какой у них был золотой папаша, и вот тогда, наконец, запоздалые слезы раскаяния хлынут из их бесстыжих американских глаз!» — говорил о своем предназначении Довлатов.

Писатель умер в возрасте 49 лет 24 августа 1990 года в Нью-Йорке от сердечной недостаточности.

Был грустным человеком

Читайте также: