Отдохну надену китель на диване полежу
Нашёл тут своё детское издание дяди Стёпы. С удовольствием и улыбкой перечитал, вспомнил все картинки. Потом задумался, а когда же он был написан, полез в Википедию и увидел аж 35 год.
Но тут я вспомнил следующие строки:
Отдохну. Надену китель.
На диване посижу,
После чая заходите —
Сто историй расскажу!
Про войну и про бомбежку,
Про большой линкор «Марат»,
Как я ранен был немножко,
Защищая Ленинград.
То есть для нас всех по умолчанию сейчас речь идёт о Второй мировой, но написан-то дядя Стёпа был до войны!
Покопался я в интернете, увидел, что линкор Марат немного воевал с переменным успехом во время гражданской войны (1919 г.), потом был на нём мятеж в 21-м, а дальше он был использован в провальной русско-финской войне 39го года, но это было уже после написания дяди Стёпы. В самом же начале Великой Отечественной (16 сентября 1941) он был разбомблен немцами и дальше уже не существовал как самостоятельный корабль, а использовался как крепость с пушками.
Спрашивается, когда именно на нём служил дядя Стёпа?
Однозначного ответа я найти не смог, но судя по всему дело в том, что после того, как Михалков прошёл войну, он переписал "Дядю Стёпу", изменив концовку. Какие есть ваши доказательства?
Вот они, и очень любопытные:
1. Нашлось апокрифическое окончание дяди Стёпы,
видимо использовавшееся сразу после войны, а в дальнейшем смягчённое:
Нелюдимо наше море,
Неспокойно в дни войны.
Днём и ночью на линкоре
Пушки все заряжены.
Глаз усталых не смыкает
Дядя Стёпа — старшина.
Без бинокля гладь морская
Хорошо ему видна.
Вдруг увидел дядя Стёпа
Километрах в тридцати
Что-то вроде перископа
У линкора на пути.
Так и есть! Гляди, моряк:
Под водой таится враг.
Залп один, за ним второй —
Тонут немцы под водой.
Дядя Стёпа улыбнулся,
К морю синему нагнулся,
Из пучины тёмных вод
Флаг фашистский достает.
Мокрый флаг, линючий флаг,
Под которым плавал враг.
— Отслужила тряпка фрицам! —
Заявляет старшина. —
Но в хозяйстве пригодиться
Может всё-таки она.
Если свастику содрать,
Тряпку с мылом постирать, —
Приколотим на пороге,
Будем ноги вытирать!
Дядя Стёпа обернулся
И ответил: "Я вернулся!
Заходите! Сто историй
расскажу вам про акул
и про то, как в Чёрном море
я двенадцать раз тонул."
Кстати, "Жил отважный капитан", на который так похожа эта часть, был написан Дунаевским на стихи Лебедева-Кумача в 36 году. Интересно, кто у кого слизал? )
Отдохну надену китель на диване полежу
Михалков С. «Дядя Стёпа».
Илл. — К. Ротов. — 1982 г.
Добавлено издание 1957 года: rotov-styopa-1957.pdf
Сканировала книгу
Ирина Владимировна Пермина.
_______________
Дядя Стёпа
В доме восемь дробь один
У заставы Ильича
Жил высокий гражданин,
По прозванью Каланча,
По фамилии Степанов
И по имени Степан,
Из районных великанов
Самый главный великан.
Уважали дядю Стёпу
За такую высоту.
Шел с работы дядя Стёпа —
Видно было за версту.
Лихо мерили шаги
Две огромные ноги:
Сорок пятого размера
Покупал он сапоги.
Он разыскивал на рынке
Величайшие ботинки,
Он разыскивал штаны
Небывалой ширины.
Купит с горем пополам,
Повернется к зеркалам —
Вся портновская работа
Разъезжается по швам!
Он через любой забор
С мостовой глядел во двор.
Лай собаки поднимали:
Думали, что лезет вор.
Брал в столовой дядя Стёпа
Для себя двойной обед.
Спать ложился дядя Стёпа —
Ноги клал на табурет.
Сидя книги брал со шкапа.
И не раз ему в кино
Говорили: — Сядьте на пол,
Вам, товарищ, все равно!
Но зато на стадион
Проходил бесплатно он:
Пропускали дядю Стёпу —
Думали, что чемпион.
От ворот и до ворот
Знал в районе весь народ,
Где работает Степанов,
Где прописан,
Как живет,
Потому что всех быстрее,
Без особенных трудов
Он снимал ребятам змея
С телеграфных проводов.
И того, кто ростом мал,
На параде поднимал,
Потому что все должны
Видеть армию страны.
Все любили дядю Стёпу,
Уважали дядю Стёпу:
Был он самым лучшим другом
Всех ребят со всех дворов.
Он домой спешит с Арбата.
– Как живешь? – кричат ребята.
Он чихнет — ребята хором:
– Дядя Стёпа, будь здоров!
Дядя Стёпа утром рано
Быстро вскакивал с дивана,
Окна настежь открывал,
Душ холодный принимал.
Чистить зубы дядя Стёпа
Никогда не забывал.
Человек сидит в седле,
Ноги тащит по земле —
Это едет дядя Стёпа
По бульвару на осле.
– Вам, – кричат Степану люди, –
Нужно ехать на верблюде!
На верблюде он поехал —
Люди давятся со смеха:
– Эй, товарищ, вы откуда?
Вы раздавите верблюда!
Вам, при вашей вышине,
Нужно ехать на слоне!
Дяде Стёпе две минуты
Остается до прыжка.
Он стоит под парашютом
И волнуется слегка.
А внизу народ хохочет:
Вышка с вышки прыгать хочет!
В тир, под низенький навес,
Дядя Стёпа еле влез.
– Разрешите обратиться,
Я за выстрелы плачу.
В этот шар и в эту птицу
Я прицелиться хочу!
Оглядев с тревогой тир,
Говорит в ответ кассир:
– Вам придется на колени,
Дорогой товарищ, встать —
Вы же можете мишени
Без ружья рукой достать!
До утра в аллеях парка
Будет весело и ярко,
Будет музыка греметь,
Будет публика шуметь.
Дядя Стёпа просит кассу:
– Я пришел на карнавал.
Дайте мне такую маску,
Чтоб никто не узнавал!
– Вас узнать довольно просто, –
Раздается дружный смех, –
Мы узнаем вас по росту:
Вы, товарищ, выше всех!
Что случилось?
Что за крик?
– Это тонет ученик!
Он упал с обрыва в реку —
Помогите человеку!
На глазах всего народа
Дядя Стёпа лезет в воду.
– Это необыкновенно! –
Все кричат ему с моста. –
Вам, товарищ, по колено
Все глубокие места!
Жив, здоров и невредим
Мальчик Вася Бородин.
Дядя Стёпа в этот раз
Утопающего спас.
За поступок благородный
Все его благодарят.
– Попросите что угодно, –
Дяде Стёпе говорят.
– Мне не нужно ничего —
Я задаром спас его!
Паровоз летит, гудит,
Машинист вперед глядит.
Машинист у полустанка
Кочегару говорит:
– От вокзала до вокзала
Сделал рейсов я немало,
Но готов идти на спор —
Это новый семафор.
Подъезжают к семафору.
Что такое за обман?
Никакого семафора —
У пути стоит Степан.
Он стоит и говорит:
– Здесь дождями путь размыт.
Я нарочно поднял руку —
Показать, что путь закрыт.
Что за дым над головой?
Что за гром по мостовой?
Дом пылает за углом,
Сто зевак стоят кругом.
Ставит лестницы команда,
От огня спасает дом.
Весь чердак уже в огне,
Бьются голуби в окне.
На дворе в толпе ребят
Дяде Стёпе говорят:
– Неужели вместе с домом
Наши голуби сгорят?
Дядя Стёпа с тротуара
Достает до чердака.
Сквозь огонь и дым пожара
Тянется его рука.
Он окошко открывает.
Из окошка вылетают
Восемнадцать голубей,
А за ними — воробей.
Все Степану благодарны:
Спас он птиц, и потому
Стать немедленно пожарным
Все советуют ему.
Но пожарникам в ответ
Говорит Степанов: — Нет!
Я на флот служить пойду,
Если ростом подойду.
В коридоре смех и шепот,
В коридоре гул речей.
В кабинете — дядя Стёпа
На осмотре у врачей.
Он стоит. Его нагнуться
Просит вежливо сестра.
– Мы не можем дотянуться!
Объясняют доктора. –
Все, от зрения до слуха,
Мы исследуем у вас:
Хорошо ли слышит ухо,
Далеко ли видит глаз.
Дядю Стёпу осмотрели,
Проводили на весы
И сказали: — В этом теле
Сердце бьется, как часы!
Рост велик, но ничего —
Примем в армию его!
Но вы в танкисты не годитесь:
В танке вы не поместитесь!
И в пехоту не годны:
Из окопа вы видны!
С вашим ростом в самолете
Неудобно быть в полете:
Ноги будут уставать —
Вам их некуда девать!
Для таких, как вы, людей
Не бывает лошадей,
А на флоте вы нужны —
Послужите для страны!
– Я готов служить народу, –
Раздается Степин бас, –
Я пойду в огонь и воду!
Посылайте хоть сейчас!
Вот прошли зима и лето.
И опять пришла зима.
– Дядя Стёпа, как ты? Где ты?
Нету с моря нам ответа,
Ни открытки, ни письма…
И однажды мимо моста
К дому восемь дробь один
Дядистепиного роста
Двигается гражданин.
Кто, товарищи, знаком
С этим видным моряком?
Он идет,
Скрипят снежинки
У него под каблуком.
В складку форменные брюки,
Он в шинели под ремнем.
В шерстяных перчатках руки,
Якоря блестят на нем.
Вот моряк подходит к дому,
Всем ребятам незнакомый.
И ребята тут ему
Говорят: — А вы к кому?
Дядя Стёпа обернулся,
Поднял руку к козырьку
И ответил: — Я вернулся.
Дали отпуск моряку.
Ночь не спал. Устал с дороги.
Не привыкли к суше ноги.
Отдохну. Надену китель.
На диване посижу,
После чая заходите —
Сто историй расскажу!
Про войну и про бомбежку,
Про большой линкор «Марат»,
Как я ранен был немножко,
Защищая Ленинград.
И теперь горды ребята —
Пионеры, октябрята, –
Что знакомы с дядей Степой,
С настоящим моряком.
Он домой идет с Арбата.
– Как живешь? – кричат ребята.
И теперь зовут ребята
Дядю Стёпу Маяком.
2. Дядя Стёпа — милиционер
Кто не знает дядю Стёпу?
Дядя Стёпа всем знаком!
Знают все, что дядя Стёпа
Был когда-то моряком.
Что давно когда-то жил он
У заставы Ильича.
И что прозвище носил он:
Дядя Стёпа — Каланча.
И сейчас средь великанов,
Тех, что знает вся страна,
Жив-здоров Степан Степанов —
Бывший флотский старшина.
Он шагает по району
От двора и до двора,
И опять на нем погоны,
С пистолетом кобура.
Он с кокардой на фуражке,
Он в шинели под ремнем,
Герб страны блестит на пряжке —
Отразилось солнце в нем!
Он идет из отделенья,
И какой-то пионер
Рот раскрыл от изумленья:
«Вот так ми-ли-ци-о-нер!»
Дядю Стёпу уважают
Все, от взрослых до ребят,
Встретят — взглядом провожают
И с улыбкой говорят:
– Да-а! Людей такого роста
Встретить запросто не просто!
Да-а! Такому молодцу
Форма новая к лицу!
Если встанет на посту,
Все увидят за версту!
Возле площади затор —
Поломался светофор:
Загорелся желтый свет,
А зеленого все нет…
Сто машин стоят, гудят —
С места тронуться хотят.
Три, четыре, пять минут
Им проезда не дают.
Тут сотруднику ОРУДа
Дядя Стёпа говорит:
– Что, братишка, дело худо?
Светофор-то не горит!
Из стеклянной круглой будки
Голос слышится в ответ:
– Мне, Степанов, не до шутки!
Что мне делать, дай совет!
Рассуждать Степан не стал —
Светофор рукой достал,
В серединку заглянул,
Что-то где-то подвернул…
В то же самое мгновенье
Загорелся нужный свет.
Восстановлено движенье,
Никаких заторов нет!
Нам ребята рассказали,
Что Степана с этих пор
Малыши в Москве прозвали:
Дядя Стёпа — Светофор.
Что случилось?
На вокзале
Плачет мальчик лет пяти.
Потерял он маму в зале.
Как теперь ее найти?
Все милицию зовут,
А она уж тут как тут!
Дядя Стёпа не спеша
Поднимает малыша,
Поднимает над собою,
Над собой и над толпою
Под высокий потолок:
– Посмотри вокруг, сынок!
И увидел мальчик: прямо,
У аптечного ларька,
Утирает слезы мама,
Потерявшая сынка.
Слышит мама голос Колин:
– Мама! Мама! Вот где я! –
Дядя Стёпа был доволен:
«Не распалася семья!»
Шел из школы ученик —
Всем известный озорник.
Он хотел созорничать,
Но не знал, с чего начать.
Шли из школы две подружки —
В белых фартуках болтушки.
В сумках — книжки и тетрадки,
А в тетрадках все в порядке.
Вдруг навстречу озорник,
В ранце — с двойками дневник,
Нет эмблемы на фуражке,
И ремень уже без пряжки.
Не успели ученицы
От него посторониться —
Он столкнул их прямо в грязь,
Над косичками смеясь.
Ни за что он их обидел
У прохожих на виду,
А потом трамвай увидел —
Прицепился на ходу.
На подножку встал ногой,
Машет в воздухе другой!
Он не знал, что дядя Стёпа
Видит все издалека.
Он не знал, что дядя Стёпа
Не простит озорника.
От дверей универмага
Дядя Стёпа — в тот же миг
Сделал три огромных шага
Через площадь напрямик.
На трамвайном повороте
Снял с подножки сорванца:
– Отвечайте: где живете?
Как фамилия отца?
С постовым такого роста
Спорить запросто не просто.
На реке и треск и гром —
Ледоход и ледолом.
Полоскала по старинке
Бабка в проруби простынки.
Треснул лед — река пошла,
И бабуся поплыла.
Бабка охает и стонет:
– Ой, белье мое утонет!
Ой! Попала я в беду!
Ой, спасите! Пропаду!
Дядя Стёпа на посту —
Он дежурит на мосту.
Дядя Стёпа сквозь туман
Смотрит вдаль, как капитан.
Видит — льдина. А на льдине
Плачет бабка на корзине.
Не опишешь, что тут было!
Дядя Стёпа — руки вниз,
Перегнувшись за перила,
Как над пропастью повис.
Он успел схватить в охапку
Перепуганную бабку,
А старуха — за корзину:
– Я белье свое не кину!
Дядя Стёпа спас ее,
И корзину, и белье.
Шли ребята мимо зданья,
Что на площади Восстанья,
Вдруг глядят — стоит Степан,
Их любимый великан!
Все застыли в удивленье:
– Дядя Стёпа! Это вы?
Здесь не ваше отделенье
И не ваш район Москвы!
Дядя Стёпа козырнул,
Улыбнулся, подмигнул:
– Получил я пост почетный! –
И теперь на мостовой,
Там, где дом стоит высотный,
Есть высотный постовой!
Как натянутый платок,
Гладко залитый каток.
На трибунах все встают:
Конькобежцам старт дают.
И они бегут по кругу,
А болельщики друг другу
Говорят: — Гляди! Гляди!
Самый длинный впереди!
Самый длинный впереди,
Номер «восемь» на груди!
Тут один папаша строгий
Своего спросил сынка:
– Вероятно, эти ноги
У команды «Спартака»?
В разговор вмешалась мама:
– Эти ноги у «Динамо».
Очень жаль, что наш «Спартак»
Не догонит их никак!
В это время объявляют:
Состязаниям конец.
Дядю Стёпу поздравляют:
– Ну, Степанов! Молодец!
Дядей Степою гордится
Вся милиция столицы:
Стёпа смотрит сверху вниз,
Получает первый приз.
Дяде Стёпе, как нарочно,
На дежурство надо срочно.
Кто сумел бы по пути
Постового подвезти?
Говорит один водитель,
Молодой автолюбитель:
– Вас подбросить к отделенью
Посчитал бы я за честь,
Но, к большому сожаленью,
Вам в «Москвич» мой не залезть!
– Эй, Степанов! Я подкину, –
Тут другой шофер позвал. –
Залезай ко мне в машину —
В многотонный самосвал!
В «Детском мире» — магазине,
Где игрушки на витрине, –
Появился хулиган.
Он салазки опрокинул.
Из кармана гвоздик вынул,
Продырявил барабан.
Продавец ему: — Платите! –
Он в ответ: — Не заплачу!
– В отделение хотите? –
Отвечает: — Да, хочу!
Только вдруг у хулигана
Сердце екнуло в груди:
В светлом зеркале Степана
Он увидел позади.
– В отделение хотите?
– Что вы! Что вы! Не хочу!
– Деньги в кассу заплатите!
– Сколько нужно? Заплачу!
Постовой Степан Степанов
Был грозой для хулиганов.
Как-то утром, в воскресенье,
Вышел Стёпа со двора.
Стоп! Ни с места!
Нет спасенья:
Облепила детвора.
На начальство смотрит Витя,
От смущенья морщит нос:
– Дядя Стёпа! Извините!
– Что такое?
– Есть вопрос!
Почему, придя с Балтфлота,
Вы в милицию пошли?
Неужели вы работу
Лучше этой не нашли?
Дядя Стёпа брови хмурит,
Левый глаз немного щурит,
Говорит: — Ну что ж, друзья!
На вопрос отвечу я!
Я скажу вам по секрету,
Что в милиции служу
Потому, что службу эту
Очень важной нахожу!
Кто с жезлом и с пистолетом
На посту зимой и летом?
Наш советский постовой —
Это — тот же часовой!
Ведь недаром сторонится
Милицейского поста
И милиции боится
Тот, чья совесть не чиста.
К сожалению, бывает,
Что милицией пугают
Непослушных малышей.
Как родителям не стыдно?
Это глупо и обидно!
И когда я слышу это,
Я краснею до ушей…
У ребят второго класса
С дядей Степой больше часа
Продолжался разговор.
И ребята на прощанье
Прокричали: — До свиданья!
До свиданья! До свиданья!
Дядя Стёпа — Светофор!
sadoff
Мне с детства другие строки запали, про дяди Степина сына:
Что стряслось в родильном доме
В этот зимний день с утра!
Это с кем гостей знакомят
Сестры, няни, доктора?
В светлой, солнечной палате,
Возле мамы, на кровати,
На виду у прочих мам,
Спит ребенок небывалый,
Не малыш, а целый малый —
Полных восемь килограмм!
«На глазах всего народу
Дядя Степа лезет в воду,
Из пучины грозных вод
Флаг немецкий достает.
— Надо свастику содрать,
Тряпку — с мылом постирать:
Приколотим на пороге,
Будем ноги вытирать!»
Причем «Из пучины грязн. *простите* грозных вод» — это явно потырено у Пушкина. а про порог и ноги — так и подмывает переиначить в непристойно-«швейковском» духе: ПРИКОЛОТИМ В ТУАЛЕТЕ. ну, а что' именно мы будем им вытирать — пожалуй, лучше умолчим *triple facepalm mode on* Эдакие «прикольные фишечки нашей районной Степаниады» ;))
Потом Михалков усердно делал вид, что этого стихотворения никогда не было. В окончательной редакции «Дяди Степы» появились строчки
». про войну и про бомбежку,
Про большой линкор «Марат»,
Как я ранен был немножко,
Ну наконец-то! А я то все понял не мог - помню, что читал в детстве про эпизод с "фашистским флагом" в библиотечной книге, а своим детям читаю - нет такого нигде, и все тут!У Михалкова я ещё в своё время нашел стишок "Пастушок Михась", тоже про Польшу, но уже без дяди Степы:
Пастух Михась (1939)
Трава умоется росой,
И прокричит петух,
Встает голодный и босой
Батрацкий сын - пастух.
Дудит в рожок и гонит скот:
Коров, быков, овец.
Михась на свете так живет,
Как жил его отец.
Богат лесами тихий край:
Береза, ель, дубы.
Нагнись в лесу и собирай
Бруснику да грибы.
Но если по грибы пойдешь
И наберешь на грош,
То лучше попадись волкам,
Чем панским лесникам.
Но если забредешь на пруд,
Поймаешь окунька,
Тебе и уши надерут
И отобьют бока.
Грибов не трогает Михась,
Не ловит окуней:
Всему хозяин - пан и князь,
Нет никого сильней!
На всех лугах - его трава,
Во всех лесах - его дрова,
Вся дичь в лесу и на полях,
Река, и мост, и пыльный шлях -
Все, все принадлежит ему,
И только одному!
Он держит всех в своих руках:
Михась у князя в батраках,
И брат, и дядя Михася,
Деревня вся, и волость вся.
И он всегда бывает прав,
Когда берет налог и штраф.
А дом на княжеском дворе
Стоит, как крепость, на горе.
Под вечер гнал коров Михась.
Месило стадо грязь.
И вдруг, откуда ни возьмись,
Верхом навстречу князь!
Михась от страха в землю врос,
С кнутом в руке застыл.
Очнулся - стадо разбрелось,
А князя след простыл.
И ночь прошла.
Встречая день,
Опять пропел петух.
Но в эту ночь до деревень
Дошел надежный слух
О том, что от своей вины
Бегут везде паны:
Один верхом, другой пешком,
Оставив замок, бросив дом,
Что в эту ночь была стрельба
У пограничного столба.
Вошли в бедняцкое село
Советские полки,
И с моста в гору тяжело
Вползли броневики.
И вся деревня собралась -
Пришли со всех концов.
В худых лаптях стоит Михась
И смотрит на бойцов.
Вот руку поднял командир
И крикнул: - Земляки!
Вам не войну несут, а мир
Советские полки!
Солдат не дрался против нас,
Солдат домой идет сейчас,
И нам не враг солдат-поляк,
Солдат - батрак, бедняк!
Я вижу поле, лес и луг,
На пастбищах стада.
Владейте всем, что есть вокруг,
Навечно, навсегда!
И тут решается Михась,
Он открывает рот:
- А Ленин с вами, пан солдат?
Скажите, пан солдат?
Спросил. И люди молча вдруг
Еще тесней сплотились в круг.
- Он с нами! Здесь! - сказал танкист.
Он всюду, где народ!
И ветер взял газетный лист
И дунул в разворот.
И ветер «Правду» развернул,
И Ленин руку протянул!
Читайте также: