Немецкие туристы в калининграде
Туристы, приезжавшие в этом году в область, чаще всего жаловались на местную погоду и на то, что Калининград — не европейский город. Об этом журналистам сообщил глава областного министерства культуры и туризма Андрей Ермак, передает корреспондент «Нового Калининграда».
«Как это ни странно, самыми главными жалобами была плохая изменчивая погода, многие люди оказались к этому не готовы, для них это было прямо сюрпризом № 1, когда они ехали на море — и вдруг оказалось, что здесь и дождь может быть, и ветер, и прогулки на море — это не то, что они ожидали. Это первая частая жалоба. И вторая частая жалоба — они ожидали, что они приедут, условно, в Дрезден. То есть они ожидали европейский город с европейской архитектурой, а когда они увидели достаточно большую долю советской архитектуры в Калининграде, то их это несколько удивило, и это были не те ожидания, с которыми они приехали в регион. Но таких было из десяти человек <. > один, а девять — это, как правило, положительное восприятие отдыха в Калининградской области», — сказал министр.
Андрей Ермак также отметил, что среди достоинств Калининградской области туристы отмечают её компактность, ни на что не похожую среду, хорошие дороги и достаточно высокий уровень сервиса.
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter
Не Дрезден: в минтуризма назвали две главные жалобы туристов на Калининград
Туристы, приезжавшие в этом году в область, чаще всего жаловались на местную погоду и на то, что Калининград — не европейский город. Об этом журналистам сообщил глава областного министерства культуры и туризма Андрей Ермак, передает корреспондент «Нового Калининграда».
«Как это ни странно, самыми главными жалобами была плохая изменчивая погода, многие люди оказались к этому не готовы, для них это было прямо сюрпризом № 1, когда они ехали на море — и вдруг оказалось, что здесь и дождь может быть, и ветер, и прогулки на море — это не то, что они ожидали. Это первая частая жалоба. И вторая частая жалоба — они ожидали, что они приедут, условно, в Дрезден. То есть они ожидали европейский город с европейской архитектурой, а когда они увидели достаточно большую долю советской архитектуры в Калининграде, то их это несколько удивило, и это были не те ожидания, с которыми они приехали в регион. Но таких было из десяти человек <. > один, а девять — это, как правило, положительное восприятие отдыха в Калининградской области», — сказал министр.
Андрей Ермак также отметил, что среди достоинств Калининградской области туристы отмечают её компактность, ни на что не похожую среду, хорошие дороги и достаточно высокий уровень сервиса.
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter
Семь ошибок немцев, едущих в Калининградскую область
В понедельник, 4 ноября 2019 года, в популярном немецком журнале «Штерн», прославившемся публикацией фальшивых дневников Адольфа Гитлера, появился репортаж о поездке их журналистки в Калининградскую область.
Вибке Томешайт (Wiebke Tomescheit) сделала то, что не смогли сделать её родственники, которые родом из Восточной Пруссии – посетить свою прародину. Белокурая девушка, выглядящая под Мэрилин Монро, отвечает в издании за социальные сети, пишет «простыни» о Бобе Дилане, например, и прочих актуальных общественных темах.
Но к столкновению с российской реальностью в нашем самом западном регионе она оказалась не очень готова. Редактор «Штерна» являет пример человека, имеющего высшее образование, работающего годами в журналистике, но. по-прежнему воспринимающего Калининградскую область через устоявшиеся клише, далёкие от реальности как небо от земли (они соприкасаются только на горизонте).
Какие же ошибки совершают немцы, посещающие Калининградскую область?
1. «Калининградская область не приспособлена в реальности под туристов, тем более, под спонтанных».
Как раз для «спонтанных» с 1 июля 2019 года действует электронная виза на 8 суток. Но, с другой стороны, да, иностранцам приходится показывать «миграционную карту» в отелях.
2. «Без проблем пройти границу можно, только дав водку и деньги».
Таких идей Вибке Томешайт (фамилия говорит как раз о восточно-прусских, даже, скорее, литовских корнях) набралась в интернете. К её удивлению, никаких купюр и алкоголя не понадобилось. Она, к счастью, не додумалась ничего предложить. «Здесь бы на такое я даже не решилась, настолько корректное и доброжелательное впечатление произвели на меня все [сотрудники на российской границе]». Но при этом добавляет, что «на других пограничных переходах» всё может быть иначе.
Журнал «Штерн» читают миллионы немцев. Можно только пожелать читателям не пытаться на российской границе доставать водку и деньги, чтобы передать их таможенникам и пограничникам. Хотя. если так считают, то их… ожидает привлечение к ответственности, впрочем, ровно такой же, как если бы они попытались провернуть такое же со своими таможенниками и пограничниками.
3. «В лес у границы ходят контрабандисты».
Проехав пограничный пункт пропуска Гжехотки – Мамоново II автор вместе с мужем – между прочим, на новеньком «Фольксвагене» - замечает людей, которые припарковались у лес.
«В наших мозгах полно клише, - признаёт сама Вибке Томешайт. – Здесь встречаются банды контрабандистов, чтобы произвести расчёт по последней поставке оружия?»
Они достаточно быстро понимают, что это просто… грибники. И собирать грибы рядом с приграничной зоной можно.
4. «Очень странно мчаться по совершенным дорогам в этом отрезанном от остального мира регионе».
Многие немцы считают, что дороги в Калининградской области и сейчас как сразу после войны или после развала СССР. Рассказы из начала 90-х и 2000-х годов гуляют по немецкоязычному интернету, представляя собой незаменимый источник информации о регионе. Правда, ложный.
«Автобан – новый, широкий и почти пустой. То и дело мы проезжаем через места, где ремонтируют дорожное полотно. Вот было бы так же и в Германии», - пишет Вибке. Правда дальше добавляет, что хорошо развитая дорожная сеть это своего рода «уступка Путина недовольным калининградцам, которые чувствуют себя оставленными Россией в одиночестве». Это уже отдельное клише.
5. В Калининградской области мало отелей.
Первый же отель, в котором поселяется немецкая пара, - «Россия» в центре Советска. Автор предполагает, что «это, возможно, единственный отель в городе». Странно писать это в 2019 году, когда один бросок в Google позволяет узнать, что в Советске как минимум в пять раз больше мест, где можно остановиться. К слову, не в каждом немецком городе на 40 тысяч жителей как в Советске, более одного отеля.
6. «Мы боимся, что нас как немцев воспримут недружелюбно».
Любопытно опять же для человека с широким кругозором, опытом поездок (можно надеяться) по нескольким странам мира, работающем в модном популярном СМИ Германии, иметь такое представление о России.
К счастью, туристы быстро понимают, что «люди в Калининградской области открыты к прошлому». И не помнят зла.
А в пешеходной зоне даже стоят таблички с надписями, в том числе, и на немецком языке.
Впрочем, и тут Вибке Томешайт признаётся и рассказывает, почему Советск казался ей издалека совсем другим: «В моём собранном из стереотипов мире я ожидала увидеть бедность и не могла знать, как мне к этому относиться».
Но бедности она не увидела. Единственное, что не понравилось: на большинстве фотографий с мостом Королевы Луизы не видно «довольно уродливых пограничных ограждений перед мостом». Тут не поспоришь.
7. Не все таблички с запретом действительно запрещают что-то делать.
В Советске Вибке с мужем читают табличку, ну, как читают – пытаются понять. Вроде как дальше идти нельзя. На всякий случай, они не решаются подойти поближе к реке.
Такую же ошибку они совершают, когда едут на Куршскую косу. Издалека они видят шлагбаум, и им кажется, что «единственная дорога, которая туда ведёт, закрыта». Позднее им рассказывают, что надо было просто заплатить за въезд в национальный парк. Довольно обычная же вещь, в том числе, и в Германии – платить, если не за въезд, то хотя бы за парковку перед национальным парком.
Весь материал на немецком языке можно прочитать здесь , а на русском здесь .
Немецкий политик рассказал, почему у граждан ФРГ вырос интерес к Калининградской области
Уполномоченный правительства ФРГ по сотрудничеству с Россией Дирк Визе рассказал, почему у немецких туристов вырос интерес к Калининградской области. По словам политика, в первую очередь на это повлиял позитивный имидж РФ, который сложился у иностранцев во время чемпионата мира по футболу 2018 года.
Калининград был одним из городов-площадок для проведения матчей. Также летом 2019 года в Калининградской области была введена система электронных виз, что облегчает туристам въезд. В 1991 году Калининград стал открыт для международного сотрудничества, и между нашими регионами, городами и учреждениями установились прочные и дружественные связи. Буквально недавно отмечалась двадцатая годовщина партнёрства Калининградской области и федеральной земли Германии Шлезвиг-Гольштейн. Туристический потенциал также объясняют уникальные природные ландшафты и, конечно, немецкое прошлое, — цитируют Визе «Известия».
Он высказал предположение, что в связи с 300-летием со дня рождения философа Иммануила Канта в 2024 году интерес к региону снова возрастёт. «В любом случае я с нетерпением жду знакомства с этим городом в следующем году, ведь именно в Калининграде состоится „Петербургский диалог”», — добавил чиновник.
Ранее губернатор Калининградской области Антон Алиханов высказал мнение, что юбилей Иммануила Канта «станет в ближайшие годы основной темой, объединяющей Калининградскую область и регионы Германии». «По масштабности мы сравниваем это событие с чемпионатом мира по футболу в 2018 году, только среди философов», — прокомментировал глава региона.
Бесплатные электронные визы в Калининградскую область для жителей 53 государств заработали с 1 июля 2019 года. За четыре месяца их оформило порядка 45 тысяч человек. Туристы из Германии, по сведениям областного правительства, находятся в топ-5 обладателей электронных въездных документов наряду с гражданами Литвы, Латвии, Польши и Эстонии.
Калининградский экскурсовод о ценах на отдых, проблемах в отрасли и страхах немецких туристов
— Насколько в Калининградской области сегодня популярны организованные экскурсии?
— В июле предыдущего года произошли изменения, связанные с введением электронных виз, поэтому сейчас ещё сложно говорить о том, как будет выглядеть сезон в этом году. Со мной связываются представители вновь образовавшихся небольших фирм, которые основываются на индивидуальном туризме. Некоторые заказывают экскурсии на одного человека, есть заказы на троих, на пятерых. Есть небольшие фирмы, которые организуют экскурсии для более крупных групп. В конце марта, например, 22 человека из Германии приезжает. Это первая немецкая группа, с которой я буду работать в этом году.
Летом у меня будет ещё три немецких группы, которые приезжают на восемь дней через Клайпеду. У них типовая программа, она существует уже несколько лет.
— Если сравнивать 90-е годы и нынешнее время — по-прежнему держится интерес к региону у пожилых немцев или они уже почти не приезжают?
— Большинство граждан Германии, которые сейчас приезжают, ночуют здесь только одну ночь. Дальше они едут транзитом в основном через Куршскую косу в Прибалтику. Немецкие туристы приезжают сюда только потому, что им так проще ехать, поскольку они следуют из Польши. Но сейчас, я думаю, будут активнее приезжать, поскольку появилась бесплатная электронная виза.
— А до этого людей удерживала высокая стоимость визы?
— Да, это их сдерживало, и особого интереса к Калининградской области они не проявляли. Если удаётся заинтересовать группу, то это очень хорошо, а так у немцев стало очень холодное отношение к россиянам в последнее время — сдержанное, настороженное. Как правило, у них есть по одному-два сопровождающих охранника, если вдруг что случится.
— Это на группу?
— Да, если она больше 20 человек, обязательно есть люди, которые охраняют туристов.
— Те, кто едет транзитом и останавливается у нас на один день, чем обычно интересуются?
— Как правило, они берут экскурсию по Калининграду на 2,5 часа в зависимости от того, сколько времени они провели на границе. Но они как можно дольше растягивают свою экскурсию по Польше, поскольку очень боятся приезжать в Калининградскую область. Потом уже когда скажешь: «Да расслабьтесь, давайте посмеёмся в конце концов», смотрят менее настороженно. Но всё равно кто-то переступает этот барьер, а кто-то — нет. Наверное, это связано с пропагандой, которая там проводится, — не знаю, какой, поскольку не живу в Германии, но, скорее всего, против россиян.
— Какие впечатления остаются у таких туристов от региона? Они уезжают довольными?
— Даже если они и будут довольны, они об этом не скажут. Могут сказать только в какой-то частной беседе, а так вообще у них теперь не очень принято выражать восхищение русскими при массовом скоплении людей, скажем так. Мне поведали отдельные туристы, что это не приветствуется и если люди хотят сохранить своё лицо, то есть не выпасть из обоймы, то им в присутствии других об этом говорить нельзя.
Те немцы, которые когда-то приезжали в регион и впоследствии поддерживали общение со мной, дистанцировались и просто перестали мне писать. Частное общение теперь сходит на нет…
— Вы как экскурсовод ощущаете какой-то эффект от введения электронных виз?
— Ну, осенью у меня, например, было несколько групп из Литвы — из Вильнюса, из Паланги. Три или четыре группы. А потом их экскурсоводы поняли, что могут и сами проводить здесь экскурсии, набрались от нас материала и теперь приезжают с группами. Они ограничиваются экскурсией по городу. Ещё их интересует наш Центральный рынок. Покупают там конфеты, рыбу. На Куршской косе тоже рыбу заказывали.
— Насколько это прибыльное занятие, быть экскурсоводом в Калининградской области?
— Для тех, кто сейчас работает с российскими туристами, если они постоянно проводят экскурсии, это прибыльное дело. А если работать с иностранными группами, как я, то… В январе я закрыла своё ИП, поскольку прибыли никакой нет. То есть платить нужно больше, чем ты зарабатываешь.
— Проще работать с какими-то фирмами и через них получать группы?
— Ну так или иначе всё равно выходишь на фирмы. Либо нужно вести интернет-страничку, платить за рекламу. Но её нужно поддерживать, чтобы она была в топе, а это стоит больших денег. Сложно судить, насколько это рентабельно для небольших фирм, где, например, работают два человека, которые ведут семейный бизнес.
— У нас вообще большая конкуренция среди экскурсоводов?
— Очень большая, и мы друг к другу весьма ревностно относимся, честно говоря. Тех, кто специализируется на работе с российскими туристами, у нас, по-моему, больше шестисот человек.
— Какие объекты в регионе вы считаете самыми интересными для показа?
— Зависит от того, что это за туристы — иностранные или российские. Российские путешественники любят форты, подземелья, Куршскую косу (хотя иностранцы её тоже любят). Ну и, естественно, Светлогорск, Янтарный, Балтийск стал вызывать интерес, хотя некоторые уже недовольны и говорят, что там очень много объектов, которые запрещено смотреть.
Я бы сказала, что Балтийск сейчас переживает кризис. Если Балтийскую косу «откроют» для туристов, музей «Старый Люнет» развернётся, то, может быть, и город станет популярным. Хотя для иностранцев эта коса, скорее всего, будет не так интересна, потому что для посещения требуется разрешение. И они просто боятся, что не вернутся на пароме обратно: вдруг шторм будет, они застрянут там, и что тогда делать. У них чувство самосохранения развито больше, чем у россиян.
— Как вы оцениваете стоимость отдыха у нас в регионе?
— Цены, конечно, высоковатые. Хотя в других регионах России ещё выше. На мой взгляд, у нас очень высокие цены на проживание в гостинице. Я думаю, что они не соответствуют по качеству, а если и соответствуют, как, например, некоторые отели в Светлогорске, то цены там баснословно высокие. Они простаивают, как правило. Это всё создано, скажем так, для других людей.
— Чего, на ваш взгляд, не хватает для более быстрого развития туристической отрасли в Калининградской области?
— Мне кажется, что ясности, сплочённости. Чтобы не было такой конкуренции, а те же коллеги относились друг к другу как к друзьям, которые делают одно общее дело.
Плюс, наверное, налоговая составляющая. Если бы более-менее отчислялись все налоги от гостиниц, турбюро и всё это вкладывалось в то же самое образование экскурсоводов, например, то, наверное, и отдача была бы лучше.
Причуды туристов: «Нам Калининград не понравился, поэтому мы вам заплатим только 50%»
Как выясняется, до приезда в Калининград многие жители других регионов России имеют о нашем городе довольно своеобразное представление. О том, какие вопросы чаще всего задают отдыхающие, «Комсомолке» рассказали местные гиды.
- Порой туристу в Калининграде непросто сориентироваться в местном архитектурном разнообразии: бывает, что человек смотрит на виллу начала XX века и задается вопросом: «А это баухаус?» - говорит экскурсовод Элина Демина. - Тут, конечно, нет места раздражению – понятно, что гости не знакомы с особенностями местного градостроительства. Зато уезжают они, уже точно зная, чем отличается межвоенный модернизм от баухауса. Еще многих гостей интересует послевоенная история города: «Куда делись немцы? Как жили первые переселенцы?» Еще самые частые вопросы про еду - где попробовать локальную кухню. Еще часто спрашивают: «Когда снесут этого урода?» Это про Дом Советов. Часто интересуются, «а можно тут (на Красной, например) купить квартиру за миллион?» Все очень интересуются жильем, почти на каждой экскурсии.
Директор светлогорского музея «Колесо истории» Лариса Быстрова вспоминает, как у солнечных часов на променаде один турист поинтересовался: «А они ходят?».
Создатель и вдохновитель проекта «Народный экскурсовод» Виктория Корнева, которая и сегодня водит группы гостей по городу, говорит, что самый частый вопрос – по поводу омелы на ветвях деревьев.
- Они спрашивают: «А что за огромные гнезда на деревьях? а что за птицы там живут?» Это они про омелу. А буквально вчера одна из наших экскурсоводов написала о произошедшей с ней неприятной ситуации. Она говорит, что появились экскурсанты-мошенники. Одни вообще хотели убежать, ничего не заплатив индивидуальному экскурсоводу (это были гости из Екатеринбурга), а другие (гости из Челябинска) сказали: «Нам вообще Калининград не понравился, поэтому мы вам только 50% заплатим». И в том, и другом случае отказались от запланированных экскурсий, кинув гидов. Мы с таким впервые сталкиваемся. Это что-то новенькое.
Виктория Корнева привела в пример еще несколько историй, рассказанных калининградскими гидами:
- У туриста звонит телефон при мне. Они быстро отвечает: «Не могу говорить, я заграницей», и кладет трубку. Поворачивается ко мне и не может понять, почему я смеюсь.
- Очень умиляет, когда набирают на берегу все, что по цвету на янтарь похоже, а потом бегут с пригоршней, как дети, и спрашивают: «Что из этого янтарь?». Некоторых прямо не убедить, что это, скажем, обычный камень или стекляшка - спорят, упираются.
- Однажды спрашиваю о причине визита в Калининград, а мне отвечают: «Хотели посмотреть, как живут россияне в окружении стран НАТО».
КОНКРЕТНО
8 самых популярных вопросов от туристов, которые слышат гиды
- На улице же дождь, неужели экскурсия будет?
- А какая у вас валюта?
- А на каком языке вы тут разговариваете?
- Что это у вас за такие необычные деревья растут? (имелись в виду каштаны)
- Правда ли, что ваша молодежь вся исключительно за границей обучается, в российские вузы не едет?
- Какой язык выбирают в школе? Понятно, что немецкий все и так знают.
- В котором часу открывается КПП на косе? Нам сказали, что по праздникам коса не работает.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Толпы на косе и давка в ресторанах: Чем обернулось майское нашествие туристов в Калининград
Во время длинных праздничных выходных количество гостей региона выросло в разы, из-за чего обнаружилось множество проблем. (подробности)
Возрастная категория сайта 18 +
Калининградские немцы: Свои среди чужих, чужие среди своих
- В России мы немцы, а в Германии – русские, - такой горький вывод делает подавляющее большинство российских немцев, переселившихся в Калининградскую область из Киргизии и Казахстана. Почему они тут оказались? Как их тут встречали? Чем отличается их быт и традиции от, если так можно выразиться, коренного населения Калининградской области, корреспонденты «Комсомолки» постарались узнать из первых уст переселенцев.
Уехать любой ценой
В поселке Чистые Пруды Нестеровского района сейчас живет не один десяток бывших поволжских немцев. Когда-то первые советские переселенцы шутили о своем поселке: «Чистые Пруды – грязные болота». Хозяйство было раскурочено войной: поля изрезаны траншеями и всюду утыканы блиндажами, дома разрушены, по улицам было не проехать. Условия, в которые попали переселенцы в девяностых годах, чем-то напоминали те времена.
- Угроза для детей была со стороны местного населения, вот мы и решили уехать, - вспоминает Фрида Воробьевская (девичья фамилия Гаар), попавшая в поселок в 1991 году из Киргизии. - Муж приходит однажды и говорит: «Знаешь, нам нужно уехать отсюда. Мы-то, может быть, тут еще и проживем, а детям нашим здесь делать нечего!»
На момент переселения почти все родственники Фриды уже жили в Германии. Муж у нее русский, в Германию ехать не захотел, сказав «я буду Россию поднимать». В Чистых Прудах еще оставались двоюродный брат и сестра Фриды Филипповны, поэтому выбирать место долго не пришлось:
- Сначала я со своим зятем приехала осмотреться, а летом уже все остальные. Дом нам дал совхоз, но назвать его тогда домом у меня язык не поворачивался. Это был самый настоящий сарай! До этого, по словам соседей, тут жили какие-то пьяницы, мы их даже не видели. Дом стоял пустой: окна все побиты, отопления не было, в той комнате (Фрида показывает рукой на сегодняшнюю детскую) они телят и поросят держали, в другой комнате дыра такая большая была, куда мусор и грязь сваливали. Не расскажешь даже!
Сейчас от прежней постройки остались только четыре стены. Все остальное новые хозяева переделали: первым делом устроили ванную и туалет, вычистили все, хотя, как они признаются, запах не могли вытравить еще долго. Появились пристройки, появилась и тротуарная плитка перед крыльцом.
- Первое время я сильно плакала - так хотела назад! - на глазах у Фриды выступают слезы, когда она начинает вспоминать пережитое. - У нас там такой дом хороший был! Иван, муж мой, на старом месте директором школы работал, а я в ателье. Здесь мои навыки были не нужны – только если бы в Нестеров каждый день ездить, но муж отговорил, сказал, что я на проезд только больше истрачу.
Неприятной была и реакция местного населения, встретившего переселенцев в штыки:
- Первое время нам постоянно говорили: «Понаехали», - вспоминают супруги Воробьевские. - Нас же сюда никто не звал. Сейчас уже все хорошо, а раньше даже в воровстве обвиняли. Говорили, что приезжие людей воровать научили.
Передовое хозяйство
Отсутствие работы заставило Ивана Ивановича, мужа Фриды Филипповны, взять в аренду землю и начать свое хозяйство вместе с сыновьями:
- Вариантов у нас не было, кроме сельского хозяйства. Первое время нам Германия помогала: и деньгами, и техникой. Кое-как на ноги встали. Немцы не очень-то хотели, чтобы мы к ним в страну уезжали, поэтому старались нас тут привязать.
Сегодня хозяйство Воробьевских можно назвать передовым: во дворе стоит несколько тракторов, причем, и белорусские, и американские, и один русский, комбайн и грузовик, который, правда, по словам фермеров, тут больше на правах памятника – ломается почти каждый день. Младший сын Сергей занимается всей бухгалтерией – он живет в одном доме с родителями. Основной проблемой в хозяйстве, по словам Фриды Филипповны, остается, как ни странно, стала нехватка рабочих рук:
- Вы попробуйте сейчас рабочего найти! - говорит он. - Половина поселка безработные, а никого не найдешь. Пособие они все получают, пьют, весело живут – попробуй такого заставить работать! Даже пастуха не могли найти – пришлось корову нам прирезать, а ведь стадо такое большое было здесь.
Кстати, родители Ивана Воробьевского в далеком 1962 году были против брака с немкой, а ее родители тоже не хотели свадьбы, вспоминает Фрида.
- Дядька Ивана говорил всегда: «Твоего отца немцы убили, а ты на ней еще и жениться хочешь?», - рассказывает она. - Тогда же после войны все обозленные были. Но вот мы уже свадьбу золотую отпраздновали, и детей нарожали, и внуков с правнуками дождались.
- А дети ваши кем себя считают? Немцами или русскими? – спрашиваю я.
- У них и вопроса-то такого никогда не возникало, им все равно.
Das Бабушкино
Об этом поселке мы услышали в первый раз от президента Немецко-русского дома Виктора Гофмана. Он вспомнил историю о том, как приехав однажды в Бабушкино, услышал разговор двух старушек. Одна другой кричала через забор: «Ты почему за коровой своей не следишь? Она же в Берлин ушла!». Берлином в поселке называли улицу, которую заселили немцы-переселенцы. И хотя сейчас ее так уже никто не называет, дома на ней и участки вокруг них все-таки отличаются особой ухоженностью и порядком.
Перво-наперво бросился нам в глаза типовой двухэтажный домик из силикатного кирпича, покрашенного желтой краской.
- У меня отец немец, а мама – русская, - подтвердил нашу догадку хозяин дома, Виталий, - Отец чистый немец, поколение еще с Саратовской губернии тянется. Он сюда, в Бабушкино, приехал в 1993 году, а мы в следующем году приехали следом. Потом, в 2002-м году и папа, и мама в Германию уехали, а мы тут остались, потому что в Германии не интересно нам.
- А что вам в Германии-то не понравилось? Почему семью не хотите воссоединить?
- Во-первых, с нуля все начинать придется, хотя это не сильно пугает, а, во-вторых, такого, как здесь, отношения там не будет.
«Жизни нет там, где не работают»
Стереотип о том, что в провинции жизни нет, прочно засел в головах россиян. Самое удивительное – встречать молодых людей, которые в ХХI веке рвутся не в город, а в деревню. В семье Миллеров, той самой, из аккуратного домика с «Берлина», принято работать, не покладая рук:
- При желании любую работу можно найти, - подтверждает Виталий Миллер, - Не понимаю тех, кто найти ее не может. Сейчас я на двух работах работаю: в Чернышевском – на заправке и в Нестерове оператором котельной.
На аккуратном дворе, не по-зимнему зеленом, сложен в штабеля газосиликатный кирпич – Миллеры расширяют хозяйство, строят гараж, а по двору тем временем деловито вышагивают куры.
О том, как они уезжали из Киргизии, вспоминают неохотно:
- Такая ситуация сложилась, - рассказывает жена Виталия, - либо уезжать надо было, либо мы могли в один прекрасный момент не проснуться, а я тогда еще и беременная была. Прямые угрозы были, заставляли с работы увольняться. А сюда сначала родители приехали – сразу пошли к председателю. Мама у мужа - врач высшей категории, а председатель ей только место доярки предложил. Отец его водителем был – сказали в пастухи идти, да и мужу то же самое сказали.
- Мы, когда приехали, вещи же на своих машинах перевозили, - вспоминает Виталий, - Местные нам обидные вещи говорили: «беженцами с чемоданами денег» нас называли. Откуда и какие чемоданы?
Дома на улице, где сейчас живут переселенцы, были заброшенными, никто в них и не думал вселяться. Провести все коммуникации и вдохнуть в них жизнь помогли не испугавшиеся труда российские немцы. Конечно, тут не все по линейке отмеряно и просчитано, но видимость порядка присутствует.
Филипп Вильгельм, или просто дядя Вася
На соседней улице живет не менее интересная семья, переехавшая из Кустанайской области. Глава семьи, Вильгельм Филипп, которого русские называют просто дядей Васей (он даже татуировку на руке в молодости сделал: «Вася»), рассказал, что его семья уехала, так как не хотела учить казахский язык:
- Я не хотел, чтобы из немцев казахов делали. Я-то с 1974-го года еще из немецкого поселка уехал, с этого времени постоянно между русскими нахожусь.
Дети Вильгельма Филиппа до пяти лет даже не слышали русской речи, говорили только на немецком. И сейчас, если отец, сын и дочь остаются втроем, они разговаривают только на родном языке.
Первой переселенкой из них стала Анна, которая отправилась в Калининградскую область «на разведку».
- Сначала мы поехали в Полесский район, там родственники наши были, - вспоминает она. - В то время из нашей казахстанской деревни 38 домов сразу уезжало. Дом мы отдали за бесценок, а тут были такие цены, что мы за голову схватились! Вот сравните: там я дом продала за две тысячи рублей, а тут, в Полесском районе, 15 тысяч долларов за дома хотели. Искали мы подходящее жилье с тем условием еще, чтобы участок свой был – мы же деревенские, нам работать на земле надо был.
Вариантов на выбор оказалось два: один дом стоял в болоте, но он был более-менее целый, а второй похуже, но на сухом месте – его и купили:
- Что здесь было! – всплеснула руками Анна, - Был бы тогда фотоаппарат – сфотографировали бы! В каждой комнате стояла печка, окна до половины кирпичами были заложены. Шифоньер в углу стоял, но за то время, пока дом садился, он просто врос в потолок.
Гастарбайтеры
Местные, отнеслись к новым соседям, как всегда, с недоверием, посоветовав ехать в свою Германию. Опять на приезжих повалились все шишки, опять поползли подлые слухи о воровстве.
- Мы чуть было не уехали – снова все продали, даже дом, уже сидели на чемоданах. Нас спасло только то, что не успели деньги на договор обменять, - Анна вспоминает эту историю, как страшный сон, - Мы и визы сделали, но пособие обещали только мне, а мужу и детям моим – они же русские – отказали, потому что они языка не знали. Они бы там были никто. Мы остались и не жалеем нисколько.
- Зачем бы нас туда взяли? – вмешивается в разговор брат Анны, - Зачем берут туда людей? Чтобы они за меньшую зарплату больше работали, как гастарбайтеры здесь.
- Там у людей нет никакого свободного времени, - снова перебивает Анна, - я уж лучше печку протоплю и к корове схожу, чем на десяти работах работать, не зная отдыха.
- А вот еще один стереотип, - теперь уже мы перекрикиваем наших собеседников, - то, что российские немцы не пьют, это правда?
- Как это не выпиваем? Выпиваем иногда, - вставил свое веское слово отец семейства.
- Вот смотри, сегодня же рождество католическое, верно? – хитро взглянул на меня его сын Александр, - По нам разве не видно, что мы сильно отмечаем?
И правда, запаха алкоголя я не чувствую, да и пустых бутылок в коридоре мы не заметили.
12 часов на сборы
Под занавес решаюсь задать не самый приятный вопрос:
- Есть у российских немцев обида на русских за репрессии?
- У нас-то нет никакой обиды, да и откуда ей взяться? – начинает первой отвечать Анна.
Ее слова подхватывает Александр:
- Мама мне рассказывала, что когда ее с Саратовской области выселили, было очень тяжело, ведь у нее там было все: и хозяйство, и работа. Дедушка там плотником на маслозаводе работал. Ну а потом 12 часов им дали на сборы и все. Ну что можно было за это время собрать? Если логично рассудить, боялись, наверное, что когда немцы до Волги дойдут, русские немцы к ним присоединятся. Правительство опасалось. Вот подальше их и переселили.
Сегодня по миру разбросано около 15 миллионов российских немцев. Некоторая часть их осела в нашей области, что можно считать хорошей приметой - значит, тут можно работать, заниматься делом. Если кто-то с нуля не боится начинать, то грех жаловаться тем, у кого уже есть какая-то опора.
В ТЕМУ
Коммуналка по-немецки
Уроженец Германии Уве Нимайер осуществил в Калининграде необычный жилищный проект
Калининградская область стала перевалочным пунктом перед отъездом в Германию для тех, кто прибывал в 1990-е и 2000-е годы из Казахстана и Киргизии. Таких немцев в нашей области большая часть. Чистыми немцами, как мы уже поняли, их нельзя назвать, они образовали свою исключительную народность. Есть несколько семей, вернувшихся в область из Германии – их можно пересчитать по пальцам. Здесь их историческая родина, но в конце сороковых им пришлось сесть на чемоданы – такие немцы попали в число выселяемых после войны. Но мы нашли и еще один исключительный случай: в Калининграде с середины девяностых живет восточный немец, уроженец Магдебурга Уве Нимайер. Он организовал здесь информационное агентство под названием «Калининград Домициль», разрушающее стереотипы в общении между нашими странами.
Уве - бывший военный, который с конца восьмидесятых понял, что будущее его профессии находится под угрозой. Пришлось кардинально менять жизнь – заниматься бизнесом. Сейчас Уве легко выделить из толпы: он носит лихо подкрученные усы, которые в Германии XIX века назывались «цель достигнута!», принципиально не пользуется мобильным телефоном и автомобилем, а самое главное – считает Россию своей второй родиной.
- Я четыре года учился в Советском Союзе, в Ленинграде, - говорит он. - После падения Берлинской стены я замечал, что многие восточные немцы поехали в Россию. На Западе нас не любили. Раз я был военным, то делать ничего не умел – пришлось перестраиваться.
Начав бизнес со своими знакомыми по организации сети дьюти-фри, Уве отправился во Львов, где прочувствовал на себе всю остроту национального вопроса:
- Украинцы почти все хорошо говорят по-русски. Думаю, таких 98%. Я приходил в кабинет и краем уха слышал конец разговора сотрудников, говоривших по-русски, но при моем появлении они все переходили на украинский, который я вообще не понимал. Это был какой-то детский сад. В общем, бизнес там не получился.
Уве вернулся в Германию, побился-побился и через некоторое время переехал в Калининград, где поселился на улице Гайдара. Тут и началось самое интересное: какое-то время он жил в однушке, подружился с соседями, наладил свой бизнес, и все дела пошли в гору. Когда Уве встал на ноги, он предложил соседям вместе строить дом. Это для Калининграда было что-то новенькое.
- Сначала мы хотели найти хорошие квартиры, которые были бы рядом. Но когда я рассказывал риелторам о том, что мне нужно две квартиры, чтобы жить рядом со своими соседями, на меня смотрели как на сумасшедшего, - смеется он. - Когда я еще и отказывался от покупки из-за того, что в доме жило одно начальство и чиновники, меня совсем не понимали. В общем, так ничего мы и не нашли, поэтому я предложил строиться.
Сейчас Уве и его соседи живут в одном доме, который со стороны кажется особняком на одну семью, но внутри он разгорожен пополам: соседи встречаются в центре дома в каминном зале, чтобы не вторгаться в личные пространства друг друга.
- Мне всегда было важно, чтобы рядом были нормальные люди, к которым бы было можно в любой момент обратиться со своими проблемами, - объясняет Уве.
Сейчас Нимайер - успешный бизнесмен, который настолько влился в российскую действительность, что его очень сложно удивить какими-то местными странностями. Получив богатый немецко-русский жизненный опыт, он стал специалистом по межкультурным коммуникациям.
Возрастная категория сайта 18 +
«Ностальгия и страх»: как Калининградскую область открывали для иностранных туристов
Президиум Горсовета принял решение об открытии Калининграда для посещения иностранцами 5 июля 1990 года. В 1991 году для туристов из-за рубежа открыли весь регион. Председатель облисполкома Юрий Малинкин тогда заметил, что это стало «полной неожиданностью».
Самыми многочисленными путешественниками в первой половине девяностых были бывшие жители территории Восточной Пруссии. Но, по свидетельствам экскурсоводов и переводчиков, немцы находили способ побывать в родных местах и до 1990 года.
Лариса Селезнёва и писательница Хильдегард Раушенбах из Пилькаллена — нынешнего посёлка Добровольск Краснознаменского округа / Из личного архива Ларисы Селезнёвой
Официально первую группу немецких туристов привезла 28 апреля 1991 года фирма «Шнидер Райзен» (Schnieder Reisen). Компания организовала чартерный рейс из Гамбурга. По воспоминаниям совладельца турфирмы Райнера Ноймана (Rainer Neumann), который был на тот момент руководителем отдела продаж, немцев доставили в регион самолётом «Аэрофлота». Воздушное судно, рассчитанное на 150 пассажиров, было заполнено целиком. В том же году «Шнидер Райзен» доставил группу самолётом в Ригу, откуда путешественников довезли на автобусе до Калининградской области.
10 августа 1991 года в область приехал первый поезд с немецкими туристами, а спустя чуть больше года — 5 сентября 1992-го — в Калининградский порт прибыло первое туристическое судно Polaris с 80 американцами на борту. 19 мая 1993 года начала действовать международная туристическая линия Калининград — Фромборк — Эльблонг. Однако чаще всего группы привозили на автобусах.
Немцев, естественно, интересовали их родные места. Они хватали нас за руку, ехали туда, могли часами разговаривать о том, где и что было. Люди видели, что территория уже совсем другая. До 2003 года у нас ведь особо не было ремонта. Было всё серое, однообразное — конечно, их это не очень радовало, но тешила та мысль, что они увидели свою родину, — вспоминает Лариса Селезнёва.
Лариса Селезнёва и Эберхард Альбинус из Вальдхаузена — нынешнего посёлка Перелески Зеленоградского округа / Из личного архива Ларисы Селезнёвой
По её словам, экскурсоводам приходилось дожидаться путешественников на границе.
«Моя первая группа мне запомнилась на всю жизнь: я прождала её на границе с десяти часов утра до половины первого ночи. Это был пункт пропуска „Багратионовск”. До 1996 года это был единственный погранпереход. Потом открыли Мамоново — Гроново. Тогда экскурсоводам давали разрешение, чтобы можно было ждать туристические автобусы на границе. Немцы сами просили, потому что боялись приезжать в Россию. Многие до сих пор боятся.
Я сидела на скамеечке, ждала. Потом мне сказали: „Что-то ты тут засиделась, давай-ка выходи, стой за пределами пункта пропуска”. В принципе такая судьба у нас была долгое время. Мобильников тогда ещё не было, поэтому связаться было очень тяжело. Надо было просить на границе, чтобы разрешили позвонить в турбюро, турбюро связывалось с Германией, узнавало, где они застряли. А они по несколько раз объезжали места, где были низкие мосты в Мазурах, возле Ольштына где-то», — поясняет экскурсовод.
В турпрограмму для иностранцев в начале 1990-х входили Калининград и Светлогорск. В областном центре туристам показывали руины Кафедрального собора, городские ворота, здание кёнигсбергской биржи, исторические кварталы, Музей янтаря и бункер Отто Ляша.
Программа поездок в Латвию, Литву и Калининградскую область в брошюре фирмы «Шнидер Райзен» 1991 года / Фото предоставлено Schnieder Reisen — CARA Tours GmbH
«Мы показывали Фридландские ворота, Закхаймские, Королевские — тогда они совершенно по-другому выглядели. Всё зависело от того, откуда группа. Ну и к собору, само собой, ездили — к его развалинам, наблюдали за восстановлением. Если бы не было собора, я думаю, туристы бы к нам перестали ездить уже. В 1996-1998 году этот поток ностальгирующих путешественников иссяк. Сейчас за сезон у меня бывает три-четыре, пять-семь человек», — говорит Селезнёва.
Лариса Селезнёва и кёнигсбержец Генхард Венк (в центре) / Из личного архива Ларисы Селезнёвой
В первые годы турпрограмма занимала в среднем от четырёх до десяти дней. По рассказам экскурсоводов, для немцев в неё обязательно включали свободное время, чтобы гости могли съездить к родным местам.
Совладелец фирмы «Шнидер Райзен» вспоминает, что немцы уезжали с трогательными впечатлениями:
Поначалу ведь это были главным образом «ностальгирующие» туристы — люди, которые родились в этом регионе и спустя много лет смогли снова посетить свою родину. Такие биографические путешествия — конечно, очень чувствительная тема. Нельзя забывать о том, какой трагизм заложен в истории. Случались встречи, трогательные сцены между калининградцами и туристами. Но, конечно, у местных жителей это резонировало тогда с определённым скепсисом.
По словам Райнера Ноймана, некоторые знакомства тем не менее переросли в дружбу. «Нашей целью было выстроить мосты. Нас очень радовало, что начали способствовать немецко-российскому обмену. До этого Калининград был закрытой территорией, организовать туда поездки было непросто. Это оказалось большим вызовом и для нас. К счастью, занимавший тогда пост мэра города Виталий Шипов был очень участливым и непредубеждённым, он был вполне заинтересован в развитии туризма», — считает предприниматель.
В материале использованы сведения из источника:
Летопись Калининградской области / С.П. Гальцова, И.А. Гордеев, Л.А. Ефремов [и др.]; ред. В.Н. Маслов; М-во культуры Калинингр. области [и др.]. — Калининград: «Изд-во ИП Мишуткина И.В.», 2005.
Том 2: 1977 — 2005 гг. — 2005. — 704 с.
В Калининграде для туристов реконструируют старинный немецкий поселок Железнодорожный
Калининград, 4 марта. В Калининградской области восстанавливается старинный немецкий поселок Железнодорожный с целью создания в нем туристического центра. Губернатор Антон Алиханов рассказал о реконструкции в своем Instagram.
«Начинаем финансировать проект создания гостиницы в здании старой мельницы. Благоустроим пляжную зону», — написал он на странице в социальной сети.
Для восстановления поселка Железнодорожный губернатором Антоном Алихановым сформирована целая рабочая группа. В нее входят представители «Фонда капитального ремонта», культурологи, историки, гиды и другие специалисты.
Главной региона было объявлено о намерениях вложить 108 млн рублей в капитальный ремонт домов поселка, спроектировать очистные сооружения, подготовить проект медицинского центра и профинансировать три проекта для малого бизнеса. Из областного города Знаменск до Железнодорожного также обустроят велодорожку протяженностью 35 километров.
«Этот веломаршрут пройдет по уже существующим дорогам, специальных велодорожек обустраивать не планируется. Он будет интересен тем, кто предпочитает нестандартный отдых. Туристы смогут увидеть не только Куршскую Косу и Кафедральный собор, но и другие достопримечательности, которые расположены на востоке области. Например, шлюзы на Мазурском канале», — рассказал журналистам министр культуры Калининградской области Андрей Ермак.
Ранее ФАН сообщал, что Антон Алиханов заключил соглашение с государственной корпорацией «Ростех» с целью привлечь инвестиций в Калининградскую область. Речь идет также о строительстве огромного моста через залив.
Читайте также: