Мой друг пришел с синявинских болот на краткий отдых сразу после схватки
Все проекты
Для бизнеса
Другие проекты
добавлена 24 августа в 16:21
УНИКАЛЬНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ДЛЯ ВСЕХ, КТО ЗАНИМАЕТСЯ ПОИСКОМ! Наша фирма ориентирована на выпуск продукции для поисковых отрядов. Мы предоставляем услуги по производству шевронов, нашивок, ремувок, значков, брелоков, кружек и тарелок. Машинная вышивка на футболках, толстовках, бейсболках и т.д. Работаем на современном промышленном оборудовании, что позволяет достичь наилучшего качества нашей продукции. Наша команда — это профессионалы своего дела. К каждому заказу мы подходим индивидуально, полн
добавлена вчера в 20:20
Какую роль сыграло Движение Сопротивления во Второй Мировой войне? Насколько массовой была его поддержка населением в оккупированных Германией и союзных ей странах? Почему одни народы участвовали в Сопротивлении активнее других? Отражает ли участие в Сопротивлении черты национального характера – такие, как храбрость и готовность жертвовать собой ради Отечества?
0 комментариев
4 раза поделились
добавлена вчера в 16:01
PzKpfw VI Ausf. H. Единственный в мире «ползающий тигр». Танк был захвачен при отступлении немецких войск в северном Тунисе. Экипаж бросил машину после того как снаряд попавший под маску пушки заклинил башню. След от снаряда до сих пор виден под пушкой, чтобы он был лучше земетен на фоне стандартной окраски грингельб, его подкрашивают серебристой краской. Танк прошел полный ремонт в период с 1999 по 2004 год и сейчас находится «на ходу». Машина экспонируется в BOVINGTON TANK MUSEUM , Англи
добавлена вчера в 15:01
Твоя молодость
Будет вечер - тихо и сурово
О военной юности своей
Ты расскажешь комсомольцам новым -
Сыновьям и детям сьжовей.
С жадностью засмотрятся ребята
На твое солдатское лицо,
Так же, как и ты смотрел когда-то
На седых буденновских бойцов.
И с прекрасной завистью, с порывом
Тем, которым юные живут,
Назовут они тебя счастливым,
Сотни раз героем назовут.
И, окинув памятью ревнивой
Не часы, а весь поток борьбы,
Ты ответишь:
- Да, я был счастливым.
Я героем в молодости был.
Наша молодость была не длинной,
Покрывалась ранней сединой.
Нашу молодость рвало на минах,
Заливало таллинской водой.
Наша молодость неслась тараном -
Сокрушить германский самолет.
Чтоб огонь ослабить ураганный -
Падала на вражий пулемет.
Прямо сердцем дуло прикрывая,
Падала, чтоб Армия прошла…
Страшная, неистовая, злая -
Вот какая молодость была.
А любовь - любовь зимою адской,
Той зимой, в осаде, на Неве,
Где невесты наши ленинградские
Были не похожи на невест -
Лица их - темней свинцовой пыли,
Руки - тоньше, суше тростника…
Как мы их жалели,
как любили.
Как молились им издалека.
Это их сердца неугасимые
Нам светили в холоде, во мгле.
Не было невест еще любимее,
Не было красивей на земле.
…И под старость, юность вспоминая,
- Возвратись ко мне, - проговорю.-
Возвратись ко мне опять такая,
Я такую трижды повторю.
Повторю со всем страданьем нашим,
С той любовью, с тою сединой,
Яростную, горькую, бесстрашную
Молодость, крещенную войной.
29 октября 1943
НАША Победа. Сталинград, Ленинград, Полтава
Победоносная битва под Сталинградом , без малейшего преувеличения , решила исход не только Великой Отечественной, но и всей Второй Мировой войны.
Одновременно с наступлением под Сталинградом под Ленинградом проходила тяжелейшая Операция "Искра" по прорыву блокады. Тягчайшая блокада, большой кровью была прорвана! Одна операция поддерживала другую. Так защищала себя и весь мир наша Родина . из крайних, чтобы не сказать последних, сил.
Недавно, 27 января, мы , особенно ленинградцы, отмечали , со слезами на глазах, День снятия блокады в 1944 году, чтили память погибших и выживших блокадников за их беспримерный подвиг . После прорыва блокада и появления узенького, обстреливаемого коридора вдоль Ладоге для полного снятия блокады потребовался еще целый год! Я, ленинградец с рождения, наверно особо это, как мою, НАШУ блокаду, чувствую, хоть и не застал её непосредственно. Она всегда со мной, как у блокадника!
Мой отец, служивший до Сталинградской битвы на Дальнем Востоке, карауля Японию, совершил подвиг в этой Сталинградской битве, но был тогда же тяжело ранен в степных снегах под Сталинградом 11 января 1943 года, во время окружения фашистов, раненый, отказался, молодой, от ампутации при диагнозе гангрена, выжил. долго лечился в госпиталях, потом учился на курсах младших офицеров, опять воевал , но уже , по ранению, не на передовой , а в БАО дальней бомбардировочной авиации под Полтавой , на освобожденной Украине, в уникальной советско-американской Операции Фрэнтик. Говорил, что , если бы не то , под Сталинградом, ранение , то не выжил бы в той войне, как многие, многие. За его подвиг под Сталинградом он, тогда еще солдат , был награжден Орденом Отечественной войны I степени. Были и еще ордена, медали. Аэродром тоже бомбила авиация по личному распоряжению Геринга, были и жертвы, но отца Бог миловал, иначе я бы не написал эти строки. Миловал и мою маму, медсестру, младшего сержанта, воевавшую с 23 июня 1941 года и до конца войны. Отец и мама встретились на войне, под Полтавой, во время Операции Фрэнтик, тогда же и поженились.
Потому, и еще потому что была потом и Великая Наша Победа, я сегодня здесь! Светлая, вечная им память, моим родителям и Победителям европейского фашизма, японского милитаризма! Их имена Владимир и Анастасия
Вечная память павшим под Сталинградом и в других битвах Великой Отечественной войны, также как и умершим позднее от ран Вечная память миллионам погибших, умершим в этой войне мирным жителям. Вечная скорбь по неродившимся из-за этой войны детям нашей страны!
В этом году мы будем отмечать 75-летие Дня Великой Победы, снова праздновать,снова со слезами на глазах, в маршах Бессмертного полка, на парадах, дома, среди родных, близких , друзей это величайшее Событие в жизни нашей страны, всего мира!
В Великой Отечественной непосредственно погибло 27 миллионов наших соотечественников. Колоссальная, страшная цифра! Но сколько еще умерло от ран, от недоедания, болезней! Сколько детей не родилось в результате этой страшнейшей войны! Сегодня, в пересчете , наверное нас , со всем бывшим Советским союзом, меньше на сотню миллионов человек или даже больше! Я сам, владеющий математикой профессионально , прикидывал это, неприкидуемое точно-до одного человека, и полученные, приблизительные цифры , в сотню-две миллионов жертв той страшной войны, смотря как считать, реальных и виртуальных-неродившихся, меня поразили в самое сердце!
Давайте же беречь друг друга, наследники и наследницы Страшной войны и Великой Победы! Давайте же всегда помнить и уважать, беречь это великое слово : "МЫ" - в вечном марше Бессмертного полка!
Вечная Слава Победителям! Вечная память павшим!
2 февраля 2020 года
PS
Я увидел, что ошибся, и изменил заголовок
Первоначально было "Разгром немцев под Сталинградом" . Это неточно! Битва, всеевропейская, была не только с немцами , но и с фашистами всей Европы,фактически - немецкими, итальянскими, венгерскими, румынскими. испанскими под Ленинградом. С фашизмом как явлением, идеологией, с европейским антироссийским антисоветизмом
Это тоже следует сегодня помнить! Когда фашизм, к сожалению, кое-где возрождается. И когда идет, к счастью, не кровавая . тьфу, тьфу, но битва , фактически всей "Европы" против России!
Боюсь, чтобы не сглазить, поставить слово "ещё" перед "не кровавая" !
Хотя, на Донбассе "мало-помалу" , а недавно - больше, льется кровь этой , теперь НАТОвской, снова "европейской", ( в кавычках, ибо МЫ - тоже Европа, с Азией) битвы ПРОТИВ НАС! Россиян и украинцев.
2.02.2020
PPS В заключение процитирую несколько строк из стихотворения Ольги Берггольц сентября 1943 года
Мой друг пришел с Синявинских болот
на краткий отдых, сразу после схватки,
еще не смыв с лица горячий пот,
не счистив грязь с пробитой плащ-палатки.
Пока в передней, тихий и усталый,
он плащ снимал и складывал пилотку,—
я, вместо «здравствуй», крикнула:
— Полтава!
— А мы,— сказал он,— заняли высотку…
Найдите и прочтите его полностью! Оно без названия. И у него в оригинале есть прозаическое вступление , не всегда публикуемое, к сожалению
Стихи о друге
Вечер. Воет, веет ветер,
в городе темно.
Ты идешь - тебе не светит
ни одно окно.
Слева - вьюга, справа - вьюга,
вьюга - в высоте…
Не пройди же мимо друга
в этой темноте.
Если слышишь - кто-то шарит,
сбился вдруг с пути,-
не жалей, включи фонарик,
встань и посвети.
Если можешь, даже руку
протяни ему.
Помоги в дороге другу,
другу своему,
и скажи: "Спокойной ночи,
доброй ночи вам…"
Это правильные очень,
нужные слова.
Ведь еще в любой квартире
может лечь снаряд,
и бушует горе в мире
третий год подряд.
Ночь и ветер, веет вьюга,
смерть стоит кругом.
Не пройди же мимо друга,
не забудь о нем…
31 декабря 1943
Наш сад
Ты помнишь ли сиянье Петергофа,
дремучие петровские сады
и этот влажный лепет, бред и вздохи
всегда живой, хлопочущей воды?
Так много было здесь тепла и света,
что в городе зимою, в пору вьюг,
все мнилось мне: а в Петергофе - лето,
алмазный, синий праздничный июль.
Молчи, - увы! Волшебный сад изрублен,
мертвы источники с живой водой,
и праздник человечества поруган
свирепой чужеземною ордой.
…Но мы пришли к тебе, земная радость,-
тебя не вытоптать, не истребить.
Но мы пришли к тебе, стоящей рядом,
тысячеверстною дорогой битв.
Пришли - и, символом свершенной мести,
в знак человеческого торжества
воздвигнем вновь, на том же самом месте,
Самсона, раздирающего льва.
И вновь из пепла черного, отсюда,
где смерть и прах, восстанет прежний сад.
Да будет так! Я твердо верю в чудо:
ты дал мне эту веру, Ленинград.
Синявинским высотам, балладa
Битва к югу от Ленинграда (частью которой были сражения за Синявино) «была самой кровопролитной не только в Великой Отечественной войне, но и во всей истории человечества. Более кровопролитной, чем Верден и Сталинград. Количество неупокоенных трупов красноармейцев на один квадратный метр здесь больше, чем где бы то ни было». (По подсчётам историка Льва Лурье и Общества военных историков).
"Очереди пулемета режут под корень траву.
Я сплю, положив голову на синявинские болота,
А ноги мои упираются в Ладогу и в Неву".
Александр Межиров
Здесь пики сосен в небо, тишина.
И только касок ряд в глазах волною.
Застыла здесь, в Синявинских, война
фигуркой скорбной матери, вдовою.
Теперь и внуков - правнуков черед
прийти и поклониться этим битвам.
Лежит солдат, где черный страшный дот,
oплакан нашей горькою молитвой.
Погибли сотни тысяч. Даже фриц
сознание терял от их упорства.
Здесь все они, хоть мы не видим лиц,-
хранители безмолвного геройства.
Зима лихая. Первый год войны.
Пал Шлиссельбург и стало вольно страху,
кольцо замкнулось облаком луны
И Ленинград поставлен был на плаху.
А Саньке холод лезет под бушлат,
из снега бабу вылепил смешную.
Сказал комбат "Ну что за детский сад,
отставить шутки, завтра атакуем!
Пойдем вперед, - ЗА ГОРОД ЛЕНИНГРАД!"
Они пошли. Без лозунгов, без слов.
Ну разве только пары непечатных.
Нет, не дождутся малые отцов,
Не возвратятся смертники обратно.
А там, в блокаде, маленький сынок.
Он хлеба ждал по Ладоге и плакал.
Мой дед взводил измотанный курок
тяжелого от грязи автомата.
Но сил неравных им не превозмочь,
как ни старайся, дорогие братья,
И в эту неприветливую ночь
болота приняли его в свои объятья.
Никто не выжил, чет или нечет,
никто не видел, каски лишь мелькали.
И символ бюрократии - отчет
oб "этих". что безвестные пропали.
Вдове не похоронка, - черный крест
известием о "безвести пропавшем",
судьбой была им перемена мест
тогда, в войну, и после - выживавшим.
Послушайте, известен полицай,
каратель уж давно и поименно.
Но миллионы стерли невзначай
из списков родины краснознаменной?!
Почти четыре года тех атак,
но вновь и вновь штурмуя две высотки.
Хоть не повержен, но измотан враг,
и тысячи смертей в обычной сводке.
В год 43-й Соломахин* смог
пробиться через бруствер по болоту.
Ползли бойцы нейтральной полосой
по трупам, через слезы,- путь пехоты.
Их было двести двадцать пять в строю,
внезапным штурмом ворвались и бились
в трехчасовом траншейном том бою
и десять контратак они отбили.
В окопах - сеча смертная, орут
враги, и кровь течет рекою.
Как лисы в норах вынырнут-нырнут,
чуть дальше-ближе все же атакуя.
За все Иван фашистам отомстил,
сам становясь саперною лопаткой,
змеиной гидре головы рубил,
что впилась в плоть России мертвой хваткой.
. И в снах моих, я иногда ползу,
по тем болотам в трупах - снова, снова.
Как знамя их несу мою беду,
как санитарка Надя Горюнкова.
Она придет. потом, после войны.
И вспомнит их, с сединами и юных.
Укрытыми под саваном луны,
oтпетыми на душах наших - струнах.
Они вели болотным будням счет,
Тянули к ней по-детски куст морошки.
Сквозь каску он на волю прорастет,
А рядом шишек пыль сиротской крошкой.
Здесь Говоров в безмолвии стоял
Был в горле ком, но маршалы не плачут.
И кто-то слышал, тихо он сказал:
«Простите нас, мы не могли иначе».**
Тщеславны были обе стороны
тиранов двух, и в те лихие годы
один, в начале, не оборонил страны,
другой - проклятье своему народу.
Возможно поберечь бы удалось
солдат что шли как море штoрмовое,
волна к волне. Не спелось, не сбылось,
но все ж не мертвое оно, оно - живое!
И КТО-ТО смог все это позабыть,
истории не уважая даты,
решив однажды мусор разместить
на памяти погибшему солдату!***
А впрочем, ИХ - забвенью предадим.
Не имена героев - боевые.
Послушай, дед, вот рядом мы стоим.
Мы помним все, мы вместе, мы - живые.
Здесь сотни подняты с забвенья дна, -
отрядам поисковым уваженье!
Их памятные плиты-имена
"пропавших" оживают в тех сраженьях.
Мы обесценить жертвы те не вправе.
Сказать иначе, то напрасный труд.
Известно, "времена не выбирают",
в них умирают, так же как живут!
Мне тошно от войны тупой тщеты,
от фальши блеска звезд на дне оврага,
от глупости ее и нищеты,
где безысходны вера и отвага.
Но, если бы стоял тут снова враг,
Кто смог бы так с саперною лопатой?
Слова. слова. Не зря ты пал, солдат!
Враг отступил и БЫЛ прорыв Блокады.
Саперам 106-го инженерного батальона, моему деду Александру, безвестно сгинувшему в синявинских болотах и его маленькому сыну Борису, чудом выжившему в 900-дневной Блокаде Ленинграда, а также деду Стасу, оборонявшему Ленинград и закончившему войну в Германии, его маленькой дочке Людмиле, уцелевшей при эвакуации в разбомбленном поезде из блокадного города. Всем защитникам Родины.
Большая благодарность книгам историка Вячеслава Мосунова, в частности, "Битва за Синявинские высоты. Мгинская дуга 1941-1942 гг."
Многое можно узнать из мемуаров полковника И.И.Соломахина "Штурм "Чертовой высоты""
Из истории. В районе Синявинских высот в 1941—1944 годах велись жесточайшие бои во время битвы за Ленинград. Владение высотами позволяло контролировать обширную территорию шлиссельбургско-синявинского выступа от Ладожского озера на севере до реки Мга на юге, являвшуюся оптимальным местом для прорыва блокады, так как расстояние между Ленинградским и Волховским фронтами в районе выступа было минимальным.
Только в 1943 войска Ленинградского и Волховского фронтов после операции «Искра» к 18 января ПРОРВАЛИ БЛОКАДУ ЛЕНИНГРАДА.
Но лишь в январе 1944 года немцы сами уйдут из «Бутылочного горла» из-за угрозы окружения и оставят за собой разрушенный посёлок Мга.
Страшная правда. Николай Никулин, раненный тем летом неподалеку, у Погостья, описал геологические слои трупов: «У самой земли лежали убитые в летнем обмундировании, в гимнастерках и ботинках. Над ними рядами громоздились морские пехотинцы в бушлатах и широких черных брюках. Выше — сибиряки в полушубках и валенках, еще выше — политбойцы в ватниках и тряпичных шапках, на них — тела в шинелях и маскхалатах».
*Из летописи героя. Когда комбату Отдельного 106-го Инженерного батальона Ивану Соломахину и его саперам сказали, что после очередной смены дивизии поддерживать пехоту на этом участке придется им, они поняли, что большинству из них вскоре предстоит умереть. Тогда командиру предложили сделать ставку на внезапность и взять высоту силами одного батальона: тихо подползти ночью как можно ближе к окопам немцев, с рассветом в них ворваться и зачистить в рукопашном бою.
. Подкрепление пришло только к четырем часам дня, когда в 106-м батальоне на высоте 43,3 осталось 16 человек. Вечером 12 августа сменившая их пехота была выбита с занятых позиций атакой немецкого 561-го штрафного батальона, усиленного огнеметчиками из саперного батальона 11-й пехотной дивизии вермахта.
До войны, то есть за три года до того, как побежать на врага с заточенной саперной лопатой по полю из гнивших трупов, командир инженерного батальона Иван Соломахин был инженером-строителем, сугубо мирным интеллигентным человеком.
**Синявинская эпопея стала одним из самых неудачных эпизодов в карьере маршала Л. А. Говорова. Согласно апокрифу, авторство которого, по некоторым данным, принадлежит Л. Г. Винницкому, который служил в разведывательном отделе Ленинградского фронта, Говоров, побывав на Синявинских высотах и посмотрев на низину под ними, тихо произнёс: «Простите нас, мы не могли иначе».
Каждый год поисковые отряды находят на Синявинских высотах сотни погибших героев. Каждый год родственники павших устанавливают новые памятные плиты с именами и фотографиями участников боёв. Те бойцы, имена которых остаются неизвестными, захоронены в братских могилах.
***Из летописи позора. В 2009 году в этом районе Жилищным комитетом Санкт-Петербурга планировалось открыть городскую свалку (полигон твёрдых бытовых отходов). Были начаты работы, но вопрос получил широкий общественный резонанс, прошли акции протеста, и было решено отменить строительство полигона.
От автора. Я была потрясена этими событиями до глубины души, писала с болью в сердце. Синявино вошло в мою жизнь в детстве, когда мы находили на дачах в раионе Мги каски, гильзы, остовы винтовок. У многих ребят были такие находки. Даже если этот мой скромный труд останется в моем семейном альбоме, я сделала что могла. Каждый из нас может сделать свой альбом. Считаю что история Ивана Соломахина достойна фильма.
Ваше прочтение означает для меня интерес к данной теме. Благодарю за неравнодушие и отзывы! Баллада вместе с вашими благодарными откликами будет передана в Музей-диораму "Прорыв блокады", разумеется со ссылкой на сайт стихи.ру.
Низкий поклон павшим, вечная память!
Желание
Я давно живу с такой надеждой:
Вот вернется
город Пушкин к нам,-
Я пешком пойду к нему, как прежде
Пилигримы шли к святым местам.
Незабытый мною, дальний-дальний,
Как бы сквозь войну обратный путь,
Путь на Пушкин, выжженный, печальный,
Путь к тому, чего нельзя вернуть.
Милый дом с крутой зеленой крышей,
Рядом липы круглые стоят…
Дочка здесь жила моя, Ириша,
Рыжеватая была, как я.
Все дорожки помню, угол всякий
В пушкинских таинственных садах:
С тем, кто мной доныне не оплакан,
Часто приходила я сюда.
Я пешком пойду в далекий Пушкин
Сразу, как узнаю - возвращен.
Я на черной парковой опушке
Положу ему земной поклон.
Кланяюсь всему, что здесь любила, -
сердце, не прощай, не позабудь!-
Кланяюсь всему, что возвратила,
Трижды - тем, кого нельзя вернуть.
31 декабря 1943
Моя медаль
Третьего июня 1943 года ты-
сячам ленинградцев были
вручены первые медали "За
оборону Ленинграда".
…Осада длится, тяжкая осада,
невиданная ни в одной войне.
Медаль за оборону Ленинграда
сегодня Родина вручает мне.
Не ради славы, почестей, награды
я здесь жила и все могла снести:
медаль "За оборону Ленинграда"
со мной как память моего пути.
Ревнивая, безжалостная память!
И если вдруг согнет меня печаль,-
я до тебя тогда коснусь руками,
медаль моя, солдатская медаль.
Я вспомню все и выпрямлюсь, как надо,
чтоб стать еще упрямей и сильней…
Взывай же чаще к памяти моей,
медаль "За оборону Ленинграда".
…Война еще идет, еще - осада.
И, как оружье новое в войне,
сегодня Родина вручила мне
медаль "За оборону Ленинграда".
Голос блокадного Ленинграда (16 стр.)
Еще не до конца снята блокада…
Родная, до свидания!
Иду
к обычному и грозному труду
во имя новой жизни Ленинграда.
Ленинградский салют
27 января 1944 года Ленин-
град салютовал 24 залпами
из 324 орудий в честь полной
ликвидации вражеской блока-
ды - разгрома немцев под Ле-
нинградом.
…И снова мир с восторгом слышит
салюта русского раскат.
О, это полной грудью дышит
освобожденный Ленннград!
Возвращение
19 января 1944 года нашими
наступающими войсками Ле-
нинградского фронта были ос-
вобождены Петергоф, Красное
Село, Ропша. 24 января - го-
рода Пушкин, Павловск и дру-
гие…
Вошли - и сердце дрогнуло: жестоко
зияла смерть, безлюдье, пустота…
Где лебеди? Где музы? Где потоки? -
С младенчества родная красота?
Где люди наши - наши садоводы,
лелеявшие мирные сады?
Где их благословенные труды
на счастье человека и природы?
И где мы сами - прежние, простые,
доверчиво глядевшие на свет?
Как страшно здесь!
Печальней и пустынней
селения, наверно, в мире нет…
И вдруг в душе, в ее немых глубинах
опять звучит надменно и светло:
"Все те же мы: нам целый мир
чужбина,
Отечество нам Царское Село".
"Ты слышишь ли?
Живой и влажный
ветер…"
Ты слышишь ли? Живой и влажный ветер
в садах играет, ветки шевеля!
Ты помнишь ли, что есть еще на свете
земной простор, дороги и поля?
Мне в городе, годами осажденном,
в том городе, откуда нет путей,
все видится простор освобожденный
в бескрайней, дикой, русской красоте.
Мне в городе, где нет зверей домашних,
ни голубей, - хотя б в одном окне,-
мерещатся грачи на рыжих пашнях
и дед Мазай с зайчатами в челне.
Мне в городе, где нет огней вечерних,
где только в мертвой комнате окно
порою вспыхнет, не затемнено,
а окна у живых - чернее черни,-
так нужно знать, что все, как прежде, живо,
что где-то в глубине родной страны
все те же зори, журавли, разливы,
и даже города освещены;
так нужно знать, что все опять вернется
оттуда, из глубин, сюда, где тьма,-
что я, наверно, не смогла б бороться,
когда б не знала этого сама!
Мой друг пришел с синявинских болот на краткий отдых сразу после схватки
Да, мы не скроем: в эти дни
мы ели землю, клей, ремни;
но, съев похлебку из ремней,
вставал к станку упрямый мастер,
чтобы точить орудий части,
необходимые войне.
Но он точил, пока рука
могла производить движенья.
И если падал - у станка,
как падает солдат в сраженье.
И люди слушали стихи,
как никогда,- с глубокой верой,
в квартирах черных, как пещеры,
у репродукторов глухих.
Носитель смерти, враг -
опять над каждым ленинградцем
заносит кованый кулак.
Но, не волнуясь, не боясь,
гляжу в глаза грядущим схваткам:
ведь ты со мной, страна моя,
и я недаром - ленинградка.
Так, с эстафетой вечной жизни,
тобой врученною, отчизна,
иду с тобой путем единым,
во имя мира твоего,
во имя будущего сына
и светлой песни для него.
Для дальней полночи счастливой
ее, заветную мою,
сложила я нетерпеливо
сейчас, в блокаде и в бою.
Не за нее ль идет война?
Не за нее ли ленинградцам
еще бороться, и мужаться,
и мстить без меры? Вот она:
- Здравствуй, крестник
красных командиров,
милый вестник,
вестник мира.
Сны тебе спокойные приснятся -
битвы стихли на земле ночной.
Люди неба больше не боятся,
неба, озаренного луной.
"Мой друг пришел с
Синявинских болот…"
В сентябре 1943 года вой-
ска Ленинградского фронта
заняли высоту около Синяви-
но, с которой враг вел об-
стрел единственной железной
дороги в Ленинград… Это бы-
ло в дни блистательных на-
ших побед на Украине.
Мой друг пришел с Синявинских болот
на краткий отдых, сразу после схватки,
еще не смыв с лица горячий пот,
не счистив грязь с пробитой плащ-палатки.
Пока в передней, тихий и усталый,
он плащ снимал и складывал пилотку,-
я, вместо "здравствуй", крикнула:
- Полтава!
- А мы, - сказал он, - заняли высотку…
В его глазах такой хороший свет
зажегся вдруг, что стало ясно мне:
нет ни больших, ни маленьких побед,
а есть одна победа на войне.
Одна победа, как одна любовь,
единое народное усилье.
Где б ни лилась родная наша кровь,
она повсюду льется за Россию.
И есть один - один военный труд,
вседневный, тяжкий, страшный, невоспетый,
но в честь него Москва дает салют
и, затемненная, исходит светом.
И каждый вечер, слушая приказ
иль торжество пророчащую сводку,
я радуюсь, товарищи, за вас,
еще не перечисленных сейчас,
занявших безымянную высотку…
22 сентября 1943
Мой друг пришел с синявинских болот на краткий отдых сразу после схватки
за все, что скрыли
от Большой Земли!
Нет, мама, не сейчас, но в близкий вечер
я расскажу подробно, обо всем,
когда вернемся в ленинградский дом,
когда я выбегу тебе навстречу.
О, как мы встретим наших ленинградцев,
не забывавших колыбель свою!
Нам только надо в городе прибраться:
он пострадал, он потемнел в бою.
Но мы залечим все его увечья,
следы ожогов злых, пороховых.
Мы в новых платьях выйдем к вам
к «стреле», пришедшей прямо из Москвы.
Я не мечтаю — это так и будет,
минута долгожданная близка,
но тяжкий рев разгневанных орудий
еще мы слышим: мы в бою пока.
Еще не до конца снята блокада…
Родная, до свидания!
к обычному и грозному труду
во имя новой жизни Ленинграда.
18–19 января 1943
«Ты слышишь ли? Живой и влажный ветер…»
Ты слышишь ли? Живой и влажный ветер
в садах играет, ветки шевеля!
Ты помнишь ли, что есть еще на свете
земной простор, дороги и поля?
Мне в городе, годами осажденном,
в том городе, откуда нет путей,
все видится простор освобожденный
в бескрайней, дикой, русской красоте.
Мне в городе, где нет зверей домашних,
ни голубей, — хотя б в одном окне, -
мерещатся грачи на рыжих пашнях
и дед Мазай с зайчатами в челне.
Мне в городе, где нет огней вечерних,
где только в мертвой комнате окно
порою вспыхнет, не затемнено,
а окна у живых — чернее черни, -
так нужно знать, что все, как прежде, живо,
что где-то в глубине родной страны
все те же зори, журавли, разливы,
и даже города освещены;
так нужно знать, что все опять вернется
оттуда, из глубин, сюда, где тьма, -
что я, наверно, не смогла б бороться,
когда б не знала этого сама!
Моя медаль («…Осада длится, тяжкая осада…»)
Третьего июня 1943 года тысячам ленинградцев были вручены первые медали «За оборону Ленинграда».
…Осада длится, тяжкая осада,
невиданная ни в одной войне.
Медаль за оборону Ленинграда
сегодня Родина вручает мне.
Не ради славы, почестей, награды
я здесь жила и все могла снести:
медаль «За оборону Ленинграда»
со мной как память моего пути.
Ревнивая, безжалостная память!
И если вдруг согнет меня печаль, -
я до тебя тогда коснусь руками,
медаль моя, солдатская медаль.
Я вспомню все и выпрямлюсь, как надо,
чтоб стать еще упрямей и сильней…
Взывай же чаще к памяти моей,
медаль «За оборону Ленинграда».
…Война еще идет, еще — осада.
И, как оружье новое в войне,
сегодня Родина вручила мне
медаль «За оборону Ленинграда».
3 июня 1943
«Мой друг пришел с Синявинских болот…»
В сентябре 1943 года войска Ленинградского фронта заняли высоту около Синявино, с которой враг вел обстрел единственной железной дороги в Ленинград… Это было в дни блистательных наших побед на Украине.
Мой друг пришел с синявинских болот на краткий отдых сразу после схватки
Лит Век: бестселлеры недели
КНИГИ 404186 АВТОРЫ 123264 СЕРИИ 41646 ЖАНРЫ 491 ГОРОДА 1125 ИЗДАТЕЛЬСТВА 16876 ТЕГИ 306650 СТАТЬИ 482
Лит Век - электронная библиотека >> Ольга Федоровна Берггольц >> Поэзия >> Голос блокадного Ленинграда >> страница 27
Мне в городе, годами осажденном,
в том городе, откуда нет путей,
все видится простор освобожденный
в бескрайней, дикой, русской красоте.
Мне в городе, где нет зверей домашних,
ни голубей, — хотя б в одном окне,—
мерещатся грачи на рыжих пашнях
и дед Мазай с зайчатами в челне.
Мне в городе, где нет огней вечерних,
где только в мертвой комнате окно
порою вспыхнет, не затемнено,
а окна у живых — чернее черни,—
так нужно знать, что все, как прежде, живо,
что где-то в глубине родной страны
все те же зори, журавли, разливы,
и даже города освещены;
так нужно знать, что все опять вернется
оттуда, из глубин, сюда, где тьма,—
что я, наверно, не смогла б бороться,
когда б не знала этого сама!
Моя медаль
Третьего июня 1943 года ты-
сячам ленинградцев были
вручены первые медали «За
оборону Ленинграда».
…Осада длится, тяжкая осада,
невиданная ни в одной войне.
Медаль за оборону Ленинграда
сегодня Родина вручает мне.
Не ради славы, почестей, награды
я здесь жила и все могла снести:
медаль «За оборону Ленинграда»
со мной как память моего пути.
Ревнивая, безжалостная память!
И если вдруг согнет меня печаль,—
я до тебя тогда коснусь руками,
медаль моя, солдатская медаль.
Я вспомню все и выпрямлюсь, как надо,
чтоб стать еще упрямей и сильней…
Взывай же чаще к памяти моей,
медаль «За оборону Ленинграда».
…Война еще идет, еще — осада.
И, как оружье новое в войне,
сегодня Родина вручила мне
медаль «За оборону Ленинграда».
«Мой друг пришел с Синявинских болот…»
В сентябре 1943 года вой-
ска Ленинградского фронта
заняли высоту около Синяви-
но, с которой враг вел об-
стрел единственной железной
дороги в Ленинград… Это бы-
ло в дни блистательных на-
ших побед на Украине.
Читайте также: