Ле корбюзье путешествие на восток
Ле Корбюзье. Путешествие на Восток.
Материал книги французского архитектора основан на путевых дневниках и эскизах чертежника из берлинского проектного бюро Шарля Жаннере, который в начале XX вв., пустился в путешествие по странам Восточной Европы: Сербии, Румынии, Болгарии, Турции и др. Жаннере открывает для себя архитектуру как связанную систему мышления и магическую игру света в формах и объемах. Рукопись Жаннере затерялась в архивах Ле Корбюзье, который решился издать ее спустя 54 года.
В продаже:
В 1911 году Шарль-Эдуард Жаннере, чертежник берлинского проектного бюро Петера Беренса, вместе со своим приятелем Августом Клипштейном решает совершить путешествие до Константинополя. Имея минимум денег, за период с мая по октябрь друзья проехали Чехию, Сербию, Румынию, Болгарию, Турцию.
При этом Шарль-Эдуард Жаннере открывает для себя архитектуру как связную систему мышления и магическую игру света в формах и объемах.
Во время путешествия от Дрездена до Константинополя и от Афин до Помпеи Шарль-Эдуард Жаннере ведет путевой дневник. Он записывает свои впечатления и делает массу набросков, на которых учится смотреть и видеть.
По своим записям он напишет заметки, часть которых будет опубликована в газете, выходящей в его родном городе Ла-Шо-де-Фон. Позднее он переработает и дополнит эти материалы, намереваясь выпустить книгу, которую под названием «Путешествие на Восток» должен будет в 1914 году опубликовать Гастон Валлетт в издательстве «Меркюр де Франс». Однако эти планы нарушила война, и рукопись затерялась в архивах Ле Корбюзье. Лишь через 54 года после путешествия он решается, наконец, опубликовать эту книгу, повествующую о его юношеских сомнениях и открытиях. В июле 1965 года он правит рукопись и, не прибегая к документам, снабжает ее необходимыми примечаниями.
И вот перед читателем книга «Путешествие на Восток», которую Ле Корбюзье считал важным и знаменательным свидетельством решающего периода своего становления как художника и архитектора.
«Путешествуя в течение стольких месяцев, да все по новым странам, — спросили меня как-то в Берлине две очаровательные соотечественницы, — не рискуете ли вы притупить свою способность восхищаться, потерять свежесть эмоций и смотреть потом на вещи несколько разочарованным и пресыщенным взглядом? Ведь во время наших недавних разговоров вы высказывали иногда столь неожиданные суждения, что мы просто поражались. А теперь вы едете на Восток, и мы догадываемся, что вы не намерены пропустить ничего из того, что встретится нам по пути.
А сколько впечатлений, и притом самых разных. Ведь наш вопрос имеет под собой почву. Не сердитесь на нас. ».
В конечном счете, это верно, — во время наших поздних прогулок под тяжелыми сводами Тиргартена или вдоль сине-зеленых каналов Шпрее по возвращении из одной из утомительных поездок по каменным лабиринтам старых и новых городов Германии приходилось нелестно отзываться от том или ином высокопочитаемом соборе, вопрошать по поводу этого знаменитого города, поставленного у выхода реки на равнину, над которым доминирует чересчур романтичный «бург», а также крепко выражаться относительно какого-нибудь средневекового оскала с башенками, рвами и зубчатыми стенами или еще более двусмысленной гримасы, когда какой-нибудь необычный купол располагается на фоне заводских труб и изъеден язвенными пятнами от грязного и вонючего дыма.
Этой картине, ставшей уже театральной, я противопоставил другую, менее модную, поскольку, к счастью, менее известную — безмятежную улыбку под голубым небом с тесаным камнем и тщательно окрашенной штукатуркой на фоне золотых нив, где горят красные цветы и синеют к вечеру небеса, высвечивая далекие звезды. Я с воодушевлением говорил о некоторых современных сооружениях и по существу подал в суд на средневековую Германию в пользу тихих и спокойных построек столетней или двухсотлетней давности. Меня ожесточил бестактный романтизм, столь мало значащий для нашего мышления. Чувство восхищения пропадало неоднократно, когда в сферу мерзкого вкуса творцов башенок и щипцов попадала, например, и река, проложившая свое русло среди ощетинившихся красноватых скал или божественно разливающаяся по равнине, на которую этот вкус наложил печать наподобие рубища бродяги. Большие проспекты, утопающие в зелени и покрытые асфальтом, так отполированным автомобилями, что заходящее солнце превращает их в бесконечную светящуюся линию, обставленную тысячами стволов деревьев, казались мне тогда грандиозными творениями. И грязные улочки вокруг безвкусно отреставрированных соборов, скрывающиеся под чрезмерно широкими карнизами запущенных фасадов, устоявшееся зловоние, обитающие там подозрительные личности и ватаги орущих ребятишек часто заставляли меня уходить оттуда. в то время как «Бедекер» умилялся всем этим и, демонстрируя свой восторг, срывал с неба звезды, превращая их в одинарные, двойные и даже тройные хвалебные звездочки. Итак, я изрядно потрепал некогда гордых владельцев замков, разоблачил «старых милых» фатов и хорошо расправился с выскочками XIX века. Я обесцветил знатные, очень звучные имена. Бедные имена, бедная магия обесцвеченных мною слов. Грустное побоище.
В свое оправдание мне нужно было объясниться: Прежде всего, скажем, есть дутые знаменитости. В мире искусства, в который так часто вторгается мир моды, есть спекулянты и очковтиратели. Попадаются также люди скромные и робкие. Крикунам-рекламистам противостоят люди безмятежные и бессознательные.
С другой стороны, вы скажете, девушки, что любитель искусства, помимо своей воли, в глазах других всегда немножко сумасшедший, и знайте, что у меня, например, есть дядюшка, который абсолютно убежден в том, что все мои суждения обусловлены единственным стремлением пойти наперекор общепринятому мнению.
И наконец, если я считаю, что красота — это прежде всего гармония, а не длина, ширина и высота, не потраченные деньги и не театральная слава, то к этой точке зрения я добавлю и образ бытия — я молод (грех весьма недолговечный) и склонен к недостаточно доказательным суждениям. Я боготворю эклектизм, но надеюсь, что у меня хватит мужества не закрывать на это глаза. Напротив, я широко раскрываю на все происходящее вокруг мои близорукие глаза в плохоньких очках, которые делают меня похожим на ментора или протестантского пастора, — я говорю много глупостей. Мне приходится — тем хуже — менять свои взгляды к большому неодобрению моих близких и противоречить самому себе больше, чем нужно. Поэтому-то, будучи в плохом настроении, я фыркаю, а в другое время, любопытные девушки, я чувствую себя взволнованным до глубины души и путешествую в ритме захватывающего скерцо по стране грез, полностью завоеванной великой Германией!
Нет, мои недоверчивые девушки, путешествиями нельзя пресытиться. Становишься немного аристократом в своих страстях и привязанностях, что, признаться, весьма похвально в наше время, когда все обобществляется, и особенно для читателя «Сантинеля». Это путешествие на Восток, столь далекий от бессвязной северной архитектуры, как отклик на настоятельный призыв солнца, бескрайних просторов синих морей и величественных белостенных храмов Константинополя, Малой Азии, Греции и южной Италии, будет своего рода сосудом идеальной формы, из которого смогут изливаться самые глубокие сердечные чувства.
Вот почему в два часа ночи, плывя из белом пароходе по широкой реке из Будапешта в Белград» я не могу остановиться и забываю выйти на палубу, чтобы полюбоваться, как в лабиринте звезд восходит полнеющая луна!
Путешествие на Восток
Книгу, написанную на основе впечатлений путешествия в Сербию. Румынию, Болгарию, Турцию и другие страны Восточной Европы, Знаменитый французский архитектор Ле Корбюзье считал важным свидетельством своего становления как художника и архитектора. Отправившись в 1911 г. вместе со своим другом Огюстом Клинстейном в путешествие, Шарль-Эдуард Жаннере открывает для себя архитектуру: великолепную игру форм и света. Пятьдесят четыре года спустя после своего путешествия Ле Корбюзье решает опубликовать эту книгу.
Чандигарх: фрагменты модернистской утопии
Публикуем фотографии и эссе Роберто Конте об архитектуре Чандигарха – от прославленного Капитолия Ле Корбюзье до менее известных жилых домов, кинотеатров, вузовских корпусов авторства его соратников и последователей.
13 Марта 2020
Индия, Чандигарх Архитектор:
Другие тексты:
Роберто Конте. Бетонный Мадрид, 12.02.2021
Роберто Конте (Roberto Conte) (р. в 1980) занялся фотографией в 2006, исследуя промышленные руины в окрестностях Милана и постепенно расширяя область своей деятельности до других типов покинутых мест и сооружений по всей Европе и далее. Его особый интерес – к архитектуре XX века: от рационализма и конструктивизма эпохи авангарда до брутализма и советского модернизма. Снимки авторства Конте публиковались в различных журналах и книгах. В 2019, совместно с коллегой Стефано Перего, он выпустил книгу «Советская Азия» в издательстве FUEL (Архи.ру писал о ней).
Здание Верховного суда. Ле Корбюзье. 1951–1957
При разделении области Пенджаб в 1947 древний Лахор оказался на территории Пакистана, а индийская часть осталась без какого-либо крупного города и административного центра. Поэтому был необходим новый город – чтобы служить столицей индийских штатов Пенджаб и Харьяна и чтобы показать возможности, динамизм и современность новой Индии с Джавахарлалом Неру во главе. Этим городом стал Чандигарх, одно из самых знаковых мест в истории архитектуры модернизма.
Здание Верховного суда. Ле Корбюзье. 1951–1957
Индийские власти сначала пригласили к сотрудничеству американского планировщика Альберта Майера и польского архитектора Мацея Новицкого, результатом чего стал проект под влиянием концепции города-сада, отмененный в связи с преждевременной смертью Новицкого. Затем за дело взялся коллектив во главе с Ле Корбюзье, куда входил его кузен Пьер Жаннере, а также Эдвин Максвелл Фрай и Джейн Дрю, супружеская пара британских архитекторов, которая участвовала в работе три года. Пьер Жаннере был особенно вовлечен в проект, посвятив ему почти полностью оставшиеся годы своей жизни – вовлечен настолько, что он завещал развеять свой прах над озером Сукна – водохранилищем в Чандигархе.
«Открытая рука». Ле Корбюзье. 1950–1965
Не всегда помнят о важном факте: к западным архитекторам присоединилось много их индийских коллег. Местные власти особо оговорили в договоре с европейцами, что те должны поселиться на месте будущего Чандигарха на все время работы: только Ле Корбюзье был освобожден от этого обязательства. Индийские заказчики правильно считали создание нового города необыкновенной возможностью для обучения молодого поколения местных архитекторов, которые могли бы затем продолжить работу самостоятельно.
«Башня теней». Ле Корбюзье. 1957
Чандигарх характеризует иерархическое разделение функций, основанное на сетке скоростных дорог: они разграничивают разные сектора одинаковых размеров. Конкретные архитектурные компоненты отражают в качестве «достопримечательности сектора» отличительные черты каждой зоны – жилой, рекреационной, коммерческой, общественно-административной или образовательной. Поэтому, наряду со знаменитым комплексом Капитолия, созданным Ле Корбюзье, исследование Чандигарха открывает очень большое число модернистских сооружений авторства европейских или индийских архитекторов, – часто почти забытых, но вызывающих интерес и удивление.
«Башня теней». Ле Корбюзье. 1957
Наряду с повторяющимися по всему городу деталями, например, железобетонными балюстрадами, проемы которых позже были заложены кирпичом или закрыты металлическими деталями – очевидно, из соображений безопасности, можно найти и совершенно уникальные сооружения. Это башня Студенческого центра Пенджабского университета, пандус стадиона на окраине Чандигарха, различные типы жилой застройки, центр изучения наследия Махатмы Ганди «Ганди Бхаван» по проекту Пьера Жаннере, и многое другое.
Здание парламента. Ле Корбюзье. 1951–1965
Спустя десятилетия после строительства Чандигарха не утихают споры по поводу использованной там градостроительной модели, а разнообразные реализованные архитектурные проекты до сих пор вызывают много интереса, как архитектурного, так и «визуального», и позволяют ощутить особое, уникальное очарование этого города, которое было знакомо и самому Пьеру Жаннере.
Здание парламента. Ле Корбюзье. 1951–1965
Башня на озере Сукна. Пьер Жаннере. 1960
Эстрада. Ле Корбюзье и Пьер Жаннере. 1960
Клуб на озере. Ле Корбюзье. 1964
Дом типа 4-J. Пьер Жаннере. 1956
Дом типа 4-J. Пьер Жаннере. 1956
Чандигархская школа архитектуры. Ле Корбюзье, Адитья Пракаш. 1961
Чандигархская школа архитектуры. Ле Корбюзье, Адитья Пракаш. 1961
Административный корпус Пенджабского университета. Пьер Жаннере. 1961
Студенческий центр Пенджабского университета. Бхану Матхур. 1975
Стадион. Джиит Малхотра. 1960
Многоквартирный дом для членов парламента. Пьер Жаннере. 1956 –1966
Чандигархский музей архитектуры. Шивдатт Шарма. 1997. Проект создан под влиянием Цюрихского павильона Ле Корбюзье
«Путешествие на Восток» Ле Корбюзье
Тебе знакомо удовольствие гладить благородное брюшко сосуда и его хрупкое горлышко, а также исследовать изощренность его формы. Засунуть поглубже руки в карманы, полузакрыть глаза и предаться созерцанию волшебной глазури - сверкания желтых тонов и бархатистости голубых, следить за динамичной борьбой грубых черных пятен и победоносных белых . Ты еще лучше поймешь все это, если представишь себе после утомительного многомесячного путешествия мою несколько кокетливую мастерскую, сизую от табачного дыма, где и ты, и друзья расселись в креслах или разлеглись на диванах, а я вижу всех вас после столь длительной разлуки и снисходительно потчую вас рассказами до полного изнеможения. И там обязательно будут стоять керамические сосуды округлых форм, о которых я и собираюсь тебе рассказать.
Крестьянское искусство представляет собой поразительное творение эстетического сенсуализма. Если искусство и возвышается над науками, то только потому, что в отличие от них оно возбуждает чувственность, рождающую глубокий отклик в живом существе. Оно дает телу — животному — его истинную долю и затем, на этой здоровой основе, предназначенной для выражения радости, может воздвигать самые благородные столпы.
Я тебе уже надоедаю, дружище Перрен, однако этой венгерской и сербской керамики вполне хватило бы для бесконечных споров, ибо на ней может базироваться изучение безымянного традиционного искусства. Позволь мне остановиться на том, что нас больше всего поразило в гончарных мастерских как на венгерской равнине, так и на сербских Балканах, а чтобы ты отдохнул да позавидовал, я опишу тебе придунайскую деревеньку.
Я уж пойду до конца и скажу тебе в двух словах одну вещь, сколь удивительную, столь же и смущающую, — все эти гончары посмеиваются над своим искусством. Их пальцы работают, движимые рассудком и сердцем. И они изумленно открывают рты, когда мы, словно налетчики, взрываемся в их лавчонки. Будь спокоен, из своих изделий, ныне столь разнородных, они предлагают нам самые захудалые, самые невыразительные, часто отличающиеся мерзейшим вкусом копии поделок, какие можно увидеть в ярмарочный день на лотке бродячего торговца, прибывшего из большого города. Их искусство — не более чем пережиток, и, например, в Княжеваце на Балканах, если ты приедешь туда через несколько лет, ты вряд ли найдешь такое же разнообразие изделий, какое я покажу тебе по возвращении; они уже примерно двадцатилетней давности, и мы отыскали их среди хлама, где покрытые пылью хранились эти «грехи молодости». Размышляя над всем этим, Август, готовящий докторскую диссертацию по истории искусства, вдруг чувствует себя ниспровергнутым рождением одной разоблачительной теории. Он ощутил крайний карниз, который переживает венгерская и сербская керамика, и, окинув взглядом сразу все виды искусства и все эпохи, обосновал теорию «психологического момента народной керамики в искусстве XX века». По-немецки это звучит куда лучше:"ein psychologische Moment". Август, могу тебе доверительно сказать, так никогда из нее и не выбрался. И отнюдь не я мог ему помочь. Именно на примере этого столь трудного второго ребенка, который умер, не успев родиться, и из-за которого Август получит от Октава соболезнования в черной рамке на ведийском языке, я расскажу тебе, в какие чудесные уголки занесла нас наша страсть.
Ле корбюзье путешествие на восток
«Путешествие на Восток» Ле Корбюзье запись закреплена
Письмо друзьям
из Школы искусств в Ла-Шо-де-Фон
Тебе знакомо удовольствие гладить благородное брюшко сосуда и его хрупкое горлышко, а также исследовать изощренность его формы. Засунуть поглубже руки в карманы, полузакрыть глаза и предаться созерцанию волшебной глазури - сверкания желтых тонов и бархатистости голубых, следить за динамичной борьбой грубых черных пятен и победоносных белых . Ты еще лучше поймешь все это, если представишь себе после утомительного многомесячного путешествия мою несколько кокетливую мастерскую, сизую от табачного дыма, где и ты, и друзья расселись в креслах или разлеглись на диванах, а я вижу всех вас после столь длительной разлуки и снисходительно потчую вас рассказами до полного изнеможения. И там обязательно будут стоять керамические сосуды округлых форм, о которых я и собираюсь тебе рассказать.
Крестьянское искусство представляет собой поразительное творение эстетического сенсуализма. Если искусство и возвышается над науками, то только потому, что в отличие от них оно возбуждает чувственность, рождающую глубокий отклик в живом существе. Оно дает телу — животному — его истинную долю и затем, на этой здоровой основе, предназначенной для выражения радости, может воздвигать самые благородные столпы.
Я тебе уже надоедаю, дружище Перрен, однако этой венгерской и сербской керамики вполне хватило бы для бесконечных споров, ибо на ней может базироваться изучение безымянного традиционного искусства. Позволь мне остановиться на том, что нас больше всего поразило в гончарных мастерских как на венгерской равнине, так и на сербских Балканах, а чтобы ты отдохнул да позавидовал, я опишу тебе придунайскую деревеньку.
Я уж пойду до конца и скажу тебе в двух словах одну вещь, сколь удивительную, столь же и смущающую, — все эти гончары посмеиваются над своим искусством. Их пальцы работают, движимые рассудком и сердцем. И они изумленно открывают рты, когда мы, словно налетчики, взрываемся в их лавчонки. Будь спокоен, из своих изделий, ныне столь разнородных, они предлагают нам самые захудалые, самые невыразительные, часто отличающиеся мерзейшим вкусом копии поделок, какие можно увидеть в ярмарочный день на лотке бродячего торговца, прибывшего из большого города. Их искусство — не более чем пережиток, и, например, в Княжеваце на Балканах, если ты приедешь туда через несколько лет, ты вряд ли найдешь такое же разнообразие изделий, какое я покажу тебе по возвращении; они уже примерно двадцатилетней давности, и мы отыскали их среди хлама, где покрытые пылью хранились эти «грехи молодости». Размышляя над всем этим, Август, готовящий докторскую диссертацию по истории искусства, вдруг чувствует себя ниспровергнутым рождением одной разоблачительной теории. Он ощутил крайний карниз, который переживает венгерская и сербская керамика, и, окинув взглядом сразу все виды искусства и все эпохи, обосновал теорию «психологического момента народной керамики в искусстве XX века». По-немецки это звучит куда лучше:"ein psychologische Moment". Август, могу тебе доверительно сказать, так никогда из нее и не выбрался. И отнюдь не я мог ему помочь. Именно на примере этого столь трудного второго ребенка, который умер, не успев родиться, и из-за которого Август получит от Октава соболезнования в черной рамке на ведийском языке, я расскажу тебе, в какие чудесные уголки занесла нас наша страсть.
Путешествие на Восток
В 1911 году Шарль-Эдуард Жаннере с приятелем Августом решает совершить путешествие до Константинополя. По письмам и наброскам мы можем проследить за их небольшим путешествием, включающим Чехию, Сербию, Румынию, Болгарию, Турцию. При этом Шарль-Эдуард Жаннере открывает для себя архитектуру, как связную систему мышления и магическую игру света в формах и объемах. Поэтому Ле Корбюзье считал эту книгу важным и знаменательным свидетельством решающего периода своего становления, как художника и архитектора.
Есть отличный проверенный способ для передачи мыслей. Берешь ручку бумагу и пишешь письма
Ле корбюзье путешествие на восток
Шарль-Эдуард Жаннере-Гри, творивший под псевдонимом Ле Корбюзье (1887–1965) – один из ведущих архитекторов XX века. Ле Корбюзье создал множество прекрасных сооружений и даже городов. Здания по его проектам построены в разных странах мира - в Швейцарии, Франции, Германии, США, Аргентине, Японии, России, Индии, Бразилии.
Ле Корбюзье родился 6 октября 1887 года в Швейцарии, в городе Ла-Шо-де-Фон. В 13 лет поступил в Школу искусств, где учился у преподавателя Шарля Леплатенье. Свой первый архитектурный проект Э. Жаннере предпринял в неполные 18 лет. Это был жилой дом для гравера Луи Фалле («дом Фалле»), члена совета Школы искусств.
Когда строительство было закончено, на заработанные деньги Жаннере совершил свою первую образовательную поездку - по Италии и странам Австро-Венгрии. Около полугода Жаннере находился в Вене, где изучал архитектуру и встречался с художниками и архитекторами. Путешествие завершилось в Париже, где он провел более двух лет, работая в бюро архитекторов братьев Огюста и Густава Перре. Позже Жаннере предпринял еще одно путешествие, на Восток - по Греции, Балканам и Малой Азии, где имел возможность изучать древние памятники, фольклор и традиционное народное строительство Средиземноморья. Эти путешествия стали его университетами и сформировали его взгляды на искусство и архитектуру.
Ле Корбюзье. «Путешествие на Восток»
Книгу, написанную на основе впечатлений путешествия в Сербию, Румынию, Болгарию, Турцию и другие страны Восточной Европы, Ле Корбюзье считал важным свидетельством своего становления как художника и архитектора. Отправившись в 1911 г. вместе со своим другом Огюстом Клинстейном в путешествие, Шарль-Эдуард Жаннере открывает для себя архитектуру: великолепную игру форм и света. Пятьдесят четыре года спустя после своего путешествия Ле Корбюзье решает опубликовать эту книгу. По письмам и наброскам мы можем проследить за их путешествием. Эта книга отражает начало становления Ле Корбюзье как художника и архитектора, который сумел понять, что красота – это прежде всего гармония, а не длина, ширина и высота.
Вернувшись на родину, Жаннере стал работать преподавателем в Школе искусств и вскоре открыл свою первую архитектурную мастерскую. В Ла-Шо-де-Фон им спроектировано несколько зданий, в основном жилые дома, в частности, построенная для родителей «вилла Жаннере-Перре» и заказ местного часового магната «вилла Швоб» (или «Турецкая вилла»).
В начале 1917 года Эдуард Жаннере покидает Швейцарию, чтобы обосноваться в Париже. Он открывает архитектурное бюро и берет двоюродного брата Пьера в компаньоны. Ле Корбюзье развивал совершенно новые градостроительные концепции. Основная цель - посредством новых планировочных методов повысить комфорт проживания в городах, создать в них зеленые зоны и современную сеть транспортных магистралей. Ле Корбюзье сформулировал свой кодекс архитектора — «Пять отправных точек современной архитектуры», где были определены основные принципы нового стиля.
1. Столбы-опоры;
2. Плоские крыши-террасы, на которых можно разбить сад;
3. Свободная планировка;
4. Ленточные окна;
5. Свободный фасад из самых разнообразных материалов.
Пять принципов проектирования Ле Корбюзье успешно используются и сегодня.
Ренато Де Фуско. «Ле Корбюзье - дизайнер. Мебель, 1929»
Книга рассказывает о проектировании мебели - кратковременном периоде в творчестве Ле Корбюзье. Исторически архитектор был всегда занят оформлением интерьеров. Известно, что великий Микеланджело не только строил библиотеку Медичи, но и проектировал для нее лавки-пюпитры. Также и Корбюзье работал в дизайне – по его проектам были сделаны кресла и модули шкафов и другой мебели. Согласно его теории декоративного искусства: «утилитарные предметы требуют усовершенствованного оборудования во всем, поскольку в промышленности уже обозначился известный уровень совершенства. Теперь великая задача встает перед декоративным искусством».
Помимо архитектурного наследия, Корбюзье оставил после себя множество произведений пластического искусства и дизайна — картин, скульптур, графических работ, а также образцов мебели. Многие из них хранятся в собрании Фонда Ле Корбюзье, который находится в построенной им вилле Ла Роша-Жаннере, в Париже. Диваны, кресла, кушетки и светильники, спроектированные Ле Корбюзье, выпускают до сих пор.
В 1928 году Корбюзье участвует в конкурсе на здание Центросоюза в Москве. Центросоюз явился совершенно новым примером решения современного делового здания.
В связи со строительством Центросоюза Ле Корбюзье неоднократно приезжал в Москву — в 1928, 1929, 1930 годах. Во второй половине 1920-х годов Ле Корбюзье являлся членом редколлегии советского журнала «Современная архитектура». Встречался с Таировым, Мейерхольдом, Эйзенштейном, восхищался творческой атмосферой, царившей в стране в то время, и особенно достижениями советского архитектурного авангарда — братьев Весниных, Моисея Гинзбурга, Константина Мельникова. Участвовал в международном конкурсе на здание Дворца Советов для Москвы, для которого сделал чрезвычайно смелый, новаторский по замыслу проект.
Книга посвящена теме взаимоотношений Ле Корбюзье с СССР. Издание содержит исторические сведения, архивные фотографии и иллюстрации, ранее не публиковавшиеся. Эпиграфом к книге могла бы послужить фраза самого архитектора, посетившего СССР: «Здесь отстраивается новый мир, созидаемый как мистика, придающая чистоту технике». Ле Корбюзье очень интересовался принципами советского градостроения рубежа 20-х - 30-х годов.
Становление молодой сильной державы привлекало Ле Корбюзье. Ему захотелось принять участие в огромной стройке, которая развернулась на территории всего СССР. Интересно, что еще в 1903 году в Брюсселе, на II съезде РСДРП, он спросил:
« - Что означает слово «больше»?
- Это означает «большой».
- В таком случае «большевизм»?
- «Большевизм означает: самый-самый большой, самое большое учение, самое крупное предприятие. Максимум. Дойти до сути всех вопросов. Увидеть целое. Размах».
Именно такого размаха и желал достичь в архитектуре Ле Корбюзье. Параллельно с доработкой проекта для Центросоюза архитектор обсуждал и другие заказы. Так, он консультировал проект строительства ТЭЦ в селе Бобрики (ныне Новомосковск). Идея «лучезарного» и «зеленого» города тоже родилась в Москве. В современном городе СССР он видел три необходимых аспекта:
1. Работа: деловой квартал, сити;
2. Жилье;
3. Зеленый город.
Архитектор считал обязательным сохранить природу и растительный мир, парковые зоны для отдыха горожан и гигиены. Суживаясь, современные большие города должны были превратиться в то, что можно назвать «зелеными городами», то есть в города, обладающие могучими легкими, с помощью которых можно обеспечить необходимое санитарное и гигиеническое благополучие.
В 1935 году Ле Корбюзье посещает США, с лекциями совершает турне по городам страны — Нью-Йорк, Йельский университет, Бостон, Чикаго, Мэдисон, Филадельфия. В 1936 году он вновь совершает подобную поездку, теперь уже в Южную Америку.
Ле Корбюзье. «Когда соборы были белыми. Путешествие в край нерешительных людей»
Книга, впервые опубликованная в 1937 году, объединяет в себе документально-художественное повествование о первом посещении автором Америки и размышления о судьбах зодчества в эру технологического прогресса и урбанизма. В 1935 году Ле Корбюзье впервые посетил США по приглашению Музея современного искусства в Нью-Йорке. Своеобразный отчет об этой поездке лег в основу данной книги.
Великий новатор не мог не восхититься небоскребами Нью-Йорка и бурным индустриальным развитием Америки в XX веке. Лифты, вертикали и горизонтали Манхэттена вызывают его жгучий интерес. Ле Корбюзье вдохновлен ритмом Нью-Йорка, его новой музыкой и новой социальностью. В своем поэтическом отчете он впервые формулирует идею вертикального города. Америка напоминает Ле Корбюзье эпоху становления Европы, время, когда технологический и социальный прогресс были неразделимы, когда соборы были новыми и белыми.
Его единственный упрек «нации атлетов» состоит в том, что американцы — нерешительные люди, не поспевающие в своих стремлениях за технологическими скачками, ведь небоскребы могли бы быть и повыше. Для Корбюзье архитектура - это не просто технологии строительства домов, а философия, неразрывно связанная с жизнью общества, с жизнью отдельного человека, с антропологией, социологией, психологией. Архитектура воплощает свое предназначение: приведение в порядок настоящего времени.
В 1940 году мастерская Корбюзье была закрыта, а сам он с женой перебирается на ферму вдали от Парижа. В 1942 году Корбюзье совершил официальную поездку в Алжир, в связи с градостроительным проектом города. Вернувшись в том же году в Париж, ввиду отсутствия заказов, он занимался теорией, рисовал, писал книги. К этому времени относится начало систематической разработки «Модулора» - изобретенной Ле Корбюзье системы гармонических пропорций, которую он применил в первых же больших послевоенных проектах.
Ле Корбюзье. «Модулор»
Ле Корбюзье разработал систему пропорционирования в архитектуре «Модулор», основанную на золотом сечении и пропорциях человеческого тела. При разработке системы он взял три анатомические точки: макушку, солнечное сплетение и верхнюю точку поднятой руки человека.
«Модулор» - это опыт соразмерной масштабу человека всеобщей гармоничной системы мер, применимой как в архитектуре, так и в механике. О том, как применять на практике эту пропорциональную систему, автор рассказывает в своей книге. Корбюзье многократно подчеркивал, что необходимая высота помещений для человека равняется 2,26 м. От этой исходной величины и должно вестись строительство объектов.
Математические основы Модулора Ле Корбюзье разработал согласно древней традиции Витрувия, Витрувианского человека Леонардо да Винчи, работ Леона Баттисты Альберти и других исторических попыток выявить математические пропорции человеческого тела для последующего использования этих знаний в совершенствовании внешнего вида и функций архитектуры.
В 1950 году по приглашению индийских властей штата Пенджаб Корбюзье приступил к осуществлению самого масштабного проекта своей жизни — проекта новой столицы штата, города Чандигарх. Город, включающий административный центр, жилые кварталы со всей инфраструктурой, школы, гостиницы и пр., строился в течение примерно десяти лет (1951—1960, достраивался на протяжении 1960-х гг.).
Сотрудничали с Ле Корбюзье в проектировании Чандигарха архитекторы из Англии, супруги Максвелл Фрай и Джейн Дрю, а также Пьер Жаннере. С ними работала большая группа индийских архитекторов во главе с М. Н. Шарма. Постройки, спроектированные непосредственно самим Корбюзье, относятся к Капитолию, административному центру города. Это здания Секретариата, Дворца Правосудия и Ассамблеи. Каждое из них отличается монументальностью и представляет собой новое слово в архитектуре того времени. В самой Индии Чандигарх считается сегодня одним из самых удобных и красивых городов.
Одна из последних работ Корбюзье - Карпентер-центр визуальных искусств при Гарвардском университете, США. В этом сооружении, в его броских непривычных формах, воплотился весь многообразный опыт Корбюзье.
Ле Корбюзье был крупнейшей фигурой современной урбанистики. Он открыл глаза архитекторам на свободные формы. В большой степени именно под впечатлением его проектов и построек произошел сдвиг в сознании архитекторов, в результате чего свободные формы в архитектуре стали применять гораздо шире, чем раньше. Подробно о жизни и творчестве архитектора и о самых известных его творениях можно узнать из книги Жана-Луи Коэна. «Ле Корбюзье (1887-1965). Лирика архитектуры в эпоху машин».
Творческое наследие Ле Корбюзье огромно – если рассматривать труд, которому была посвящена вся его жизнь на протяжении шестидесяти лет, - начиная с виллы Фалле 1907 года и до проектов, завершенных уже после его смерти, - можно лишь поражаться изобилию продуктивности мастера.
Ле Корбюзье построил 75 отдельных сооружений в 12 странах и разработал 42 значительных градостроительных плана. Он оставил 8000 рисунков, более 400 живописных работ, 44 скульптуры и 27 эскизов гобеленов. Наряду с этим он написал 34 книги общей сложностью в 7000 страниц, сотни статей и тысячи писем. Ле Корбюзье стал одним из первых архитекторов, строивших одновременно на разных континентах, приобретя всемирную славу передового зодчего.
Читайте также: