Кто из русских мореплавателей первым побывал в японии
Сегодня, когда Япония является великой морской державой, а японцы считаются прирожденными моряками и судостроителями, мало кто знает, что история японского морского судоходства исключительно коротка: ей чуть более 140 лет. Начало ее точно известно – это 25 ноября 1856 года, и первым своим судном с неограниченным районом плавания Япония обязана России.
Поскольку Япония до сих пор предъявляет требования на тихоокеанские владения России, этот факт приобретает не только историческое, но и международно-правовое значение. Речь идет о принадлежности Курильских островов и Сахалина – не только по итогам Второй мировой войны, но в первую очередь по праву первооткрытия и первичного хозяйственного освоения и заселения этих территорий во времена, когда Япония не имела ни одной посудины, способной плавать в этом районе.
Но всё по порядку. Во времена классической японской старины Япония была закрытым, самодостаточным миром, совершенно не имевшим внешних связей и практически не искавшим их. Для японцев той эпохи море было не дорогой во внешний мир, а нерукотворной стеной, под защитой которой неспешно зрела японская цивилизация. Раз в несколько лет заплывали случайные купцы из Китая или Кореи, привозя ткани, буддистскую литературу и иногда заморских зверей, известных под названием "кошка". Редкость и ценность обыкновенных кошек, владение которыми было чуть ли не монополией императорского двора – более чем осязаемое доказательство отсутствия в Японии того времени не только флота, но и самого интереса к нему. Север Хоккайдо, например, был для японских "мореплавателей" краем света. Ни о каких более "северных территориях" не велось и речи. Японским морем владели корейцы и китайцы, но не японцы.
Первые европейцы достигли южных японских островов в 1542 году. В 1580 году началась торговля с Испанией, в 1609 – с Голландией, в 1613 – с Англией. В начале XVII века Япония при 26 миллионах жителей располагала всего тремя-четырьмя сотнями судов "с красною печатью", т.е. имевшими право на заграничную торговлю. Эти суда были пригодны для каботажа в теплых морях при благоприятной погоде. Ходить круче, чем вполветра, они не могли. Поэтому для пересечения Корейского пролива японские суда "с красной печатью" вынуждены были ожидать благоприятного ветра многие дни, а то и недели. Как видно по карте, удаление от берегов не превышало 30-40 километров. Помимо технических ограничений, были у японских моряков и административные: уклонившись от маршрута, капитан рисковал "красной печатью".
Дальше Китая японские торговцы вообще не ходили. Вся внешняя торговля велась только через порт Нагасаки, расположенный на юге. Такое положение сохранялось вплоть до середины XIX века – времени безраздельного господства России на севере Тихого океана, когда, несмотря на крайнюю растянутость коммуникаций и трудности с продовольствием, шло успешное освоение и заселение и Камчатки, и Аляски, и Курил.
После окончания войны русское правительство решило передать шхуну в дар японскому императору в благодарность за доброе отношение к экипажу "Дианы" и в честь заключения русско-японского договора. Так русский корабль, построенный при весьма необычных обстоятельствах, положил начало японскому океанскому флоту, став, по словам самих японцев, "русским дедушкой японского флота". Сегодня его макет стоит в местном музее на берегу бухты Хеде.
Политическое значение этой истории достаточно прозрачно. Ведь существуют официально документированное двумя сторонами доказательство того, что вплоть до 1856 года японцы не имели физической возможности плавать вблизи островов, которые сегодня объявлены спорными, не говоря уже об их освоении и заселении. При этом Камчатка, Аляска, Сахалин и Курилы, да и север Хоккайдо, тогда населенный не японцами, а первобытными айнами, были изучены, заселены и освоены русскими торгово-промышленными компаниями и просто артелями первопроходцев уже к началу XIX века, то есть за пятьдесят лет до появления у японцев первого мореходного судна. Так что японцы, в течение коротких периодов владевшие этими российскими землями, могут иметь на них какие угодно претензии, но никак не исторические права.
Первыми вокруг света
В этом году исполнится двести десять лет с начала первого кругосветного плавания двух русских кораблей под руководством капитан-лейтенантов Ивана Федоровича Крузенштерна и Юрия Федоровича Лисянского. Их приключения изобилуют «белыми пятнами», неоднозначными происшествиями и интригующими событиями. Каждый исторический факт, проливающий свет на эту экспедицию, вызывает неподдельный интерес, как у экспертов, так и у любителей родной истории.
Начиная рассказ об этом плавании, необходимо отметить, что традиции отечественных дальних морских странствий берут свой отсчет гораздо раньше, чем начало девятнадцатого века. Мысль осуществить кругосветное путешествие возникла в российских умах еще в 1732-ом. Осенью этого года сенаторы решали вопрос о том, по суше или по морю будет добираться на Восток экспедиция Витуса Беринга. Призванные в Сенат для совета члены Адмиралтейской коллегии, в числе которых были адмиралы Н.Ф. Головин и Т.П. Сандерс представили хорошо обдуманный проект кругосветного путешествия. Возглавить плавание хотел сам Головин, который считал такое предприятие отличной школой – «. офицеры и матросы в один такой путь обучатся более, нежели в десять лет при здешнем море». Однако сенаторы по неизвестным, но очевидно веским причинам, не послушались именитых адмиралов и предпочли сухой путь. Это решение обрекло Беринга на немыслимые трудности с транспортировкой тысяч пудов снаряжения из Северной столицы до Охотска, где была запланирована постройка кораблей. Но все-таки это был первый план кругосветного путешествия.
История же первого отечественного похода «около всего света» началась в 1799-ом году, когда Иван Федорович изложил в военно-морском министерстве свои взгляды на организацию подобного плавания. Необходимость этого назрела давно, владения России в Америке нуждались в быстром, регулярном снабжении продовольствием и вещами, которые до этого момента возили через всю Сибирь по ужасным дорогам до самого Охотска. Таким же трудным был обратный путь для меховых товаров в Китай. Согласно предложению Крузенштерна экспедиция могла бы доказать целесообразность подобных плаваний, а также провести многочисленные исследования Мирового океана, позволить России встать в один ряд с Великобританией, Испанией, Францией. Проект долгое время обходили вниманием, пока к императору с похожим предложением не обратилась богатая и влиятельная Российско-Американская компания.
Справедливости ради необходимо отметить, что разработка проекта кругосветной экспедиции не принадлежит ни РАК, ни Крузенштерну. В ней приняло участие огромное количество народа, в числе которых были министр коммерции граф Н.П. Румянцев, морской министр Н.С. Мордвинов и целый ряд выдающихся ученых Академии наук. Летом 1802-го года проект экспедиции получил высочайшее одобрение, и началась непосредственная подготовка к походу, которую должен был возглавить Иван Федорович Крузенштерн, утвержденный на эту должность 7 августа этого же года. Любопытно, но изначально он отказывался от участия. Поводом служили перемены в его личной жизни, моряк женился и вскоре должен был стать отцом. Переубедить его сумел лишь сам Н.С. Мордвинов, объявивший, что если капитан не согласиться исполнить задуманное, то предприятие вообще не состоится.
Иван Федорович Крузенштерн (1770-1846) является выдающимся русским мореплавателем, адмиралом, учредителем Русского географического общества. Современники говорили, что это был очень приветливый, обаятельный и, главное, справедливый человек. С момента зачисления в Морской кадетский корпус и до последних дней жизни вся его деятельность была неразрывно связана с морем. Результаты главного дела Крузенштерна – первой русской кругосветной экспедиции – заложили основы целой области знаний – океанографии. В 1827-ом году он возглавил Морской кадетский корпус и вывел его в число лучших учебных учреждений страны. В это время корпус выпустил целую плеяду талантливых отечественных исследователей и моряков.Основную часть средств для снаряжения похода выделило руководство Российско-Американской компании, личный состав Иван Федорович выбирал сам и лишь среди добровольцев. Второе судно он отдал Лисянскому, а своим помощником определил опытного и смекалистого офицера Макара Ратманова, прославившегося в войнах с французами и шведами. Корабли было решено купить за границей. Для этой цели в Англию отправился капитан-лейтенант Лисянский. За семнадцать тысяч фунтов стерлингов он приобрел два старых, но достаточно крепких трехмачтовых шлюпа «Темза» и «Леандр», которые позже переименовали в «Неву» и «Надежду».
7 августа 1803-го года подгоняемые попутным ветром «Надежда» и «Нева» оставили Кронштадтский рейд. Отметившись в Копенгагене и английском порте Фалмут, благополучно пережив первый шторм, суда сделали остановку у испанского острова Тенерифе.
Как только корабли покинули Европу, то есть, когда у Крузенштерна почти не осталось шансов прервать экспедицию и вернуться, Резанов в приватных беседах стал знакомить офицеров со своими инструкциями и полномочиями. Именно в это время начались первые конфликты между капитаном и послом, ни разу до этого не бывавшим в море, но пытавшимся навязать Крузенштерну свою волю. Письмо, вскоре отправленное Иваном Федоровичем в Правление РАК за объяснениями, хорошо свидетельствует о сложившейся ситуации: «…будучи подчинен Резанову, не могу быть полезным, а бесполезным быть не хочу». Ратманов также поддержал своего командира, отправив позднее в окружение министра военно-морских сил П.В. Чичагова письмо следующего содержания: «…покорнейше прошу меня, как старшего морского офицера, избавить от начальства господина Резанова и вместе с капитан-лейтенантом Крузенштерном вернуть в Россию, поскольку поступки его с капитаном для всех благородных душ очень не нравятся…».
26 ноября 1803-го года орудия русских кораблей в первый раз отсалютовали нашему флагу в южном полушарии. На кораблях в этот день был устроен праздник, матрос Павел Курганов исполнил роль Нептуна, приветствуя членов экспедиции с первым появлением в южной области. 21 декабря, переплыв Атлантический океан, «Надежда» и «Нева» бросили якоря возле острова Святой Екатерины, отгороженного проливом от Американского континента в районе Бразилии. Великолепная тропическая природа, необычный облик местных жителей, разнообразие растительного и животного мира произвели на путешественников из России огромное впечатление. Ратманов написал в дневнике: «…видом, климатом, богатством места наилучшие, во всем тут изобилие; и жаль что не нам оное принадлежит. ». Ученые совершали походы вглубь острова и даже на материк, собирали гербарии, коллекции животных, рыб, насекомых. Крузенштерн лично руководил большинством научных работ, принимая участие в исследованиях. Моряки заменили части такелажа кораблей, а офицеры занимались астрономическими расчетами, промеряли глубину вод, выполняли съемку местности, составляли морские карты.
4 февраля корабли покинули берега Бразилии, а 3 марта 1804-го года прошли мыс Горн и попали в Тихий океан. Вскоре в спустившемся густом тумане суда потеряли друг друга. «Нева», как было решено заранее, отправилась к острову Пасхи, а «Надежда» поплыла к Маркизским островам. На кораблях постоянно велись магнитные, метеорологические и гидрологические наблюдения. Возле мыса Горн была замерена скорость течения, а во время нахождения «Невы» у острова Пасхи Юрий Лисянский составил ее карту и уточнил координаты.
В начале мая Крузенштерн привел судно к острову Нукагива. Через пару дней сюда же подошла и «Нева». Эти острова являлись настоящим краем обетованным для натуралистов, собравших интереснейшие материалы и коллекции предметов быта и оружия. Описывая местных жителей, Макар Иванович писал: «…в первый раз мы увидели рослых и статных, голых мужчин, расписанных с большим искусством». Здесь же Крузенштерн объявил матросам известный приказ: «Мы покинем берег сего тихого народа, не оставив дурного имени по себе». Подобное бережное отношение к чужим традициям строго соблюдалась во всех последующих русских экспедициях.
Поскольку на кораблях, находящихся несколько месяцев в плавании, ощущалась нехватка еды, Крузенштерн запретил самовольно торговать с островитянами до тех пор, пока экспедиция не будет обеспечена свежим продовольствием. Однако Николай Резанов презрел приказ капитана, спровоцировав тем самым инцидент, который явился кульминацией всего конфликта. Лично получив запрет на меновую торговлю, Резанов стал публично ругать Ивана Федоровича на шканцах. Необходимо отметить, что это место на корабле считается особым, любые оскорбления капитана здесь являются страшным поступком. Крузенштерн, в первую очередь боевой морской офицер, подобное вынести не мог. После произошедшего скандала Резанов внезапно тяжело заболел и не выходил из своей каюты до самого прибытия в Петропавловск.
В июне 1804-го года экспедиция достигла Гавайских островов. Здесь кораблям предстояло надолго расстаться, встреча была назначена на ноябрь 1805-го года в китайском порте Кантон. «Надежда» согласно плану прошла океан к юго-востоку от островов Японии и развенчала миф о существовавших в этом месте землях. Сразу по прибытию в Петропавловск Николай Петрович вызвал к себе коменданта Камчатки Павла Кошелева и потребовал судить Крузенштерна. Дела подобного рода не являлись прерогативой коменданта, тем не менее, он должен был как-то отреагировать на требования царского сановника. К счастью, генерал-майор не страдал чинопочитательством и спокойно провел расследование дела, сумев в итоге помирить конфликтующие стороны.
В девятнадцатом веке Россия являлась военизированной страной, а офицерство было главной опорой государя. Поэтому любой офицер стоял гораздо ближе к императору, чем гражданское лицо. Представить себе суд над офицером Крузенштерном, к тому же человеком, впервые совершившем подобное плавание, было невозможно. У Резанова не имелось никаких шансов победить в конфликте, и ему хватило ума остановиться. Инцидент был исчерпан.Спустя шесть недель «Надежда» покинула Петропавловскую гавань и отправилась в Японию. 15 сентября члены экипажа отмечали день коронации Александра I. По этому случаю Резанов выступил с длинной речью и подарил всем участникам экспедиции медали. На одной стороны их был изображен император, на другой выбита надпись: «Закон – залог блаженства всех и каждого». А у восточных берегов страны Восходящего солнца жестокий тайфун захватил корабль. Крузенштерн, отмечая бесстрашие и мужество матросов, писал в дневнике: «…необходимо обладать даром стихотворца, дабы обрисовать ярость оного».
В порту Нагасаки «Надежда» стояла до середины апреля 1805-го года. И хотя миссия Резанова провалилась, отправление русского корабля провожали сотни простых японцев на маленьких лодках. Обратно на Камчатку Крузенштерн вернулся совершенно неизвестными ранее курсом, вдоль западных берегов Японии, попутно сделав описание острова Цусима. Сегодня эта часть Корейского пролива называется проходом Крузенштерна. Затем мореплаватели изучили южную часть Сахалина и пролив, ныне носящий имя капитана, пересекли гряду Курильских островов, где едва не погибли в скалах.
Время, оставшееся до встречи с «Невой», Иван Федорович посвятил изучению Сахалина, который еще со времен плаванья Лаперуза считался полуостровом. Ему не хватило совсем немного времени и везения, чтобы найти устье Амура и восстановить истину. Из Петропавловска «Надежда», нагруженная мехами на продажу, отправилась в Китай.
Прибыв в Америку, Николай Петрович Резанов снарядил ставшие позже знаменитыми суда «Юнону» и «Авось» и отправил их с приказом совершать набеги на японские деревни, грабить и убивать жителей. Несмотря на то, что данные Резанову наставления в Петербурге прямо запрещали применять насилие по отношению к японцам, в архивах сохранился экземпляр данного секретного послания. Капитаны Хвостов и Давыдов, состоящие на службе РАК, были очень молоды и купились на пламенные речи царского сановника. Расхлебывать заваренную кашу пришлось другим. За свои пиратские атаки капитаны кораблей отравились под суд, а В.М. Головнин, которого японцы ошибочно приняли за Резанова, около двух лет просидел в железной клетке. В литературе же Николай Петрович стал известен благодаря своей романтической истории помолвки с дочерью испанского губернатора Кончитой. В начале 1807-го года он отправился в Россию, чтобы получить разрешении взять католичку в жены. Но в марте, в возрасте сорока трех лет, он внезапно скончался в Красноярске. Получив через год известие о его смерти, Кончита, соблюдая обет верности, ушла в монастырь.Не менее интересными были приключения «Невы». Когда «Надежда» уплыла вперед, экипаж судна продолжил исследования флоры и фауны Гавайских островов. Местные жители принимали гостей из далекой страны довольно приветливо. Даже в селении Тавароа ничто не напоминало о трагедии двадцатипятилетней давности, когда был убит Кук. Благодаря помощи островитян судовые этнографические коллекции пополнились уникальными образцами местной одежды и утвари.
Через несколько недель Лисянский привел судно к поселению Павловскому на территории Аляски. Русские жители острова Кадьяк с восторгом встретили путешественников, проделавших такой дальний и трудный путь. По просьбе представителей Российско-Американской компании в августе 1804-го года военные моряки приняли участие в освобождении обитателей форта Архангельское, расположенного на острове Ситха. Они были захвачены в плен тлингитами (индейцами с юго-востока Аляски), которыми командовали американские матросы.
Более года «Нева» стояла у берегов Аляски. Лисянский вместе со своими помощниками рисовал карты бесчисленных островов, проводил астро- и метеонаблюдения, составил краткий словарь языков северо-западной части Америки. В сентябре 1805-го года, нагрузив корабль мехами с русских промыслов, Юрий Федорович направил его к берегам Китая. Три месяца понадобилось морякам на переход, сильные ураганы и туманы замедляли движение. В штормовых условиях «Нева» села на мель у неизвестного мореплавателям острова и лишь благодаря самоотверженным действиям моряков корабль удалось спасти. Остров по настоянию команды назвали именем Лисянского. А на самом клочке суши поставили шест, под которым закопали бутылку с бумажкой, содержащей всю информацию об открытии.
4 декабря 1805-го года команда «Невы» увидела знакомый силуэт «Надежды». Продав меха и загрузившись китайскими товарами, корабли пересекли Южно-Китайское море и через Зондский пролив вышли в Индийский океан. Им предстояло обогнуть Африку и вернуться домой в Россию. 15 апреля 1806-го года суда пересекли меридиан российской столицы, закончив обход земного шара.
Само понятие кругосветного путешествия менялось со временем. Изначально для того, чтобы совершить кругосветку, было необходимо замкнуть круг маршрута. Однако в связи с исследованиями полярных областей оценка путешествия по таким критериям лишилась смысла. Появилась более строгая формулировка – путешественники должны были не только замкнуть круг, но и побывать около точек-антиподов на противоположных концах земного диаметра.Обратное плавание было довольно благополучным и бесконфликтным, хотя и омрачилось неожиданным самоубийством второго лейтенанта «Надежды» Петра Головачева. Обстоятельства, подтолкнувшие офицера к такому поступку, туманны, однако нельзя сбрасывать со счетов накопившуюся огромную усталость и нервное истощение членов экспедиции. Это хорошо видно по последним дневниковым запискам Ратманова, которые становятся все более и более бессвязными.
Возле мыса Доброй Надежды корабли расстались, и до самого возвращения в Кронштадт их плавание проходило раздельно. На острове Святой Елены Крузенштерн узнал о начавшейся войне с Францией. Опасаясь кораблей противника, он добирался до родины в обход Британских островов с остановкой в Копенгагене. 19 августа 1806-го года, то есть спустя три года и двенадцать дней, «Надежда» бросила якорь в Кронштадтском порту, где ее уже две недели дожидалась «Нева».
Макар Иванович Ратманов (1772-1833) впоследствии дослужился до вице-адмирала. Более сорока лет безупречной службы на флоте принесли ему авторитет и славу опытнейшего военачальника и мореплавателя. Уступил должность главы экспедиции более молодому Ф.Ф. Беллинсгаузену, который не подвел и открыл Антарктиду. Из воспоминаний современников Ратманов являл собой образец неустрашимого, активного в сражениях и молчаливого, замкнутого в общении человека, не любившего рассказывать о великих событиях, в которых лично принимал участие.Лисянский, тщательно проверив запасы продовольствия и воды, рискнул совершить безостановочное плавание до Англии. Он говорил «. подобное предприятие принесет нам большую честь; еще ни один мореплаватель не отважился на столь далекий путь, не останавливаясь где-либо для отдохновения». Расстояние от Кантона до Портсмута (13 923 миль) судно прошла за сто сорок дней.
По прибытии оба корабля посетил Александр I, а 27 августа император в резиденции на Каменном острове принял Ивана Федоровича, наградив его орденом Святого Владимира. Путешествие Крузенштерна и Лисянского признали научным и географическим подвигом. В честь этого события была выбита медаль: «За путешествие кругом света 1803-1806». Итоги экспедиции были собраны в географических трудах капитанов, а также ученых-естествоиспытателей В.Г. Тилезиуса, И.К. Горнера, Г.И. Лангсдорфа и других участников.
Скажите пожалуйста кто стал первооткрывателем Японии?
Русские мореплаватели капитан Шпанберг и лейтенант Вальтон в 1739 году первыми из европейцев открыли путь к восточным берегам Японии, побывали на японских островах Хондо (Хонсю) и Матсмае (Хоккайдо) , описали Курильскую гряду и нанесли на карту все Курильские острова и восточный берег Сахалина. Экспедиция установила, что под властью японского хана [императора? ] находится только один остров Хоккайдо, остальные острова ему неподвластны. С 60-х годов заметно возрастает интерес к Курилам, все чаще к их берегам пристают русские промысловые суда, и вскоре местное население (айны) на островах Уруп и Итуруп было приведено в русское подданство. Купцу Д. Шебалину канцелярией Охотского порта был дан наказ "обратить в подданство России жителей южных островов и заводить с ними торг". Приведя айнов в русское подданство, русские основали на островах зимовья, стоянки, научили айнов пользоваться огнестрельным оружием, разводить скот и выращивать некоторые овощи. Многие из айнов приняли православие и обучились грамоте. По велению Екатерины II в 1779 году все поборы, не установленные указами из Санкт-Петербурга, отменялись. Таким образом, факт открытия и освоения русскими Курильских островов неоспорим.
Остальные ответы
ха! Марко Поло в 1291 году уже знал о стране"Ji-pangu", Португальцы вместе с Жоржем Алварешем, переплыв залив из Мокао в 1544 начали торговать с япошками.
Кто был первым кто прибыл в Японию?
Русские мореплаватели капитан Шпанберг и лейтенант Вальтон в 1739 году первыми из европейцев открыли путь к восточным берегам Японии, побывали на японских островах Хондо (Хонсю) и Матсмае (Хоккайдо) , описали Курильскую гряду и нанесли на карту все Курильские острова и восточный берег Сахалина. Экспедиция установила, что под властью японского хана [императора? ] находится только один остров Хоккайдо, остальные острова ему неподвластны. С 60-х годов заметно возрастает интерес к Курилам, все чаще к их берегам пристают русские промысловые суда, и вскоре местное население (айны) на островах Уруп и Итуруп было приведено в русское подданство. Купцу Д. Шебалину канцелярией Охотского порта был дан наказ "обратить в подданство России жителей южных островов и заводить с ними торг". Приведя айнов в русское подданство, русские основали на островах зимовья, стоянки, научили айнов пользоваться огнестрельным оружием, разводить скот и выращивать некоторые овощи. Многие из айнов приняли православие и обучились грамоте. По велению Екатерины II в 1779 году все поборы, не установленные указами из Санкт-Петербурга, отменялись. Таким образом, факт открытия и освоения русскими Курильских островов неоспорим.
Кто были первыми мореплавателями в России?
Славянские племена издавна селились по рекам, которые служили им естественными водными путями. Их предки (вендеры на севере и анты на юге) вошли в историю как одни из самых искусных мореплавателей. Славяне плавали по Черному и Средиземному морям. Документально подтверждено, что в 610 г. они побывали в греческом городе Салунь, в 623 г. достигли острова Крит, а в 642 г. — берега Италии.
Не оставили отважные моряки без внимания и Север. По рекам они вышли в Белое море и далее к побережью Северного Ледовитого океана. Новая земля была чрезвычайно богата разнообразными ресурсами (рыба, пушные звери, жемчуг, древесина и т. д.) . Это и послужило причиной динамичного заселения славянами северных территорий.
Документально установлено, что в 1240 г. войско великого новгородского князя Александра Невского добралось до места расположения шведов именно на быстроходных стругах. И состоялась жестокая битва, в результате которой русичи наголову разбили противника.
Много столетий подряд не было известно, что находится на крайнем северо-востоке Азии. В 1648 г. С. И. Дежнев (ок. 1605—1673) — русский землепроходец, Ф. А. Попов и их спутники (всего 90— 105 человек) на семи кочах отправились в поход с Колымы, прошли северным побережьем Сибири и обогнули Евразийский материк с северо-востока, проплыв из «Ледоватого» океана в Тихий, и открыли морской путь.
В 1648 г. , пройдя Ледовитым океаном вдоль северной окраины азиатского побережья, Дежнев открыл знаменитый Анианский пролив между Азией и Америкой и доказал раздельность Евразийского и Американского материков. Об этом проливе были получены конкретные сведения.
Далее Дежнев обогнул Чукотский полуостров и описал в своих челобитных и отписках легендарный «Табин-Промонториум» (мыс Табин) , о котором есть сведения еще у писателей древности, являвшийся всего лишь легендой или смелой гипотезой. Дежнев узнал, что полуостров населен чукотским народом. После этого похода мыс перестал быть легендой.
Иван Федорович Крузенштерн (1770—1846) — мореплаватель, адмирал, почетный член Петербургской Академии Наук; учредитель Русского географического общества. В 1803—1806 гг. руководил первой русской кругосветной экспедицией. Нанес на карту восточные, северные и северо-западные берега острова Сахалин. Является автором «Атласа Южного моря» .
Фаддей Фаддеевич Беллинсгаузен (1778—1852) — российский мореплаватель и адмирал. Участник первого российского кругосветного плавания 1803—1806 гг. с Крузенштерном. Был руководителем первой российской антарктической (кругосветной) экспедиции, которая открыла в 1820-1821 гг. Антарктиду и несколько островов в Атлантическом и Тихом океанах. В 1828 г. в составе гвардейского полка в Турции принимал участие во взятии Варны. В 1829 г. его назначают командиром Кронштадтского порта, каковым он оставался до самой смерти. Беллинсгаузен был членом Географического общества. Скончался в 1852 г. в Кронштадте, где ему поставлен памятник.
«Русские в Японии»: поездка в Японию Ивана Гончарова
Не все знают, что известнейший русский писатель Иван Гончаров, «Обломова» которого все прекрасно помнят по крайней мере по школьной программе, был одним из первых русских, кто побывал в Японии – в те времена еще закрытой для посещения иностранцев стране, и оставил подробные заметки об этом путешествии.
Фрегат «Паллада» Фрегат «Паллада»Япония была закрыта для иностранцев с 1639 года (исключение составляли китайские и голландские корабли, которым разрешалось заходить в порт Нагасаки), однако уже в середине XIX века страна стала объектом соперничества стран Запада (в частности, Российской империи и Соединенных Штатов Америки) за влияние в Азиатско-Тихоокеанском регионе. И России, и Америке хотелось завязать отношения с Японской Империей, и они почти одновременно отправили туда свои военно-морские эскадры для проведения переговоров.
Русской эскадрой командовал вице-адмирал Евфимий Васильевич Путятин, который прибыл в Нагасаки 10 августа 1853 года, и в 1855 году, немногим позже американцев (японо-американский торговый договор был подписан в 1854 году), закрепил отношения с Японией договором. В 1853 году, когда экспедиция Путятина впервые прибыла в Нагасаки, на борту главного корабля эскадры, фрегата «Паллады» находился в качестве секретаря адмирала Путятина и Иван Гончаров (который тогда служил переводчиком в департаменте внешней торговли министерства финансов). Экспедиция Путятина, в которой принял участие Гончаров, продолжалась почти два с половиной года – кроме Японии Гончаров побывал также в Англии, Южной Африке, Индонезии, Китае, на Филиппинах и на множестве небольших островов и архипелагов Атлантического, Индийского и Тихого океанов.
Карта путешествия фрегата «Паллады» Карта путешествия фрегата «Паллады»В конце долгого путешествия, 12 августа 1853 года, «Паллада» наконец прибыла в порт Нагасаки, однако из-за того, то переговоры сильно затянулись (японские уполномоченные приняли письмо российского министра сёгуну только 9 сентября того же года), Путятин принял решение совершить пока экспедицию через Манилу и Корею, по пути производя опись восточного побережья Приморья. К этому моменту стало понятно, что «Паллада» уже не пригодна для дальнего плавания, и в мае 1854 года в устье Амура Ефимий Путятин, планировавший продолжить переговоры с Японией, переместился вместе со значительной частью экипажа на фрегат «Диана» и вернулся в Японию. Гончаров же отправился обратно в Петербург, сначала морем, а затем сухим путем, через Сибирь. Приключения экспедиции Путятина на этом не закончились, Гончаров же на этом закончил свои странствия, получив за более чем два года море впечатлений и интересного материала, который лег в основу его путевых заметок.
Фрегат «Паллада» в Нагасаки, картина японского художника Фрегат «Паллада» в Нагасаки, картина японского художникаКонечным результатом длинного путешествия Гончарова стал цикл путевых очерков «Фрегат Паллада» - «дневник путешественника» писателя. Книга приобрела огромную популярность, так как раскрывала перед читателями того времени совершенно новый и плохо знакомый им мир, описанный, к тому же, рукой талантливого и наблюдательного автора. Часть «Фрегата Паллады» составляют записки Гончарова о Японии, на которые мне и хотелось бы обратить ваше внимание.
Нужно отметить, что Гончаров не владел ни голландским, ни японским языком, так что не имел возможности лично разговаривать с японцами без переводчика. Кроме того, как иностранец, в тогда еще закрытой Японии он не мог свободно перемещаться по стране (даже по городу Нагасаки), и большую часть времени оставался на фрегате, наблюдая за Японией с берега и общаясь с различными японскими делегациями, посещающими «Палладу». Именно на наблюдении за японскими чиновниками и их свитами, которые принимались на корабле, и сосредоточилось основное внимание Гончарова, который старательно записывал свои наблюдения, пытаясь создать коллективный портрет японского народа и особенности их характера (в частности – манеры ведения переговоров), этикета, кухни и т.д.
Нельзя не учесть, что изначально позиция Гончарова по отношению к японцам достаточно критична, что типично для европейского человека того времени – на Западе тогда относились к Японии как к отсталой, недоразвитой стране, а к ее народу – как к «детям», еще не приобщившимся к «просвещению» западных стран и делающим первые шажки на пути своего развития. Воспринимать Японию более серьезно стали лишь после ее победы в Русско-Японской войне.
«Вот многочисленная кучка человеческого семейства, которая ловко убегает от ферулы цивилизации, осмеливаясь жить своим умом, своими уставами, которая упрямо отвергает дружбу, религию и торговлю чужеземцев, смеется над нашими попытками просветить ее и внутренние, произвольные законы своего муравейника противоставит и естественному, и народному, и всяким европейским правам, и всякой неправде».
(с) Иван Гончаров о Японии, «Фрегат Паллада».
Но несмотря на снисходительный тон, для своего времени Гончаров достаточно объективен – например, он отмечает «глубоко обдуманную государственную систему» Японии, и то, что по сравнению с другими народами Азии «японцы народ более тонкий и, пожалуй, более развитой: и немудрено — их вдесятеро меньше, нежели китайцев». Кроме того, записки Ивана Гончарова интересны и в связи с тем, что он очень тщательно, скрупулезно записывает происходящее вокруг, предоставляя читателю важные и интересные сведения о культуре и обычаях Японии того времени, пусть и пропущенные сквозь призму восприятия европейского человека — получается этакий подробный травелог для путешественников. То же касается и заметок о других странах, в которых побывала экспедиция, и посещение которых было более свободным.
Несомненно, путевые заметки Гончарова представляют интерес для людей, интересующихся Японией и вообще Восточной Азией, да и просто для тех, кто любит читать о путешествиях и далеких странах.
Читайте также: