Мавританец история лучшего курорта
В российский прокат 18 февраля выходит фильм Кевина Макдональда «Мавританец», основанный на реальной истории Мохаммеда ульд Слахи – заключенного в Гуантанамо, которого подозревали в совершении ужасного теракта. Не получивший официальных обвинений и возможности защиты в суде, Мохаммед ульд Слахи провел в заключении более шести лет. Только после этого он был удостоен права на адвокатов, но и им в борьбе с правительственной машиной предстояло побороть личные сомнения, ведь как можно быть до конца уверенными в невиновности заключенного. Картина Макдональда уже получила две номинации на Золотой глобус – на престижную премию претендуют Джоди Фостер , сыгравшая адвоката Нэнси Холландер, и Тахар Рахим , исполнивший главную роль – Мохаммеда ульд Слахи. Мы поговорили с актером о том, как он встречался со своим прототипом, взаимодействовал на площадке с режиссером Кевином Макдональдом и Джоди Фостер и о том, как он погружался в эту сложную роль, испытывая на себе экстремальную диету, ношение кандалов и имитацию пытки водой и холодом.
фото: MEGOGO Distribution
С режиссером «Мавританца» Кевином Макдональдом вы знакомы уже около 10 лет. Как состоялось это знакомство? И как он предложил вам сняться в этой картине?
Мы познакомились в 2010-м, когда он предложил мне роль сына вождя в фильме «Орёл девятого легиона». Мне тогда было очень трудно говорить по-английски, и я был крайне обескуражен тем, что у меня нет возможности построить глубокие отношения с режиссером, ведь это очень важная часть работы. С точки зрения актёра, съёмки – это всегда приключение. Ты вдали от друзей и семьи, проводишь много времени с другими людьми на площадке. Конечно, хочется разделить с ними весь спектр эмоций, которые переживаешь, но языковой барьер меня останавливал. После «Орла» он пригласил меня в один сериал, но с ним не срослось, а потом спустя пару лет он прислал мне смс: «Кажется, у меня есть для тебя отличная роль».
В «Мавританце»?
Да. Когда я впервые прочёл сценарий, меня поразила его проработка и история Мохаммеда. Я сразу же согласился. Я уже лучше говорил по-английски, мог достаточно свободно изъясняться, и мы с Кевином могли прожить куда более глубокий опыт. Много месяцев мы обсуждали и проговаривали сценарий. Я чувствовал себя так, будто я – это чашка чая, наполненная кипятком, а Кевин, сценарий и вся эта история – чайный пакетик. День за днём они заваривались во мне и понемногу расцветали. Мы смогли построить прекрасные отношения, основанные на доверии.
фото: MEGOGO Distribution
Насколько вообще важно это доверие между режиссером и актером?
Это именно то, что в первую очередь нужно актеру. Нужно доверять своему режиссёру, чтобы он смог довести тебя до той цели, которой ты хочешь достичь. Кевин – прекрасный режиссер, он очень заботится об актерах. Он любит слушать актеров. Ему даже присуще некоторое смирение. Если тебе есть что сказать, ты можешь это сказать. Ты не чувствуешь себя глупо, если предложишь что-то совсем не подходящее. Однажды он сказал мне одну вещь: «Послушай, лучшие идеи всегда выигрывают, поэтому не стесняйся что-то предлагать». Еще Кевин много снимал документального кино. С ним актерам нельзя просто полагаться на свой привычный способ работы: он знает, что такое искренние чувства, он знает, каковы настоящие люди. Если ты начинаешь халтурить или пытаешься где-то притвориться, он это увидит. Ему можно доверять и когда он говорит, что что-то не то, и когда он говорит, что ты справился.
Вам посчастливилось общаться с Мохаммедом ульд Слахи – вашим прототипом – до и во время съемок фильма. Какие отношения у вас с ним возникли?
Впервые мы с ним пообщались в ноябре 2019-го. Я тогда снимался в сериале в Таиланде, поэтому знакомство было виртуальным. Я прочитал его книгу и прослушал записи его бесед с Кевином, но мне необходимо было познакомиться с ним самому, чтобы начать вживаться в роль. Когда мы общались, я был буквально поглощён его теплотой и светом, исходящим от него. Он мог улыбаться до ушей, а я всё думал: «Как это возможно?» Если бы я не знал, что это правдивая история, мне было бы трудно во все это поверить.
фото: MEGOGO Distribution
Какие вопросы вы с ним обсуждали?
Я начал осторожно. Сначала спросил, какие отношения у него сложились с его адвокатами Нэнси и Тери, через что он прошёл, что с ним происходило. Я уже многое знал, но я хотел услышать всё от него и понаблюдать за тем, как он это рассказывает. Вот что я хотел уловить. Я хотел посмотреть на его поведение, на то, как он говорит, как двигается. Когда дело дошло до тяжелых моментов, до пыток, его лицо начало подергиваться. Это было неожиданно. Я как будто сам оказался вместе с ним в том самом моменте и видел, как его травма оживает буквально на глазах. Я смутился, подумал: «Что я делаю? Кто я такой, чтобы расспрашивать его после всего, через что он прошёл?»
И что вы сделали?
фото: MEGOGO Distribution
Правда, что вы хотели испытать на себе пытки, которым подвергался Мохаммед в Гитмо, чтобы представить себе ту боль, которую пережил он?
Сколькими языками вы владеете?
И какие используете в фильме?
Я использовал французский и английский. Арабский, который вы слышите в фильме, – это не тот диалект, который я знаю. Я говорю на североафриканском, алжирском варианте, а он сильно отличается от классического арабского языка. В Мавритании используют вариант, который называется хассания, а на классическом арабском говорят в Ближневосточных странах. В Алжире тоже говорят на другом языке. Я же родился и вырос во Франции, и на съёмках у нас была другая трудность. Мохаммед выучил английский благодаря тюремным стражникам, поэтому нам пришлось воспроизвести его улучшающиеся языковые навыки, и при этом разрушить мои. Когда ты выучил язык, а тебе приходится его забывать и переучивать, с точки зрения по крайней мере фонетики, это очень трудно.
фото: MEGOGO Distribution
Адвоката Нэнси Холландер играет Джоди Фостер. Как происходило ваше взаимодействие на площадке?
Между сценами и кадрами ты буквально потерян в своем экранном воплощении. Время другое, место другое, чувства другие. Происходит какая-то магия. Я ощущал её всё время. Один из самых запоминающихся моментов с Джоди был тот, когда она в образе Нэнси приезжает в Гуантанамо и говорит: «Я просто хотела тебя увидеть». Она творит что-то невероятное, мне даже не приходилось играть. Я был настолько вовлечен в то, что она давала мне. Она отвечала на каждый мой вопрос. Она реально ведет игру за собой. Джоди – потрясающая актриса. Я видел столько фильмов с её участием, столько раз наблюдал за её игрой на экране, что при первой встрече мне даже стало как-то неловко. Она так расслаблена и естественна в разговоре, что поневоле сам тоже расслабляешься. Это одна из тех причин, почему её можно считать особенной.
Облавы на подозреваемых в терроризме и их заключение в Гуантанамо были, конечно, реакцией на 11 сентября. Вы были в Париже во время терактов? Какие у вас воспоминания о том времени?
Да, мы все были жутко напуганы случившимся. У меня очень яркие воспоминания. Я был в магазине, покупал рубашку, и вдруг по радио начинают говорить о теракте. Я сразу побежал в ближайший Virgin, чтобы увидеть это по телевизору. В тот момент, когда я прибежал к экранам – а там было много экранов, потому что они продают телевизоры – я уже видел, как второй самолёт врезается во вторую башню. В это было трудно поверить, всё выглядело, как голливудское кино. Я не мог поверить, что это происходит на моих глазах. Потом стали показывать кадры, на которых люди выпрыгивают из окон, чтобы не сгореть заживо. Это был настоящий кошмар.
фото: MEGOGO Distribution
Сколько вам было лет?
Мне было 19, и тогда я решил, что это начало третьей мировой, и что мир теперь перевернётся с ног на голову. Конечно, были и войны. Возможно, я был слишком молод, чтобы осознать масштаб произошедшего, но я чувствовал, что мир изменился. Это было начало новой эры.
Тогда было допущено много ошибок, в том числе и в деле Мохаммеда. Его забрали из его дома в Мавритании и закрыли в Гуантанамо на 14 лет, не предъявив обвинений. Насколько важно рассказывать подобные истории в книгах и фильмах?
Это очень важно. С одной стороны, это политическая история, конечно, поскольку речь идёт о Гуантанамо и событиях, которые там происходили. И это реальная история. Всегда полезно напомнить людям о событиях прошлого, чтобы не допустить их повторения. Но прежде всего, это гуманистическая история. Она о человеке, который смог преодолеть страх и ненависть, обернув их в прощение. Мы все наслышаны о Гуантанамо, но если что и можно узнать нового из этого фильма, так это то, что Мохаммед побывал в аду, но при этом всё равно остался способным простить и выйти оттуда лучшей версией себя.
alexandr_rogers
12:16 pm : "Мавританец" - история об американском курорте Гуантанамо
На этом ролике слишком либеральный монтажёр порвался, устроил истерику (зацените дисклеймер), а затем и вовсе ушёл из проекта.
И доделывал уже другой.
А там всего лишь суровая Правда (на основе документов и фактов) про американское "правосудие"
Текстовая версия:
Недавно вышедший фильм «Мавританец» наверняка не станет лидером проката и не получит кучи «Оскаров».
Потому что рассказывает он не об ужасах сталинского ГУЛАГа или «открытии глаз Зулейхой», а показывает пляжи и живописные виды американской тюрьмы Гуантанамо на Кубе. Ну и все сопутствующие «прелести» данного курорта.
В центре повествования – реальная история мавританца Мохамеда Ульд Слахи. Который, вы будете смеяться, попал в тюрьму, потому что слишком верил в сказки об американской демократии, правосудии и прочих «молекулах свободы».
Ибо в какой-то момент своей жизни он вступил в «Аль-Каиду» добровольцем, чтобы воевать в Афганистане против коммунистического правительства. На стороне, которую поддерживали США.
А потом, когда он уже перестал быть членом этой организации и жил вообще в Германии, работая механиком, его схватили по обвинению в организации теракта 11 сентября. Якобы Слахи являлся главным вербовщиком «Аль-Каиды», который в частности завербовал тех, кто направил самолёты на башни-близнецы.
Слахи был схвачен вскоре после 11 сентября в родной Мавритании, куда приехал повидаться с матерью.
Вскоре он был переправлен в Гуантанамо, где к нему по личному приказу министра обороны США Дональда Рамсфельда начали применять «специальные методы допроса». То есть пытать.
Среди озвученных методов «методов допроса» были: пытка холодом, лишение сна, многочасовые удержания в неудобных положениях, избиения, сексуальные унижения и имитация утопления.
Слахи сломался, когда ему пообещали, что в Гуантанамо привезут его мать и тоже будут пытать и насиловать. Мы так понимаем, что к этому моменту его вера в благородство и гуманизм американцев почему-то уже оказались подорваны, поэтому он поверил, что они это сделают.
После этого он подписал всё, что ему надиктовали.
Но пытки, осуждаемые всякими «Амнести Интернешионал» – это в российской ФСИН, смотри не перепутай!
И тут происходит анекдот: в Гуантанамо приезжает адвокат. Шутка десятилетия (но в итоге смеялись не все).
После семи лет содержания в тюрьме без суда и следствия, без права на адвоката и даже без предъявления формальных обвинений, начался суд.
Суд в кратчайшие сроки признал, что кроме полученных под пытками «признательных показаний» Слахи никаких доказательств его виновности нет, и признал подсудимого невиновным.
И что вы думаете, его отпустили? Держи карман шире! По требованию администрации Обамы Слахи просидел в тюрьме ещё семь лет и два месяца.
Ещё раз: ещё семь лет просидел в тюрьме уже будучи официально признанным невиновным.
Американские молекулы свободы, вы просто не понимаете!
Находясь в тюрьме, Слахи выучил английский язык и написал книгу «Дневник Гуантанамо», изданную за последние несколько лет на нескольких языках. Каждая страница книги была проверена военным цензором, но несмотря на это нескольких лет книга находилась под запретом к публикации со стороны американских официальных лиц. Свобода слова по-американски.
Когда Слахи, подвергавшегося пыткам и просидевшего в общей сложности больше 14 лет, наконец, выпустили, никто даже не подумал перед ним извиниться.
А зачем? Будь бесконечно благодарен, что приобщился к великой американской цивилизации и остался после этого живым. Ведь многим так не повезло.
Немного занимательной статистики: из 779 узников Гуантанамо только восемь дождались суда, из них трое были признаны невиновными.
В этой истории «прекрасно» всё: похищение человека в другой стране, незаконное содержание под стражей, многочисленные нарушения прав человека, пытки и издевательства, отсутствие правосудия, цензура – именно таков истинный лик Соединённых Штатов Америки.
Но средоточием зла западная пропаганда всё равно называет Россию. Они «свободный демократический мир», мы – «кровавая диктатура». Смотри не перепутай!
Сильный актёрский состав и харизматичные персонажи
Мохаммеда сыграл Тахар Рахим. Узнав историю своего прототипа и познакомившись с ним, актёр был тронут Director Kevin Macdonald On The Real‑Life Inspiration For ‘The Mauritanian’: “He’s Such An Extraordinary Person” — Contenders Film . Вероятно, именно поэтому он смог показать всю гамму сложных чувств и эмоций, которую испытывал Мохаммед. За эту роль Тахар Рахим получил номинацию на премию «Золотой глобус» в категории «Лучший актёр в драматическом фильме».
Примечательно, что до этого Тахар Рахим уже играл в фильме про трагедию 11 сентября — «Призрачные башни». Однако там он исполнял роль одного из представителей закона.
Кадр из фильма «Мавританец»
Адвокатессу Нэнси Холландер сыграла Джоди Фостер. Энергетика Фостер сражает зрителя с первых кадров, ведь её персонаж — это яркая, сильная и справедливая женщина, которая готова пойти против системы. Однако по ходу действия она раскрывается, показывая и свою чувствительную сторону.
Помощницу Нэнси играет Шейлин Вудли — звезда цикла фильмов «Дивергент» и сериала «Большая маленькая ложь». Её персонаж, Тери, — это компиляция двух ассистенток правозащитницы по делу. Тери — тёплая женщина, которая воспринимает обвиняемого в первую очередь как человека, а не как материал для работы. Она резко контрастирует со своей коллегой, отчего дуэт Фостер — Вудли выглядит ещё более эффектным.
Кадр из фильма «Мавританец»
Роль подполковника Стюарта досталась Бенедикту Камбербэтчу. И это самый неоднозначный персонаж. На протяжении всего фильма он переживает сильные метаморфозы, что вызывает у зрителя противоречивые впечатления. Кстати, поначалу актёр принимал участие в проекте только как продюсер. Но в процессе работы он был Kevin Macdonald Interview: The Mauritanian очарован персонажем Стюарта и поэтому захотел сыграть его.
"Мавританец" - история об американском курорте Гуантанамо
На этом ролике слишком либеральный монтажёр порвался, устроил истерику (зацените дисклеймер), а затем и вовсе ушёл из проекта.
И доделывал уже другой.
А там всего лишь суровая Правда (на основе документов и фактов) про американское "правосудие"
Недавно вышедший фильм «Мавританец» наверняка не станет лидером проката и не получит кучи «Оскаров».
Потому что рассказывает он не об ужасах сталинского ГУЛАГа или «открытии глаз Зулейхой», а показывает пляжи и живописные виды американской тюрьмы Гуантанамо на Кубе. Ну и все сопутствующие «прелести» данного курорта.
В центре повествования – реальная история мавританца Мохамеда Ульд Слахи. Который, вы будете смеяться, попал в тюрьму, потому что слишком верил в сказки об американской демократии, правосудии и прочих «молекулах свободы».
Ибо в какой-то момент своей жизни он вступил в «Аль-Каиду» добровольцем, чтобы воевать в Афганистане против коммунистического правительства. На стороне, которую поддерживали США.
А потом, когда он уже перестал быть членом этой организации и жил вообще в Германии, работая механиком, его схватили по обвинению в организации теракта 11 сентября. Якобы Слахи являлся главным вербовщиком «Аль-Каиды», который в частности завербовал тех, кто направил самолёты на башни-близнецы.
Слахи был схвачен вскоре после 11 сентября в родной Мавритании, куда приехал повидаться с матерью.
Вскоре он был переправлен в Гуантанамо, где к нему по личному приказу министра обороны США Дональда Рамсфельда начали применять «специальные методы допроса». То есть пытать.
Среди озвученных методов «методов допроса» были: пытка холодом, лишение сна, многочасовые удержания в неудобных положениях, избиения, сексуальные унижения и имитация утопления.
Слахи сломался, когда ему пообещали, что в Гуантанамо привезут его мать и тоже будут пытать и насиловать. Мы так понимаем, что к этому моменту его вера в благородство и гуманизм американцев почему-то уже оказались подорваны, поэтому он поверил, что они это сделают.
После этого он подписал всё, что ему надиктовали.
Но пытки, осуждаемые всякими «Амнести Интернешионал» – это в российской ФСИН, смотри не перепутай!
И тут происходит анекдот: в Гуантанамо приезжает адвокат. Шутка десятилетия (но в итоге смеялись не все).
После семи лет содержания в тюрьме без суда и следствия, без права на адвоката и даже без предъявления формальных обвинений, начался суд.
Суд в кратчайшие сроки признал, что кроме полученных под пытками «признательных показаний» Слахи никаких доказательств его виновности нет, и признал подсудимого невиновным.
И что вы думаете, его отпустили? Держи карман шире! По требованию администрации Обамы Слахи просидел в тюрьме ещё семь лет и два месяца.
Ещё раз: ещё семь лет просидел в тюрьме уже будучи официально признанным невиновным.
Американские молекулы свободы, вы просто не понимаете!
Находясь в тюрьме, Слахи выучил английский язык и написал книгу «Дневник Гуантанамо», изданную за последние несколько лет на нескольких языках. Каждая страница книги была проверена военным цензором, но несмотря на это нескольких лет книга находилась под запретом к публикации со стороны американских официальных лиц. Свобода слова по-американски.
Когда Слахи, подвергавшегося пыткам и просидевшего в общей сложности больше 14 лет, наконец, выпустили, никто даже не подумал перед ним извиниться.
А зачем? Будь бесконечно благодарен, что приобщился к великой американской цивилизации и остался после этого живым. Ведь многим так не повезло.
Немного занимательной статистики: из 779 узников Гуантанамо только восемь дождались суда, из них трое были признаны невиновными.
В этой истории «прекрасно» всё: похищение человека в другой стране, незаконное содержание под стражей, многочисленные нарушения прав человека, пытки и издевательства, отсутствие правосудия, цензура – именно таков истинный лик Соединённых Штатов Америки.
Но средоточием зла западная пропаганда всё равно называет Россию. Они «свободный демократический мир», мы – «кровавая диктатура». Смотри не перепутай!
На этом ролике слишком либеральный монтажёр порвался, устроил истерику (зацените дисклеймер), а затем и вовсе ушёл из проекта.
И доделывал уже другой.
Недавно вышедший фильм «Мавританец» наверняка не станет лидером проката и не получит кучи «Оскаров».
Потому что рассказывает он не об ужасах сталинского ГУЛАГа или «открытии глаз Зулейхой», а показывает пляжи и живописные виды американской тюрьмы Гуантанамо на Кубе. Ну и все сопутствующие «прелести» данного курорта.
В центре повествования – реальная история мавританца Мохамеда Ульд Слахи. Который, вы будете смеяться, попал в тюрьму, потому что слишком верил в сказки об американской демократии, правосудии и прочих «молекулах свободы».
Ибо в какой-то момент своей жизни он вступил в «Аль-Каиду» добровольцем, чтобы воевать в Афганистане против коммунистического правительства. На стороне, которую поддерживали США.
А потом, когда он уже перестал быть членом этой организации и жил вообще в Германии, работая механиком, его схватили по обвинению в организации теракта 11 сентября. Якобы Слахи являлся главным вербовщиком «Аль-Каиды», который в частности завербовал тех, кто направил самолёты на башни-близнецы.
Слахи был схвачен вскоре после 11 сентября в родной Мавритании, куда приехал повидаться с матерью.
Вскоре он был переправлен в Гуантанамо, где к нему по личному приказу министра обороны США Дональда Рамсфельда начали применять «специальные методы допроса». То есть пытать.
Среди озвученных методов «методов допроса» были: пытка холодом, лишение сна, многочасовые удержания в неудобных положениях, избиения, сексуальные унижения и имитация утопления.
Слахи сломался, когда ему пообещали, что в Гуантанамо привезут его мать и тоже будут пытать и насиловать. Мы так понимаем, что к этому моменту его вера в благородство и гуманизм американцев почему-то уже оказались подорваны, поэтому он поверил, что они это сделают.
После этого он подписал всё, что ему надиктовали.
Но пытки, осуждаемые всякими «Амнести Интернешионал» – это в российской ФСИН, смотри не перепутай!
И тут происходит анекдот: в Гуантанамо приезжает адвокат. Шутка десятилетия (но в итоге смеялись не все).
После семи лет содержания в тюрьме без суда и следствия, без права на адвоката и даже без предъявления формальных обвинений, начался суд.
Суд в кратчайшие сроки признал, что кроме полученных под пытками «признательных показаний» Слахи никаких доказательств его виновности нет, и признал подсудимого невиновным.
И что вы думаете, его отпустили? Держи карман шире! По требованию администрации Обамы Слахи просидел в тюрьме ещё семь лет и два месяца.
Ещё раз: ещё семь лет просидел в тюрьме уже будучи официально признанным невиновным.
Американские молекулы свободы, вы просто не понимаете!
Находясь в тюрьме, Слахи выучил английский язык и написал книгу «Дневник Гуантанамо», изданную за последние несколько лет на нескольких языках. Каждая страница книги была проверена военным цензором, но несмотря на это нескольких лет книга находилась под запретом к публикации со стороны американских официальных лиц. Свобода слова по-американски.
Когда Слахи, подвергавшегося пыткам и просидевшего в общей сложности больше 14 лет, наконец, выпустили, никто даже не подумал перед ним извиниться.
А зачем? Будь бесконечно благодарен, что приобщился к великой американской цивилизации и остался после этого живым. Ведь многим так не повезло.
Немного занимательной статистики: из 779 узников Гуантанамо только восемь дождались суда, из них трое были признаны невиновными.
В этой истории «прекрасно» всё: похищение человека в другой стране, незаконное содержание под стражей, многочисленные нарушения прав человека, пытки и издевательства, отсутствие правосудия, цензура – именно таков истинный лик Соединённых Штатов Америки.
Но средоточием зла западная пропаганда всё равно называет Россию. Они «свободный демократический мир», мы – «кровавая диктатура». Смотри не перепутай!
Национальный элемент
Кевин Мак‑Дональд стремился сделать фильм максимально аутентичным, приближённым к реальной истории. События разворачиваются в нескольких точках мира. Мы видим яркие празднества в Мавритании, затем — мегаполис в США, пустынные пейзажи Кубы и военные учения в Афганистане. Хотя съёмки проходили не во всех этих странах, режиссёру удалось передать их колорит. Также на протяжении всей картины слышится несколько языков: французский, английский, арабский. Такое этническое и географическое разнообразие делает кадры фильма ещё более фактурными.
Кадр из фильма «Мавританец»
Зритель путешествует через время и пространство вместе с героями. Такие смены антуража идеально вписаны в повествование и смотрятся очень правдоподобно.
«Мавританец»: фильм о сильном человеке, который стоит посмотреть каждому
18 февраля в кино вышла лента «Мавританец» Кевина Мак‑Дональда — лауреата премии «Оскар». В фильмографии режиссёра немало драматических и сложных историй, среди которых «Последний король Шотландии», «Орёл Девятого легиона» и не только. И новая работа держит планку, заданную в этих картинах.
Сюжет фильма рассказывает о жизни Мохаммеда ульд‑Слахи. Правительство США в течение долгих лет держит его в заключении: он проходит по делу как подозреваемый в организации теракта 11 сентября. Защищать Мохаммеда берутся адвокатесса Нэнси Холландер и её коллега Тери Дункан. На стороне государства — подполковник Стюарт Коуч, который пытается добиться смертной казни для Мохаммеда.
Эта история достойна того, чтобы её увидели. И вот почему.
В основе фильма — реальные события
Мохаммед ульд‑Слахи родился и вырос в Мавритании, после чего получил грант на обучение в Германии. Отработав пару лет в чужой стране, он вернулся на родину. Через год по приказу США его задержали власти Мавритании. Сначала Мохаммед отбывал срок там, затем — в Афганистане, а в 2002 году его доставили в тюрьму Гуантанамо на Кубе.
Абсурдность ситуации в том, что ни перед задержанием, ни во время отбытия срока Мохаммеду не предъявили обвинение. Однако это не мешало властям держать его и жёстко допрашивать, применяя «специальные» методы.
Но парню повезло: его дело попало к своенравной адвокатессе Нэнси Холландер. Она решает отстоять право задержанного на справедливый суд. Этот момент и является завязкой всего фильма.
Кадр из фильма «Мавританец»
Такая история кажется не совсем правдоподобной. Трудно представить, что в XXI веке в развитых странах возможны вопиюще неправомерные действия на государственном уровне.
Однако события, описанные выше, произошли в реальности. Осознание этого обеспечивает особые впечатления при просмотре. Зритель понимает: на месте заключённого — обычный человек, такой же, как он сам. А потому эмпатия вырастает в разы.
Мавританец история лучшего курорта
Александр Роджерс
29 июля 2021 г. 21:09:26
На этом ролике слишком либеральный монтажёр порвался, устроил истерику (зацените дисклеймер), а затем и вовсе ушёл из проекта.
И доделывал уже другой.
А там всего лишь суровая Правда (на основе документов и фактов) про американское "правосудие"
Недавно вышедший фильм «Мавританец» наверняка не станет лидером проката и не получит кучи «Оскаров».
Потому что рассказывает он не об ужасах сталинского ГУЛАГа или «открытии глаз Зулейхой», а показывает пляжи и живописные виды американской тюрьмы Гуантанамо на Кубе. Ну и все сопутствующие «прелести» данного курорта.
В центре повествования – реальная история мавританца Мохамеда Ульд Слахи. Который, вы будете смеяться, попал в тюрьму, потому что слишком верил в сказки об американской демократии, правосудии и прочих «молекулах свободы».
Ибо в какой-то момент своей жизни он вступил в «Аль-Каиду» добровольцем, чтобы воевать в Афганистане против коммунистического правительства. На стороне, которую поддерживали США.
А потом, когда он уже перестал быть членом этой организации и жил вообще в Германии, работая механиком, его схватили по обвинению в организации теракта 11 сентября. Якобы Слахи являлся главным вербовщиком «Аль-Каиды», который в частности завербовал тех, кто направил самолёты на башни-близнецы.
Слахи был схвачен вскоре после 11 сентября в родной Мавритании, куда приехал повидаться с матерью.
Вскоре он был переправлен в Гуантанамо, где к нему по личному приказу министра обороны США Дональда Рамсфельда начали применять «специальные методы допроса». То есть пытать.
Среди озвученных методов «методов допроса» были: пытка холодом, лишение сна, многочасовые удержания в неудобных положениях, избиения, сексуальные унижения и имитация утопления.
Слахи сломался, когда ему пообещали, что в Гуантанамо привезут его мать и тоже будут пытать и насиловать. Мы так понимаем, что к этому моменту его вера в благородство и гуманизм американцев почему-то уже оказались подорваны, поэтому он поверил, что они это сделают.
После этого он подписал всё, что ему надиктовали.
Но пытки, осуждаемые всякими «Амнести Интернешионал» – это в российской ФСИН, смотри не перепутай!
И тут происходит анекдот: в Гуантанамо приезжает адвокат. Шутка десятилетия (но в итоге смеялись не все).
После семи лет содержания в тюрьме без суда и следствия, без права на адвоката и даже без предъявления формальных обвинений, начался суд.
Суд в кратчайшие сроки признал, что кроме полученных под пытками «признательных показаний» Слахи никаких доказательств его виновности нет, и признал подсудимого невиновным.
И что вы думаете, его отпустили? Держи карман шире! По требованию администрации Обамы Слахи просидел в тюрьме ещё семь лет и два месяца.
Ещё раз: ещё семь лет просидел в тюрьме уже будучи официально признанным невиновным.
Американские молекулы свободы, вы просто не понимаете!
Находясь в тюрьме, Слахи выучил английский язык и написал книгу «Дневник Гуантанамо», изданную за последние несколько лет на нескольких языках. Каждая страница книги была проверена военным цензором, но несмотря на это нескольких лет книга находилась под запретом к публикации со стороны американских официальных лиц. Свобода слова по-американски.
Когда Слахи, подвергавшегося пыткам и просидевшего в общей сложности больше 14 лет, наконец, выпустили, никто даже не подумал перед ним извиниться.
А зачем? Будь бесконечно благодарен, что приобщился к великой американской цивилизации и остался после этого живым. Ведь многим так не повезло.
Немного занимательной статистики: из 779 узников Гуантанамо только восемь дождались суда, из них трое были признаны невиновными.
В этой истории «прекрасно» всё: похищение человека в другой стране, незаконное содержание под стражей, многочисленные нарушения прав человека, пытки и издевательства, отсутствие правосудия, цензура – именно таков истинный лик Соединённых Штатов Америки.
Но средоточием зла западная пропаганда всё равно называет Россию. Они «свободный демократический мир», мы – «кровавая диктатура». Смотри не перепутай!
Эстетичные кадры
«Мавританец» очень красиво снят. По большей части сцены поставлены минималистично, в кадре нет ничего лишнего. Однако от этого картина не выглядит примитивной. Напротив, такая простота цепляет.
А ещё при просмотре можно заметить, как цветовая гамма кадров влияет на настроение. Например, сцены прогулок Мохаммеда в Гуантанамо очень солнечные. Зритель вместе с персонажем радуется тому, что в его жизни ещё есть хоть что‑то светлое и настоящее. А в эпизоде, где герой Бенедикта Камбербэтча подозревает заговор, виден дом, залитый кроваво‑красным светом.
Кадр из фильма «Мавританец»
Причина такого искусного визуального оформления понятна: над фильмом работали настоящие мастера своего дела.
В команде с Мак‑Дональдом трудился художник‑постановщик Майкл Карлин, номинант на премию «Оскар». Коллеги уже создавали вместе фильмы «Последний король Шотландии», «Оазис» и другие. В списке работ Карлина — множество нашумевших лент: от «Залечь на дно в Брюгге» до хита «Собачья жизнь».
В роли оператора выступил опытный Альвин Х. Кюхлер. До этого он сотрудничал с Мак‑Дональдом в создании оскароносной ленты «Один раз в сентябре». В фильмографии Кюхлера можно встретить много известных фильмов: «Стив Джобс», «Пекло», «Доброе утро» и не только.
Кадр из фильма «Мавританец»
Единственный недостаток визуального оформления (и всего фильма в целом) в том, что некоторые кадры слишком «стерильны». Например, нам показывают праздник в Мавритании, а в объектив попадают новенькие вьетнамки и кристально чистые бокалы. Эти детали не сочетаются с антуражем и вызывают некий дискомфорт.
Но это не затмевает достоинств картинки и не мешает зрителю получать настоящее эстетическое наслаждение.
Живое и динамичное повествование
На протяжении фильма мы видим множество флешбэков, которые рассказывают о жизни Мохаммеда до его встречи с адвокатами. Из одних фрагментов зритель узнаёт о детстве и юности персонажа, из других — о событиях в тюрьме. После каждой новой вставки характер Мохаммеда раскрывается, становится глубже. А его история проясняется и обретает новый смысл. Так, по ходу действия мы не раз меняем своё отношение к герою.
Но на мнение аудитории влияет не только особый тип повествования. Параллельно с флешбэками мы наблюдаем за расследованием, которое ведут стороны обвинения и защиты. У каждой — свои источники и гипотезы.
И зритель, будто присяжный в суде, пытается понять, на чьей же стороне правда.
Подобную игру мы уже видели в фильме «Исчезнувшая» Дэвида Финчера. Каждое воспоминание и новая деталь там меняет ракурс, с которого публика смотрит на ситуацию. Похожие переживания вызывает и «Мавританец».
Кадр из фильма «Мавританец»
Динамики фильму добавляет и то, что создатели смогли смешать несколько жанров. Здесь триллер и драма совмещаются с детективом — итог расследования мы узнаём лишь в самом конце. Встречаются также и исключительно комические моменты, которые гармонично вписаны в художественный мир картины.
Михаил Трофименков о «Мавританце» — истории политического заключенного XXI века
В прокат выходит «Мавританец» Кевина Макдональда с Джоди Фостер и Тахаром Рахимом, уже номинированными за свои роли на «Золотой глобус». Фильм основан на «Дневнике Гуантанамо» Мохаммеда ульд Слахи, четырнадцать лет отсидевшего в концлагере на территории военной базы США на Кубе. Даже отечественного — знакомого с корпусом лагерной литературы — зрителя фильм Макдональда должен ошарашить, спровоцировав на мрачный мем: «кто в Гуантанамо бывал, тот в ГУЛАГе не смеется»
Род Слахи по праву гордится своим Мохаммедом: сын бедуина выучился на инженера в Гамбурге и свободно говорит на трех европейских языках. Приехав на свадьбу кого-то из родичей, он на минутку выходит из семейного шатра: с ним хотят поговорить полицейские. Выходит — и исчезает. На календаре — ноябрь 2001-го, второй месяц глобальной «войны с терроризмом». Через три с лишним года чудом выясняется, что он — узник Гуантанамо, куда ЦРУ свозит похищенных по всему миру исламских террористов и «террористов».
Мохаммед обречен. Не только потому, что Гуантанамо — черная дыра, выведенная, как были выведены солдаты вермахта на Восточном фронте, из-под любой юрисдикции: здесь можно творить что угодно.
Мохаммед обречен вдвойне. На показательном процессе по делу 11 сентября ему отведена роль сакральной жертвы, главного вербовщика «гамбургской ячейки» камикадзе. Не то чтобы он был совсем уж чист. Пару месяцев воевал в рядах «Талибана» (организация запрещена на территории РФ). Однажды предоставил кров другу друзей кузена-исламиста. Да еще кузен ему звонил якобы со спутникового телефона самого бен Ладена. Всего этого Мохаммед не отрицает, но палачам этого мало. Несколько месяцев диких пыток — и он подписывает не глядя все, что ему подсовывают. Правильно отмечал товарищ Вышинский, что в буржуазном мире признание — «царица доказательств».
Фото: Megogo Distribution
Фото: Megogo Distribution
Фото: Megogo Distribution
Фото: Megogo Distribution
Мохаммед обречен втройне. У обвинителя на процессе, полковника Коуча (Бенедикт Камбербэтч), свои счеты с террористами: командир одного из угнанных самолетов был его лучшим другом. Защищать Мохаммеда берется знаменитая Нэнси Холландер (Джоди Фостер), «гуманитарный крестоносец», воюющая с властями с незапамятных вьетнамских времен. И ЦРУ любезно предоставит ей тысячи страниц досье, только прочитать она ничего не сможет: все от первой до последней строчки вымарано из соображений государственной безопасности. Изучая маккартизм, я нагляделся на такие же издевательские досье, которые семьям своих жертв предоставляло ФБР.
Слабым звеном в заговоре против демократии предсказуемо оказывается стальной Коуч. Узнав о пыточном беспределе, он переходит на сторону добра и, ославленный предателем, помогает Холландер. Впрочем, Мохаммед, оправданный в марте 2010-го, выйдет на волю лишь в октябре 2016-го. Администрация Обамы, поклявшегося закрыть концлагерь, постарается всеми силами удержать его за колючей проволокой, подавая апелляцию за апелляцией. Ладно, парень, скажи спасибо, что живой. В отличие от соузника, представившегося Марселем, с которым Мохаммед тайком переговаривался во время прогулок.
Понятно, что Гуантанамо — мрак даже по сравнению с концлагерями ХХ века. Понятно, что Макдональд хочет достучаться до совести американцев. Но беда в том, что про Гуантанамо вообще-то все давным-давно известно, даже знаменитый Майкл Уинтерботтом снял квазидокументальную «Дорогу на Гуантанамо» (2006), получившую приз за лучшую режиссуру на Берлинале,— а совесть все дремлет.
Что ж, лауреат «Оскара» за документальный фильм о гибели израильских олимпийцев в Мюнхене (1972) выбрал оптимальный вариант для диалога с американской публикой. С одной стороны, «Мавританец» снят в банальном жанре судебной драмы. Мохаммед — идеальная жертва, чтобы вызвать эмпатию. Свой в доску парень. Поклонник сериалов вроде «Закона и порядка», не утративший под пытками чувства юмора. То непринужденно шутканет о подружках Чарли Шина, то горестно бросит тюремщику: «Ты хороший солдат, совсем как джи-ай Джо», легендарный герой Второй мировой и голливудского боевика. И вопрос «кто тебя, сука, в Афган послал» отлично парирует: да вы и послали-с, воевать против безбожного коммунизма. И речь на суде произнесет в лучших традициях Голливуда: дескать, вырос в жопе мира, где все всего боялись, и был немыслимо счастлив, оказавшись в свободном мире. И еще более счастлив был, оказавшись в американской тюрьме: Америка — сияющий град, где никого зря не сажают.
С другой стороны, Макдональд сам прекрасно понимает спекулятивность такого подхода к теме глобального государственного терроризма. Будь Мохаммед неграмотным погонщиком верблюдов, оказавшимся не в то время не в том месте, он все равно не заслуживал бы того, что на него обрушилось. Но фильм о козопасе-моджахеде, угодившем в тайную тюрьму ЦРУ,— вроде великолепного «Необходимого убийства» (2010) Ежи Сколимовского — никто в мире попросту не заметит. Умница же Макдональд заворачивает в звездную голливудскую обертку горькую начинку — квазидокументальные флешбэки, где Мохаммед предстает не интегрированным в западную цивилизацию остряком, а просто страдающим под пытками телом, никем и ничем. И кто его знает, сколько еще таких тел томится в концлагере, прекраснейшим образом функционирующем поныне.
Чем заинтересует аудиторию драма об узнике тюрьмы Гуантанамо
В прокат выходит судебная драма «Мавританец» с Бенедиктом Камбербетчем об узнике тюрьмы Гуантанамо. Инженер Мохаммед ульд Слахи провел в заключении почти 15 лет — все это время ему не могли официально предъявить обвинение. Он освободился в 2016 году. Еще до выхода из тюрьмы подозреваемый написал книгу под названием «Дневник Гуантанамо» — эта история и легла в основу фильма. Подробности расскажет Владислав Викторов.
Мавританский инженер Мохаммед ульд Слахи попал в Гуантанамо в 2002 году — на тот момент он побывал уже в нескольких тюрьмах, где его пытали. Подозрения были серьезными: по версии следствия, он мог вербовать террористов, которые угнали самолеты и направили их на башни-близнецы 11 сентября. Он действительно присягал на верность «Аль-Каиде» (террористической организации, запрещенной в РФ) , но разорвал связи с организацией. Несколько лет Слахи не мог рассчитывать на защиту. А когда все же добился адвоката, выяснилось, что никто не хочет браться за такое дело, так как градус общественного осуждения слишком высок. Его не испугалась только юрист Нэнси Холландер, ее роль исполнила Джоди Фостер.
Бороться придется с системой в лице военного прокурора Стюарта Коуча. Герой Бенедикта Камбербетча хочет добиться смертной казни для подозреваемого, и для него это чуть ли не личная месть — он был знаком с пилотом Boeing. Главную роль мавританского инженера исполнил Тахар Рахим. Он не только общался с Мохаммедом ульд Слахи, но также носил кандалы по несколько часов в день, снимался в холодной камере и сидел на экстремальной диете, чтобы лучше почувствовать опыт узника.
Джоди Фостер также впечатлила история бывшего заключенного, и она не смогла отказаться от роли: «Благодаря своей духовности, вере и человечности он смог простить. Это удивило меня, и я не понимаю, как он не обозлился. Он пытался найти радость и любовь. Это пример для всех нас. Еще он всегда стремился на Запад, в демократические страны. Он верил, что там важен справедливый суд. Но Америка оказалась не такой, как он думал».
Поиски справедливости покажут в фильме «Мавританец»
Книгу «Дневник Гуантанамо» Мохаммед ульд Слахи написал еще в 2005-м. Причем на английском, который чуть ли не с нуля выучил в тюрьме. Рассекретили ее только спустя восемь лет, а до публикации дело дошло только в 2015-м. Права на экранизацию книги были проданы практически сразу — подозреваемый и его адвокат надеялись, что громкая картина может ускорить выход Слахи на свободу. В итоге «Мавританец» получился асоциальным и честным, считает кинокритик Егор Беликов: «Судебная часть начинается ближе к концу, и, вообще, сама драма довольно эмоциональна, на мой взгляд.
По сравнению с "Судом над чикагской семеркой" "Мавританец" гораздо сильнее дает под дых.
В первой картине много заигрываний, ерничества, безусловно, мастерства и режиссерского, и сценарного, но "Мавританец" сильнее прошибает именно своей незамутненной честностью».
Пресса в США назвала картину устаревшей — темы 11 сентября и узников Гуантанамо исследовали многие режиссеры. Однако в России, по словам критиков, «Мавританец» воспринимается совсем по-другому и остро напоминает о недостатках судебной системы.
Вдохновляющая история с остросоциальной подоплёкой
Сюжет наталкивает на тяжёлые раздумья о беззащитности человека перед системой. Правительство США так хотело наказать кого‑то причастного к трагедии 11 сентября, что само выбрало почти террористические, нелегальные методы «восстановления справедливости». Получается, те, кто призван защищать закон, нарушают его — и это удручает.
Но история жизни Мохаммеда не угнетает зрителей. Напротив: она воодушевляет, так как вселяет веру в силу духа. Фильм даёт понять, что можно оставаться человеком даже в нечеловеческих условиях. Ведь, отбывая срок и подвергаясь насилию, Мохаммед всё же находит силы, чтобы узнавать новое, шутить, выстраивать приятельские отношения и не терять веру в Бога.
Кадр из фильма «Мавританец»
Больше всего потрясает то, что ульд‑Слахи, будучи в заключении, смог издать книгу «Дневник Гуантанамо». Она появилась из писем‑показаний, которые заключённый передавал адвокатам: это был их способ общаться. Нэнси Холландер тронула история подопечного, и она посоветовала Мохаммеду рассказать её всему миру.
Вдохновляет здесь и смелость Нэнси, готовой пожертвовать своим спокойствием ради справедливости. А также самоотверженность её коллеги, которая решительно встаёт на сторону подсудимого.
С первого взгляда понятно, что «Мавританец» создан мастерами кино. Сюжет, визуальный ряд и актёрская работа достойны искренней похвалы. А история главного персонажа заставляет задуматься. Она напоминает: в жизни может выпасть тяжкое испытание, но это не повод отчаиваться и озлобляться. Напротив, именно в таких обстоятельствах важно найти силы прощать.
Читайте также: