Места бродского в венеции
Бродский говорил, что у него, вероятно, “особые отношения с водичкой”, раз он так любит этот город. Едем специально в декабре, когда нет наплыва туристов, а атмосфера именно такая, какую любил Бродский: немного сырая и туманная погода, зато лучшее время, чтобы греться в теплых кафе, где бывал поэт и ходить в гости к людям, которые знали его лично.
Зайдем в гости к Эльвире Вайли – жене Петра Вайли – хорошего друга Иосифа Бродского, с которым они вместе путешествовали по Италии и который писал предисловия к его книгам. В доме Вайли сохранилось много историй и предметов, посвященных жизни Бродского в Венеции.
Также нам удалось организовать встречу с американским художником Робертом Морганом – человеком, которому посвящена “Набережная неисцелимых” и с Екатериной Марголис – иллюстратором книги “Венецианские тетради“. Погуляем по городу, зайдем на рыбный рынок, который любил поэт, съездим на кладбище Сан-Микеле, где он похоронен.
Душа компании
Венеция в декабре удивительна. Последние декабри я там. Нет предновогодней истерии. Мало туристов. Невероятной красоты туманы. Промозгло. Да. Именно поэтому приятно заходить в разные забегаловки. Именно за это и любил Венецию в декабре Иосиф Бродский. Именно по его следам и местам мы пройдем. Он будет с нами. За углом. В тумане. За соседним столиком. Поехали в декабре в Венецию.
Местный гид
Елена - профессиональный историк и археолог, занимавшаяся наскальным искусством Сибири и Казахстана, а также погребениями скифского времени. Завершив исследования в рамках Мастера по Археологии Венецианского университета Ка Фоскари, и докторантуру Сорбоннского университета, более 20 лет живет в Венеции и занимается историей и археологией Венецианской республики и является сотрудником образовательного отдела Фонда Музеев Города Венеции. Является членом ученого совета Фонда Джанкарло Лигабуэ Венеции.
Набережная Неисцелимых
Пожалуй, это место больше всего ассоциируется с Бродским, благодаря его одноименному эссе. Сейчас такого названия в городе уже не встретишь, однако набережная эта существует до сих пор. Кстати, именовалась она так потому, что раньше здесь находился госпиталь для неизлечимых больных.
В настоящее время это отличное место для прогулок: широкая, длинная мостовая, с которой открывается прекрасный вид на лагуну и остров Джудекка. А еще на стене одного из домов на набережной висит мемориальная табличка, посвященная Бродскому.
Адрес: Fondamenta delle Zattere; мемориальная табличка находится по адресу Fondamenta Zattere Allo Spirito Santo, 564, 30123.
Бродский в Венеции: любимые места поэта
Венеция была любимым городом знаменитого русского поэта Иосифа Бродского. Он приезжал сюда каждый год в течение двадцати лет, и посвятил этому месту множество стихотворений.
В Венеции до сих пор сохранилась память о поэте, о местах, где ему нравилось бывать. Мы составили для вас особый гайд по городу — маршрут по любимым местам Бродского.
Начало маршрута
На самом деле, определённо сказать, откуда надо начинать путь по Венеции Иосифа Бродского, невозможно. Любимых мест у него в городе было достаточно. Точнее, сам по себе город был для него любимым местом. Но, обращаясь к его «Набережной неисцелимых» как к своего рода указателю, давайте начнём с вокзала. Сойдём со ступеней Санта-Лючии (напоминаю, так называется железнодорожный вокзал), сядем на вапоретто, идущее по Канале Гранде. Вертя головой из стороны в сторону, взирая на старые палаццо, доедем до остановки «Accademia». Там и выйдем.
Первым местом обитания Бродского в первый его приезд в Венецию был Пансион «Аккадемиа». Он есть и сегодня.
Как добраться до Сан-Микеле
Доехать до «Cimitero» можно на вапоретто № 4.1 и №4.2 от остановки «Fondamente Nove».
Остров Сан-Микеле обязательно стоит посетить, чтобы отвлечься от толкотни основной Венеции. Удачных вам путешествий.
Полезные советы и хитрости в путешествии
Чтобы сэкономить на авиабилетах:
Найдите дешевый рейс, используя Aviasales. Он ищет билеты у авиакомпаний по всему миру.
Инструкцию как купить авиабилеты в интернете читайте здесь
Как сэкономить на отеле:
А здесь – инструкция к Airbnb
Не забывайте страховку:
Нескучный гид и интересная экскурсия:
Используйте Трипстер – у них самый большой выбор необычных экскурсий по всему миру.
Карта мест Иосифа Бродского
Венеция Бродского: любимые места поэта
Поэт Иосиф Бродский приезжал в Венецию каждый год в течение 20 лет. Сегодня мы приготовили для вас небольшую прогулку по его любимым местам .
Кафе "Флориан" – старейшее в Италии, ему уже 300 лет! Поэт пил здесь кофе за неприметным столиком у колонны. В кафе особенная атмосфера, но цены достаточно высокие.
Адрес: Piazza San Marco, 57.
Адрес: Calle Vallaresso, 1323.
Набережная Неисцелимых . Об этом месте Бродский написал знаменитое эссе. Сейчас такого названия в городе уже не встретишь, но сама набережная существует. Названа она так потому, что раньше здесь находился госпиталь для неизлечимо больных. На стене одного из домов висит мемориальная табличка, посвященная Бродскому.
Адрес таблички: Fondamenta delle Zallene, Allo Spirito Santo, 564.
А вы знаете творчество Бродского? Ставьте нравится, если читали его стихи и пишите комментарии, если любите их.
Вступление
Город на водах Адриатики восхищал и вдохновлял многих поэтов и писателей. Среди русских литераторов о Венеции писали и Пушкин, ни разу, кстати, здесь не бывавший, и Ахматова, и Блок, и Гумилёв, и Пастернак. Многие писали, пытаясь её понять, осознать, описать, сформулировать. И, пожалуй, лишь Бродскому, написавшему о Венеции больше, чем кто-либо другой из деятелей русской словесности, удалось приблизиться к решению этой чудовищно сложной поэтической задачи.
17 лет подряд он приезжал сюда и впитывал атмосферу зимнего морского города, дыша туманом и впечатлениями, очищая душу и сердце от мощного урбанистического налёта, создавая новые шедевры, уезжая и снова стремясь сюда. Он обошёл всю Венецию. Он вобрал в себя её всю и, аккумулировав мысль ритмами качания волны в каналах, составил описания, которые не оставят равнодушным тонко чувствующего читателя.
Диптих «Венецианские строфы» погружает читателя в загадочную венецианскую атмосферу, как ребёнка в крещенскую купель. «Лагуна» не менее эмоционально, но более целенаправленно ведёт его по местам города, довольно часто очень конкретным. Эссе «Набережная Неисцелимых» заражает Венецией неизлечимо, поскольку проводит непонятным и запутанным маршрутом, где только по намёку узнаются улицы или набережные, а маршрут бежит всё дальше, за поворотом следует поворот, потом пересадка на гондолу, день вдруг сменяется ночью, туман мглой и мраком, где вдруг слабым огоньком разгорается свет из закрывающегося на ночь кафе на площади.
Предлагаю пройтись по этим местам. Пройтись так, как хожу по ним я.
Программа
День 1. Знакомство с Венецией Бродского
Сегодня мы прилетим в Венецию, чтобы познакомиться с городом, который так любил Бродский. В аэропорту встретимся с душой компании Андреем Бильжо и нашим гидом Еленой Бариновой. Заселимся в пансион "Академия", который был первым венецианским пристанищем поэта и пойдем обедать. Познакомимся друг с другом поближе и поговорим о творчестве Бродского, его жизненном пути и связи с городом. Затем пойдем гулять. Елена проведет нас по любимым маршрутам поэта: мы найдем Набережную неисцелимых и прогуляемся по району Дорсодуро – отдаленному от туристических маршрутов и так полюбившемуся Бродскому. Ближе к вечеру заглянем в мастерскую по изготовлению гондол, увидим, как их строят на старинной верфи Монти. А поужинаем мы в ресторане Монтин, где любил бывать поэт и на стене которого висит его автограф.
День 2. Остров Сан-Микеле и встреча с Робертом Морганом
После вкусного итальянского завтрака отправимся на легендарное венецианское кладбище Сан-Микеле, которое называют островом мертвых, где и похоронен Бродский. Затем пойдем гулять по запутанным переулкам Каннареджо – северного района Венеции, в архитектуре которого есть отголоски Востока. Здесь жили Тициан, Тинторетто, Гуарди, Марко Поло и венецианские мавры. Зайдем в церковь Мадонна дель Орто, чтобы увидеть ту самую "Мадонну с младенцем" великого итальянца Джованни Беллини, которую Бродскому в одноименном эссе увидеть не удалось. Попадем в первое в мире еврейское гетто и узнаем его историю, увидим первые в Европе многоэтажки. В бывшем гетто у нас запланирован вкуснейший обед в одной из таверн у знакомых Андрея Бильжо. Конечно же, там мы будем читать стихи Иосифа Бродского. Ближе к вечеру встретимся с Робертом Морганом – человеком, которому Бродский посвятил книга "Набережная неисцелимых". Его фотографии Венеции послужили иллюстрациями для этого произведения. Узнаем у него историю знакомства и дружбы и поэтом, вспомним любимые произведения вместе.
День 3. Рыбный рынок и встреча с Элеонорой Вайль
Сегодня у нас насыщенный день! Прямо с утра отправимся на рыбный рынок, где часто бывал Бродский. Обязательно попробуем любимые венецианские закуски Бродского чикети – вариант тапаса (небольших закусок) с аперитивом. После зайдем в Ateneo Veneto, где снимался фильм о главном герое нашего путешествия, отрывок из которого мы обязательно посмотрим. После обеда пойдем в гости. Журналист и писатель Петр Вайль был хорошим другом Иосифа Бродского. Вместе они много путешествовали по Италии, а Петр Вайль писал предисловия к книгам Бродского. Вайль умер больше десяти лет назад, а сейчас в их доме живет супруга Петра – Эльвира. Она встретит нас и расскажет свои истории и воспоминания о Бродском и его дружбе с их семьей. После встречи пойдем на ужин в трактир Agli Assassini (У убийц) в палаццо Марчелло, где обедал и останавливался Бродский в гостях у графа Джироламо Марчелло. Об его дворце и библиотеке написано в "Набережной неисцелимых", а самому графу посвящено стихотворение.
День 4. Встреча с Екатериной Марголис и дорога домой
После завтрака в отеле мы встретимся с Екатериной Марголис, которая работала над изданием и иллюстрациями книги “Венецианские тетради” Бродского. Екатерина сейчас преподает в художественной школе Венеции, оформляет книги и пишет свои. Встреча с Екатериной – еще один ключик к знакомству с Бродским, его искусством и жизнью. После встречи прогуляемся вдоль большого канала и оставим немного времени на покупку сувениров. Встретимся за ужином, поделимся впечатлениями друг с другом и запланируем новые путешествия. Ну, а теперь нам пора в аэропорт. До новых встреч!
Венеция стоит на 118 островах, которые соединены четырьмя сотнями мостов. Это небольшое, в общем-то, пространство включает в себя огромное количество архитектурных шедевров, массу каналов и чудесных набережных, тихих районов с уймой таинственных двориков, переулков и закоулков. Насыщенность объектами для впечатлений и открытий очень плотная. Иной раз хочется вырваться из этого круговорота красот и древностей, чтобы просто спокойно подышать.
На острове Сан-Микеле захоронены Иосиф Бродский, Пётр Вайль, Сергей Дягилев и Игорь Стравинский
В таком случае — милости просим на острова Венецианской лагуны!
Венеция Иосифа Бродского
Для многих туристов Венеция — город торговой и военной славы, город тумана и «высокой воды», город карнавала, город Казановы.
Для русского же интеллигента Венеция — город Иосифа Бродского, в первую очередь.
Кладбище Сан Микеле — место упокоения Бродского в Венеции
Завершающая и самая символичная точка маршрута Бродского. Остров Сан Микеле, куда идет вапоретто от Фондаменте Нове, является действующим поныне венецианским кладбищем. Здесь находится могила поэта.
Найти ее довольно просто по указателям. Бродский похоронен на евангелическом участке (Reparto Evangelico). Его могилу украшает скромная белая плита. Помимо Бродского, на Сан Микеле покоятся еще несколько знаменитых русских деятелей культуры:
- композитор Игорь Стравинский с женой;
- антрепренер Сергей Дягилев;
- писатель Петр Вайль, бывший другом поэта.
Сан Микеле не производит гнетущего впечатления. Это красивый архитектурный ансамбль с церковью XV века.
Адрес: Isola di San Michele, 30121.
Вот такие необычные места Венеции связаны с именем Бродского.
Пройдитесь по городу так, как это делал поэт, и вы точно не будете банальны в выборе маршрута.
Harry’s Bar
Этот бар находится в нескольких шагах от Сан-Марко. В конце прошлого века его хозяином был синьор Чиприани, один из богатейших людей Италии своего времени.
Этому бару мы обязаны фирменным венецианским коктейлем «Беллини» (смесь игристого вина и персикового сока) и блюдом карпаччо (тонко нарезанные куски сырой говядины под особым соусом).
Именно в Harry’s Бродский отмечал Рождество 1977 года вместе с писательницей Сьюзен Зонтаг. В разное время в бар заглядывали Эрнест Хемингуэй, Вуди Аллен и Чарли Чаплин.
Адрес: Calle Vallaresso, 1323, 30124.
Остров Сан-Микеле
История Сан-Микеле
Изначально это было два острова, разделённых небольшим каналом: Сан-Микеле и Сан-Кристофоро. В 1221 на Сан-Микеле было построено первое культовое сооружение. Позже возник монастырь.
С 1469 года остров украшает ренессансная церковь Святого Михаила-на-Острове (так дословно переводится название церкви Сан-Микеле-ин-Изола). Архитектор Мауро Кодусси построил здание новаторски: до тех пор все церкви в Венеции строили из кирпича, его же церковь целиком отстроена из белого истрийского камня. Почти век спустя рядом с церковью возвели Эмилианскую капеллу.
По итогам Первой итальянской кампании Наполеон отдал Венецию австрийцам, которые устроили в монастыре тюрьму. Но во время Второй итальянской кампании, а именно в 1807 году, тот же Наполеон приказал устроить на острове городское кладбище. До этого венецианцы хоронили своих умерших в городе: в церквях, в садиках возле своих домов.
Сначала под захоронения ушли земли острова Сан-Кристофоро, потом канал, разделявший острова, засыпали. Этой информацией я делюсь, поскольку вряд ли в каких-то путеводителях вы её отыщете. На самом кладбище её точно не найти.
Что посмотреть на Сан-Микеле
Что, казалось бы, делать на кладбище? Чужие могилы мало кого могут заинтересовать. Но Сан-Микеле — кладбище красивое и мемориальное. Некоторые капеллы и надгробия — истинные архитектурные шедевры.
Захоронения разных времён, разных конфессий — разве это не интересно?
Помимо знаменитых венецианцев и некоторых иностранцев, здесь покоятся четыре наших великих земляка:
- композитор Игорь Стравинский с супругой,
- знаменитый антрепренёр и театральный деятель Сергей Дягилев,
- писатель Пётр Вайль
- и великий поэт Иосиф Бродский.
Как найти их могилы
Само кладбище разделено на зоны, зоны на участки. Чтобы найти могилы наших соотечественников, от входа идите прямо. Пройдя мимо клуатра (монастырского дворика), войдите в одностворчатые ворота и продолжайте идти прямо. Слева от вас будет Детская аллея (Recinto Bambini) — это ориентир. Затем снова вход в ворота, у которого будет указатель: EZRA POUND DIAGHILEV STRAWINSKI. Дальше вам нужно выбрать: налево — Протестантское кладбище — Reparto Evangelico: здесь лежат Эзра Паунд и Иосиф Бродский. Направо — Reparto Greco — Православное кладбище, где упокоились супруги Стравинские и Дягилев. Эти участки находятся по соседству, у каждого отдельный вход.
Отыскать могилу Бродского в первый раз сложно. Но подскажу: войдя на территорию, идите по центральной аллее прямо почти до середины, потом поверните налево на аллею чуть уже центральной. Почти в самом её конце, недалеко от стены, справа от вас будет искомая могила с белой вертикальной плитой, где написано «Иосиф Бродский», и большим розовым кустом на могиле. Стравинские и Дягилев лежат в самой глубине православного кладбища, прямо у стены. Так что, пройдя до стены по центральной аллее, вы не ошибётесь: слева надгробие Дягилева с кучей балетных туфелек, справа две плиты, закрывающие места захоронения Стравинских.
Атмосфера на Сан-Микеле вовсе не тягостная. Здесь всегда тихо и спокойно. Но будьте готовы к тому, что чем-то перекусить здесь не получится. Всё-таки это действующее кладбище.
Остров Сан Пьетро
Практически никому неизвестный уголок, затерянный в отдаленном районе Кастелло. Бродский в 1977 году написал стихотворение об этом месте. Здесь совершенно не бывает туристов.
Это истинно венецианский квартал с рыбацкими домами и покосившейся колокольней старого собора. Последний четыре века был кафедральным, пока это звание не отобрал Сан Марко.
Сан Пьетро — тихий остров, пропитанный историей и венецианским бытом. Здесь поэт прогуливался мимо Арсенала и госпиталя к площади Сан Джованни и Паоло. Это отличное место для тех, кто хочет отдохнуть от городской суеты.
Адрес: San Pietro di Castello, 30100.
Венеция как Бродский и Бродский как Венеция
Бродский посещал Венецию больше 20 лет, обычно приезжая сюда зимой, на рождественские каникулы. Здесь у него были свои любимые места, свои любимые маршруты. Но Венеция Бродского открывается не в кафе, где он любил сидеть с чашкой черного кофе, и даже не на набережной Неисцелимых, которую не находит Google Maps. Венеция Бродского — это «пояс времени», окружающий город. Оказавшись в этом кольце, и поэт, и Венеция прожили довольно похожую, если приглядется, жизнь. Видимо поэтому их так тянуло друг к другу.
«Она во многом похожа на мой родной город, Петербург, — объясняет свою привязанность к Венеции Бродский в одном из интервью. — Но главное — Венеция сама по себе так хороша, что там можно жить, не испытывая потребности в иного рода любви, в любви к женщине. Она так прекрасна, что понимаешь: ты не в состоянии отыскать в своей жизни — и тем более не в состоянии сам создать — ничего, что сравнилось бы с этой красотой. Венеция недосягаема. Если существует перевоплощение, я хотел бы свою следующую жизнь прожить в Венеции — быть там кошкой, чем угодно, даже крысой, но обязательно в Венеции».
Бродский впервые посетил Венецию в 1972 году, через полгода после своего изгнания из СССР. В Мичиганском университете, в котором он преподавал, начались рождественские каникулы, и поэт решил провести их в городе, в котором давно мечтал побывать. Почему? Во-первых, и это лежит на поверхности, Венеция имеет сходство с Санкт-Петербургом, и память поэта искала его отражение в окружающей реальности. Во-вторых, он много читал о ней, у него всегда был интерес к Италии в целом (и к периоду античности в частности), его любимым композитором являлся уроженец Венеции, «рыжий священник» Антонио Вивальди. В-третьих, и это самое главное, воображение Бродского будоражило географическое положение Венеции — ее полное окружение водой, которую он отождествлял со временем.
Вот как об этом говорит сам поэт:
Самое потрясающее в Венеции — это именно водичка. Ведь вода, если угодно, это сгущенная форма времени. Ежели мы будем следовать Книге с большой буквы, то вспомним, что там сказано: «Дух Божий носился над водою». Если Он носился над водою, то значит, отражался в ней. Он, конечно же, есть Время, да? Или Гений времени, или Дух его. И поскольку Он отражается в воде, рано или поздно Н2О им и становится… Особенно, когда вода — серенького цвета, то есть того именно цвета, какого и должно быть, наверное, время.
Итак, Бродский говорит: вода — это зеркало, отражающее время, или абсолют Времени. Тем самым он выдает нам собственную поэтическую формулу, ибо его поэзия работает по тому же принципу: это зеркало, отражающее время. И, возможно, главная поэтическая задача Бродского — понять природу времени.
Таким образом, Венеция становится для Бродского идеальным плацдармом для изучения Хроноса. Потому что само Время не имеет власти над этим городом — Венеция одержала над ним победу. Она сохранила свой барочный вид с XVII века и практически не изменилась с тех пор. Как верно заметил Питер Акройд в своем труде «Венеция прекрасный город», если бы человек с из семнадцатого столетия был бы заброшен современную Венецию, он бы безошибочно нашел дорогу к себе домой. Венеция избавлена от основных примет современности: в ней нет заводов, высокотехнологичных компаний, автомобильного движения. Она будто замерла на границе миров, не принадлежа ни прошлому, ни будущему. Венеция не стареет, стареет мир вокруг.
Еще одно сходство между Бродским и Венецией в том, что Венеция — это город-изгнанник. Она родилась как место, куда племя венетов было вынуждено бежать с материка от нашествия варваров, которые добивали и без того одряхлевшую Римскую империю. В Средние века Венеция была «отщепенцем» в смысле своей сложной многоступенчатой системы управления, не похожей на остальные европейские «режимы». В Новое время, когда отставание Венецианской республики стало очевидным, она замкнулась в себе, превратилась в изгоя, доживающего свой век в забытье карнавала. Бродский — тоже изгнанник (причем переживающий свое изгнание еще до того, как был физически выгнан из России «варварами» в 1972 году). Поэтому в смысле «изгнанничества» Венеция — собрат Бродского, коллега по судьбе.
Также Венеция собрат лирического героя поэта. В Средневековье Венеция была империей и владела обширными землями на Адриатике и на территории континентальной Италии. Венеция была центром искусства, ее сыновьями были такие прославленные художники, как Тициан, Тинторетто, Франческо Гварди и многие другие. Она была центром книгопечатания, музыкального творчества, центром еврейской культуры. Но с XVIII века и поныне Венеция — это только дорогостоящий туристический аттракцион. У нее осталась память о прошлом, но нет будущего. В той же ситуации оказывается лирический герой Бродского. Возьмем стихотворение «Лагуна», первое произведение Бродского посвященное Венеции (1973):
И восходит в свой номер на борт по трапу
Постоялец, несущий в кармане граппу,
Совершенный никто, человек в плаще,
Потерявший память, отчизну, сына;
По горбу его плачет в лесах осина,
Если кто-то плачет о нем вообще.
Итак, мы видим лирического героя (он особенно отчетливо сформировался в 1970-х годах после двух событий в жизни Бродского: изгнания и инфаркта в 1978 году), погруженного в отчуждение от всего мира. Он уже все прожил, все пережил, за его спиной только прошлое. Он освобожден от надежды и от тревоги, все, что было возможно, с ним уже случилось. Ему остается лишь доживать свой век и с холодной отстраненностью смотреть на вещи, описывать их, фиксировать их, быть статистом мироздания.
Тело в плаще обживает сферы,
Где у Софии, Надежды, Веры
И Любви нет грядущего, но всегда
Есть настоящее…
То же одиночество и отчуждение применимо к Венеции и ее исторической судьбе. Ее расцвет и могущество остались далеко позади, в Средних веках. Начиная с 1492 года, когда Колумб открыл Америку, а Васко де Гама — морской путь в Индию, экономика Венеции постепенно рушилась, а приспособиться к новым реалиям она так и не смогла. Как и герой Бродского, Венеция пережила все свои свершения и трагедии, и ей остается лишь наблюдать суету бытия, в ожидании своего исчезновения.
Вот как это описывает Бродский в «Лагуне», подчеркивая, что Время не властно над Венецией:
Рождество без снега, шаров и ели,
У моря, стесненного картой в теле;
Створку моллюска пустив ко дну,
Пряча лицо, но спиной пленяя,
Время выходит из волн, меняя
Стрелку на башне — ее одну.
Время может подмять под себя только механизм часов башни Сан-Марко. Все же остальное застыло в неком «невременье». Туда же Бродский помещает своего героя, и Венеция для него — идеальное нигде, комочек истории посреди океана времени. Венеция нигде потому, что ее культура веками складывалась на пересечении Востока и Запада, но никогда до конца не ассоциировала себя ни с тем, ни с другим. С одной стороны Венеция — католический город, покровителем которого является Святой Марк, но с другой стороны, с самого своего образования Венеция торговала с Востоком, ее корабли были устремлены в Левант и Константинополь, поэтому даже собор Святого Марка — это пересечение восточной и западной архитектурной традиции. Венеция никогда не была полноценной частью Италии. Она развивалась своим путем, далеким от континентального соплеменника. Культурно, исторически, духовно, Венеция — сама по себе, она ни с кем и нигде. А нигде — это любимый адрес Бродского, как заметила Сьюзан Зонтаг имея в виду стихотворение «Ниоткуда с любовью…».
Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря,
дорогой, уважаемый, милая, но не важно.
Поэзия Бродского — это письма из ниоткуда в никуда, и поэтому Венеция с ее зыбким расположением между сушей и водой, между водой и небом, между материальным и нематериальным — это его город. Город, откуда можно смотреть в лицо самому Времени. Сам поэт говорит об этом в «Набережной Неисцелимых»:
Поставленное стоймя кружево венецианских фасадов есть лучшая линия, которую где-либо на земной тверди оставило время, оно же — вода. Плюс, есть несомненное соответствие — если не прямая связь — между прямоугольным характером рам для этого кружева, то есть местных зданий, и анархией воды, которая плюет на понятие формы. Словно здесь яснее, чем где бы то ни было, пространство сознает свою неполноценность по сравнению с временем и отвечает ему тем единственным свойством, которого у времени нет: красотой.
Еще один постоянный мотив венецианских стихотворений Бродского — это ощущение конечности, предела, которое ставит перед человеком мироздание.
Посмотрим на еще одни строки из стихотворения «Лагуна»:
Ночь на Сан-Марко. Прохожий с мятым
Лицом, сравнимым во тьме со снятым
С безымянного пальца кольцом, грызя
Ноготь, смотрит, объят покоем,
В то «никуда», задержаться в коем
Мысли можно, зрачку — нельзя.
Венеция — город, который очень остро чувствует близость стихии. Существует вероятность, что когда-то он будет затоплен. А за свою долгую историю он переживал немало природных катаклизмов. Эта близость Венеции к смерти (которую особенно наглядно показал Томас Манн) трансформируются у Бродского в острое ощущение зыбкости бытия. В тоже время Венеция, благодаря тому, что сохранила себя сквозь века, позволяет с ее набережных и улиц смотреть на остальной мир с позиции вечности и тем самым еще сильнее осознавать собственную конечность. Поэтому лирический герой Бродского в его венецианских стихотворениях постоянно всматривается в окружающий пейзаж, который являет ему, что он здесь лишний, посторонний, и все вокруг сможет обойтись без него, как только его не станет.
Из «Венецианских строф», посвященных Геннадию Шпаликову:
Стынет кофе. Плещет лагуна, сотней
Мелких бликов тусклый зрачок казня
За стремленье запомнить пейзаж, способный
Обойтись без меня.
Конечности человека противостоит бесконечность, бессмертие воды, окружающее Венецию.
Твердо помни:
Только вода, и она одна,
Всегда и везде остается верной
Себе — нечувствительной к метаморфозам, плоской,
Находящейся там, где сухой земли
Больше нет. И патетика жизни с ее началом,
Серединой, редеющим календарем, концом
И т. д. стушевывается в виду
Вечной, мелкой, бесцветной ряби.
Жизнь Бродского вне родины обрамляют, как рамка, два стихотворения, и оба они посвящены Венеции. Первое, как уже упоминалось, «Лагуна», а второе — это стихотворение «С натуры», написанное в конце 1995 года, незадолго до смерти поэта 28 января 1996 года. В этом стихотворении Бродского, посвященном Джироламо Марчелло, есть прощальные по отношению к жизни и к Венеции строки:
Удары колокола с колокольни,
Пустившей в венецианском небе корни,
Точно падающие, не достигая
Почвы, плоды. Если есть другая
Жизнь, кто-то в ней занят сбором
Этих вещей. Полагаю, в скором
Времени я это выясню. Здесь, где столько
Пролито семени, слез восторга
И вина, в переулке земного рая
Вечером я стою, вбирая
Сильно скукожившейся резиной
Легких чистый, осенне-зимний,
Розовый от черепичных кровель
Местный воздух, которым вдоволь
Не надышаться, особенно — напоследок!
Пахнущий освобожденьем клеток
От времени.
Стих Бродского тут откровенен и ясен. Предчувствуя «освобождение клеток от времени», поэт бросает последний взгляд на любимый город. Суммируя лишь все сказанное здесь, остается, набравшись смелости, провести последнее сравнение между Бродским и Венецией. Позволим себе представить поэзию Бродского как город, который он строил всю жизнь. Есть все основания полагать: визуализируй мы этот город, он походил бы на Венецию. В центре этого города обязательно была бы башня с часами, а вокруг — вода. Девизом сего града была бы цитата из Секста Проперция, выбитая на могиле поэта на острове Сан-Микеле: «Со смертью все не кончается». И Венеция — лучшее доказательство этих слов. Венецианская республика давно умерла, величественный город, центр мира, превратился в изысканное шоу для путешественников. И все же Венеция, как текст, как культурный код, как состояние души наконец — не кончилась. Венеция продолжает жить. Ее красота победила смерть и забвение. «В некоторых стихиях опознаешь себя», — говорит Бродский. Вглядываясь в отражение Венеции, узнаешь его поэзию.
Алексей Сурин
Читайте другие материалы Дискурса о русской литературе. Разбор «школьного» вопроса в аналитической статье « Онегин:"отрицательный" герой или "положительный" ».
Подписывайтесь на Дискурс в Яндекс. Дзене и Телеграм-канале , а также на страницы в Фейсбуке и во Вконтакте .
Палаццо Марчелло
В этом дворце Иосиф Бродский останавливался в Венеции в последние годы жизни. Он был знаком и с хозяином палаццо, представителем древнего знатного венецианского рода.
Здание находится недалеко от Гранд Канала, и интересно своим внутренним убранством. Первый этаж отведен под помещение для гондолы, которые в те времена имело каждое аристократическое семейство Венеции. В палаццо вы увидите портреты предков рода Марчелло, написанные Тицианом, и фрески XVIII века.
Кстати, прямо напротив дворца находится одна из известнейших достопримечательностей Венеции — палаццо Контарини дель Боволо с винтовой лестницей.
Адрес: Rio Terrà dei Assassini, 3699, 30124.
Надо ехать, чтобы
Провести четыре дня в компании художника и ресторатора Андрея Бильжо, который хорошо знает Венецию и приезжает туда пожить
Поужинать с Робертом Морганом – человеком, который иллюстрировал книгу "Набережная неисцелимых" и которому она посвящена
Побывать в доме Эльвиры Вайли – жены друга Бродского Петра Вайли – и услышать истории, связанные с жизнью поэта в Венеции
Встретиться с художницей Екатериной Марголис – иллюстратором книги “Венецианские тетради“ Бродского
Побывать в гостях у известного искусствоведа Глеба Смирнова, автора книги “Метафизика Венеции” и обсудить с ним свое ощущение города
Пообедать и поужинать в тех местах, где официанты еще помнят Иосифа Бродского
Кафе «Флориан»
Это самое известное место Бродского в Венеции. Оно находится в сердце города, на площади Сан-Марко.
«Флориан» – старейшее кафе во всей Италии, ему около трехсот лет. Кафе играло важную роль в жизни венецианцев: здесь всегда собирались политики, деятели культуры и искусства. Сам поэт предпочитал пить кофе за неприметным столиком у колонны, на скамейке.
Это подходящее место для того, чтобы прочувствовать историю Венеции и связь с великими предшественниками. Однако имейте в виду, что цены здесь достаточно высокие.
Адрес: Piazza San Marco, 57, 30124.
Фондаменте Нове
Еще одна набережная на противоположной окраине Венеции, тоже любимая Иосифом Бродским. Дойти сюда можно как раз от Сан Пьетро. Людей здесь почти всегда немного, сама набережная длинная и спокойная. С нее видны острова Мурано и Бурано, а также кладбище Сан Микеле.
Недалеко от Фондаменте Нове находится одна из действующих верфей Венеции, Squero Vecio, где проектируют и строят гондолы. Советуем посетить иезуитскую церковь Санта Мария Ассунта. Внутри церкви вы увидите орнаменты из резного мрамора и шедевры Тинторетто и Тициана.
Адрес: Fondamente Nove, 30100; верфь — Calle del Squero, 6304, 30121; церковь Санта Мария Ассунта — Salizada dei Spechieri, 4877, 30121.
Время работы кладбища
Кладбище Сан-Микеле открыто:
Церковь и капелла теоретически тоже должны работать в это же время, но они часто бывают закрыты, поэтому информацию о возможности их посещения лучше узнать заранее в туристических бюро. Одно такое бюро есть прямо у железнодорожного вокзала: выглядит оно как большой киоск со стеклянными дверями. Вы не пройдёте мимо, если будете идти от Моста Босоногих к вокзалу.
Венеция Бродского: зачем ехать туда зимой
Иосиф Бродский бывал в Венеции много раз и обычно приезжал зимой. Места, которые он любил, давно закрылись или сильно изменились, но город бережно хранит дух времени. Поэтому даже спустя десятки лет вы всё еще можете прочувствовать Венецию такой, какой видел ее поэт.
Первое, что нужно для этого сделать, — прилететь сюда зимой. Настя побывала в Венеции в январе и рассказывает, что помогло ей почувствовать особое настроение города.
Бродский писал о Венеции так: «Зимой местный туман, знаменитая nebbia, превращает это место в нечто более вневременное, чем святая святых любого дворца, стирая не только отражения, но и всё имеющее форму: здания, людей, колоннады, мосты, статуи».
…И говорил, что ни за что не поехал бы в Венецию летом. Я лично сравнила два сезона и могу сказать наверняка: зимняя Венеция — это поэтично, практично, незабываемо, да еще и существенно дешевле, чем обычно.
Основные места
Конечно, основными эти места я называю исключительно по собственной инициативе. Но их, в отличие от пансиона «Аккадемиа», можно посетить, там можно побыть, подумать, и никто с вас ничего не спросит.
Первым таким «бродским» местом на нашем пути должна быть та самая Набережная неисцелимых. Сейчас её, по сути, нет.
Так набережная, с его лёгкой руки, стала Набережной неисцелимых. До момента написания этого эссе о существовании такого названия помнили только пыльные архивы. В зданиях больниц нынче располагается Академия изящных искусств.
Когда эссе, написанное по заказу «Консорциума Новая Венеция», вышло из печати, городское управление почесало в затылке, порылось в архивах и решило память о набережной, пусть частично, восстановить. Поэтому, если вы обойдёте здание Галереи Академии слева, пройдёте прямо до Набережной Дзаттере и повернёте налево, то через два мостика по левую руку увидите кирпичную стенку, на которой висит мраморная доска с абрисом Бродского, справа от которого на итальянском и русском языках написано, что «Иосиф Бродский, великий русский поэт, лауреат Нобелевской премии, воспел «Набережную неисцелимых». А типичное для Венеции обозначение адреса — чёрные буквы на фоне белого прямоугольника — сообщат вам, что вы находитесь у Моста к неисцелимым — Ponte agli Incurabili
Правды ради добавлю, что мало кто в Венеции знает суть этого места и его историю. Из русских гостей города, пожалуй, только знатоки творчества Нобелевского лауреата.
Дальше путь наш пролегает именно по этой набережной, вплоть до здания Доганы (Таможни), острым мысом врезающимся в воды лагуны и образующим начало Канале Гранде. Набережная эта неширока. От силы полтора-два метра. Но я уверен, Иосиф Бродский хаживал здесь часто. Причина проста — вода. «Водичку» он обожал и боготворил.
Воду поэт считал прообразом Времени. Обойдя мыс Доганы, свернув на набережные Канале Гранде, пройдя переулками до Моста Академии, перейдите его, свернув с Кампо Сан-Стефано в переулки, которые приведут вас на Пьяццу Сан-Марко, где уже почти три века стоит самое старое в Италии кафе «Флориан».
Иосиф Александрович был здесь частым гостем. Имя его внесено в список знаменитых гостей «Флориана»: здесь бывали Хемингуэй, Байрон, Казанова, Гёте, Руссо, Диккенс. Присядьте и вы. Только не за столик, который стоит в общем ряду на площади, а у колонны, на скамейку, обтянутую кожей. Тогда вы чуточку возвыситесь над площадью и одновременно как бы отделитесь от всего окружающего. Именно на этих скамьях сиживал великий поэт.
Тут же, на Пьяцце Сан-Марко, лучше всего появиться поздним вечером, когда основные толпы туристов уже ушли, кафе закрываются. Площадь освещена только светом фонарей и подсветкой стен Музея Коррер. И Часовая башня, и высотка Кампаниле верхними кромками утопают во тьме наступающей ночи. И вся площадь становится местом перемещения сознания в область чувств.
А в памяти всплывают строки:
Ночь на Сан-Марко. Прохожий с мятым
Лицом, сравнимым во тьме со снятым
С безымянного пальца кольцом, грызя
Ноготь, смотрит, объят покоем,
В то никуда, задержаться в коем мысли можно,
Дальше — район Кастелло. Церковь Санта-Мария Формоза почти закрывает своими формами вход на площадь, с которой идёт в глубину квартала длинная улица Calle Lunga Santa Maria Formosa. Идите по ней и внимательно смотрите направо. Где-то в середине улицы (дом номер 6225) будет узкая дверь с вывеской над ней. На вывеске нарисовано нечто несуразно-агрессивное, а под изображением надпись «Al Mascaron». Это одна из любимых харчевен Бродского. Не дешёвая, но и не слишком дорогая. Здесь подают какие-то особые бутерброды, их поэт очень любил.
Потом, дальше по той же улице дойдёте до пересечения с Улицей Сан-Джованни и Паоло. Поверните налево, дойдите до одноимённой базилики (на венецианском диалекте церковь называют Сан-Дзаниполо), зайдите в базилику, посмотрите на тамошние красоты и каменные шедевры рук человеческих.
Потом можете спокойно побродить по площади рядом с собором, посидеть в одном из кафе или присесть на камни ступеней к каналу. Вам будет о чём подумать. Эта площадь — ещё одно любимое место Иосифа Бродского. От неё совсем недалеко до Фондаменте Нове.
От Дзаниполо поверните направо по неширокому каналу и идите в сторону лагуны. Там Фондаменте Нове и откроется во всей своей красе и шири. Поэт любил здесь гулять. Набережная эта длинная. Вы можете пройти налево, до поворота к Санта-Мария Ассунта о Джезуити, или направо, тогда вы дойдёте от Оспедале до стены Арсенала. Но куда бы вы ни пошли, всюду за вами будут смотреть стены острова Сан-Микеле. Острову Сан-Микеле я посвятил отдельную статью. Здесь же упомяну его немного позже, там будет и ссылка.
«Бродских» мест в Венеции много. Это и палаццо Марчелло на Канале Гранде, где он любил останавливаться в последние годы, и отель «Лондон» на Рива дельи Скьявони, где он останавливался как-то, и остров Джудекка, где тихо и спокойно, где много воды со всех сторон. Любое кафе на любой большой набережной, у большой воды, могло поить поэта кофе и граппой. Он сидел за столиком, дымя сигаретой и глядя на воду.
Обязательно упомяну факт, что И. А. Бродский в течение 17 лет приезжал в Венецию исключительно зимой, под Рождество. Летом он здесь ни разу не был. По его собственному признанию, он не переносил жары и «выхлопа подмышек». Зимой же здесь было нежарко, туманно, безлюдно и, наверное, как-то особенно «ленинградно». Объединяло для него в этих двух городах то, что оба города, оба прекрасных, фантастической судьбы города, возникли не благодаря, а вопреки. Возникли там, где в принципе не должны были жить люди. Но они выросли, вознесли стены своих дворцов, прославились, испытали время не забвения, но прозябания. Оба побывали в статусе столицы: один был столицей империи, второй столицей Светлейшей республики. Один остался помпезным, огромным, иной раз холодным в своей роскоши, второй стал провинциален в хорошем смысле. Сюда возвращаешься, как к себе домой. Но это в случае возвращения. Причём, неоднократного. О провинциальности Венеции Бродский писал именно с позиции возвращения домой. И я его чувство разделяю, поскольку сам испытал его.
Наше небольшое путешествие по Венеции Бродского всего лишь обозначило места, с ним связанные. Важно не просто пройти по ним, но увидеть за открывшейся взгляду картинкой исходное её событие, за абрисом — полную фигуру, живую и полнокровную.
Чего я вам и желаю. Начитайтесь итальянской лирики Бродского, и в путь.
Зачем ехать в Венецию зимой
Зимой вы существенно сэкономите на авиабилетах. Несмотря на звание одного из самых туристических городов в мире, и на Венецию влияет сезонность. В первых числах января заканчиваются рождественские каникулы европейцев, а наши соотечественники больше стремятся к морю и теплу, чем к холодной романтике.
Зимой Венеция открывается совсем другой. Город-аттракцион, летом кишащий всеми видами людского любопытства, сжимается до своей сердцевины, до настоящего. Закрываются раскрученные рестораны, перестают мелькать уличные зазывалы. По каналам без спешки скользят редкие гондолы и начинает казаться, что вода, должно быть, поменяла свои свойства и превратилась в сгущенное молоко — так лениво они передвигают свои деревянные туловища. Когда уходит белый туристический шум, начинаешь замечать жизнь местных. Вот после Рождества на балконах колышутся постиранные красные скатерти, как гордые знамена некогда великой республики. А вот мусорная лодка тянется клешнями за баком, зловеще скрежещет и неловко пятится в узкий канал. Рядом мужчина с высушенными солнцем руками достает из грузового судна коробки мандаринов, свертки, сетки с рулонами туалетной бумаги. Всё самое обыденное в Венеции приобретает оттенок исторически значимого, покрывается патиной магии, немедленно обрастает плесенью времён. Это город-перевертыш, ожившее кино про жизнь в водном мире после апокалипсиса.
А теперь к практике. Как погрузиться в зимнюю Венецию и почувствовать ее атмосферу?
Читайте также: